— Почему это мое, а не твое, — запротестовал Джек. — Я свое только что из чистки взял.
Я начала смеяться. Туз схватил стоявший на туалетном столике рядом с кроватью кувшин с водой и опорожнил его прямо на костерок. Тот вспыхнул последними искрами и погас.
Туз с видимым усилием воли взял себя в руки.
— Я только что разговаривал с Пендлом, — сказал он. — Он взялся за одно дело в Девоншире. Предварительное слушание будет на следующей неделе, так что он не сможет приехать на уик-энд. Я сказал ему, что ты еще не в таком хорошем состоянии, чтобы ехать куда бы то ни было. Так что остаешься еще на неделю.
Я почувствовала себя так, будто получила отсрочку в исполнении приговора. Я отнесла этот факт на счет того, что не хочу видеть Пендла.
В дверь постучали, она распахнулась, и вошла Мэгги. Она выглядела очень красивой, но определенно слишком толстой. Конечно, от обжорства. На ней было надето открытое черное бархатное платье с лифом из перекрещивающихся полосок. Но ее бюст был таким большим и так сильно натягивал лиф, что полоски лежали почти параллельно друг другу. В этом наряде она, очевидно, собиралась идти на какую-то вечеринку и заглянула к нам, чтобы показать себя.
— О чем вы тут разговариваете? — спросила она.
— О Пендле, — спокойно ответил Туз. — Он не приедет на этот уик-энд.
— Какой ужас, — безразлично сказала Мэгги. Я почувствовала, что она уже знает эту новость. — Пру, какое разочарование для тебя. Ты уже готов? — спросила она, поворачиваясь к Джеку.
— К чему? — удивился Джек.
— К вечеринке у Фелисити.
— Господи, я даже не знал, что она сегодня устраивает вечеринку.
— Я дважды говорила тебе об этом сегодня утром, но ты ни на что не прореагировал из-за похмелья. Туз, а ты пойдешь?
— Нет, — коротко ответил Туз, взял в руки пустой кувшин и направился к двери.
— Неужели ты думаешь, что тебе все еще необходимо сидеть у постели больной? И Фелисити страшно расстроится, если ты не придешь. Я думаю, она завлекла к себе половину Уэстморленда хвастливым заявлением, что ты придешь на вечеринку.
— Ничего, ей придется проглотить это. Я ведь так и не сказал ей окончательного «да», — Туз крепко сжал губы.
— Ладно, — сказал Джек, надевая пиджак и приканчивая виски, — каждый имеет право пойти и надраться за чужой счет. А пользоваться этим правом или нет — личное дело каждого.
В это время прозвенел звонок у входной двери.
— Кого это еще черти принесли? — удивилась Мэгги.
— Наверное, Уэтмена, — предположил Джек. Внизу возникла какая-то суматоха. Потом мы услышали топот ног вверх по лестнице, и детский голосок произнес:
— Папа, ты где?
— Гос-по-ди… — протянул Джек. — Это же Люкаста. Я совершенно забыл, что она должна сегодня приехать.
— О Боже, я тоже забыла, — сказала Мэгги, старательно разыгрывая испуг.
«Ну уж нет, — подумала я про себя. — Никто и никогда не забывает таких пугающих вещей, как поход к зубному врачу».
Дверь распахнулась как от удара, и на пороге появилась восхитительная девочка, одетая в джинсы и шубку из белого меха. Некоторое время она стояла неподвижно, глядя на нас — уже в таком возрасте умело обставляя свое появление. Она была совершенно такой же, какой Роза должна была быть сорок лет назад.
— Папа! — закричала она и прыгнула прямо в объятия Джека. Ни у кого не могло возникнуть сомнения в искренности восторга, с каким они смотрели друг на друга.
— Я собираюсь играть короля в рождественском спектакле, потому что я высокая! — сообщила Люкаста. — Джейсон Уайт собирается быть Голдом, я — Мурром, а Дэмьен — Франкенштейном.
