Как назовешь? Опять каким-нибудь цветочным именем, вроде Дейзи?
– Бенджи! Можно подумать, я рожаю лишь для того, чтобы отвлекать от тебя излишнее родительское внимание. Кстати, будет мальчик. Ой, мне пора – нужно забрать Айви из танцевальной школы. Перезвони чуть позже, ладно? Пообещай, что перезвонишь.
– Обещаю. А насчет имени для мальчика… Петуния подойдет? – Он подождал, пока Ферн отсмеется. – Серьезно, я очень рад за тебя. За вас всех.
Бен положил трубку и устремил взгляд в никуда. Еще один ребенок. Его сестра почти пять лет была замужем за его лучшим школьным другом, и скоро у них будет двое детей. Его родители почти тридцать лет прожили вместе.
А он даже собаки не завел.
При мысли о собаке Бен вспомнил Лулу и, не давал себе возможности впасть в раздумья, набрал номер мобильного телефона Шейн.
– Я соскучился… по Лулу.
Она засмеялась:
– Дулу тоже по тебе скучает. Надеюсь, в ваших отношениях найдется местечко и для меня?
– Возможно. Что планируешь на выходные?
– В пятницу я занята… а как насчет субботы?
Бен улыбнулся, по непонятной причине вдруг почувствовав себя невероятно счастливым. Он не испытывал ничего подобного с тех пор, как заполучил лучшие места на матч «Янки», на котором те надрали задницы каким-то «Красным носкам».
– Замечательно. В субботу. Позвонишь мне?
– Позвоню. И… Бен? Что было не так вчера вечером?
– Извини. Я все объясню при встрече, ладно? Нам нужно кое-что обсудить, – сказал он, приняв спонтанное решение поговорить с ней обо всем напрямик, чтобы больше не думать об этом.
– Я так и думала. У тебя сумасшедшая жена, которую ты прячешь в подвале, да? – еле слышно прошептала она.
– Что?
«Наверное, все женщины по-своему сходят с ума», – подумал Бен.
– О каком подвале ты говоришь?
– Не важно. До субботы.
– Это будет настоящее свидание, – предупредил он.
Улыбаясь до ушей, положил трубку и обнаружил, что в дверях стоит Глисон.
– Ты все-таки собираешься трахнуть ее и бросить?
– Ни в коем случае. И я больше не намерен обсуждать Шейн, Джи, – поднимаясь из-за стола, произнес Бен.
– Братан, ты третий раз наступаешь на те же грабли. Не говори потом, что я тебя не предупреждал.
– Ладно, не буду. Давай пообедаем и поговорим на другую тему.
– Отлично. Видел вчерашнюю игру?
По дороге к лифту Глисон без умолку трещал о матче, но Бен слушал вполуха. Он был в шоке от собственных мыслей о том, что неплохо было бы познакомить Шейн с его сестрой и ее мужем-гориллой.
Сначала миски для собаки, потом знакомство с семьей… Похоже, его песенка была спета.
Глава 28
Правило № 6. Никогда не отвечайте на телефонные звонки во время важных переговоров.
Тот день был данью губительной силе голосовой почты.
От Энни:
«Привет, Шейн, это Энни. Я пригласила Ника выпить кофе после работы, он отказался. А ему завтра даже не идти на учебу! Раньше он никогда мне ни в чем не отказывал. Что он о себе возомнил? А ты знала, что к его светлой голове еще и бицепсы прилагаются?» (Вздохи, упавший голос, возможно, слюнотечение.)
От Мишеля:
«Это Мишель из шоу «Будущие худшие модельеры». Шейн, у меня нет шансов. Здесь три лучших студента из моей группы (включая меня, конечно). Я с тем же успехом мог бы спустить твои деньги в биде». (Жалобный стонущий голос.)
