На ней были джинсы и блузка без рукавов.
- Вы к отцу? - спросила она с американским акцентом.
- Да... - Я едва не добавил "мэ-эм".
- Тогда проходите! - Она распахнула дверь настежь.
- Кто там, Ви? - донесся из гостиной женский голос.
- Какие-то люди к отцу.
- А!.. - Чувствовалось по тону, что к нам сразу пропал интерес.
Я был поражен комфортом и роскошью внутреннего убранства дома. Гостиная была невероятных размеров, пол устлан дорогим красным ковром от стены до стены. В дальнем конце комнаты в окружении мягких кушеток и кресел высился цветной телевизор в паре с видеомагнитофоном фирмы "Бетамакс". Девушка подошла к стереосистеме и запустила на всю катушку дурацкую песню с монотонным припевом: "Ох ты, душка, сладкая ватрушка!"
- Ви, предложи гостям выпить, - донесся низкий, чувственный голос из тускло освещенного угла. На львиной шкуре полулежала женщина в пушистом розовом халате, небрежно распахнутом на груди. Из электрического прибора, стоявшего подле нее на полу, выскакивали безумные, неестественные сполохи света. Прибавив накал, чтобы мы могли ее лучше разглядеть, она приподнялась на локте.
- Не обращайте на меня внимания, - усмехнулась женщина, - я, кажется, слегка захмелела.
И без ее признаний опорожненная до половины бутылка виски "Блэк энд Уайт" достаточно красноречиво свидетельствовала о склонностях хозяйки дома.
- Муж принимает ванну. Вам придется немного подождать. Садитесь и чувствуйте себя как дома.
Мы присели на софу, и я стал обозревать то, что можно назвать внешними атрибутами богатства. Я и предположить раньше не мог, что некоторые африканцы у нас купаются в такой роскоши. Певица все требовала от кого-то, чтобы он продолжал сводить ее с ума, а я боялся, как бы самому не рехнуться в этом умопомрачительном дворце.
- Меня зовут Роузмери, а это моя дочь Ви, - представилась хозяйка, запахивая халат на груди. Подойдя, она пожала каждому из нас руку. Поскорее, Ви! - поторопила она дочь, а сама присела на подлокотник софы, оказавшись, таким образом, рядом со мной. Терпкий запах парижских духов, который она источала, невольно будоражил меня. Помнится, кто-то однажды изрек, что деньги, власть и женщины - вот три компонента успеха в жизни. Здесь, в этой комнате, все они были налицо.
Ви, полное имя которой, скорей всего, Виолетта, нажала на кнопку, стена отъехала в сторону, и перед нами предстал бар: стойка, полки с бутылками, даже ведерко со льдом. Меня поразил ассортимент и количество спиртного, в жизни своей ничего подобного я еще не видел, хотя и перебывал, как вы понимаете, во множестве питейных заведений.
- Что вы выпьете? - спросила Ви, как мне показалось, с оттенком раздражения в голосе. Тем временем певицу сменила негритянская рок-группа.
- Позвольте, я помогу. - Поднявшись с софы, я подошел к бару - главным образом для того, чтобы избавиться от Роузмери и ее парижских духов. У меня было такое чувство, что она вот-вот накинется на меня и начнет душить, как удав.
- Мы с друзьями выпьем немного виски, - сказал я Ви.
- Какой марки?
- "Джонни Уокер" со льдом.
Она достала стаканы, я опустил в них по кубику льда, отнес своим коллегам, а Ви разлила нам виски из новой, непочатой бутылки.
- Что у вас за бизнес, каким делом вы занимаетесь, позвольте спросить? - обратилась ко мне Роузмери, а затем буркнула дочери: - Ви, дорогая, сделай потише музыку. Так что же, стало быть, у вас за промысел?
- Мы государственные служащие, - лаконично ответил я. Она не стала задавать дополнительных вопросов, явно заскучав: ведь государственные служащие получают жалкие гроши!
