Я просто уснул
рядом с Солнечным котенком, и мы еще не тренировались с Лэном, и
не было вылета, и не было...
Но ведь было. Было! Было!
Я вскрикнул, вспоминая случившийся ужас. И чья-то рука легла мне
на лицо.
- Тихо, мальчик, тихо... Не кричи. И не плачь, если сможешь.
- Где я?
- У меня.- Голос был незнакомым, и его владелец сражу
же поправился:- У Герта, у старого Герта. Ты не слышал про
меня?
я покачал головой.
- Ничего, это ничего, мальчик... Ты хочешь есть? Ты ведь
недавно с вылета...
Но есть я не хотел.
- А пить?
Герт напоил меня чем-то, я даже не понял, что пил. Потом снова
погладил по щеке.
- А где Лэн?
- Ушел к себе... к вам домой. Тебе лучше пока побыть у меня,
мальчик. День, другой...
- Скажите, вокруг темно? - с глупой надеждой спросил я.
- Нет,- после короткой паузы ответил Герт.- У тебя
глаза плотно закрыты.
- А если я их открою?
- Не надо6 мальчик. Я наложил мазь, но если ты откроешь
глаза, то боль вернется.
- Это навсегда? - спросил я.
Герт молчал.
- Что теперь со мной будет?
- Если ты не сможешь летать, тебя лишат еды.
Я засмеялся. Летать? Конечно, какая мелочь! Меня ослепили, но
пока оставили среди Крылатых. Провинился не я, а мои глаза. Но
меня бросят подыхать с голода. Разве что Лэн и сердобольные
взрослые будут меня иногда подкармливать...
- Не плачь,- повторял Герт, вытирая с моих щек слезы.
- Ты размываешь мазь, а у меня ее мало. Без нее вернется
боль.
Пусть вернется... Пусть... Я поднял руку, но так и не смог
коснуться своих плотно сжатых век. И в этот момент хлопнула
дверь и послышались шаги.
Вот что мне теперь осталось - звуки. Навсегда. Только шорохи
шагов и сочувственные голоса.
- Как ты, Старший? - тихо спросил Лэн.
Судя по звуку, он был рядом с кроватью, на которой я лежал. Я
нашел на ощупь его руку и вцепился в нее.
- Зачем, зачем Шоки это сделал? - прошептал я.-
Почему он сам меня... ослепил?
Почему-то это меня волновало.
- Если бы он дал кинжал Ивону, тот постарался бы тебя убить,
- вполголоса сказал Лэн. Уткнулся мне в грудь и заревел.
- Это из-за меня, все из-за меня, Данька... я должен был
сказать.
- Тебя бы точно убили.
- Мне надо было сказать с самого начала! Я трус, это все
из-за меня, я трус, Старший!
- Не бросайся такими словами, мальчик! - строго сказал
Герт.- Ты не трус. Просто ты не создан для этой войны. Мы
совершили когда-то ошибку, а расплачиваться приходится вам.
- Это ты помнишь солнце? - спросил я, положив руку Лэну
на плечо. Тот всхлипывал уже тише. Почему-то его слезы меня
успокоили. Я - по-прежнему Старший. Я должен быть сильнее. Я
смогу!
- Да, мальчик. Я одни из последних, кто помнит Настоящий
свет.
- Вот мы и встретились, как хотели,- сказал я.-
Лэн, а где Котенок?
- Здесь я,- подал голос Котенок, и по звуку я решил,
что он парит в воздухе надо мной.- Я пока молчал, потому
что изучал ситуацию.
Голосок у него был серьезный, но довольно спокойный. И ко мне
вернулась надежда.
- Котенок! Ты же смог тогда меня вылечить! Помнишь?
Котенок молчал, зато Герт изменившимся голосом произнес:
- Мне не кажется? Ты разговариваешь?
- То, что я свечусь, тебе тоже не кажется,- отрезал
Котенок.- Данька, я не смогу тебе помочь. Сейчас - не
смогу.
Я вздохнул и подумал, как здорово было бы исцелиться, и снова
посмотреть в лицо Ивону и Шоки, и вернуться в дом Лэна, и
устроить там охоту с подушками на Солнечного котенка... Как-то
само собой я опять заплакал.
