– Спасибо, что привез Лидию, – сказал он. – Очень скоро я подниму якорь, но… – Его бархатисто-карие глаза, окинув карету, заблестели. – Не хочешь продемонстрировать мне свой стиль езды, Робби?
Лидия с недоумением взглянула на мужа. Он что, сошел с ума?
– Но, Брюс, – возмутилась она, – у нас так мало времени…
– Вот ты со мной и прокатишься, любимая, – сказал он, возвращая ее в карету. И повернулся к Робби. Внезапный каприз Брюса привел того в не меньшее замешательство, чем Лидию. – Покатайся немного вокруг, – попросил он Харриса. – Только не гони.
Харрис растерянно пожал плечами.
– Как скажешь, – проворчал он, поднимаясь на козлы. Лошади тронулись.
Харрис подумал, что никогда не поймет, как работают у Брюса Макгрегора мозги. Никогда прежде он не проявлял интереса к тому, как управлять коляской, хотя частенько видел ее в порту. Старый сквалыга покачал головой и, прищелкнув языком, пустил гнедых шагом. Экипаж мягко качнулся.
– Так хорошо, – услышал он донесшийся изнутри приглушенный голос Брюса. – Продолжай в том же духе.
Харрис продолжал сдерживать лошадей.
– О, Брюс, мне просто необходимо было тебя увидеть!
Последовала пауза. Робби едва не загнал лошадей, стремясь успеть в Уэстерли, чтобы проводить Брюса. Ему нужно было несколько минут, чтобы собраться с мыслями и обсудить с Брюсом дела.
– Быстрее, – пророкотал Брюс. За его смешком последовал тихий стон Лидии. – Да, нам нужно чуточку быстрее, верно, детка?
Робби слегка подстегнул гнедых, и они пошли веселее.
– Я так по тебе скучала, милый, – раздался нежный, как у ангела, голос Лидии. – Я бы никогда не простила себе, если бы не приехала тебя проводить.
Ее тихий шепот замер, унесенный ветром, и карета закачалась на кожаных рессорах.
Внезапно Брюс запел в экстазе, как виолончель в струнном квартете, видимо, воодушевленный мягким ходом экипажа и несравненным искусством возницы.
Чувствуя себя реабилитированным после несправедливой критики жены Брюса относительно его мастерства править лошадьми, Харрис прибавил скорость. Ему хотелось показать приятелю, какой хорошей маневренностью обладает коляска, даже на далекой от идеала дороге.
Экипаж покатил по Оушен-Вью, свернул налево, на Раунд-Хилл-роуд, и, сделав круг, по Монтего-роуд вернулся на главную магистраль. Прекрасный вид из окна наверняка сделает радость Брюса от поездки более полной.
– Еще! О, повтори это еще! – вырвался вдруг женский крик.
Готовый услужить, Харрис поменял направление, как только ширина дороги позволила, и двинулся обратно, проделав тот же маршрут на этот раз против часовой стрелки.
Из окна Макгрегора открылся, вероятно, особенно очаровательный пейзаж, решил старый шотландец, когда голос Брюса слился в страстном дуэте с экстатическими восклицаниями Лидии.
– Еще! Ах, как это… Восхитительно! О, как это… Мне нравится это… как божественно!
– О, сделай еще круг… да… О пожалуйста! О, Брюс, как это… просто невероятно!
Похоже, Лидия особенно чувствительна к красоте природы, подумал суровый шотландец с легкой завистью. К сожалению, с того места, где он сидел, сквозь деревья виднелись лишь яркие блики синего океана и мерцающее небо. Мило, но не настолько зрелищно. Харрис все равно послушно совершил еще один круг по кварталу. Кроме двух чаек, парящих на восходящих потоках, других признаков жизни в районе отвесного берега, где они колесили, он не приметил.
Брюс снова запел. Иностранную песенку, судя по звучанию.
