Он не мог позволить себе зависеть от этого состояния. Бормоча под нос ругательства, он зашагал к двери. Посетители были заняты едой, и мало кто разговаривал. В желудке Джеба заклокотало от приятного запаха жаркого и только что испеченного хлеба.
Когда он вошел в дверь, он увидел, что вдова Район оборвала разговор с шерифом и взглянула на него. Лишь легкая улыбка скользнула по ее губам, как только она узнала Джеба. Настоящей леди не подобает проявлять свои эмоции, и поэтому она ограничилась лишь кивком головы, приветствуя его и указывая на свободный столик. Джеб сел и стал ждать, пока она подойдет. Ожидание не оказалось долгим.
Ее глаза были так же прекрасны, как и всегда:
– Чем могу быть тебе полезна, ковбой?
Этот голос вдовы с легкой хрипотцой напомнил ему скорее голос Кэтрин Слейд и совсем не был похож на голос Ханны.
– Пожалуйста, полную тарелку, ванну и доставьте удовольствие позже побыть в компании с вами, – добавил он тихо, чтобы никто не слышал.
Счастливый смех Дженни привлек внимание почти что всех присутствовавших в зале мужчин, которые так восхищались вдовой и обожали ее. И с особой завистью они смотрели на ковбоя, которому удалось развеселить ее. Дэниель Гастингс не принадлежал к их числу.
Дженни сморщила свой хорошенький носик, подумав про себя, какая же она хорошая актриса, что так ловко притворяется, не замечая шерифа, сидевшего совсем рядом, сзади, и наблюдавшего за каждым ее движением.
– Каждый раз, когда ты приезжаешь сюда, ты заказываешь ванну, – сказала она, напоминая себе и ему о его первом визите.
– Да, я считаю, что должен привести себя в порядок, чтобы подойти вам, – Джебу тоже было о чем напомнить ей.
Вдова улыбнулась и этой улыбкой сказала ему все. Ему не надо было спрашивать, свободна ли она сейчас, днем.
– Сейчас я принесу тебе твой обед.
Когда она отошла, Джеб наблюдал, как покачивались ее бедра под мягкой тканью цвета розы. И он сразу же вспомнил о Ханне, о том, как она невзрачно одета, и он представил, как бы она выглядела в красивом платье. Опять он думает о Ханне, злился Джеб, в то время как он должен находиться в предвкушении тех нескольких часов, которые проведет с Дженни. Джебу захотелось громко выругаться. Он сжал губы, но его мысли переключились на то, как он станет охотиться за Уилкинсом и Нельсоном сейчас, когда Ханна была в безопасном месте.
Опять Ханна! Черт побери!
Улыбаясь, Дженни подавала Дэниелю его порцию мяса.
– Мне бы хотелось поговорить с вами, – с замиранием сердца произнес Дэниель. Всегда, когда он собирался сказать о своих чувствах этой женщине, он вел себя как мальчишка.
– Конечно, Дэн… шериф.
– Нет, не надо называть меня шерифом Гастингсом. Просто Дэниель, – он накрыл своей рукой её руку.
Дженни провела языком по пересохшим губам. Нет, этого не могло быть. Она не должна допустить, чтобы этот честный человек, полюбивший ее, был обманут. Ни за что на свете она не хотела бы, чтобы Дэниель Гастингс узнал всю правду о вдове Район. О том, что она вынуждена была делать, чтобы оплатить долги покойного мужа. Но это было необходимо ради сохранения крыши над головой, а также из-за боязни остаться одной, которая часто охватывала ее.
Конечно, она была оскорблена, когда первый мужчина, побывавший в ее спальне, оставил тогда ей деньги на ночном столике. Она спала с ним, не думая о деньгах, она нуждалась к крепких мужских руках, которые поддержали бы ее в часы одиночества. Но когда она увидела, как много он оставил ей, ее благородные намерения вернуть эти деньги тут же исчезли. Этих денег было достаточно, чтобы покрыть часть неоплаченных счетов, которые скопились у нее после смерти мужа. Месяц спустя, а может быть, чуть позже, когда его друг попросил о таком же дружеском приеме с ее стороны, она, подавив свое самолюбие, также пригласила его в свою комнату. С каждым разом подобные случаи воспринимались ею все проще и проще. Такие визиты были не столь уж частыми, один раз за несколько недель. Поначалу ей везло, и мужчины, с которыми она встречалась, были корректны и предупредительны. А потом, когда она столкнулась с грубостью, она уже достаточно прочно стояла на ногах и знала, как справиться с грубиянами. Довольно долго она не находила ничего плохого в том, чем она занималась. Потом в город приехал Дэниель Гастингс.
После первой их встречи она поняла, что ей необходимо скрыть свое настоящее отношение к нему. Проходили месяцы, и она прятала свои чувства, но ее тянуло к нему все больше и больше.
– Ну, так как, Дженни?
Она заметила, что он не сказал ей «мисс», он смотрел на нее так, как могла только мечтать любая женщина. Но все это было сейчас некстати. Она опять нервно облизнула сухие губы.