- У меня не хватает сил,- извиняющимся голосом сказал
Котенок.- Мне бы чуть-чуть света, Настоящего, и я бы тебя
вылечил. Прости.
- А потом, когда найдем свет, сможешь? - с надеждой
спросил я.
Котенок заерзал, опускаясь на постель рядом со мной. Похоже, он
не летал, откуда у него силы-то на полет, его держал в руках
Герт. вот всегда я теперь буду обманываться...
- Ответь! - потребовал я.
- Если немного времени пройдет, то вылечу.
Теперь настала моя очередь отмалчиваться. А Герт тяжело прошел
по комнате и начал рыться в каком-то шкафу - я слышал, как
скрипнула дверца, зашумели передвигаемые предметы...
- Данька, ты меня простишь? - спросил Лэн.
- Перестань, Младший,- попросил я.- Мы же
партнеры.
- Эй, ребятки, если я не ошибаюсь, нужен Настоящий свет?
Я почувствовал, как встрепенулся Котенок, поворачиваясь на голос
Герта.
- Да, чтобы спасти Даньку. Ну и мне бы чуточку не мешало.
- Я понимаю, что вы издалека, но ты-то, Лэн, наш,-
продолжил Герт.- Я был Младшим у твоего прадеда. Тогда все
только начиналось, дружок... Ты ведь слышал о Солнечном камне.
- Это сказка,- дрогнувшим голосом произнес Лэн.- Я
так думал.
- Сказка... Мгла тогда была нестойкой. Временами солнце
появлялось, и Солнечные камни, что добывали в наших горах,
копили его свет.
- За столько-то лет они давно перестали светиться,-
слабо возразил Лэн. Я понял, что он боится надеяться.
- Если положить камень в темноту - то да. А вот если
спрятать его в шкатулку из зеркал, чтобы свет возвращался
обратно... Что надо сделать?
- Положи шкатулку на кровать и открой,- велел Котенок.
И через мгновение я почувствовал на своем лице свет. Теплый,
ласковый солнечный свет... Котенок замурлыкал.
- Зачем он лижет камень? - удивленно спросил Герт. И Лэн
ему ответил:
- Он питается Настоящим светом. Ему нужно набраться сил...
Так?
- Не мешайте,- буркнул Котенок.- Долго он будет
светиться?
- Минут пять, камень-то маленький,- ответил Герт.-
Хватит?
- Посмотрим,- окрепшим голосом сказал котенок.
Я лежал и ждал. А Герт тихо говорил, не то мне, не то Лэну:
- Мы тогда решили, что если не сможем победить, так хоть
перед смертью увидим Настоящий свет. Не думай, я умирать не
собираюсь. Я не суеверный...
Потом Котенок, ступая лапками мне по лицу, склонился над моими
глазами. Пренебрежительно произнес:
- Какая дикость... Мазь из наркотиков и трав. Лежи тихо,
Данька, будет больно.
И его язычок, маленький и шершавый, принялся вылизывать мне
глаза. Это длилось долго, но было совсем не больно, только
чуть-чуть щипало. А Лэн с Гертом молчали, как зачарованные.
- Вот,- сказал наконец Котенок.- Вроде кончил. Не
знаю, что получилось, я не доктор. Но видеть сможешь.
- Так я не вижу! - крикнул я так громко, что Котенок
подпрыгнул на мне и заорал в ответ:
- Веки подыми, глупый мальчишка!
И я открыл глаза.
Котенок смотрел на меня, и я понял, какие добрые у него глаза,
добрые и виноватые. Мех у Котенка светился ярко, как раньше.
Мордочка была перепачкана целебной мазью и еще чем-то.
Потом я посмотрел на Герта. Он и вправду был старым, лет
шестьдесят или семьдесят. Я здесь еще таких стариков не видел.
Седой, морщинистый, в старой застиранной рубашке, но с
галстуком, как у Старших Крылатых. Герт выглядел порядком
смущенным.
