- Ты уже проявил что-нибудь? - спросил Казик.
- Не все.
- Ну и как?
- Пока еще не прокручивал, но есть удачные кадры.
- Правда?
- Конечно, хоть и не все одинаковые.
Об уроке математики, на котором Агей Михайлович должен был показать счетную машину, Казик не расспрашивал. Жалел, что Шурка снова влип. Учителя подвел, Машу обидел, с друзьями поссорился... Нужно его и Веньку как-то помирить с классом. Вот только как?..
Берег там, где они вышли к реке, был высокий, обрывистый. К почти неподвижной воде свисала порыжевшая зелень плакучих ив. В тени деревьев стояла прохлада, тянуло влагой и сыростью. У самого берега плавала стайка белых уток. Они раз за разом ныряли, показывая над водой свои куцые хвостики, смешно шарили плоскими клювами в траве, ища какую-нибудь поживу.
- И что они там находят? - удивился Шурка, с любопытством глядя на уток. - Разве в такой топи может что-нибудь водиться?
Казик не отвечал. Время от времени он останавливался и, привстав на цыпочки, вытягивал шею, стараясь разглядеть пристань. Но ему это не удавалось, пока они не вошли на пригорок. Отсюда, с высоты, все озеро, начинавшееся за плотиной, было как на ладони. На тонком шпиле над пристанью весело трепетал на ветру красный флажок. Одноклассников нигде не было видно.
- Опоздали, - сказал Шурка.
- Конечно. Пошли быстрей, а то и на острове никого не застанем.
- А как мы туда доберемся?
- Как-нибудь! Попросим кого-либо из рыбаков, чтобы перевезли.
Они вышли к плотине. Серебристый каскад упруго переливался через щит, грозно шумел, падая вниз, пенился, кружил опасные водовороты. Ниже стремительное течение стихало и, угомонившись, бежало дальше по своему древнему руслу.
Муть и пена не давали рассмотреть дно реки. Видно, тут были рыбные места, потому что много народу сидело с удочками. Какой-то высокий дядя в широкополой шляпе и резиновых сапогах-ботфортах даже спиннингом размахивал. Заядло забрасывал то на середину реки, то вниз по течению, то вверх.
Шурка хотел остановиться, понаблюдать за рыбаком, но Казик потащил его дальше, в сторону лодочной станции, где находился морской клуб с моторками, скутерами и байдарками. Он все приглядывался, к кому бы обратиться, попросить перевезти их на остров. Но возле берега лодок не было.
- Видно, ничего не получится, - с сожалением отметил Казик. - Придется идти на пристань. Там быстрей что-нибудь попадется в нашу сторону.
- Так будет лучше всего, - согласился Шурка.
Да и что им оставалось делать? Бродить по пляжу и любоваться разноцветными зонтами-грибками?! А в это время друзья, наверное, где-то готовят уху, слушают Агея Михайловича. Ведь учитель собирался весь выходной день провести с ними на озере...
Шурка потянулся, затем уселся на песок возле самой воды и начал разуваться.
- Помою ноги, - сказал он.
- И я сполоснусь, - присел Казик и вдруг насторожился.
Из-за мыска показалась моторка. Плыла она как-то непонятно: виляла, словно шла без руля, неуверенно направляясь в их сторону.
Шурка тоже увидел лодку и с интересом следил за ней. - Что за черт, удивился Казик. - Балуется кто или, может, утонул?
- Почему?
- Разве не видишь? В моторке же никого нет.
Шурка подхватился с земли, переглянулся с Казиком и пожал плечами:
- Действительно, никого...
- Может, кто-нибудь укрылся от ветра, лежит на дне да и загорает себе в затишье?
Неожиданно моторка заглохла. По инерции проплыла еще немного и ткнулась широким дюралевым носом в берег. Волны сразу же тихо заплескались о борт, закачали ее.
Шурка подался вперед и, высоко, как аист, поднимая ноги, двинулся по воде к лодке. Штаны, чтобы не замочить, он подтянул и придерживал руками. Хорошо, что здесь было мелко, не выше колен.
Вот он приблизился к моторке, заглянул в нее. Пустая! Шурка растерялся: и вправду, не утонул ли хозяин?
Казик почувствовал тревогу друга и тоже заспешил к лодке.
- Надо быстрее сообщить водолазам! - командовал Шурка. - Давай залезай, попробуем завести. - И он перевалился в лодку.
За ним начал карабкаться на борт и Казик. В этот момент дрогнул мотор. Захлебнулся и снова застучал. Казик закричал:
- Что ты делаешь? Подожди!
Его ноги были еще в воде. Он почувствовал, как задрожал металлический корпус моторки и та начала медленно двигаться. Казик напрягся и опрокинулся на дно. Подхватился и сел. И только теперь увидел изумленное, застывшее лицо друга. Широко раскрытыми глазами Шурка уставился на корму, будто увидел там не мотор, а самого утопленника, которого они собрались искать.
Наконец он растерянно пробормотал:
- Я... Я ничего не делал! Ничего не трогал!.. Мотор без меня начал работать...
