Большинство нью-йоркских шлюх, как тебе известно, сами находят себе сутенера, отдают ему буквально до последнего цента всю выручку, плюс к тому добывают ему кадиллак, шикарный прикид и клевую хазу. Но Дотти - из другой породы. Она время от времени подбрасывает бедняге Верну карманных деньжонок, но львиную долю своих заработков тратит на себя. Потому-то и "линкольн" записан на нее, как и один мотель, и пара бензоколонок в Джерси. Вот такая бунтарка.
- Это тебе все сообщили лабухи на Бродвее?
- Кое-что они. Но в основном всю эту информацию я узнал от одного своего стукача - он околачивается в "Брилле". На нем все ещё висят шесть лет после условно-досрочного освобождения, вот он и лезет из кожи вон, чтобы нам услужить.
- Он что, её клиент?
- Не он. Ему она не по карману. Но один из его дружков раньше из-под полы приторговывал акциями на Уолл-стрите и когда зашибал по-крупному, он мог позволить себе провести часок-другой в обществе Дороти. Он навел моего стукача на неё как раз перед тем, как загремел за решетку, и с тех пор мой стукач держит и её и Верна на коротком поводке.
- Дорогая игрушка, говоришь?
- Ты что же, скажешь, что две сотни - это слишком дорого? Минимум две сотни.
- Нет, конечно! Это же всего-то наше двухнедельное жалованье.
- Она "утренняя", Пит. И к тому же "плеточница". Мой стукачок говорит, вот почему ей и платят такие бешеные бабки. Она не только позволяет себя отхлестать, но даже просит об этом. Ей это нравится. Он говорит, что Дотти постоянно носит матерчатый пояс - даже если он совсем не подходит к её платью.
На жаргоне полиции нравов "утренняя проститутка" это девица, которая обслуживает бизнесменов во время затянувшегося перерыва на обед или в промежутке между окончанием рабочего дня и пригородной электричкой с Пенсильванского или Центрального вокзала. А "плеточница" - это девица, которая покорно сносит побои плеткой или ремнем, и многие такие умелицы обычно имеют при себе мягкий матерчатый поясок, потому что уж лучше быть избитой таким орудием, чем кожаным ремнем своего партнера.
- Ты выяснил, где находится её рабочее место?
- Вряд ли оно у неё постоянное. Похоже, она работает исключительно по вызову. Мой стукач назвал пару баров, где он её встречал, но там её никто не знает. Можно подумать, эти ребята в жизни не видели проститутку и не состоянии сразу выделить её из толпы приличных домохозяек.
- Ты беседовал с кем-то из её постоянных?
- Ага! Прошелся по всем банкам в центре!
- Полиция нравов ею заинтересовалось?
- Сейчас - да.
- Ты закончил, Стэн?
- Угу. Я побывал во всех этих заведениях, я говорил с Ходжесом, и уже ноги не волоку. Я труп!
- Ты хоть немного отдохнул?
- Боже, Пит, только не это! Что еще?
- Пожалуй, нам надо наведаться в тот дворик. - я встал. - Готов?
- Дворик? Какой ещё дворик?
- На Ист-Сайде - там, где бдительный гражданин и патрульный услышали выстрел. И где Грир мог получить свой ожог на руке.
- Но ведь ты сам сказал, что патрульный и детектив сочли это автомобильным выхлопом!
- Да. Но к этому выводу пришли Ваймен и Стонер. Мы же с тобой можем прийти к иному выводу.
- Боже мой! - скорбно пробормотал Стэн, явно не собираясь подниматься. - Ты лучше не мог найти времени для очередного марш-броска. Я за сегодняшний день сбил ноги больше, чем за все время армейской службы.
- Парень, либо ты сейчас идешь со мной в тот дворик, либо я посажу тебя за бумажки и ты всю ночь будешь тут с ними колупаться. Ну, выбирай!
Стэн вскочил как ужаленный.
- Ладно, пойдем поохотимся!
ГЛАВА 16.
Место, которое детектив Ваймен назвал в своем рапорте двориком, на самом деле оказалось широкой аллеей в сотню футов длиной, заваленной строительным мусором и старыми газетами. Аллея была ограждена со всех сторон складами и в конце упиралась в пожарную лестницу на кирпичной стене жилого дома с неосвещенными окнами.
Мы взяли у дежурного по отделению два фонарика, но у Стэна батарейка явно сдыхала.
- Ты только посмотри! - возмущенно заметил он, направляя тусклый луч в стену. - Он даже на два метра не бьет. Придется воспользоваться спичками.
- Ищи блестящий предмет, - предупредил его я. - Если стрелявший пользовался автоматическим, тут должна валяться гильза.
- В таком-то мусоре? Это все равно что искать иголку в...
Я стал осторожно вести лучом фонаря по складской стене
- Ты что делаешь? - недоуменно спросил Стэн, видя, как я обследую противоположную стену.
- Ищу след от пули.
- Ну и что если мы найдем?
- По крайней мере, станет ясно, что мы попали в то место.
Мы медленно продвигались вдоль склада, пока не уперлись в стену жилого дома.
