Белый князь остался один. Он поднял плащ и пристегнул его к плечам
круглыми серебряными застежками, убрал в ножны и повесил на пояс длинный
кинжал, затем создал образ нового факела и воплотил его в предмет. Юлька
отсутствовала подозрительно долго, и Оливул рискнул позвать ее по имени.
Звук потонул в давящей атмосфере подземелья. Ответа не последовало. Чувство
опасности расползлось по телу неприятным холодком, и Бер-Росс более не
медля отправился на поиски. В какой-то момент ему показалось, будто он
пересек невидимый барьер, но исследовать странное явление не успел: сквозь
глухую завесу неестественно тяжелого воздуха прорвался веселый звонкий
голосок девчонки:
- Я нашла настоящий душ! Вода - просто чудо!
- Где ты? - Оливул, подняв над головой факел, оглядел просторную пещеру,
часть которой занимала разлившаяся подземная река.
- Здесь, за скалой!
Яркое пятно света мерцало на воде возле каменного уступа замысловатой
формы, из-за которого доносился шум водопада. Чувство беспокойства не
покидало.
- Ты уверена, что поблизости нет ничего необычного? - негромко спросил
Белый князь, и мрачные своды гулким эхом повторили его слова.
- До чего ты мнительный! Обжегся на молоке, а дуешь на воду! И, кстати,
отвернись, когда я буду выходить.
Оливул вздохнул. Ни путешествие в Структурном пространстве, ни блистающая
хищная пещера, ни "плюющиеся" растения не подорвали стойкую беспечность
девушки. В подтверждение сего факта Бер-Росс обнаружил валяющиеся на берегу
оружейный пояс и защитный комбинезон: девчонка совершенно игнорировала
любые опасности.
- Юля! - позвал Оливул опять; тревога неуклонно усиливалась.
- Ну что еще? Я в полном порядке, если тебя это интересует! - раздалось
из "душа".
Бер-Росс постарался расслабиться. Может быть спутница права, и он, как
пуганая ворона, боится куста? Он подошел к воде и, воткнув в мягкий илистый
грунт факел, ополоснул лицо. Вода и вправду оказалась прекрасной - чистая,
прохладная, пахнущая свежестью и цветами. Повеяло далеким детством, зеленым
лугом и пьянящем азартом бешеного аллюра под проливным летним дождем.
Оливул стряхнул наваждение. В глаза бросился небольшой черный островок
посередине реки. Белый князь присмотрелся, и его прошиб холодный пот:
"островок" медленно продвигался к водопаду.
- Юля! - вновь позвал Белый князь, стараясь скрыть напряжение в голосе. -
Довольно купаться, вылезай.
- То "пора спать", то "довольно купаться"! - возмутилась Юлька из своей
душевой. - Я не маленькая и у меня есть собственная голова на плечах!
Оливул не слушал. Он боялся лишь одного: неизвестный, скрытый под водой
зверь или рыба мог отреагировать на громкий звук или резкое движение.
Правда, пока что существо равномерно приближалось к скале, но в дружеских
намерениях его были все основания сомневаться.
Послышались шлепающие по воде шаги, и Юлька появилась из-за утеса. Свет
факела выхватил из темноты ее маленькую стройную фигуру.
- Отвернись! - визгнула девушка и суетливо прикрыла руками почти
мальчишескую грудь.
Краска нахлынула в лицо Оливула, ибо Юлька возвращалась после купания в
одних трусиках. Он опустил факел и повернулся к ней спиной, не выпуская из
поля зрения таинственного зверя. Существо остановилось на полдороге и
медленно начало поворачивать к людям.
- Что окаменел? - голос девушки прозвенел над самым ухом, и Оливул
вздрогнул. - Отомри, я уже оделась. Кстати, после вчерашнего приключения с
цветочками тебе тоже не мешает выкупаться.
- Я, пожалуй, воздержусь.
- А почему? - Юлька с хитрющей миной на физиономии измерила расстояние
товарища до воды.
- Посмотри туда, - он факелом показал на приближающийся черный бугор.
Раздалось напряженное сопение, и Юлька быстро испуганно зашептала:
- Ты раньше не мог сказать?
- Скажи я раньше, ты начала бы вопить, и тогда эта тварь настигла бы тебя
еще у водопада.
- Вопить? Я?! - оскорбилась Юлька. - Я давала повод для таких выводов?
Чрезмерно громкое восклицание не осталось без внимания местного жителя.
Черный бугор на мгновение скрылся под водой и вдруг вверх на добрых три
метра взметнулась огромная плоская голова с пустыми невидящими глазами;
открылась бездонная пасть с двумя рядами хищных зубов, и чудовище, издав
противный визг, ринулось на путников.
Оливул оттолкнул застывшую в замешательстве девушку прочь от берега и
выхватил кинжал. Удар его клинка пришелся в толстую шею монстра, однако
эффекта не произвел - прошел сквозь тело, как сквозь пустоту, не задев ни
единой ткани. Гигантский червяк изогнулся, и длинный хвост его наотмашь
хлестнул человека. Оглушенный, Бер-Росс оказался в воде. Закричала Юлька.