– Ну, хорошо, потом… Дэниель. – Она не знала, что ответить на его предложение поговорить с ней. О чем они станут говорить? Она стояла и смотрела на него, силясь сообразить, как выйти из этого положения.
– Может быть, мы могли бы прокатиться в кабриолете сегодня днем?
Она мельком взглянула на Джеба и переспросила:
– Сегодня днем?
Дэниэль заметил ее взгляд. Он хотел изо всех сил закричать, чтобы она не делала этого, чтобы она не тратила свое время и не дарила свое тело тому, кто не останется рядом с ней навсегда, на всю жизнь. Этот мужчина не из тех, кто захотел бы каждое утро просыпаться с ней рядом. Он лишь переспит с ней и уедет, а потом будет хвалиться перед кем-нибудь другим, как хорошо он провел время, и предложит тому, другому, то же самое.
Дэниель прочел ответ в ее глазах и почувствовал, что его сердце разорвется сейчас на части.
А она сейчас больше, чем когда-либо еще, хотела бы сказать ему, что мечтает побыть рядом именно с ним. Но она не осмелилась. И не только из-за Джеба Уэллза. Она была привязана к нему, это правда, но даже слабая надежда все равно не удержала бы ее. Истина состояла в другом, она боялась, ужасно боялась, что Дэниель Гастингс, возможно, не знал всей правды о ней. Полюбить, а потом день ото дня наблюдать, как любовь будет сменяться отвращением, когда он узнает, чем на самом деле она занималась.
Она покачала головой с горьким чувством сожаления:
– Сегодня днем я не могу… может быть, в другой раз.
Однако оба они знали, что другого раза не будет никогда. Дэниель грустно улыбнулся, кивнул головой и лишь смотрел ей вслед, когда она удалялась от него к другим посетителям, продолжая играть роль любезной хозяйки. Как бы ему разлюбить ее!
ГЛАВА 16
Дженни никогда не приходилось соблазнять своих «гостей». Они обычно приходили к ней уже разгоряченными и возбужденными. Но если и требовалось кого-либо из них довести до нужной кондиции, то она успешно справлялась и с этим, когда мыла им голову и делала свой особый массаж. Но сейчас она заметила, скользя намыленной губкой по груди Джеба, что он все еще не был готов заняться любовью. Дженни-женщина знала, как поправить это, Дженни-проститутка должна была бы уже «излечить» его, ну, а любящая Дженни никак не решалась спросить, что с ним происходит.
Джеб также заметил, что он не сгорает от страстного вожделения, и ему даже стало перед ней неудобно. Она делала все от нее зависящее, чтобы помочь ему насладиться ее искусством. Стиснув зубы, Джеб заклинал себя не думать о том, что же могло охладить его страсть. Одно соображение пришло ему на ум, но он отбросил сразу же эту мысль. Он погрузился глубже в воду и попытался заставить себя испытать удовольствие от того, как мягко прикасалась губка к его телу.
В какой-то момент Джебу показалось, что он уже готов, и Джеб с облегчением расслабился.
Запрокинув голову назад, он, полузакрыв глаза, оглядывал комнату. Дженни всегда чертовски точно знала, как надо все устроить в комнате, служившей как бы сценой для любовных игр. Хотя занавески были приспущены, чтобы лучи полуденного солнца не заглядывали внутрь и не нарушали приятного полумрака, окна все равно были открыты. Легкий ветерок, проникавший в комнату, касался свечи, мерцавшей на ночном столике и заполнявшей благоуханием всю комнату.
С особой тщательностью Дженни подготовила себя. Она была неотъемлемой частью этой сцены, которая была создана ею самой. Она укладывала волосы в высокую прическу, оставляя лишь тоненькие прядки волос, свисавшие по ее щекам. На ней был халат из такой великолепной воздушной ткани, что у зрителя не оставалось ни малейшего сомнения, что под этой материей нет ничего, кроме ее прекрасного женского тела.
– Когда ты был с женщиной, Джеб? – будто бы небрежно спросила Дженни. Она уже давно поняла, что могла «заводить» некоторых ковбоев, доводя их почти до оргазма, лишь только разговаривая с ними. Она знала, как ей говорить, чтобы возбудить их. С помощью такой тактики она сводила к минимуму свои собственные физические затраты. Но с Джебом Уэллзом она никогда так не поступала. Она никогда не отказывалась от близости с ним. Наслаждение, которое она получала, отдаваясь ему, не сравнимо было ни с чем. Но сейчас она «работала» с ним по схеме, ставшей для нее привычной, и делала она это из-за того, что перед глазами у нее стоял Дэниель. Она не могла забыть, как он смотрел на нее всего лишь несколько часов назад.
Джеб закрыл глаза, наслаждаясь теплой водой и голосом Дженни. И ее рукой. Она вызывала у него такие ощущения, от которых он почти что стонал. Он правильно сделал, что пришел к Дженни.
– Слишком давно, – ответил он наконец. – Но ты же знаешь, как трудно найти такую же женщину, да еще в глуши, моя любимая.
