Я пытался разглядеть получше, но у меня ничего не получилось. Мне очень жаль.
— Вам не за что извиняться, — возразил Адам, еще раз посмотрев на рисунки. — То, что вы не смогли разглядеть его, возможно, зависело вовсе не от вас. Они поставили вокруг всей зоны раскопок мощную защиту. Однако использованная ими шпага, вне всякого сомнения, принадлежала Фрэнсису Хепберну. А это убедительно подтверждает нашу теорию.
— Верно, надо отдать должное их чертовской изобретательности, — заметил Маклеод, свирепо глядя на рисунки. — Что лучше поможет управлять одним мертвым магом, как не шпага другого мертвого мага?
Адам кивнул:
— Вы в точности прочитали мои мысли. Почти любой предмет, имевший отношение к магу, набирается от него определенной энергии — во всяком случае, шпага Фрэнсиса Хепберна не могла не превратиться в весьма грозное оружие. Те, кто похитил эту шпагу, должно быть, делали ставку именно на эту энергию.
— Но зачем? — спросил Перегрин, борясь с дрожью. — Как вы считаете, что им было нужно?
— Скотт посвятил свою жизнь поискам всех зловещих средств и заклинаний, существовавших в его время, — ответил Адам. — У меня нет доказательств этого, но мне кажется, грабители охотились за книгой заклинаний Скотта. По ряду легенд, она была похоронена вместе с ним. Правда, некоторые легенды утверждают, что он похоронен не в Мелроузе, а в аббатстве Гленлюс, — добавил он, — из чего следует, что полностью доверять легендам нельзя.
Маклеод кивнул.
— В большинстве случаев это верно. В то же время я склонен считать, что им была нужна именно книга заклинаний. Вопрос только в том, получили ли они ее?
— Не думаю, — сказал Адам. — Если она была захоронена вместе с ним, этим типам не нужно было бы призывать его дух. Они бы просто забрали книгу и скрылись. Я предполагаю, что они, не обнаружив книги в гробу, использовали шпагу для того, чтобы призвать дух Скотта обратно в его тело в надежде, что заставят его открыть им местонахождение книги.
— Мне кажется, — продолжил Адам, сурово прищурившись, — что ему пришлось выдать тайну. Те, кто его допрашивал, в спешке удалились — им слишком не терпелось добраться до цели, и они даже не позаботились о том, чтобы замести следы.
— Что и объясняет ходячий труп Скотта, — договорил за него Маклеод, сокрушенно покачав головой. — Неужели они не понимали, что может случиться такое?
— Не думаю, чтобы это их волновало, — заметил Адам. В глазах его появился недобрый стальной блеск, — Это преступное небрежение дорого им обойдется, если вас интересует мое мнение.
— Ч-что вы собираетесь делать? — прошептал Перегрин.
— Ну, в первую очередь мы должны доделать то, о чем не позаботились они, — освободить душу Скотта.
Маклеод испустил носом звук, явно маскирующий энергичное выражение.
— Боже праведный, Адам, — выдавил он из себя. — Уж не хотите ли вы сказать, что душа Скотта до сих пор привязана к этому? — Он ткнул пальцем в иссушенный труп на столе. — Даже сейчас, когда мы стоим вот здесь?
Адам сунул руки в карманы брюк и мрачно кивнул.
— Должен признаться, я ехал сюда, не подготовившись к чему-либо в этом роде. Нам придется импровизировать в надежде на то, что удастся уничтожить следы совершенного чародейства. И если нам повезет, Скотт, возможно, расскажет, кто его призвал и куда они направились отсюда. Если нет…
Он не договорил, обдумывая стоящую перед ним задачу. Глаза Перегрина за стеклами очков расширились от страха, но Адам не думал, чтобы тот дрогнул. Маклеод, по обыкновению, выглядел невозмутимым и надежным как скала. Подумав еще немного, Адам расправил плечи и выпрямился во весь рост. У него окончательно сложился план действий.
— Ладно, — сказал он своим спутникам. — Посмотрим, какого рода связь мне удастся установить со Скоттом. Перегрин, я хочу, чтобы вы стояли наготове со своим блокнотом. У вас уже достаточно опыта, чтобы понять, когда включается ваше особое видение. Рисуйте все четкие образы, которые появятся у вас в голове, — как можно детальнее. Вполне возможно, это будет жизненно важно.
Перегрин нервно кивнул. Адам повернулся к Маклеоду.
— Ноэль, возможно, позже мне понадобится ваша помощь, но пока я буду весьма вам благодарен, если вы просто посторожите дверь. Дело предстоит достаточно серьезное, нельзя допустить, чтобы нам помешали.
Инспектор кивнул:
— Правда ваша, Адам. Обещаю вам, что ни одна душа не войдет в эту комнату, если только не протаранит дверь бульдозером.