…е bela bela bela que prateada
E envergonhada ven versea о mar…
Да, этот Брюс – разносторонний дьявол, проверяет на своей очаровательной жене свои лингвистические познания. Харрис покачал головой. Какой стыд так выставляться! Никакой скромности!
Когда крик «bela bela, amorate!» потряс воздух в крещендо восторга, Харрис догадался, что на этот раз восхищение Брюса вызвала внутренняя обивка экипажа. Карета, хоть и старая, не потеряла ценности салона. Поздравив себя с выгодным вложением, Харрис пустил гнедых рысью.
На заднем сиденье Брюс продолжал напевать и постанывать. Не зная мелодии и не понимая слов, старый шотландец находил это досадным. Как можно хорошо править коляской в таком шуме?
– Я чувствую… влагу.
– Господи, да! Влажно и скользко, – отозвался Брюс, по-видимому, намекая на снежную кашу на дорогах.
– Нечего беспокоиться, – бросил Харрис своим пассажирам. – Гнедые не понесут и не выйдут из-под контроля.
Брюс издал какой-то дикий возглас.
– Кого тут заботит этот чертов контроль?
Макгрегоры испустили серию оживленных воплей, вероятно, захваченные необычным зрелищем летящего в небе аиста.
Подумать только: поздней зимой лететь на север! Неужели чудеса никогда не кончатся? Впрочем, птицы чаще теряют ориентацию, чем принято считать.
– Давай! Давай! Не останавливайся! – закричал Брюс.
Очень хорошо, подумал Робби Харрис. Судя по доносившимся изнутри звукам, Брюс и впрямь терял терпение. Серия ударов в заднюю стенку была красноречивее слов. Парень хочет видеть, на что способны гнедые, если дать им волю. Легким ударом кнута Робби увеличил скорость.
Мгновенно отреагировав, пара ускорила бег, высоко выкидывая копыта.
– Быстрее, быстрее! – пыхтел Брюс.
– Я ничуть не отстаю от тебя, – отозвалась Лидия задыхаясь.
Коляска опасно раскачивалась и подпрыгивала на кожаных рессорах. Харрис изо всех сил сжимал вожжи, стремясь сохранить упряжку под контролем, но пара уже не слушалась. Казалось, гнедые решили галопом промчать весь путь до деловою центра Уэстерли.
Тихо ругаясь под нос, чтобы не оскорбить слуха жены Макгрегора, Харрис сдался и перестал натягивать вожжи. Взмыленные от бешеной скачки, лошади неслись вперед, пока сами не остановились на зеленой лужайке перед таверной.
– Еще! Я хочу еще! – закричала Лидия, засвидетельствовав, что получила не меньшее удовольствие от скачки, чем ее муж.
На сердце у старого шотландца потеплело. В конце концов, и она признала, как отлично он управляется с парой горячих лошадей.
– Да, – рассмеялся Брюс.
Отодвинув в сторону приспущенные жалюзи, он высунул голову из окна кареты и обратился к Харрису:
– Это было просто грандиозно, Робби! Как бы теперь вернуть меня на мой корабль? Немного помедленнее, если можно.
– Конечно, приятель, – буркнул Робби Харрис, гадал, что можно видеть сквозь закрытые жалюзи.
– Вперед! – скомандовал Брюс.
Лидия, хихикнув, добавила собственную команду, и сияющие лица супругов скрылись из виду.
Харрис послушно подал звуковой сигнал взмыленной паре гнедых. Их бока тяжело вздымались. Он знал, что теперь, после хорошей разминки, они будут куда покладистее. Раздувая ноздря, лошади двинулись легким шагом. Ритмично покачиваясь, коляска не причиняла пассажирам неудобства, лишь вызывала редкие постанывания – вероятно, из-за неожиданных выбоин на дороге, – пока воздух не потрясла череда коротких, быстрых возгласов. Харрис еще сильнее натянул поводья и услышал довольный вздох Лидии. Следом наступила тишина, нарушаемая только ритмичным стуком подков двух преданных жеребцов, движущихся в общей упряжке.