- Вероятно, это довольно интересное занятие, - скорчив брезгливую гримасу, произнесла она.
- Да, нам зачастую не приходится скучать.
- А мы вот с Ви в Швейцарию отправляемся, - внезапно объявила хозяйка дома, - на каникулы. Поскольку у нас там свой дом, поездка почти ничего не будет стоить. Оттуда махнем в Рим, а потом во Францию. Англия надоела, так что из Парижа полетим напрямик в Штаты.
- И когда отъезд? - спросил я для того лишь, чтобы поддержать разговор.
- Как только кончится семестр. Это самое подходящее время для туризма. Жаль, муж не может поехать с нами, но что поделаешь, мы не станем особо горевать. Помнишь, Ви, венецианские гондолы?
- Скучища, ма. Только ты меня и развлекла, когда грохнулась за борт.
- Было жутко весело. - У Роузмери засверкали глаза, она обернулась ко мне: - Хотите посмотреть фильм, который мы там отсняли?
- Извините, миссис Кирату, но нам после разговора с вашим супругом еще предстоит ехать в аэропорт.
- Приходите снова, в другой раз, - залепетала она, округлив губы и явно подражая какой-то кинозвезде.
Мне уже изрядно опостылела и эта праздная дура, и ее кровожадная дочурка. Я не мог больше скрывать раздражения, но тут наконец появился хозяин дома. Среднего роста, плотного телосложения, короткая стрижка, как у моряка. На нем был серый домашний халат и меховые шлепанцы, делавшие его похожим на африканского Деда Мороза. Казалось, вот-вот он затрясет головой, чтобы смахнуть снег со своих волос. Едва взглянув на нас, он молча подошел к бару, налил себе и залпом осушил стакан, снова его наполнил и приблизился к нам. Мы поднялись, чтобы поздороваться, но он руки не подал.
- Мы знакомы? - спросил он низким голосом.
- Навряд ли, - ответил я за всех. - Мы пришли потолковать с вами, если найдется для нас минутка.
- Ваш визит - деловой или светский?
- Деловой. - Я постарался напустить на себя побольше важности.
- Пройдем в библиотеку, - произнес хозяин и решительно повел нас к боковой двери.
- Так я вас жду, в любой день! - развязно напутствовала меня Роузмери, всем своим видом и тоном давая понять, что она люто ненавидит деловые разговоры в библиотеке. - Вы должны непременно посмотреть наш фильм о прошлогодней поездке в Европу.
Мистер Кирату притворился, будто не слышит того, что говорит его супруга.
В библиотеке на полках выстроились роскошные фолианты, но я сильно сомневаюсь в том, чтобы хозяин дома или кто-либо из членов его семьи когда-нибудь раскрывал их. Книги служили лишь частью дорогой обстановки, создавая нужную атмосферу приватности. Кирату уселся за огромный письменный стол красного дерева и закурил сигарету с золотым обрезом марки "Бенсон энд Хеджез". Нам он не предложил ни сесть, ни закурить.
- Так зачем я вам понадобился? - спросил он сухо, когда мы расселись сами, не дожидаясь приглашения. Он смекнул, кто из нас главный, и не сводил с меня глаз.
- Мы из полиции. Я старший инспектор Кибвалеи, а это инспектор Эдвин и инспектор Мбуви.
- Вот как? - Он не то что не удивился, даже бровью не повел.
- Мы рассчитываем на вашу помощь в расследовании махинаций определенной группы... э... лиц.
- Каких именно лиц?
- Есть основания полагать, что в стране действует целый синдикат, занимающийся экспортом смолы каннабиса.
- А с чего вы взяли, что мне об этом известно? - В голосе его слышалось раздражение.
- По моим данным, вы знакомы по меньшей мере с одним из членов этой группы.
- С кем же?
