– Если хочешь, я попрошу его съехать.– Не глупи. – Менее всего Мелли хотелось возвращаться к досадному эпизоду. Да, красавец мужчина поцеловал ее. И ты поцеловала его в ответ, напомнил педантичный внутренний голос. Но это не помешает жить под одной крышей с Диком, тем самым давая ему понять, что происшедшее нимало ее не затронуло. – Минутная слабость, не более того.– Как скажешь.– Так и скажу, – твердо повторила Мелли. Тон сестры ей весьма не понравился.Как выяснилось, расхваливая кулинарные способности кинознаменитости, Кэрол нисколько не преувеличила. Возвратившись с прогулки по пляжу, сестры обнаружили, что стол уже накрыт, а из кухни доносится восхитительный запах жаркого.– Божественный аромат! О, добрый, добрый волшебник! – Кэрол бросилась Дику на шею и горячо расцеловала в обе щеки. Наблюдая за этой сценой, Мелли не могла поверить, что в мире найдется мужчина, способный устоять перед подобным пылом и непосредственностью. – Пожалуй, я тебя никуда не отпущу. О свободе забудь навеки.– Прости, ненаглядная, но сердце мое принадлежит «Дженнифер».– Какой мезальянс, – кисло усмехнулась Кэрол.Мелли кротко заняла свое место за столом, от души надеясь, что ее неуемное желание спросить про Дженнифер не отражается на лице. Интересно, знает ли эта таинственная Дженнифер о том, что Дик целуется с первой встречной?– Вам лучше, Мелани? – осведомился Дик, пока Кэрол щедрой рукою накладывала себе картошку и мясо.– Гораздо лучше, спасибо.Мелли глубоко вздохнула. Кого она обманывает? К вящей своей досаде, приходилось признать, что в силу необъяснимых причин ее неодолимо влечет к этому человеку, хотя Дик Грейсон воплощает в себе все то, что она презирает в мужчинах. Потрясающая внешность, шарм – какая дешевка! Черт меня побери, если я стану уподобляться восторженной школьнице, решила Мелли, запрокидывая голову и глядя прямо в глаза собеседнику. Прямо в бездонные, завораживающие глаза…– Кэрол сказала, что у вас есть яхта.– Мой гордый корабль стоит на капремонте, но будет спущен на воду уже в этот уик-энд. И вы от меня избавитесь. Ведь именно этого вы и хотите, верно? – Последние слова Дик произнес совсем тихо, так, чтобы услышала только Мелли, и в ее взгляде отразилось неподдельное смятение.– И тебе придется питаться в ресторане или готовить самой, – сообщила Кэрол с набитым ртом.По контрасту с сестрой – воплощением порывистой непосредственности и искрометной жизненной силы – Мелли внезапно ощутила себя чопорной и занудной. Дик наверняка заметил разницу! Впрочем, мне-то какое дело? – отчитала себя она. С какой стати мне беспокоиться об одобрении этого типа?– Я непременно прокачу вас обеих на «Дженнифер», как только выдастся свободная минутка. – Поймав недоуменный взгляд Мелли, Дик озорно ухмыльнулся. – А вы подумали, что речь идет о женщине? – Он наполнил бокалы дам и откинулся на спинку стула. В неверном мерцании свеч черты лица обозначились еще резче, глаза загадочно поблескивали.– Если вы назвали яхту в честь женщины, так это одно и то же, – отозвалась Мелли, удивляясь про себя проницательности собеседника. Или он умеет читать мысли?– Я тут ни при чем. Я купил яхту десять лет назад и так и не удосужился сменить название. Можно сказать, наш роман с «Дженнифер» выдержал испытание временем, – игриво подмигнул он.– Завидное постоянство! – поддразнила Кэрол. – Надеюсь, вы узаконили отношения? То есть яхта оформлена на тебя?К удивлению Мелли, Дик охотно подыграл насмешнице.