Адам коротко улыбнулся в ответ на это заверение, подождал, пока двое помощников не займут свои места, и только тогда достал из кармана брюк свой перстень с сапфиром. Несколько мгновений он бесцельно вертел его в руках, потом надел на средний палец правой руки. Касаясь большим и указательным пальцами той же руки края стола, обшитого нержавеющей сталью, он обошел тело по часовой стрелке, начиная с головы, а затем возложил на блестящую металлическую поверхность обе руки, как на алтарь.
С минуту он стоял так, не шевелясь, закрыв глаза и откинув голову назад, потом задержал дыхание и заставил свой разум скользнуть за пределы окружающей реальности. Из островка безмолвия в центре собственного “я” вознес он слова короткой молитвы-заклинания.
— О Звезда Морей, Могущественнейший Разум, стань светом передо мной и позади меня, — прошептал он. — Стань маяком во мгле, путеводной звездой, что защитит меня…
Поначалу он не ощущал ничего, кроме шума далекого прибоя — собственного сердцебиения. Потом тишину разом разрезало дыхание ветра, коснувшееся его лица ободряющим поцелуем. И стоило ему назвать себя, как забрезжил рассвет.
Сначала это было всего лишь неяркое свечение. По мере того как оно усиливалось, он обнаружил, что стоит в центре пустого помещения с голыми каменными стенами. Прямо перед ним в стене была массивная, окованная железом дверь, напоминающая тюремную. На вбитом слева от двери железном крюке висел тяжелый, покрытый ржавчиной ключ.
Воздух в помещении был напитан злобой. Адам ощущал ее нервными окончаниями — это напоминало потрескивание ионизированного воздуха в грозу. Источник злобы находился по ту сторону тюремной двери. У Адама не возникало сомнений в том, что источник этот некогда откликался на имя Майкл Скотт.
Долгую минуту Адам изучал обстановку: пытался оценить кроющуюся за визуальным образом психическую основу. Логика символа диктовала ему единственно возможные действия: взять ключ, отпереть дверь и освободить заключенный за ней дух Скотта. Это казалось подозрительно простым, но и альтернативы этому он не видел. В конце концов, прекрасно понимая, что идет на риск, он взял себя в руки и потянулся к ключу. Тот снялся с крюка без малейшего сопротивления.
Адам мысленно облегченно вздохнул и пристальнее присмотрелся к ключу. Он был тяжелый, из-под ржавчины проглядывала замысловатая гравировка, но точная его форма почему-то ускользала от взгляда. Стараясь не обращать внимания на тревожное покалывание в затылке, он вставил ключ в скважину и с усилием повернул по часовой стрелке.
Замок щелкнул, и дверь распахнулась. В то же самое мгновение Адама охватило пламя.
Огонь окружал его со всех сторон. Он попытался вырваться из него и обнаружил, что привязан к высокому столбу. Высоко над головой уперлись в небо две башни готического собора, окутанные клубами жирного дыма. Площадь перед ним была заполнена толпой зевак, осыпавших его проклятиями на каком-то древнем наречии.
Невыносимый жар пронизывал его ноги, обугливая плоть. За какие-то несколько секунд вся нижняя половина его тела скрылась в огне. Рев пламени заглушил крик, готовый вырваться из его горла. Спасения не было… не было…
НЕТ!
В самый разгар муки он заставил себя мыслить внятно. Это не Париж! — кричала современная часть его рассудка. — Париж был тогда. Это — теперь!
НУ ЖЕ!
Ты не Жоффруа де Сен-Клер! Ты — Адам! Сэр Адам Синклер — лорд Стратмурна — барон Темпльмора — Повелитель Охоты!
Цепляясь как за соломинку за эти слова — ниточку, связывающую его с его нынешним “я”, — он словно молитву повторял свои имя и титулы: пусть прошлое останется в прошлом. Языки пламени дрогнули под напором его убежденности, в это краткое мгновение передышки он собрался и призвал спасительные силы, что были дарованы ему Светом. Новая энергия забурлила в нем весенним ручьем. Узы, связывавшие его, порвались и рассыпались в прах; огонь, злобно шипя, погас. Подобно фениксу с фамильного герба Синклеров, его освобожденный дух взмыл из золы прежних воплощений. Когда обычные чувства вернулись к нему, он снова стоял в смотровой морга центральной больницы Бордерз.
Перегрин смотрел на него с нескрываемой тревогой. Стоило Адаму открыть глаза, как он бросился к нему.
— С вами все в порядке? — спросил он.
Адам осторожно кивнул — голова его слегка кружилась. Из-за плеча Перегрина вынырнуло лицо Маклеода.
— Черт возьми, что случилось? Вы кричали. Я уж испугался, как бы кто из официантов не прибежал на шум.
Адам сделал глубокий вдох, приходя в себя.
— Какое-то мгновение мне казалось, что прошлое повторяется снова, — хрипло ответил он.
— Вы имеете в виду ваше прошлое, — констатировал Маклеод. — Что это было, какая-то ловушка?
— Не совсем, — нахмурился Адам, вспоминая, — не столько ловушка, сколько… скажем так, побочный эффект заклинания, которое наши надменные приятели использовали, чтобы обуздать Скотта.