- С Луиджи Каэтано! - Это был выстрел наобум, в потемках, но, не назови я имя, он бы сразу понял, что я блефую. Уж если ему платят за то, чтобы закрыть расследование, рассудил я, то он не может не знать того, кто в синдикате специализируется на "мокрых делах". Однако он и тут ничем себя не выдал, и на меня произвело впечатление его редкостное самообладание. Этот Кирату из тех, кому наверняка доставляет наслаждение сбивать зазевавшихся собак на шоссе.
- У вас есть доказательства того, что я знаком с этим... Луиджи... как там его?..
По ответу видно было, что он прекрасно знает, о ком речь, однако хочет выведать, какими сведениями мы располагаем.
- Есть, и достаточно веские, мистер Кирату.
- Вот как? - Он перевел взгляд на моих коллег. - Нельзя ли поподробнее?
- Всему свое время!
- А документы у вас хоть есть?
- Непременно! - Я протянул ему свое служебное удостоверение, коллеги не замедлили последовать моему примеру. Мистер Кирату переписал наши имена себе в блокнот, проставив против каждого еще и звание.
- Так-то лучше, - промолвил он, отхлебнув виски, хотя я пока ничего хорошего не наблюдал. - Извините, господа. - Он поднялся и вышел за дверь, оставив нас одних.
Вернулся минут через пять, и было слышно, как журчит вода в туалетном бачке.
- Я до сих пор не уяснил, что именно вы надеетесь от меня услышать, произнес он, снова усаживаясь на прежнее место.
- Все, решительно все, мистер Кирату, - отозвался я. - Любые подробности, благодаря которым нам легче будет обнаружить и арестовать этих людей. Их нынешний адрес, например.
- Вы меня умиляете, - негромко сказал он, - однако всякому умилению есть пределы. Подумать только, в моем доме легавые! Ну, если бы вы приперлись ради дармовой выпивки, это еще куда ни шло. Я бы даже мог понять, если бы вы явились ради прелестей моей благоверной супруги... или дочурки. Он взглянул на меня и ни с того ни с сего шарахнул кулаком по столу. Однако я категорически отвергаю ваши инсинуации! Ясно вам или нет?
- Незачем так кричать, мистер Кирату, - заметил я, вставая. - Мы уходим. А я-то надеялся на вашу помощь. Выходит, зря...
- Черта с два! - рявкнул он. - И сядьте на место, я еще не кончил. Кто вас прислал?
- Мы просто-напросто ведем расследование...
- Не хотите говорить, да я и сам знаю...
- Где теперь Патель? - неожиданно спросил я.
- Какой еще Патель? - переспросил он, однако на этот раз ему не удалось скрыть от меня мимолетной оторопи. - Послушайте, господин инспектор, каждый второй индиец именуется либо Пателем, либо Сингхом. А теперь выметайтесь-ка отсюда поживей! И не приведи господь вам снова сюда заявиться, мальчики! Я вам гарантирую - исключат вас тогда из бойскаутов, это уж как дважды два!
Я поднялся с кресла, не сдерживая более своей ярости. Не надо, твердил я про себя, гнев ослепляет разум и никого еще до добра не доводил.
- И каким же образом вы этого добьетесь, мистер Кирату? - произнес я медленно, сглатывая подкативший к горлу горький комок.
- Увидите, я пущу в ход свои связи. - Он скривил лицо в жалком подобии улыбки. - Советую вам не лезть в воду, не зная брода, иначе камнем пойдете на дно. Доброй ночи, господа!
- Вот что я вам на это скажу, - ответил я, подавая знак своим ребятам подыматься, - вы так богаты, прямо-таки сорите деньгами. Вы привыкли всеми помыкать и командовать. Я знаю, что вы связаны с подпольным синдикатом, что вы нажили состояние контрабандой, вымогательством, торговлей наркотиками. Вы собираете с предпринимателей миллионные подати. Но я не робкого десятка, мистер Денежный Мешок! Я всегда был беден, и мне нечего терять. Так вот, послушайте, что я вам скажу. Я продолжу расследование, несмотря на все ваши угрозы. И вам, мистер Кирату, несдобровать. Коготок-то у вас увяз... Спокойной ночи!