- Как?
- Не знаю.
Шурка не врал, как вначале показалось Казику. Вот лодка сама сделала крутой поворот, нацеливая свои нос на середину озера. Ее немного покачивало из стороны в сторону, это заставило ребят крепче ухватиться руками за борта.
- Что за чертовщина! - испуганно проговорил Казик.
А на корме все более напряженно и слаженно рокотал мотор. Бурлила и пенилась сзади вода. Моторка оставляла за собой длинный волнистый след.
Ветер упруго бил в лицо, надувал рубашки. Казик вертел головой и не понимал: "Что за нечистая сила включила мотор? Кто управляет лодкой?"
- Куда это она нас? - громко прокричал Шурка, потому что шум мотора и ветер заглушали слова.
- На середину!
- Куда?
- Разве ты сам не видишь куда? - разозлился Казик. - В гости к Нептуну!
Пригнувшись и держась за борт, он медленно продвигался вперед, к носу лодки. Не обращал внимания на то, что берег уже остался далеко позади. Он хотел остановить лодку, разгадать ее тайну.
Казик добрался до черной баранки руля. Уцепился за нее, попробовал осторожно покрутить. Не поддается! Нажал сильней. Лодка по-прежнему держалась своего направления. Ее нос теперь был высоко задран над темно-зеленой водой. За кормой слышалось неизменное "тух-тух-тух!..".
- А ведь здорово, правда? - крикнул с кормы Шурка.
Он освоился и повеселел. С увлечением следил, как моторка догоняет парусник, который шел немного в стороне, почти тем же курсом, что и они. Оттуда махали руками, что-то кричали.
- Салют, - крикнул Шурка. - Ха-ха-ха... Нажимай, калоша!
Он свешивался за борт, зачерпывал ладонью воду. С наслаждением подставлял лицо брызгам, фонтаном взлетавшим в воздух. Ловил их ртом. И хохотал, когда брызги, попадая за воротник, щекотали тело.
Моторка обогнала парусник, и тут Казик почувствовал, как баранка в руках против его воли сделала уверенный поворот. До этого он еще мог думать, что лодка завелась и двинулась с места по чистой случайности. Но теперь сообразил, что лодкой управляют на расстоянии, и внимательно следил за стрелками приборов на щитке, хотел уразуметь, понять тот хитрый механизм, который подчинялся чьей-то воле, и не замечал опасности, которая неумолимо надвигалась.
Эту опасность, пробравшись к другу, первым увидел Шурка. Прямо наперерез моторке шел речной трамвай. Снизу он казался мальчишкам огромным пароходом, громадиной, которая не сойдет с дороги, не свернет, а разобьет, уничтожит их маленькую посудину. И не проскочишь, не обойдешь...
- Смотри! - похолодел Шурка. - Видишь?
Казик не шелохнулся. Он смотрел на металлический блестящий прутик, что покачивался на носу лодки. Раньше не обращал на него внимания: думал, просто так, для флажка. А не тот ли это невидимка, который принимает радиосигналы и управляет моторкой?
Шурка стукнул друга по плечу:
- Ты слышишь?.. Смотри!.. Мы не проскочим!..
- Подожди! - Казик не выпускал из рук руля. Надеялся, что вот-вот, как и тогда, когда они обходили парусник, баранка шевельнется в руках и заставит моторку свернуть в сторону от речного трамвая. Только напрасно. Баранка не шевелилась. Слегка вздрагивала, напоминая, что мотор работает, мчит их навстречу беде.
Прошло еще несколько бесконечно долгих секунд. Казик весь сжался, подался вперед. Вот сейчас, сейчас. Минута, еще одна... Баранка не двигалась с места. Издевательски покачивался прутик. Тогда он, выпустив баранку, прыгнул на выпуклый нос моторки. Распластался и припал к гладкому и скользкому дюралю.
- Куда ты?! - ужаснулся Шурка. - Назад!
Не обращая внимания на его крик, Казик подтянулся к прутику, чтобы проверить свою догадку. Шурка ничего не понимал: зачем Казику этот проволочный штырек? Надо же спасаться!..
За спиной грозно и ритмично постукивал мотор. А прямо по ходу лодки стремительно надвигался и рос красно-желтый борт речного трамвая. Сейчас столкнутся, и тогда...
О том, что будет тогда, Шурке думать не хотелось. Страх подтолкнул его к борту моторки.
- Спасайся-а-а! - завопил он и прыгнул в воду.
Зеленоватая волна, бежавшая за лодкой, покрыла Шурку с головой. Ветер подхватил его крик и разорванным эхом разнес над водой:
- А-а-а!..
Глава восьмая
НАГОНЯЙ
Происшествие на озере, когда Шурка и Казик попали в беду, снова растревожило отряд седьмого "А".
- Как нехорошо получилось! Ой, как нехорошо! - в один голос гудел перед началом уроков класс.
Никто не предполагал, что Марченя и Протасевич так подведут Агея Михайловича. Про драку и воробья даже не вспоминали. Говорили только о моторке, потому что она как раз и была тем сюрпризом, который Агей Михайлович подготовил для них.