Вскоре Робби подкатил к причалу, спрыгнул на землю и резво направился к дверце, ожидая услышать высокую похвалу своих пассажиров.
– Минуточку, – донесся приглушенный голос Лидии.
Брюс пробурчал что-то невнятное. Прошло несколько минут, прежде чем дверца наконец открылась.
Если при первом прибытии в порт Уотч-Хилл внешний вид Лидии оставлял желать лучшего, то теперь, за исключением распущенных по плечам волос, она выглядела как образец благовоспитанной женственности, чопорно восседая рядом с мужем. Ее шляпка с пером лежала на сиденье напротив. Плащ тисканными складками закрывал платье. Даже оба ее башмака, как заметил Харрис, были на месте. На ее лице играла улыбка.
Лидия протянула Харрису изящную руку в перчатке, чтобы тот помог ей выйти из экипажа.
– Ваше искусство управления лошадьми значительно улучшилось. – Она обворожительно улыбнулась, и сердце старого Робби растаяло.
Подняв воротник, чтобы защититься от пронизывающего морского ветра, он повернулся к Лидии. Завернув плотнее накидку вокруг ее шеи, он наклонился и прижался к ее губам. В холодном воздухе над их головами вился белый пар.
Харрис старательно отводил глаза, пока Лидия, не привыкшая на людях демонстрировать свои отношения, краснея, смотрела в немом восхищении на своего мужа.
С борта «Ангельской леди» донесся свист.
– Пора, – сказал Брюс.
– Есть минутка? – спросил Харрис. – Мне нужно обсудить кое-что из наших дел, приятель.
– Я полагаюсь на тебя, – сказал Брюс. – Поступай, как считаешь нужным, пока я не вернусь, и… – он указал кивком на белокурую голову своей жены, покоившуюся на его плече, – проследи, чтобы моя жена ни в чем не испытывала недостатка.
– Да, приятель, но…
Возражения Харриса повисли в воздухе.
Брюс, как хищная крачка, заметившая в океанских водах лакомый кусочек, спикировал на припухшие губы Лидии, что бы запечатлеть на них еще один поцелуй. И в следующий миг, оторвавшись от нее, зашагал к водной кромке, где его ждал баркас с двумя матросами.
– Это была самая короткая деловая встреча в истории, – ворчливо констатировал Харрис.
Лидия стояла и смотрела, как лодка уносит ее мужа к кораблю, стоявшему на якоре в гавани.
– Я взяла на себя заботу о многих незавершенных делах, – сказала она сама себе.
– Вы уверены, детка? – озадаченно справился Харрис. – Я не заметил, чтобы тут что-то оживленно обсуждали.
Звонко рассмеявшись, Лидия покачала головой и, собрав юбки, направилась к экипажу. У подножки она остановилась.
– Мистер Харрис, мы так хорошо поговорили.
Уже подъезжая к дому, Лидия вспомнила, что не сообщила Брюсу о ребенке.
Зима постепенно переросла в раннюю весну. Осыпаемая льдом и снежной крупой, обдуваемая промозглыми штормовыми ветрами, команда «Ангельской леди» бороздила студеные воды Северной Атлантики. Каждый раз, когда Брюс в изнеможении валился на койку, чтобы урвать час-другой для отдыха, Лидия являлась ему во сне, как манящая сирена. После многих недель в море неутоленное желание жгло его раскаленным железом. Не имея другого выхода, он концентрировал всю свою энергию на одном деле: войне с британцами. Чем быстрее они победят англичан, тем скорее он со своей командой вернется домой, к семейному очагу.
Вскоре после выхода из Уэстерли «Ангельская леди» объединила силы с «Мародером» из Стонингтона и шхуной «Азиатская принцесса» из Нью-Бедфорда. Брюс и его товарищи по оружию усилили осаду англичан.