– А как же иначе! Что до названия… пусть остается прежнее. Не переименовывать же яхту всякий раз, когда расстаешься с очередной дамой!– Разумный подход! – похвалила Кэрол. В коридоре оглушительно затрезвонил телефон, и она метнулась к двери. – Я возьму трубку!– Как ваш нос? – осведомилась Мелли, тщетно стараясь справиться с паникой и уповая на скорое возвращение сестры.– Рекс считает, что, если снимать слева, в профиль, проблем не будет.– Неужели? – переспросила она. – По-моему, профиль безупречен, что слева, что справа.– При свечах не разглядеть, – возразил Дик, проводя ладонью над подрагивающим язычком пламени в центре стола.– Не играйте с огнем! – резко предупредила Мелли. Ей отчаянно захотелось отвести его руку от горящей свечи, но прикасаться к Дику Грейсону явно не следовало. Этот человек пробуждал в ней чувства, которые, как ей казалось, давным-давно умерли.– Но ведь тогда сойдешь с ума со скуки, – вкрадчиво заметил Дик.Не в силах отвести глаз, Мелли заворожено разглядывала собеседника. Дик в свою очередь пристально наблюдал за ней из-под густых ресниц, точно охотник за добычей.– Я люблю поскучать, – твердо объявила Мелли. «Скучный», «безопасный», «банальный» – ни один из этих эпитетов Дику не подходил.– Безобразие!– Я покидаю вас, друзья мои, – пропела Кэрол с порога, размахивая сумкой.Мелли недоуменно воззрилась на сестру.– Ты уходишь… Но куда?– Объясню позже. Завтра Дик отвезет тебя на съемки.– Как, ты не вернешься до утра? – Мелли ушам своим не верила: должно быть, она чего-то недопонимает!– Я ужасно тороплюсь. – Кэрол отвела глаза.До глубины души потрясенная, Мелли не знала, что и думать. Подобная опрометчивость совсем не в характере Кэрол. Бросить меня одну с… При этой мысли сердце Мелли беспомощно дрогнуло. Спустя несколько минут послышался рев мотора.– Я квартирую здесь уже почти неделю, и Кэрол провела дома только две ночи, – медленно и отчетливо проговорил Дик, не спуская глаз с собеседницы.– и что вы хотите этим сказать? – угрожающе начала Мелли.– Кэрол – ваша сестра.– Кэрол не отбивает чужих мужей, – упрямо стояла она на своем. Чего бы там ни затеяла сестра, о любовной связи речь не идет.– Вы ее спрашивали?– Спрашивала.– Хорошо, но в таком случае Кэрол делает псе возможное, чтобы доказать обратное.– Кэрол не помчится к мужчине по первому зону, стоит тому набрать телефонный номер! Гадость какая! Наверняка есть иное объяснение.– Может быть, это любовь? – небрежно предположил Дик. – Разве вы не сделаете того же ради любимого?– После дождичка в четверг!– Верю, – задумчиво покачал головой Дик, разглядывая раскрасневшееся от негодования личико! – Похоже, в прошлом вы здорово побегали за кем-то, не достойным подобных усилий?– В ту пору я была молода и ужасно глупа, – неохотно признала Мелли, ужаснувшись про себя проницательности собеседника. Да Дик читает в ее душе, словно по книге! Или она утратила осторожность? Не она ли оградила себя защитными бастионами, способными выдержать любой штурм? – Я бы позабавила вас пикантными подробностями, да только все они давно позабылись.– Сомневаюсь. Не уходите, – потребовал Дик, ухватив ее за запястье, едва Мелли попыталась встать.Она опустила взгляд на загорелую ладонь, что легла на ее хрупкое запястье, и пальцы Дика медленно разжались. Но ощущение осталось: точно к нежной коже приложили раскаленное железо. Гнев вдруг развеялся: так уходит воздух из проколотого воздушного шарика. Мелли снова опустилась на стул.– Я знаю свою сестру, – вспыхнула она, встретив сочувственный взгляд собеседника.