Тварь не колеблясь изменила выбор жертвы и, покачивая уродливой головой,
проворно выползла на берег.
Белый князь выскочил следом. Бесполезный клинок остался на дне заводи, а
он поднял перед собой руки, собирая силы для создания нового образа, более
действенного сейчас, чем кинжал. Пространство вокруг заискрилось,
столкнулись два экзорных потенциала - старый и новый, Экзомир без создателя
и создатель без Экзистедера. Битва неведомых людям энергий длилась
несколько секунд, и в руках Бер-Росса появился меч.
- Ко мне, червь!
Создание резко повернулось на голос, забыв о девушке, прижавшейся к
стене. Раздался уже знакомый пронзительный визг, шея, как пружина,
распрямилась, распахнулась хищная пасть, и чудовище метнулось вперед.
Блеснул белый клинок. Юлька не произнесла ни звука, когда к ее ногам
подкатилась безобразная голова подземного жителя. Оливул осторожно обошел
бьющееся в предсмертных судорогах тело, мягко обнял спутницу за плечи и
отвел подальше от коварной реки.
Юлька дрожала всем телом.
- Ты: ты не ранен? - голос ее срывался.
- Все в порядке, - улыбнулся он.
- Прости:
- Ну что ты! Ничего плохого не произошло. Это был всего лишь экзообраз из
какой-то старой Игры. Выше нос! - он почти смеялся, глядя в растерянные,
испуганные серые глаза. - Молодец, что не подняла пальбу из своей пушки.
Юлька покраснела до корней волос: она ведь начисто забыла о собственном
оружие. Князь угадал причину смущения кадрового стрелка и спрятал улыбку.
- Импульсный заряд монстру не повредил бы, - пояснил он. -На образ
воздействует лишь тот предмет, который создан экзистором в области того же
Экзистедера.
- А образ способен воздействовать на экзистора? - Юлька нерешительно
оглянулась на убитое животное.
- На чужого экзистора - да, но все обошлось. Давай уйдем отсюда. Кто
знает, сколько червей живет в этой заводи.
Девушка почувствовала некоторое облегчение, когда они покинули
злосчастное место. Оливул же позволил себе расслабиться, лишь после того,
как активное пространство старой Игры осталось далеко позади.
Они остановились на короткий привал, чтобы перекусить. Юлька долго
сосредоточено молчала, и, наконец, обратилась к спутнику с вопросом, на
который сама так и не нашла ответ.
- Оливул, как получилось, что здесь, в нормальном Мире, вдруг оказался
кусок экзомира, да еще, как ты сказал - старый?
Белый князь ответил не сразу.
- Этот Мир практически нельзя считать "нормальным". Его оформила мысль
экзистора.
- Что? - Юлька чуть не поперхнулась. - А как же научная станция?
- Я имею в виду более далекие времена. Игру оставили без присмотра:
скорее всего - умер создатель. Энергия, которая скрывается в недрах этой
планеты, и есть остатки Силы Созидания, некогда принадлежавшей пропавшему
внемиренцу. Я теперь понимаю, почему Диербрук настаивал на использовании
именно этого Мира в качестве опорного: он знал о старой Игре, и знал, что
ее начали на реальном объекте.
- Реальном? То есть здесь уже была планета и жили люди.
- Возможно.
- И что стало с ними, когда началась Игра?
- Все изменилось до неузнаваемости. Экзистор сформировал собственные
образы и использовал существующие.
- Но это значит - он убил их!
- Тебя послушать, получится, что человек умирает бесчисленное количество
раз, ведь он меняется в процессе жизни. Изменение - по-твоему, убийство?
- Умирают клетки, но не человек, - попыталась возразить девушка.
- Совершенно верно. А теперь взгляни шире: Мир эквивалентен человеку:
- А люди эквивалентны клеткам, по-твоему? - перебила Юлька.
- Похоже.
- Чудесн о! Я уже читала такое в исторических хрониках. Человек - винтик
государства! И отношение к "винтикам" складывается соответственное. Знаешь,
сколько там людей погибло? А что потом было, знаешь?
- Слышал такие истории. Иногда мирянам приходят в голову идеи,
реализовать которые правильно они не в состоянии. Я знаю также мнение,
будто идеи эти им подсказывают внемиренцы-экзисторы, чтобы легче было
играть. Я не сторонник подобных методов, хотя логика здесь есть: Мир
изнутри, сам видоизменяется в унисон желанию экзистора, и навесить нужные
образы в нем не составляет труда.
- И ты так спокойно рассуждаешь? Можно подумать, что ты сам не человек, а
нечто стороннее!
Он усмехнулся.
- Я не буду утверждать, что я - нечеловек. Ты сама придумала сравнение с
клеткой организма, и пользуясь им, скажу так: внемиренец - тоже клетка, но
более подвижная. Как клетка крови, в сравнении с клеткой мышечной ткани. У
нас другие возможности, другое предназначение. Ты не подозреваешь даже,
сколько всевозможных субъектов существует в нашей Структуре. Классифицируя
только внемиренцев, ты получишь сотню разных видов. К примеру, Архивариусы.