- Мне жаль людей, которые вынуждены пользоваться такой пожарной лестницей, - заметил Стэн. - Она же вся проржавела и сгнила.
- Смотри: дверь в подвал открыта. - сказал я. - Должно быть, местные жители слишком доверчивы.
- В нашем городе доверчивые? - усмехнулся Стэн. - Нет, скорее, её открыли для сквозняка. Да только ветра нет.
Я переступил через порожек и осветил фонарем черный зев подвала.
- Черт меня побери! - воскликнул Стэн. - Ты только посмотри!
Пуля засела дюймах в шести над деревянной обшивкой стены, выбив в кирпиче не слишком глубокий белый кратер размером с мою ладонь.
- А вот еще, - продолжал Стэн, указывая на кратер поменьше на противоположной стене примерно в трех шагах от первой выбоины. - Наверное, пуля отрикошетила от двух стен.
- Сейчас посмотрим.
Мы нашли пулю у дальней стены подвального помещения - пуля выщербила деревянную стойку под лестницей и упала на пол.
- Вроде от 38-го калибра, - определил Стэн, когда я взял пулю и покатал её на ладони. - Пуля не слишком помята после всех кульбитов в этом подвале.
- Вот тут сбоку только слегка деформирована, - пробормотал я. - А в остальном как новенькая, и маркировка видна. Наши эксперты творят чудеса с пулями куда хуже сохранившимися.
Наверху послышался скрип открываемой двери.
- Эй, кто там? - раздался женский голос. - Быстро отвечайте!
Мы со Стэном подошли к лестнице, и я показал женщине свое удостоверение.
- Полиция. Вы здешняя домосмотрительница?
Она стояла в дверном проеме над нами, держа в одной руке карманный фонарик, а в другой детскую бейсбольную биту - полная женщина средних лет с маленькими круглыми глазками, слегка раздутыми ноздрями и едва заметным подбородочком, почти утонувшим в шее.
- Вы домосмотрительница? - повторил я.
- Владелица, - ответила она и стала спускаться вниз. - Что вам надо?
- Вы были дома позапрошлым вечером?
- Была конечно. А что?
- Выстрелы слышали?
- Какие ещё выстрелы?
Я осветил фонариком стены подвала.
- Да вы сами посмотрите!
- Боже! - запричитала она. - Мои стены! Как их изуродовали!
- Вы давно сюда не спускались?
Она покачала головой, не отрывая взгляда от стены.
- Да уж, с неделю не заглядывала. Ну вы только посмотрите!
- Здесь кто-то пытался застрелить мистера Эрнеста Грира. Вы знаете его, мисс... миссис...
- Мисс. Мисс Куни. Да, он у меня раньше снимал комнату.
- Раньше - когда?
- Дом-то идет на слом. Мой последний постоялец съехал дней пять назад. Да и я уже тут доживаю последние деньки.
- А когда вы его видели в последний раз?
- Ну, по крайней мере месяцев пять. Да он тут вообще редко появлялся. Представляете, за все время, что он снимал у меня комнату, я-то и видела его раз шесть не больше. - Она подошла к стене и поковыряла пальцем кратер в кирпичине.
- Ну и ну. В собственном погребе была стрельба, а я ничего не слыхала.
- А мистер Грир знал, что дом предназначен на слом?
- Нет. И раз уж вы спросили, то могу сказать, что он уплатил на два месяца вперед. Он всегда платил вперед - за три-четыре месяца. - Она опять стала разглядывать щербины от пули. - Он редко тут появлялся, но я не задавала вопросов. Ведь если человек хочет держать за собой комнату, где он бывает лишь пару недель в году, это ведь не мое дело, а его. К тому же я столько сэкономила на электричестве, да и белье не надо было менять.
- Мистер Грир мертв. - сухо сказал я. - Его убили.
- Боже ты мой, какая жалость! Он такой красивый, видный мужчина. И кто же его убил?
- Именно это мы и пытаемся понять. Вы не знаете, может быть он кому-то мешал?
- Я ничегошеньки про него не знаю! Я и видела то его всего несколько раз, когда он со мной расплачивался. Да и то только здрасьте-до свиданья.
- Вы не заходили к нему в комнату недавно?
- Нет. Я как раз собиралась сменить ему белье и прибраться, да не успела.
- Можем мы осмотреть его комнату?
Домовладелица приставила бейсбольную биту к стене и сунула руку в карман платья.
- Вот, - сказала она, протягивая мне небольшой ключ на длинной цепочке. - Это универсал. Когда закончите осмотр, оставьте его, пожалуйста, под нижней ступенькой, хорошо?
- Хорошо. Но где его комната, мисс Куни? Неужели в этом подвале?
Хозяйка кивнула на дверь в алькове справа от подвальной лестницы.
- Вон она!
- Ага. Спасибо.
- Всегда рада оказать помощь законникам, - пробурчала она и, подхватив биту, стала подниматься по лестнице. - Я всегда говорю: если помогаешь законникам, когда-нибудь они помогут тебе.