А Лэн смотрел на меня и тихо плакал. По инерции. Я знал, что он
сейчас улыбнется и скажет: "Старший, все в порядке!"
- Старший, все в порядке!
Я кивнул и сказал:
- Уже понял. Все как раньше, да?
- Да.- Лэн неуверенно пожал плечами, и опять я угадал
его слова:- Только... у тебя глаза немного светятся.
- Жуть какая,- прошептал я, вздрогнув.- Котенок,
правда?
- Глупые вы все,- умываясь, сказал Котенок.-
Посмотри на хорошую картину - и увидишь, что глаза у людей
могут светиться. Посмотри на того, кто тебя любит. Посмотри на
ребенка или на старика. Это свет, который в тебе. У кого-то он
виден всегда, а некоторые его гасят всю жизнь. Глупые вы
мальчишки...
Я посмотрел на Лэна и почти честно сказал:
- У тебя тоже светятся.
- Это они твои отражают,- нашелся Лэн. встал и принялся
вытирать с лица остатки слез. Он, похоже, ревел без перерыва все
время после того, что со мной случилось. И когда со мной
говорил, ревел, только беззвучно.
- Ничего не понимаю.- Герт покачал головой.- У
мальчика были выколоты глаза, ему ничего не могло помочь. И
камень-то я отдал просто на всякий случай... Вы волшебник?
- Значит, к простым котятам можно и на ты,- скандальным
голосом заявил Котенок.- А к волшебным на всякий случай
будем обращаться вежливо... Чего уж там. Не надо.
- Между прочим, я отдал тебе самое дорогое, что у меня было,
- серьезно сказал Герт. И Котенок сразу перестал ехидничать.
- Извините, я понимаю. Это так, я еще маленький, иногда веду
себя плохо.
Герт, которому этого явно хотелось, протянул руку и посадил
Котенка себе на колени. Тот, смущенный, не стал возмущаться.
Лушь буркнул:
- Мурлыкать не буду, не надейтесь... Или на ты?
- На ты.
- А ты ничего, нормальный,- хамовато сказал Котенок и
повернулся ко мне:
- Данька, пройдись по комнате, погляди по сторонам. Убедись,
что все в порядке, пока у меня есть силы что-нибудь исправить.
Я встал, оделся (Лэн принес мне одежду, такую же, как и у него,
шорты и футболку), прошелся по комнате. Все было в порядке.
Видел я как и раньше, даже...
Даже лучше. Я глянул на платяной шкаф в углу комнаты и непонятно
как увидел, что в нем висит. Сквозь закрытую дверцу!
- Герт, у тебя в шкафу два костюма, много женских платьев,
штук десять твоих рубашек, Крыло для Старшего и пара галстуков.
Точно?
- Закрой дверцу, негодный мальчишка,- не поворачиваясь
сказал Герт. А Лэн, который видел, что я ее и не открывал,
захлопал глазами.
- Я стал видеть сквозь дерево,- почти не удивляясь,
сказал я. Котенок выгнул спину дугой, взъерошился и тревожно
сообщил:
- Этого я и боялся. Перестарался, похоже... Тебе сильно
мешает такое, Данька?
- Ничего не мешает,- возмутился я.- Наоборот...
Герт, а к твоему дому идет какая-то старая женщина в синем
платье.
- Это моя старуха,- обреченно сказал Герт.- Сейчас
все и начнется...
Он завертел головой. Похоже, эта новость подействовала на него
сильнее, чем мои удивительные способности:
- Я же клялся, что вымою пол... Свет! Все из головы
вылетело.
Смотреть на него было немножко смешно. Я представил, как этот
старикан, засучив рукава, елозит тряпкой по полу, и хихикнул.
Лэн тоже, по моему, просто за компанию. Лишь Котенок сохранял
озабоченность:
- Данька, так ты уже и сквозь стены видишь? Они же каменные!
- Сквозь стены не вижу,- признался я.- Сквозь
деревянные ставни и уторы - пожалуйста.
- Ты в порядке?
- Да я как новенький! - крикнул я и подпрыгнул в
доказательство. Как раз в тот момент, когда старушка зашла в
дом.