В соперничестве за почет и славу британские командиры открыли охоту на быстроходные американские суда, их офицеров и матросов. Каких бы наград они удостоились, если бы смогли победить заносчивых янки! В результате количество стычек с врагом резко возросло.
Как-то апрельским вечером Брюс Макгрегор, капитан «Мародера» Эрик Померлоу и капитан «Азиатской принцессы» Джош Слотер собрались на пушечной палубе «Ангельской Леди».
– Либо мы заставим британцев отступить, либо я взорву их к чертовой матери еще до наступления утра! – прорычал Брюс.
После долгого дня сражения его терпению пришел конец. Закурив тонкую сигару и щурясь от едкого дыма, Померлоу уставился на карту Макгрегора.
– Знаю, что ты последний откажешься от боя, но не представляю, сколько еще мук согласятся терпеть мои матросы.
В течение дня все три судна подвергались яростному обстрелу картечью и снарядами, отвечая ураганным огнем. Сейчас, когда они собрались на переговоры, британцы временно отступили, а американские команды занялись при свете ламп уборкой, заменой линей и починкой парусов. «Азиатская принцесса» нахватала воды, и ее матросы трудились на помпе.
– С вами или без вас, я намерен осуществить задуманное, – заявил Макгрегор. – Даже если Джошу из-за повреждений придется завтра воздержаться от боевых действий, мы вдвоем, Эрик, сумеем причинить им достаточно большой ущерб, чтобы обезвредить. Потом втроем отправимся в порт ремонтироваться.
– Как ты мыслишь себе подобраться к ним поближе? – поинтересовался Слотер.
В настоящий момент его больше всего заботило спасение команды. Его люди сражались отважно, но находились в таком жалком состоянии, что вряд ли смогли бы выдержать еще один день боя. К тому же им еще предстояло всю ночь откачивать воду.
– Я планирую под покровом ночи подобраться к их флагману и поджечь, – пояснил Брюс. – Даже если они сумеют потушить огонь, пожар здорово подорвет их силы.
– Будь по твоему, Макгрегор. Молю только Бога, чтобы ты провернул все достаточно быстро. Если они сделают еще один бортовой залп, моему кораблю конец, – сказал Слотер уныло.
Лицо Брюса хранило следы сажи, а волосы были пересыпаны пылью. Он мрачно улыбнулся друзьям:
– Если такое случится, трави якорную цепь – и наутек.
– Стоит попробовать, – сказал Померлоу, изучая карту. Я постараюсь отвлечь их внимание на себя, а ты зайдешь сзади. Кто знает? Возможно, мы выиграем время, чтобы отвеем «Принцессу» в безопасное место.
Большая ладонь Брюса звучно опустилась на крепкое плечо франкоамериканца.
– Никаких полумер, мой друг. Завтра мы устроим им полный разгром.
– И я на своей дырявой посудине создам впечатление нашего численного преимущества, – пообещал Слотер. – Возможно, если мы устроим демонстрацию силы, они не узнаю сколь плачевно наше состояние. Удачи, Макгрегор.
Брюс мрачно усмехнулся:
– Может, они решат, что с них хватит, и сдадутся. Командиры кораблей обменялись рукопожатиями. Слотер и Померлоу направились к своим командам, а Брюс занял подготовкой нижних палуб. Приблизившись к «Эндимиону» со стороны кормы, он надеялся отправить судно Коллира на дно. Пока «Тенедос» со своими тридцатью пушками остается в стороне, латая свою надстройку, он не сможет вмешаться.
Да, если ветер не переменится, то победа завтра будет у них в кармане.
Глава 17
Едва Лидия переместила пять влюбленных пар под бдительное око родителей каждой из девушек во избежание катастрофы, как к ней в дом внесли на носилках девятерых моряков с «Лучника».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40