Маклеод продолжал вопросительно смотреть на него, так что ему пришлось объяснить подробнее.
— Попробуем по-другому, — вздохнул он. — Скажем так: заклинание нацелено на то, чтобы… активировать резонансы прошлого. Всякий, попадающий в это поле, рискует пережить эпизод из собственной истории.
— Значит, вы считаете, они ожидали какого-то вмешательства? — спросил Маклеод.
Адам задумчиво покачал головой.
— На этом уровне — нет. Я сомневаюсь в том, что они вообще ожидали, что следствие пойдет по правильному пути. Если бы они думали об этом, им бы не составило особого труда привести все у могилы в порядок — на это ушло бы гораздо меньше времени, чем на расстановку ловушек. Я сомневаюсь даже, что они сделали это намеренно. Это просто осталось от их действий по возвращении Скотта. Зато это хорошо характеризует их действия как плохо предсказуемые и опасные. Нам лучше быть теперь начеку.
Перегрин кивнул — в его лице страх мешался с неуверенностью. Маклеод согласно буркнул что-то под нос.
— А что тогда делать со Скоттом?
— Я уничтожил только часть заклятия, — ответил Адам. — Нам предстоит завершить его физическое снятие. Правда, эта часть должна быть не такой сложной, как первая. И кстати, если это у меня выйдет, мне хотелось бы узнать, что он им сказал.
Маклеод с уважением посмотрел на него, потом успокоенно вздохнул.
— Ну раз так, я снова возьму на себя дверь.
Он вернулся на свой пост. Перегрин все тем же перепуганным взглядом следил за тем, как Адам, глубоко вздохнув, проделывает серию ритуальных пассов, завершившихся начертанием пентаграммы и креста в воздухе над телом. После этого он начертил пальцем на лбу Скотта еще один знак, а потом коснулся висков Скотта большим и безымянным пальцами правой руки, зажмурился и произнес еще одно, последнее заклинание так тихо, что Перегрин не смог расслышать.
Тело на столе дрогнуло. Безгубый рот приоткрылся, показав желтые зубы. Дрожь превратилась в конвульсии, несколько секунд сотрясавшие тело. Потом они стихли, только кончики пальцев продолжали подрагивать.
Пару секунд Адам не шевелился, потом открыл глаза. Он убрал руку со лба Скотта и повернулся к Маклеоду.
— Прошу прощения, но мне нужна ваша помощь, Ноэль, — мягко произнес он. — Скотт не против — даже хочет — общаться с нами, но тело его слишком разложилось для этого. Не согласитесь ли вы стать на время его голосом?
Маклеод поморщился и вздохнул.
— Я боялся чего-то в этом роде, — буркнул он, жестом подзывая Перегрина занять его место. Он наклонился, проверяя замок, и подошел к Адаму. — Хорошо еще, настоятель сейчас меня не видит, а то бы он добился моего отлучения от церкви.
Подойдя к столу, ставшему на время их алтарем, он тоже сделал рукой ритуальный знак, что вызвало на лице отозвавшегося ему таким же жестом Адама легкую улыбку.
— Забудем о настоятеле, — легко ответил тот. — Скажите лучше, как на это посмотрит ваше полицейское начальство?
— Ну, эти-то просто дуба дадут! Ладно, начнем.
Обойдя стол, он остановился лицом к Адаму так, чтобы тело находилось как раз между ними. Маклеод снял очки и сунул их в нагрудный карман пиджака, потом положил руки на стол так же, как это сделал Адам, и зажмурился. Дыхание его почти сразу же замедлилось, что Перегрин научился уже распознавать как начальную стадию транса. Лицо Адама тоже расслабилось, приняв отрешенное выражение.
В комнате воцарилось молчание. После долгой паузы Адам протянул руку и коснулся Маклеода между глаз, потом вернул руки на стол и пристально посмотрел на лежащий между ними труп.
— Дверь отворена для тебя, — произнес он. — Взойди без опаски.
Последовала короткая пауза, потом по массивной фигуре Маклеода пробежала дрожь. Он сделал глубокий вдох и открыл глаза. Стоявший у двери Перегрин едва не поперхнулся, ибо живой разум, засветившийся в голубых глазах, явно не принадлежал полицейскому инспектору.
— Говори, брат, — мягко настаивал голос Адама. Маклеод открыл рот. Мгновение он не издавал ни звука, потом послышался незнакомый, взволнованный голос.
— Что это за место? — спросило существо, которое управляло теперь телом Маклеода. — Где я, в каком пространстве и времени?
— Ты в Мелроузе, — ответил Адам, голос которого оставался спокойным и ровным. — Но восемь столетий миновало с тех пор, как ты упокоился.
— А сколько прошло со времени, как меня призвали обратно?
— Точно не известно, — сказал Адам. — По меньшей мере двенадцать или четырнадцать часов, возможно, даже восемнадцать.
— Восемнадцать часов! — В голубых глазах мелькнуло нечто похожее на страх.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41