– Право же, нам не о чем спорить. Я привязан к Кэрол. И к Рексу тоже привязан. Никакого корыстного интереса я не преследую. Просто помните: когда вспыхивает страсть, родственные чувства зачастую отступают на задний план.Мелли видела: Дик искренне желает ей добра. Он прав. Шкала ценностей и впрямь меняется. Ведь еще год назад она бы поделилась с сестрой своими госпитальными проблемами! А сейчас – исключено.– Мне больно думать, что Кэрол могут обидеть.– Кэрол давно выросла и не нуждается в гувернантках. От вас требуется только одно: поддержка в трудную минуту.– Может, вы и правы.– Я чертовски умен, – скромно улыбнулся Дик.– Вы хоть что-нибудь воспринимаете всерьез? – Ей ужасно хотелось подмигнуть в ответ на эту обезоруживающую улыбку. Мелли тут же вознегодовала на собственную слабость.– Это комплимент или упрек? – осведомился Дик. – Собственно говоря, я очень даже серьезно отношусь к своей работе, хотя стараюсь, чтобы в жизни осталось место и для многого другого. Так что не тревожьтесь на мой… на наш счет. Я тщательно готовился к этой роли. Я даже не смогу винить режиссера, если провалю роль, потому что режиссер – это тоже я! Предстоит серьезная битва, и я берегу силы.За шутливыми словами угадывалась неподдельная искренность. Судя по всему, этот фильм значил для Дика Грейсона столь же много, как и для Кэрол.– Ну и самомнение у вас! – Похоже, кумир публики и впрямь счел ее бесхарактерной, уступчивой идиоткой! И ведь не без оснований…– Да бросьте вы это лицедейство, Мелани! Пожалуй, я стану звать вас Мелани: очаровательное имя и так вам идет!– Лицедействуете здесь вы, а не я.– Я умею распознать талант. Мелани, вы прирожденная актриса! Ведь я и впрямь поверил в холодную, апатичную, безликую маску! Тут-то вы и показали свое истинное лицо. Но не паникуйте: я никому не скажу, что на самом деле вы – воплощение чувственной страсти…– Вздорные фантазии! – оборвала Мелли. Но голос ее прозвучал на октаву выше, чем следовало, и крайне неубедительно.– Не надо о фантазиях, Мелани, а то я, чего доброго, позволю-таки вам отвлечь меня от графика!– А какое место в графике занимает секс? – съязвила Мелли, досадуя, что собеседник держит чувства под контролем куда успешнее, чем она. – Где-то между психотерапией и тренажерами?– Я нахожу, что поболтать с друзьями столь же полезно и куда менее разорительно, нежели с психоаналитиком, а телом своим я вполне доволен: в конце концов, мы вместе вот уже тридцать один год. Успех вовсе не означает, что я обязан жить по голливудским правилам. Напротив, я свободен, поступать так, как считаю нужным.– Тогда почему, мистер Любимец Публики, ради этого фильма вы вдруг превратились в аскета? Или вы всегда даете обет целомудрия перед съемками?– Во-первых, никакого обета целомудрия я не давал. Мне почему-то кажется, что общение с вами выбьет меня из колеи. Поправьте меня, если ошибаюсь, но мне сдается, будто вы не из тех женщин, которые рады провести ночь или, скажем, романтический уик-энд с первым встречным. – Темная бровь вопросительно изогнулась, и Мелли вспыхнула до корней волос.– Нет!– И я не таков, чего бы там ни навыдумывала обо мне желтая пресса. Хотя… ради вас я готов на компромисс. Этот фильм много значит для меня, Мелани. – Дик посерьезнел. – Я не жалуюсь, мне здорово везло. Но мне мало достигнутого, я хочу большего. Я собирался сам финансировать картину, но Рекс очень кстати предложил поддержку. Он готов сделать на меня ставку; а это большой риск, уж поверьте. В глазах публики я Дик Грейсон, играющий Дика Грейсона, и публика меня обожает. Если я сыграю не просто несимпатичного, а откровенно гадкого персонажа, есть шанс, что зрителям это по душе не придется, даже если с ролью я справлюсь. Поклонники жестоки к поверженному кумиру. Но я сдаваться не собираюсь.