От Мелиссы:
«Я готова, Шейн, Ужин – в ресторане его тетушки. Но ты должна будешь явиться со мной в качестве новой лучшей подруги. Это твой последний шанс, поняла?» (Требовательный голос, особенно жестко произнесены слова «последний шанс».)
От Фаррена:
«Они убьют меня! Убьют моего героя! Один из помощников главного сценариста сказал, что тайный брат-близнец взрослого сына брата доктора, которого он воспитывал, когда у него была амнезия, собьет меня на автомобиле, который я подам ему на стоянке!» (Задыхающийся крик.)
От Ника:
«Шейн… э-э… это Ник. Я сказал Энни «нет», Шейн. Изображать крутого парня так тяжело. По-моему, я ее обидел. А ты как думаешь? Обязательно позвони мне». (Взволнованный голос с оттенком отчаяния.)
От банкира:
«Мисс Мэдисон, я не смогу принять вас в понедельник. Важное совещание. Пожалуйста, перезвоните, чтобы перенести встречу. Нам необходимо обсудить вашу кредитную историю». (Строгий, напыщенный голос.)
И наконец, единственный тоненький лучик света.
От Брэнды:
«Это Брэнда. Брэнда с попугаем. Трейвис, друг моего бывшего, узнал про групповой секс и дал этому козлу по морде! У него теперь синяк под глазом. Я счастлива, попугай счастлив, а вы честно заработали свой гонорар. Порекомендую вас всем подругам!»
Ой, с лучом света я явно поторопилась. Если подруги «Брэнды с попугаем» похожи на нее, то лучше держаться от них подальше. И что это за странный попугай?
Глава 29
– Ты уверена, что я тебе понадоблюсь? – в третий раз спросила я Мелиссу в пятницу вечером, когда мы уже ехали в такси к ресторану, принадлежащему тете Тони. – Тони ведь знает меня как работницу ресторана. Это не покажется подозрительным?
Моя клиентка закончила рассматривать свои губы в крохотном зеркальце, проверяя, не смазалась ли помада, захлопнула украшенный серебряным филигранным узором футлярчик и с явным раздражением повернулась ко мне.
– Послушай, мы уже говорили об этом. Я сказала ему, что ты – моя подруга, которая согласилась изобразить ради меня официантку. Он будет счастлив тебя видеть.
– После того как увидит тебя – вряд ли, – мрачно пробормотала я.
На ней было платье размером чуть больше полотенца для рук. Блестящая зеленовато-голубая материя так обтягивала фигуру, что Мелисса с тем же успехом могла вообще ничего не надевать.
– Ты похожа на Дочку богатых родителей, решившую стать стриптизершей.
Мелисса радостно заулыбалась:
– Правда? Здорово! Именно такого эффекта я добивалась. Ты и сама ничего.
Я опустила глаза, рассматривая свое простенькое облегающее платьице цвета ржавчины, купленное в комиссионном магазине, и отодвинула его край от зазубренной дырки в виниловой обивке сиденья. Не хватало еще порвать подол.
С таким водителем, правда, понимаешь, что дыра в одежде – ничто по сравнению с кровавой и мучительной смертью от переломов, но мне все равно не хотелось испортить платье.
Оно было классное и отлично на мне сидело.
– Спасибо! Значит, я буду самой нарядной свидетельницей твоей пьяной выходки, – сказала я. – Это должно сработать. Потому что, если честно, запас идей в моей голове уже иссякает.
Мелисса посмотрела на меня – долго и пристально.
– А ты правда честная. Признаешься, что у тебя нет идей. Практически пытаешься отговорить меня расставаться с Тони, хотя тебе позарез нужны деньги.
(Поддавшись минутной слабости, я рассказала ей про Мишеля и про бутик. В конце концов, мне-то многое стало известно о ее личной жизни. Это показалось мне справедливым.)