Их немного, и они призваны собирать и хранить информацию обо всем, что
создали Великие. Есть еще клан Обманувших Смерть. Это внемиренцы,
сохранившие ядро Сущности после своей гибели; у них совершенно отсутствует
образ Стихии Смерти; сейчас они бессменные Воины Структуры. В плоскости
Завершения живут локальные внемиренцы, экзорные дети Творца. Среди них идет
нескончаемая борьба за Равновесие сил Света и Тьмы. К счастью, сие
беспокойное семейство умеет перемещаться лишь по плотным Мирам, и их
проблемы в основную Структуру не проникают. Стоит упомянуть и о Кочевниках,
существах, чуждых нам по своей природе. Никто не знает, откуда они пришли,
у них нет ни одной Стихии, и поэтому они способны находиться в один и тот
же момент времени в одной и той же общей точке с любым живым объектом.
Кочевник совмещается с мирянином и может даже вытеснить его из тела, если
захочет. Впрочем, долго на одном месте они не остаются.
- А Темные Миры? - спросила Юлька. - Кто там обитает?
- Легче сказать, кто там не обитает, - улыбнулся Оливул. - Темные Миры -
особая область, периферия Структуры, некий конгломерат Экзорных Миров.
Нечто вроде сборища брошенных Игры. Их порядок поддерживает Племя Драконов,
которое, подобно Посредниками, направляет рождение и разрушение Миров,
принимает или отвергает экзисторов, задумавших сделать свою Игру. У Темных
Миров собственная вольная жизнь, отличная от догматических устоев
Структуры. Вообще, все, что происходит там, большинство внемиренцев считает
чем-то низшим и непристойным.
- Но ты сам так не думаешь? - осторожно уточнила девушка.
- Я ни с кем не говорил об этом: Темные Миры - мое детство и юность. Это
Родина моих друзей, моей няньки, растившей меня после гибели отца.
Бер-князь Арбаросс, мой отец, боролся за полноправие Темных Миров в
Структуре. И в этой битве отдал свою жизнь.
- И ты часто бываешь там?
- Часто, - он усмехнулся. - Хотя должен признаться, что мои променажи -
прямое нарушение закона. Диербрук не приветствовал деятельность Арбаросса,
но он любил младшего брата и гордился его мужеством. После его гибели
Аз-князь постановил: любой из членов семьи будет изгнан из Лучезарного Мира
навеки, если побывает в Темных Мирах. А я как-никак считаюсь прямым
наследником княжеского Жезла.
- Ты можешь занять место Диербрука?
- В принципе - да. Ведь Донай, родной его сын, младше меня. Он Ви-князь,
а приоритет наследования у Бер-князя. Только все это - пустое!
- Для тебя-то пустое, а для Доная? - Юлька выжидающе смотрела на молодого
человека. - Он не показался мне таким уж безобидным, особенно когда
напустил на нас своих ловцов.
Оливул задумался на мгновение. В памяти всплыл разговор с кузеном и
угроза уничтожить камень Бытия.
- Донай, ищет способы самовыражения, - произнес Бер-Росс, -создает себе
образ врага. Он всегда стремился быть лучше кого-то, сильнее, умнее. Я для
него беспроигрышный полигон.
- Вот уж никто не подумает, что он умнее тебя!
- Вероятно, и тем не менее он всегда мог сказать: я жив, а ты мертв. И
был прав. Он когда-нибудь научится быть терпимым, а пока он еще слишком
молод и горяч.
- Он жестокий убийца!
- Я виновен не меньше: Игра на существующем Мире - уже определенная
жестокость, и втягивать в нее такого неопытного экзистора, как Донай, было
ошибкой.
- Зачем тебе вообще нужна была Игра? - тихо спросила Юлька. - Зачем
ломать судьбы? Мы же не куклы, которых можно поселить в игрушечный дом и
заставить изображать все, что захочется. Я не понимаю, что тебя повлекло за
Диербруком?
- Я уже сам ничего не понимаю, - Оливул помрачнел. -Аз-князь стремится
улучшить Миры, поселить в них Счастье, которого так мало в нашей Структуре,
сделать людей честными, справедливыми.
- И что ляжет на другую чашу весов? Что придется уничтожить? - в глазах
Юльки вспыхнуло негодование. - Десятка полтора Миров, не так ли? А сколько
жизней? Неужели мозг одного внемиренца и какой-то мертвый аппарат способны
создать все то, что имеет каждый человек? Никакая палитра не скопирует все
краски природы, ни один ум не повторит человеческую душу!
- Создатель ваяет образ, а Экзистедер дает этому образу жизнь. Вся наша
Структура родилась из Игры, -
возразил Бер-Росс.
- Вот как? А на ее месте до этого была другая?
- Нет:
- Именно! А если твой всемудрый Диербрук хочет создать свои Миры, пусть
убирается отсюда восвояси.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28