– Мне понятна ваша увлеченность, – отозвалась Мелли. Обезоруживающая откровенность этого человека выбила почву у нее из-под ног. Возможно, исповедь эта всего лишь актерский трюк, но ей так почему-то не казалось.Дик кивнул.– Я стою у решающей черты. И переступлю ее один. Без вас. Боюсь, что наши с вами отношения непременно усложнились бы до непереносимой эмоциональной драмы.Более нежного цвета лица Дик в жизни не видел: матово-бледная кожа словно отливает внутренним светом, а в глазах отражается то штормовая страсть, то безмятежное спокойствие…Под пристальным взглядом Дика у Мелли перехватило дыхание, но она не преминула съехидничать:– Как великодушно с вашей стороны спасти нас обоих от столь кошмарной участи! У меня, разумеется, не достало бы сил устоять перед вашим роковым обаянием!– О да, самомнения мне не занимать, – усмехнулся он. – А что, интересно, могло подвигнуть такую целеустремленную, уравновешенную особу оставить престижную должность?Смена темы застала Мелли врасплох.– Я ушла из медицины не навсегда. Мой последний босс дал понять, что, если я откажусь переспать с ним, о продлении контракта мне нечего и мечтать. Не знаю, зачем я вам это рассказываю… Я ведь даже Лили ни словом не обмолвилась, призналась только Кэрол.– Лили – ваша вторая сестра? А почему вы ей не доверяете? – На саму исповедь Дик никак не отреагировал, и Мелли горько пожалела, что разоткровенничалась так некстати.– Если Лили проболтается, ее муж Тимоти придет в бешенство и скорее всего примет меры. – На помрачневшем лице Дика отразилось что-то вроде одобрения, и Мелли досадливо нахмурилась. – Это моя проблема и только моя; не хочу, чтобы меня выгораживали! – Она коротко рассмеялась. – Я могла бы попросить Лили ничего не говорить мужу, но стоит ему переступить порог комнаты, и сестрица выкладывает все как на духу. Короче, условный рефлекс, – невесело улыбнулась Мелли. – На моем месте Лили подала бы в суд, не задумываясь о последствиях. Что до Кэрол, она у нас воинственная натура: врезала бы обидчику от души. А что делаю я? Позорно обращаюсь в бегство!.. – Мелли поднесла к глазам салфетку: по щекам нежданно-негаданно потоком хлынули слезы. – Боже, что за жалкое зрелище! – всхлипнула она. – Только не вздумайте утешать! Или я разрыдаюсь в голос… – Бедняжка не смела, поднять глаза. Только бы Дик не подумал, что я напрашиваюсь на сочувствие!– Я и не собирался.– Не собирались? – Слезы тут же высохли, в глазах вспыхнуло негодование. Обрывки бумажной салфетки посыпались на пол, точно конфетти.– Так ведь это же бесполезно! Вы и советов слушать не станете, и жалости не примете. У вас даже не хватает духу признать, насколько вы ранимы, так что сочувствием вас только обидишь. Вы бежите от ситуаций, с которыми не в состоянии справиться, но уж в этом вы наверняка отдаете себе отчет!– Вам-то откуда знать? – проворчала она.– Я догадливый, – пояснил Дик, кротко улыбаясь. – А всему виной что? Я бы сказал, чувство собственного достоинства, или, точнее, недостаток такового.– А вы считаете, что непомерное самомнение вроде вашего – панацея от всех бед?– Я осознаю собственные недостатки, но не казнюсь из-за них.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18