– Никто не является до конца честным, Мелисса. Все лгут, даже те, кто почти не знает тебя. Признаются в любви, а потом исчезают, – произнесла я, глядя в окно. – Все лгут…
– Вы очень мрачная женщина, – сказал водитель, протягивая мне визитную карточку. – Депрессивная. Вам нужна иглотерапия. Сходите туда – вам помогут.
Я изумленно разглядывала визитку. Дожили. Меня учат жизни таксисты.
Мелисса взяла из его руки карточку.
– Спасибо, вы очень любезны, – поблагодарила она. – Не могли бы вы повернуть налево и заехать вон туда. Мы выйдем там.
Он кивнул и резко повернул руль, автомобиль со скрежетом метнулся влево, пересекая две полосы движения. Когда мое остановившееся сердце вновь начало биться, машина стояла перед рестораном «Ла Кучина».
– Кажется, меня сейчас стошнит, – обессилено призналась я.
– Да, иголки вам просто необходимы. Они и от тошноты помогают, – откликнулся водитель.
Я протянула ему деньги, не забыв даже взять чек, и вышла из такси вслед за Мелиссой.
И уже у дверей ресторана последний раз спросила, положив руку ей на плечо:
– Ты уверена, что хочешь напиться в присутствии членов своей семьи?
Она скривилась:
– Нет, не уверена. Но еще хуже прослыть коварной роковой женщиной, разбившей Тони сердце. Пусть уж лучше осуждают за разгул. Все равно ведь будут сочувствовать, когда он покинет меня.
Я сомневалась. Затея казалась очень милой за бокалом шампанского, когда мы имели дело лишь с абстрактными рассуждениями, а не с реальной жизнью Мелиссы.
Но теперь все было по-другому.
Мелисса решила взять все в свои руки – в том числе и дверную ручку.
– Мы здесь, и мы сделаем это. Все пройдет замечательно.
Заходя в ресторан, я подумала: кого, интересно, она пыталась убедить? Меня или себя?
Три часа спустя, слегка окосев от вина, я поняла, что ближайшие несколько дней не смогу есть. Стоило мне упомянуть о своей любви к итальянской кухне, как тетушка Тони немедленно отвела меня на кухню и перезнакомила со всем персоналом. Шеф-повар, оказавшийся по совместительству дядюшкой Тони, провел для меня ускоренный курс обучения приготовлению традиционных североитальянских блюд; я была счастлива. И получила приглашение в любое время приходить на семейные трапезы.
Как мне показалось, это были добрейшие люди в мире. Или, по крайней мере, в итальянском квартале Нью-Йорка. И они, очевидно, любили Мелиссу как родную дочь. Или как будущую невестку. Так или иначе, они ее обожали.
Но мне была понятна и ее нерешительность в отношении брака. Даже не будучи девушкой Тони, я ощущала на себе некое давление. Каждое второе предложение, произнесенное кем-либо, начиналось со слов: «Когда Тони и Мелисса поженятся…»
Или того хуже: «Когда у Тони с Мелиссой появятся дети…»
Мелисса непроизвольно содрогалась каждый раз, слыша эти слова, и я заразилась – очень скоро мы начали вздрагивать дуэтом. Ну, сами подумайте. Они еще и помолвлены не были, а окружающие уже обсуждали, какие воспитатели в детском саду лучше всего подойдут их отпрыскам.
Мелисса опрокинула очередной бокал мерло, ее щеки пылали. Она улыбалась все шире и все коварнее, пока улыбка не стада почти безумной.
Я чувствовала, что бедняжка вот-вот сорвется.
Именно тогда бабушка Тони решила внести свою лепту. Эта женщина не соответствовала ни одному из знакомых мне стереотипных представлений об итальянской бабушке. Ей, наверное, было лет семьдесят, но в кроссовках фирмы «Найк» и спортивных шортах из спандекса она могла издалека сойти за пятидесятилетнюю. Материнского тепла в ней не чувствовалось.
Итак, бабуля протиснулась через группу восхищенных мужчин, окруживших Мелиссу, и остановилась прямо перед ее лицом.