Все засмеялись, только Мэгги не присоединилась к общему веселью.
— A y меня выпали молочные зубы, — продолжала выкладывать новости Люкаста. Она влезла Джеку на колени и широко раскрыла рот, чтобы он смог хорошенько рассмотреть образовавшиеся дырки.
— Если ты положишь их под подушку, то феи принесут тебе десять пенсов, — пообещал Джек.
— Эти феи на прошлой неделе принесли Джейсону целых пятьдесят пенсов, а он не сделал ничего достойного даже десяти, — сказала Люкаста, слезая с колен Джека.
— Привет, Люкаста, — сказал Туз. — Ты меня помнишь?
— Конечно, помню, — ответила Люкаста, поднимая к нему свое личико для поцелуя. — Ты рассказывал мне сказки перед сном даже без книжки. Мама сказала, что ты тут будешь. А ты интересно провел время в Америке? Встречался с женщиной, которая стоит Шесть Миллионов Долларов? Знаешь, как сбивать с ног маленьких старушек и отнимать у них кусок хлеба?
— Нет, — несколько ошеломленно ответил Туз.
— Безнадежен, — решила Люкаста. — А подарок ты мне привез?
— Люкаста, — Джек поднял брови в комическом ужасе. — Ты становишься жаднее своей матери.
— Она просила, чтобы я напомнила тебе об оплате за школу. Ой, посмотрите, котенок. Какой хорошенький!
Макганагал вылизывай шерсть от виски и при этом ужасно морщился.
— Разве ты не собираешься поздороваться с Мэгги? — спросил Джек.
С лица Люкасты внезапно исчезло всякое выражение, будто стертое невидимой рукой.
— Хэлло, — произнесла она ровным голосом и тотчас повернулась к Джеку. — А почему она одета в вечернее платье? Вы собирались куда-то пойти?
— Конечно, нет, — ответил Джек, не обращая внимания на многозначительную жестикуляцию Мэгги. — Только не в первый вечер твоего приезда. Мэгги надела вечернее платье специально для того, чтобы поприветствовать тебя. Кстати, ты еще не знакома с Пру.
— Здравствуйте. Как поживаете? — обратилась ко мне Люкаста, измеряя меня с ног до головы оценивающим взглядом. Она явно не легко сходилась с людьми и любила составлять о них свое собственное мнение.
— А где Грэнни?
— Думаю, развлекается где-нибудь, — ответил Джек.
— Она все еще гуляет с Джеймсом Коуплэндом или уже завела себе нового приятеля? Мама говорит, что она сексуальный маньяк.
— Твоя мать забивает тебе голову чем не следует, — сказал Джек. — Давай-ка, спустись вниз и поищи себе кока-колы в холодильнике. Или, может, желаешь что-нибудь покрепче?
— Я предпочла бы хайбол.
Джек затрясся от хохота. Мэгги нахмурилась, как грозовая туча.
Чувствуя себя совершенно лишней здесь, я откинулась на подушки и увидела, что Туз наблюдает за мной. Я взглядом попросила у него прощения. Секунду он строго смотрел на меня, потом улыбнулся, и его жесткое лицо вдруг засветилось.
— Ну-ка все, давайте-ка выметайтесь отсюда, — скомандовал он. — Пру уже получила достаточно впечатлений для одного вечера.
— Завтра увидимся, — сказала Люкаста, направляясь к двери. — Если ты разрешишь мне посидеть подольше и посмотреть «Невесту Дракулы», — добавила она, поворачиваясь к Джеку, — то я не буду возражать, если вы пойдете на вечеринку.
Глава десятая
На следующее утро Туз уехал в Карлайл, дав прежде строгие инструкции, как я должна себя вести, оставшись одна. Как только он исчез из дома, все члены семьи один за другим потянулись в мою комнату.