Вначале она просто покачала головой. Потом наморщила лоб, глядя
на меня и пытаясь что-то сообразить.
- Кэя, я не успел убрать, тут такое получилось,-
засуетился Герт. Смешно: взрослый, даже старый человек, а
оправдывается, как мальчишка.
- Герт, я знала, что ты взялся ухаживать за мальчиком,
которого ослепили,- медленно сказала старушка.- Но
теперь мне кажется... Ты видишь?
- Да,- виновато признался я.
Старушка вдруг просияла и всплеснула руками:
- Герт! Шоки все-таки схитрил? Да?
Мы молчали.
- Я знала, что наш внук не сделает такого,- с
облегчением сказала старушка.- И чего я, дура, в нем
сомневалась?
- Будем считать, что так и было,- меланхолично
предложил Котенок.- Неплохая версия.
- Ты разговариваешь? - ахнула старушка.
- С такой милой женщиной заговорит даже маленькая серая
мышка,- заявил Котенок галантно. Похоже, этот дикий
комплимент вернул Кэе самообладание. Она покачала головой,
подошла к Котенку, подозрительно посмотрела на него, потом на
Лэна.
- Это не он,- подсказал Котенок.
- Это не я,- замотал головой Лэн.
- Отлично.- К старушке вернулось самообладание.-
Ты Младший в паре, не так ли? Значит, картошку чистить умеешь.
Пойдем.
И она чуть ли не уволокла Лэна за собой.
- Это у нее всегда так называется - "картошку
чистить",- заявил Герт, усаживаясь в мягкое кресло у
камина.- Скорее ему придется месить тесто для пирога...
Данька, если уж с тобой все в порядке... Ты не подашь мне трубку
и кисет? Они на столе.
- Вижу,- с удовольствием сказал я.
Герт принялся набивать трубку, поглядывая на нас с Котенком. Тот
улегся перед ним на пол. Я подумал и сел рядом на корточки.
- И что вы хотите узнать? - полюбопытствовал Герт.
- Как вы потеряли солнце,- твердо сказал Котенок.-
Ты расскажешь?
Герт вздохнул.
- Расскажу... Мы его продали.
- Что? - завопил я.
- Продали,- повторил Герт.- Каждый в отдельности и
все вместе. Тогда торговцы впервые пришли к нам, у них было
много удивительных вещей...- Герт вздохнул.- А у нас
мало что оказалось им нужным. Пшеница, фрукты, мечи - все
это их не интересовало. Мы жили просто, а нам так хотелось жить
красиво. Я был таким, как ты Данька, и помню, как мать смотрела
на украшения и ткани, которых никогда не было у нас. А отцу
очень понравился меч, рассекающий камень и железо, как воск. Он
был воином.
Герт зажег трубку, вдохнул дымок и продолжил:
- И вот однажды мама вернулась от торговцев со всем, что
хотела иметь. Она продала ту часть солнца, что светила для нее.
Теперь она всегда ходила в полутьме, на ней лежал сумрак. Но ей
он совсем не мешал, да и я тогда не испугался. А в небе
появилась маленькая серая тучка - она всегда закрывала маму
от солнца. И тучек таких становилось все больше и больше. Зато у
нас появились яркие лампы в домах, и горячая вода в ваннах, и
хорошее оружие, и вкусная еда, которой не было раньше. Кто-то
потребовал от торговцев, чтобы его кормили всю жизнь - и те
стали исправно возить пищу. Это было так просто - продать
чуть-чуть света и жить после этого в сытости и спокойствии. Люди
ходили по улицам, как серые тени, и последние пятнышки света
прыгали вокруг них, уворачиваясь от тьмы. Не всех соблазнил еда
и тряпки, но и для самых несговорчивых нашелся свой товар. И они
продали свет. За умные книги, которые мечтали прочитать, за
красивые слова, которые научились говорить, за новые песни,
которые так приятно было слушать.
Многие стали продавать свет своих маленьких детей - те еще
не могли с ними спорить. И небо затянулось серой мглой, что
расступалась все реже и реже. А в самых темных местах стали
появляться башни, где жили Летящие.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28