– Значит, так сейчас одеваются молодые девушки? Ты полагаешь, мой мальчик должен гордиться тем, что его невеста похожа на пятидолларовую уличную проститутку?
Собравшиеся дружно вздохнули и замерли от изумления, а щеки Мелиссы, и без того раскрасневшиеся, стали пунцовыми. Ее губы плавно растянулись в распутной улыбке.
– Вашего мальчика я, кажется, вполне устраиваю, – заявила она, прижимаясь к Тони. – Спросите его о нашей недавней встрече на стройплощадке. – Показав рукой на свое платье, она продолжила: – И я должна быть как минимум пятисотдолларовой проституткой, чтобы позволить себе одежду от Николь Миллер. Согласны?
Тони и его бабушка одновременно издали странный, булькающий звук, будто поперхнулись, а я села, жалея, что вместо третьего бокала вина не выпила кофе. Остальные отступили назад, как дети на школьном дворе, встающие в круг понаблюдать за дракой.
В бабушке было, наверное, фута четыре роста, но я бы поставила на нее.
Мелисса доказала мою неправоту.
– Я пока абсолютно не готова к браку, даже не помышляю о нем, и пусть все это знают, – веско произнесла она, поднимаясь. – Тони – чудесный человек, и мы с ним решили наслаждаться свободой, пока оба молоды!
С этими словами она поманила пальчиком одного из кузенов Тони.
Он примчался, не задерживаясь.
– Потанцуем, Витторио, – сказала она, взяла парня за руку и повела к крошечному танцполу.
Все смотрели на них, пребывая в различных степенях шока. Я закрыла лицо рукой, подглядывая в щелочку промеж пальцев, как Мелисса упражняется в грязных танцах с Витторио на глазах у всей семьи Тони. Бабушка начала ругаться по-итальянски – казалось, что от ее ярости задымился воздух.
Около минуты Тони молча сидел на месте. Потом вскочил и рванул к танцполу. Вам знакомо выражение «горящие глаза»?
Так вот – было самое время звонить «девять-один-один».
Двадцать минут спустя, когда Мелисса и Тони прекратили кричать и делать в адрес друг друга забавные жесты, в «Ла Кучине» воцарилась довольно мрачная атмосфера. Витторио присел рядом со мной, приложив к лицу лед, и пытался назначить мне свидание, с опаской поглядывая на Тони.
После обмена пылкими ругательствами Мелисса, топнув ногой, сошла с танцпола и направилась в мою сторону. Остановившись на полпути, она повернулась к Тони и крикнула:
– Ну и ладно! Если не хочешь принять меня такой, какая я есть, то подумай как следует.
– Да, наверное, ты мне не подходишь! – заорал он в ответ. – Наверное, нам лучше расстаться прямо сейчас!
После его слов все замерли, ожидая ее ответа. Стоп-кадр.
Я затаила дыхание, почти забыв обо всех наших планах и почему-то страстно желая, чтобы она извинилась и помирилась с ним.
Мелисса обернулась, посмотрела мне в глаза – и в ее взгляде было столько печали, смешанной с облегчением, что я не знала, как реагировать – расплакаться или поднять кулак в знак нашей общей победы. В итоге не сделала ни того ни другого, а просто смотрела, как она набрала в грудь воздуха, выдохнула и очень тихо произнесла:
– Как скажешь, Тони.
Затем спокойной, плавной походкой подошла ко мне, взяла меня под руку, мы молча вышли из ресторана и сели в первое попавшееся такси. По дороге Мелисса какое-то время молчала. Потом повернулась ко мне. Глаза ее сияли – и были подозрительно влажными.
– Он классный парень, но его присутствие душило меня. Общение с его семьей душило меня, – негромко заключила она. – Мы сделали это, Шейн. У нас получилось.
«Да, – подумала я. – А теперь, пожалуй, нам обеим не помешает иглоукалывание».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27