Первой объявилась Мэгги. Она раздраженно ворчала по поводу Люкасты:
— Ну разве она не чудовище? Ну разве тебе не захотелось сварить ее в кипящем масле на медленном огне? Ты знаешь, что сделала эта скотина — ее мать? Она прислала мне список одежды Люкасты, которую уложила в чемодан, и в сопроводительной записке попросила проследить, чтобы Люкаста ничего не забыла. Видите ли, «на то мизерное содержание, которое Джек мне платит, я просто не в состоянии покупать Люкасте обновки». Сука. Думаю, алименты и есть корень зла.
Она еще долго продолжала как одержимая злословить про Люкасту и Фэй. «Ты гораздо больше ненавидишь их, чем любишь Джека», — пронеслось у меня в голове.
— Как там Роза? — спросила я, пытаясь отвлечь ее.
— Нормально. Она обещала Тузу, что профессор Коуплэнд больше никогда не появится в этом доме. Туз не одобряет, что Роза отбила приятеля у Лини. Скорее всего Роза будет встречаться с ним где-нибудь в другом месте, вот и все.
В этот момент на пороге появилась Роза, согнувшаяся под тяжестью пакетов.
— Что ты там принесла? — сразу оживилась Мэгги.
— Так, несколько маленьких безделушек: поясок и так далее, — ответила Роза. — Я должна появиться хоть в чем-нибудь новеньком на рождественских вечеринках. На самом деле я все это купила еще вчера и спрятала в сарае. Я не могла дождаться, пока Туз уедет и я смогу принести все домой. Должна сказать, я никогда не прощу ему такого зверского обращения с Джеймсом и такой грубости по отношению ко мне, я имею в виду — его матери.
— Мачехе, — горько поправила ее Мэгги. — Мачехе, в этом-то все дело. Я содрогаюсь при мысли, какая у меня могла бы быть жизнь рядом с Люкастой.
— Жизнь вообще трудная штука, — философски заметана Роза, поправляя локоны перед зеркалом. — Надеюсь, Туз и Джеймс все-таки поймут друг друга. Ведь у них так много общих интересов, они нашли бы о чем поговорить, например, о книгах.
— Туз сказал, что Коуплэнд только нахватался по верхам и ничего больше, — сказала Мэгги.
— Ну, Туз всегда был циником, — парировала Роза. — Мне кажется, он просто завидует Джеймсу. Впрочем, если он не хочет общаться с одним из ярчайших умов западной цивилизации, это его дело. Желаю ему удачи.
Удача — по-видимому, самое последнее, что она хотела ему пожелать.
— Кто сказал, что Джеймс один из ярчайших умов западной цивилизации? — спросила Мэгги.
— Джеймс сказал, — просто ответила Роза. Мэгги сразу перескочила на другую тему.
— Ладно, давай пойдем в твою комнату и посмотрим, что ты там накупила.
— В «Мэйл» есть очень интересная реклама садовой мебели, — сообщила Роза.
— А когда здесь бывает достаточно тепло, чтобы находиться на воздухе? — спросила Мэгги, когда они с Розой направились к двери.
Боже, как же я устала от них. Без Туза я была абсолютно беззащитна.
— Хэлло, — послышался чей-то голос. — Как ты себя чувствуешь?
Это ко мне в гости пришла Люкаста.
— Намного лучше, — ответила я. — Я уже могу вставать и даже принимать ванну.
В руках Люкаста держала пушистого игрушечного лисенка с хитрыми раскосыми глазками и длинным хвостом.
— Очень красивый, — сказала я.
— Туз привез ее для меня из Америки. Он назвал ее Сильвия. Это моя самая любимая игрушка.
— Немножко похожа на твоего отца.
— Папа поехал поговорить с инженером Берроу по поводу нового дома. Он хочет, чтобы я жила вместе с ним, когда он туда переедет.
— Здорово, — сказала я. Уж это точно окончательно добьет Мэгги.
— Могу я взять яблоко? — спросила Люкаста. Она выбрала из вазы яблоко и начала его грызть, стараясь жевать только одной стороной, чтобы не задевать дырки от выпавших зубов.