– Нет, я не знаю, – шептала она, наклонившись ближе к нему так, что завязки ее халата щекотали ухо Джеба. – Возможно, любая женщина смогла бы сделать то же, что делаю я.
Джеб приоткрыл немного глаза и повернул голову. Теперь он почти что касался груди Дженни. Она хотела испытать максимум того удовольствия, которое всегда испытывала с ним. Из-за Дэниеля Гастингса она лишится Джеба. Она знала, что ее чувства к Дэниелю способны сломить ее, если она не будет осмотрительной!
Рука Дженни скользила по телу Джеба, и он наклонился вперед. К своему изумлению, Дженни вдруг ощутила теплую влагу у себя между ногами. Давно уже она не испытывала подобного чувства, когда возбуждалась еще до того, как мужчина прикасался к ней. Она даже не могла вспомнить, когда это было в последний раз. Наверное, в последний приезд Джеба, когда он был полон жизни и смеялся.
– Я слышала, ты приехал с женщиной, – беспечно произнесла Дженни, уверенная в своем воздействии на Джеба, – разве она бы не смогла делать то, что делаю я сейчас?
Джеб застыл.
– Нет, – словно отрезал он.
Он думать не хотел о Ханне, а тем более, черт побери, говорить о ней. Его ужаснуло то, что он вдруг почувствовал горячее желание прямо сейчас уйти отсюда.
Джеб не хотел ничего говорить, и это очень заинтриговало Дженни.
– Я слышала, она просто красавица. Некоторые из моих клиентов во время обеда поговаривали даже о том, чтобы пойти взглянуть на нее.
– Проклятье! – произнес Джеб и выскочил из воды.
Дженни слишком поздно поняла свою ошибку. Несмотря на то, что он был сейчас с ней, эта женщина явно что-то значила для него.
– Милый, прости меня. Я уверена, что они не причинят ей зла, если она не захочет сама с ними иметь дела. Среди тех, кто собирался поглазеть на нее, не было никого с дурными намерениями. – Дженни закрыла глаза, чувствуя, как все ее тело трепетало от возбуждения, но сегодняшний день не сулил ей больше ничего.
Джеб поспешно вытерся полотенцем, все время думая о Ханне и о тех мужчинах, которые, очевидно, уже атаковали ее. Даже если эти мужчины были столь безобидными, как намекнула Дженни, Ханна все равно бы испугалась. Она уже столкнулась с насильниками, которые были не лучше животных. И как он смог оставить ее одну! Его охватило чувство вины.
Он посмотрел на Дженни, которая не отрываясь смотрела вниз, грустно созерцая доказательство того, что его пыл угас.
– Зачем ты пришел сюда? – спросила она с любопытством, пытаясь скрыть свое разочарование.
Джеб схватил свои брюки, не зная, что ей ответить. За все то хорошее, что сделала ему Дженни, он оставлял ее ни с чем. Он быстро натянул брюки, потянулся за рубашкой, но вдруг остановился:
– Потому что я не хочу тешить себя надеждой, прекрасно зная, что все равно я это иметь не буду.
Дженни засмеялась и покачала головой:
– Неужели ты думаешь, что есть такая женщина, которая смогла бы тебе отказать?
Джеб быстро застегивал рубашку и брюки:
– Ты не знаешь Ханну.
– Ты хочешь убедить меня в том, что ты не можешь ее соблазнить?
Остановившись, Джеб недоуменно уставился на нее, но перед его глазами стояла Ханна. Недоступная, беззащитная, невинная.
– Да, – наконец откликнулся он. – Возможно, мне бы и удалось это сделать. Но это уничтожило бы ее, – он покачал головой. – Ты же не знаешь Ханны. Она… какая-то не такая, как все, она другая.
Он дотронулся до щеки Дженни, видя и не видя ее красоту, потому что в голове у него была только лишь Ханна, которая сводила его с ума. Он осторожно положил на стул, где все еще мерцала свеча, несколько денежных купюр.
Дженни было запротестовала, не желая брать их, раз она ничем не смогла ему помочь, но, прервавшись на полуслове, она вдруг увидела, что Джеба уже не было в комнате.
«Другая» – именно так он сказал о той женщине. Другая по сравнению с кем? По сравнению с ней? По сравнению с женщиной, которая занималась проституцией за деньги? Она зажмурилась, так как слезы стояли у нее в глазах. Ей не стоило бы жалеть себя. Нет, не стоило.
Перейдя на другую сторону улицы, Дэниель стоял и наблюдал за дверью ресторана вдовы. Когда дверь открылась, как он и ожидал, оттуда вышел Джеб Уэллз. Дэниель видел, как тот, более молодой, надел на голову поношенную шляпу. И, прежде чем Дэниель смог проглотить комок горечи, застрявший у него в горле от ревности, он понял, что по виду Уэллза нельзя было сказать, что он всем доволен. Более того, он явно был чем-то обеспокоен. Дэниель прищурился. Что же его так взволновало?
Вот уже несколько часов подряд он прогуливался здесь, посматривая на дверь ресторана.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37