На пристань, где собирались семиклассники, учитель пришел не один. Вместе с ним были его бывший ученик, а теперь аспирант Академии наук Вадим Иванович Руденок и десятиклассник Юрка Федоринчик, известный в школе радиолюбитель.
Сначала на аспиранта ребята не обратили особого внимания. Высокий, загорелый почти до черноты, он был в обычных парусиновых штанах и такого же светлого цвета спортивной куртке нараспашку. За спиной Вадим Иванович поддерживал довольно тяжелый рюкзак, словно собрался не на прогулку, а в длительное туристское путешествие. Своим внешним видом, как показалось ученикам, Вадим Иванович ничем не напоминал научного работника. И все очень удивились, когда Агей Михайлович, отрекомендовав его, сказал, что Вадим Иванович работает в институте математики и вычислительной техники.
- Ого! - воскликнул Венька и поинтересовался: - И что вы делаете?
Вадим Иванович снял с плеч рюкзак, осторожно поставил возле ног и только после этого ответил:
- А как ты думаешь?
- Ну, задачки разные решаете.
- Правильно, решаем. Только не такие, как вы в школе, и не так. У нас есть добрые помощники. Весьма надежные.
- Электронно-вычислительные машины?
- Правильно. Слыхал о таких?
- О, так вам легко! - Венька взглянул на Агея Михайловича, который разговаривал с вожатой. - Вот бы нам такую машину!
- И что бы вы с ней делали?
- Как что? Ведь у нас каждый день математика. Уроки в школе, примеры и задачи на дом. Иной раз в футбол некогда сгонять!
- А видел ли ты когда-нибудь, как действует электронно-вычислительная машина? Представляешь ли себе ее размеры? - улыбнулся Вадим Иванович.
- Нет, - смутился Венька.
- Вот и приходите к нам в институт. Посмотрите. И не думай, что математика занимается лишь простым подсчетом и измерениями. Наверное, и сам теперь это понимаешь. Математика вовсе не скучная наука.
И уже когда семиклассники разместились на верхней палубе речного трамвая и подготовились к прогулке по озеру, Вадим Иванович начал рассказывать об одной из интереснейших областей техники - кибернетике, которая без математики не смогла бы и шагу сделать. Он распаковал свой рюкзак и на удивление всем достал оттуда не туристское снаряжение, а походную радиостанцию.
Венька сидел рядом с бабушкой и Машей. На душе было легко и радостно: он и сам не заметил, как бабушка помирила его с Васильковой. Правда, язык долго не поворачивался, не мог вымолвить несколько таких простых, казалось бы, слов, точно присох к нёбу. И все же Венька произнес их, попросил у девочки прощения.
- Прости, Маша, - пробормотал он и протянул руку: - Мир.
Маша покраснела, как и Венька, сразу согласилась:
- Мир так мир. Только - чур! - на сто лет.
- Навеки! - подхватил Венька и заглянул ей в глаза.
Маша не откусывает, а понемножку слизывает эскимо с палочки, причмокивает влажными губами, остерегается, чтобы не капнуть на чистенькое платьице с белым воротничком. А сама внимательно следит за приготовлениями Вадима Ивановича и все удивляется: никогда раньше не приходилось ей видеть, как работает походная радиостанция.
Венька тоже старается не пропустить самого интересного. Ребята, столпившиеся впереди, мешают ему, но он молчит, не подает голоса. Слышно, как под ногами слегка подрагивает палуба. Пенится, шумит за кормой вода. Трамвай плавно набирает скорость. Постепенно отдаляется берег, исчезает с глаз пристань. И совсем не требуется большой фантазии, чтобы представить то, о чем говорит Агей Михайлович. Он стоит посреди палубы. Ветер ерошит его седую бородку, развевает полы черного в полоску пиджака.
- Вот так когда-то, - рассказывает учитель, - спешили к родным берегам древние греки. Везли на своем паруснике финики, дорогие ткани, разные ценности. Проходили день, неделя, месяц... Всходило и заходило солнце. День сменялся ночью. Над морем высыпали большие яркие звезды. Матросы отправлялись отдыхать. И только один человек не имел права сомкнуть глаз. Это был рулевой - по-гречески "кибернос". Он обязан был все время следить за курсом корабля.
Забыв о мороженом, Маша не замечает, что оно растаяло, стекает по палочке. Не сводит с учителя глаз и Венька. И мнится ему, что не на палубе речного трамвая он, а на древнем греческом паруснике. Направляется к родным берегам.
- Нелегкое это дело, особенно во время бури, - слышится глуховатый голос Агея Михайловича. - Поднимется шторм, собьет парусник с дороги. Тогда рулевой по солнцу, по звездам вновь определяет направление и заставляет парусник лечь на правильный курс. От мастерства киберноса, от его опыта, навыков и знаний зависела судьба корабля, судьба товарищей. Так было когда-то... А вот современный океанский пароход. На смену парусам пришли могучие машины. Сначала паровые, потом дизельные, электрические. У рулевого появились умные и надежные помощники - точные приборы-автоматы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18