— Я хочу, чтобы пошел снег, — сказала она. — Каждый вечер я молюсь, чтобы выпал снег, но он все не выпадает и не выпадает.
— А еще о чем-нибудь ты молишься? Внезапно ее синие глаза сузились, а маленькое личико как будто застыло.
— Да. Чтобы Мэгги убралась подальше, и папа смог снова жениться на маме.
— О дорогая, — произнесла я с испугом. — Ты не должна так делать.
— Я ненавижу ее, — сказала Люкаста. — А она терпеть не может, когда я сюда приезжаю, и злится всякий раз, когда мы с папой отправляемся куда-нибудь погулять.
Ей надоело яблоко. Она отложила его в сторону и подошла к стенному шкафу, покопалась там, нашла пару моих черных туфель на высоких каблуках и начала их примерять. Потом положила туфли на место и повернулась ко мне.
— Я уже читаю четвертую книгу. Давай я пойду и принесу ее, ладно? — спросила она и, не дожидаясь ответа, выбежала из комнаты.
Через минуту она появилась снова, села на кровать и нараспев прочитала всю книгу без единой ошибки.
— Просто великолепно, — сказала я удивленно. А ведь Мэгги говорила, что девочка не очень способная.
Люкаста удовлетворенно улыбнулась и захлопнула книжку.
— И я могу рассказать все это без книжки, — сказала она и быстро повторила весь текст по памяти.
Я еще смеялась от удовольствия, когда в дверь снова постучали. На этот раз пришла миссис Брэддок.
— Как ты себя чувствуешь, дорогая? Надеюсь, лучше? А теперь пойдем, — обратилась она к Люкасте. — Ты же знаешь, мистер Туз сказал, что мисс Пру нельзя беспокоить.
— А я и не беспокою ее, — сказала Люкаста и повернулась ко мне. — Ты знаешь, что миссис Брэддок умеет колдовать? Она сегодня такое сотворила на кухне…
Миссис Брэддок выглядела очень довольной собой, она разглаживала руками фартук у себя на животе, ожидая, без сомнения, что Люкаста сейчас начнет расхваливать какое-то особенно восхитительное блюдо, которое она приготовила сегодня утром.
— И что? — спросила я. Люкаста озорно хихикнула и сказала:
— Она вытащила изо рта все свои зубы, а потом вставила их обратно.
Мне нравились Малхолланды, нравились они все, но я не могла спокойно воспринимать их поведение, не могла справляться со всеми этими встречными потоками их желаний и интересов и поэтому чувствовала себя, как молодая актриса в ночь перед премьерой. Я хотела только помириться с Тузом и снова молча сидеть с ним рядом в моей спальне, как это было всю прошлую неделю. «Это потому, что я все еще не в норме», — говорила я себе.
Через некоторое время после посещения Люкасты и миссис Брэддок вернулся домой Джек и сразу зашел ко мне. Когда он наконец перестал ворчать о нерадивых строителях и своей головной боли после похмелья, он заявил:
— Я так и не попытался соблазнить тебя или предложить тебе виски с тех пор, как появился здесь. Может быть, хоть в шахматы поиграем?
Когда мы сидели, склонившись над доской, прибрела Мэгги и посмотрела на нас с кислым видом.
— Ты никогда не играл со мной, — обвиняюще заявила она Джеку.
— Неправда, — запротестовал Джек. — Мы играли с тобой как-то раз.
— Ах да, — горько сказала Мэгги. — Но это были всего лишь шахматы.
В воскресенье между Джеком и Мэгги произошла стычка. Они были на приеме, в середине дня приехали оттуда подвыпившие и продолжали напиваться спиртным во время ланча, становясь все более и более непримиримыми по отношению друг к другу. В полдень я спустилась в холл — это был мой первый выход за время болезни. Я чувствовала себя такой истощенной, что цеплялась за мебель из боязни упасть от слабости.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27