В комнате стояла кровать, похожая на простую кушетку, небольшой комод с потемневшим зеркалом, одно-тумбовый письменный стол с заляпанной чернилами столешницей, стул с потрескавшейся кожаной обивкой - и больше ничего.
- Хорошее местечко, чтобы залечь на дно. - рассудил Стэн. - По крайней мере, шмон не займет много времени.
В ящике письменного стола мы нашли банку оружейной смазки, промасленную ветошь и замасленный обрывок оберточной бумаги. На бумаге отчетливо пропечатался рельеф вычищенного и смазанного револьвера.
А вскоре в нижнем ящике комода мы нашли сложенный обрывок газеты размером не больше почтовой открытки.
Газетная бумага пожухла, и мне пришлось очень осторожно развернуть страничку, чтобы она под моими пальцами не рассыпалась.
Это была фотография молоденькой девушки с симпатичным личиком и потрясающими ножками. Она поддерживала пальцами края платья, переступая через поток воды, бьющей из пожарной колонки. И как и на той вырезке, которую мы нашли в кармане убитого Грира, все подписи к фотографии были аккуратно отрезаны.
- Ну что, Стэн? Ты будешь по-прежнему утверждать, что Грир хранил эти фотографии только потому, что имел слабость к красивым ножкам?
- Нет, - ответил он. - Видимо, для него эти вырезки представляли какую-то важность. Если человек хранит в двух разных местах одинаковые старые вырезки - значит, они для него имеют огромную ценность.
Я внимательно рассмотрел вырезку и засунул её под пачку сигар во внутренний карман пиджака.
- Но тем не менее, - задумчиво продолжал Стэн, - Грир был многостаночником, так что нет оснований связывать эту вырезку с его убийством.
Я кивнул.
- Мы разберемся с этим - но чуть позже. Так, на всякий случай. А пока что давай закончим обыск.
Комнатка была такая маленькая и так скудно обставлена, что минут через двадцать мы перевернули здесь все вверх дном, впрочем, не стали отдирать половицы и сковыривать обои со стен. За исключением газетной вырезки и бесспорного факта, что Грир хранил в промасленной тряпице револьвер, мы не обнаружили ничего примечательного. Мы заперли дверь, оставили ключ под лестницей и вышли на улицу.
- Сейчас примерно то же время, что и в день покушения на Грира, сказал я. - В барах работает та же смена, и наверное, сидят те же люди, что и позавчера. Ты не против ещё немного пройтись со мной?
- Если честно, то с превеликим удовольствием! - и он обреченно заковылял вперед.
Мы напали на след в разговоре с четвертым очевидцем - неимоверно морщинистым стариком-мороженщиком, торгующим прямо напротив аллеи.
То и дело поправляя козырек бесформенной кепки и адресуя загадочные реплики своей тележке, мороженщик на ломаном английском, рассказал нам все, чем стал свидетелем позавчерашним вечером.
Выстрел он слышал, потом увидел, как на аллею побежал патрульный, а через несколько минут прибыл детектив и тоже побежал на аллею. Потом он видел, как детектив уехал на своей машине, а патрульный отправился обратно на пост. Но вскоре после того, как патрульный завернул за угол, старик стал свидетелем чрезвычайно странного, на его взгляд, происшествия.
У тротуара неподалеку стоял белый автомобиль с откидным верхом, неизвестной старику марки. Так вот, в него села молоденькая девушка, и автомобиль тронулся. Но не успел автомобиль отъехать от тротуара, как за ним бросился какой-то мужчина с просьбой остановиться.
Девушка обернулась, вроде бы решила тормознуть, но как только мужчина уже добежал до машины, она резко газанула и так стремительно въехала в поток транспорта на улице, что едва не попала в аварию. Но больше всего мороженщика поразило то, что хотя мужчина отчаянно пытался заскочить в машину, он не кричал вслед уезжающей девушке, а словно бы разговаривал с ней тихим голосом. Мороженщик показал, что мужчине явно хотелось заорать что есть мочи, да почему-то он не стал - боялся что ли.
Когда же я попросил его описать девушку и мужчину, старик не смог этого сделать. Хотя для своего возраста он обладал хорошим зрением, в такой темноте его стариковские глаза мало что рассмотрели. Кажется, у девушки были темные волосы и судя по походке он бы дал ей лет двадцать - а больше старик ничего не смог добавить. Но он посоветовал навести о ней справки в кулинарии напротив;
- Она что же, там сидела? - уточнил я. - Прежде чем сесть в машину?
Старик голову.
- Шла она оттуда. Но лучше спросите у них.
Пройдя несколько шагов, Стэн недовольно забурчал:
- Ну зачем нам эти бесполезные беседы? Какое это может иметь отношение к Гриру?
- Ты мне лучше скажи, почему этот парень, если он так хотел догнать белый автомобиль, не стал кричать?
- Откуда я знаю. Может, был просто хорошо воспитан.
- А может, не хотел привлекать внимания. Ведь как-никак патрульный уже держал ухо востро. После выстрела он, конечно же, запомнил эту аллею и в случае чего сразу бы вернулся туда.
- Ну и что ты хочешь сказать - что этот парень и стрелял в Грира?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21