Мы вышли строем из библиотеки, но на пороге у меня возникло непреодолимое желание обернуться, и в устремленном на меня взгляде мистера Кирату я прочел жгучую ненависть.
- Спасибо за угощение, - сказал я напоследок, притворяя дверь. Миновав пустую гостиную, мы покинули дом и сели в машину.
- Клиент не из легких, - заметил инспектор Мбуви.
- Крепкий орешек, - буркнул я.
- Не горюйте, шеф, - попытался разрядить обстановку инспектор Эдвин. Он от нас никуда не денется.
Мы покатили в Управление дорожной полиции, по дороге оба инспектора наперебой рассказывали сержанту Мачарии о том, что произошло в доме Кирату.
- Слава богу, я остался в машине и не пошел с вами, - усмехнулся сержант, - хоть меня пощадят, не уволят из полиции.
- Заткнись, шутник! - прикрикнул я на него.
- Извините, босс.
- И прекрати ухмыляться, у тебя и без того довольно глупый вид.
До управления в центре Найроби мы доехали молча. Поставив на место патрульный автомобиль, мы отправились по домам. Мои ребята знали, что я клокочу от злости из-за гнусного Кирату и меня в таком состоянии лучше не задевать.
- Я хочу публично перед вами извиниться за грубость.
- Все в порядке, сэр.
- Простите, уж это я сгоряча.
Пересев в свою машину, я поехал к пассажу "Адам". Клуб "Тумбо" был еще открыт, и я решил зайти и выпить пива. Несмотря на поздний час, народу в клубе оказалось битком, однако мне удалось отыскать свободный столик в дальнем углу. Потягивая свой "Таскер", я обдумывал новые факты, добытые в течение прошедшего дня. Телефоны, что назвал Урдин, принадлежали людям, которые - совершенно очевидно - не имели никакого отношения к синдикату. Может, все-таки Урдин перепутал цифры? Он настаивал, будто начало номера 60-17. При перестановке цифр в окончании номера получалось 60-17-834. Это телефон некоего Томаса Крейби. Пожалуй, надо будет установить наблюдение за его домом в Спринг-Вэлли.
Я выхлестал четыре бутылки, прежде чем ощутил, что напряжение и тревоги дня отступают. Ко мне за столик подсел какой-то мужчина - оказалось, доктор. Речь у нас зашла о детстве, о школьных годах, и мы так увлеклись, что позабыли о позднем времени, между тем часы показывали около двух ночи.
- Извините, док, мне пора.
- Да что вы, в самом деле! - шутливо запротестовал он. - Выпьем хотя бы по последней, на дорожку.
- Нет, спасибо, я свою норму выбрал. Когда только вы, врачи, откроете эффективное средство от похмелья? Все, что производится теперь, абсолютно не помогает.
- Уважающий себя доктор и не прописывает эту ерунду.
- Я должен уйти, чтобы утром быть как стеклышко.
- Что ж, раз надо, значит, надо, однако кофе с аспирином, как правило, дает желаемый результат.
- Увы, доктор, большинство ваших коллег это утверждение оспаривают, и, вообще, у вас ни на что нет единой точки зрения.
- Представьте, есть!
- На что же?
- Неужто не догадываетесь? - Он лукаво мне подмигнул.
- Кажется, до меня дошло, - произнес я, поднимаясь со стула. - Вам в голову полезли всякие грязные мыслишки. Спокойной ночи, старина!
- Значит, решительно отказываетесь выпить по последней за мой счет? Угощаю!
- Решительно - пока врачи не придут к единому мнению относительно лечения элементарного похмелья! До свиданья.
Теперь я вертел баранку уже не в столь мрачном настроении, как раньше.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21