Минута на человека, потом дадим слово Его чести, чтобы он принял решение.
- Нельзя ограничивать обсуждение такого важного вопроса и все сводить к вопросу о том, кто сколько секунд потратил, - возразил казначей.
- Не подгоняйте нас, - поддержал его председатель муниципалитета. Как и казначей, он не относился к друзьям мэра, что в процессе обсуждения стало явным.
- Послушайте, - сказал Лассаль, - пока мы здесь препираемя, эти убийцы в грязной вонючей дыре отсчитывают минуты до того момента, как начнут расстреливать заложников.
- Грязная вонючая дыра? - возмутился председатель транспортной компании. - Вы говорите о самом большом и безопасном метро в мире.
Транспортная компания была сложным предприятием с совместным участием властей штата и города. Было совершенно ясно, что её глава - человек губернатора. Он был не слишком популярен в городе, и мэр понимал, что если что-то пойдет не так, на него можно свалить часть своей вины.
- Давайте начинать, - сказал Лассаль и кивнул комиссару полиции.
- Значит, так: мы мобилизовали все возможные силы, - сообщил тот. - Я могу спустить вниз достаточно оружия и газов, чтобы стереть террористов в порошок. Но не смогу гарантировать безопасность заложников.
- Другими словами, - заметил Лассаль, - вы за то, чтобы заплатить.
- Меня просто бесит, когда приходится подобным образом уступать преступникам, - признался комиссар, - но когда вместе с виновными могут погибнуть невинные, я просто не знаю, что делать.
- Ваше решение? - настаивал Лассаль.
- Я воздерживаюсь.
- Черт возьми! - Лассаль повернулся к председателю транспортной компании. - Ваша очередь.
- Единственное, что меня беспокоит, - сказал председатель, - это безопасность пассажиров.
- Ваше решение?
- Отказ заплатить выкуп будет стоить нам доверия пассажиров. Хотя в любом случае мы так или иначе потеряем часть дохода. Нужно платить.
- А из каких средств? - спросил казначей. - Из вашего бюджета?
Председатель горько усмехнулся.
- Я совершенно пуст. У меня нет ни пенни.
- У меня тоже, - кивнул казначей. - Я посоветовал мэру не давать никаких финансовых обязательств, пока мы не будем знать, откуда поступят деньги.
- Я так понимаю, что вы высказываетесь отрицательно, - заметил Лассаль.
- Я ещё не высказал свою точку зрения, - обиделся казначей.
- Сейчас нет времени изалагать точки зрения.
- Но я не сомневаюсь, что для её точки зрения время найдется, верно? Казначей холодно кивнул в сторону жены мэра, которая однажды назвала его "неисправимым скрягой".
Скривив губы, жена мэра ответила на жаргоне, который освоила ещё студенткой в Уэлсли, и которым, в отличие от мужа, владела вполне квалифицированно.
- Чего ещё ждать от такого засранца!
- Благодарю вас, мадам, - Лассаль повернулся к председателю муниципалитета. - Ваша очередь.
- Я голосую против по следующим причинам...
- Хорошо, - перебил Лассаль. - Один воздержавшийся, один - за, и двое против. Я голосую за и счет становится два-два. Ваше мнение, Сэм?
- Подождите минутку, - возразил председатель муниципалитета. - Я хотел бы объяснить свое решение.
- У нас нет на это времени, - возразил Лассаль. - На карту поставлены жизни людей.
- Я намерен объяснить причины, побудившие меня принять такое решение, - настаивал председатель. - Прежде всего, и это самое главное, я сторонник закона и порядка. Я за то, чтобы вести войну с преступниками, а не баловать их чемоданами денег.
- Благодарю вас, мистер председатель, - кивнул Лассаль.
- Я должен сказать ещё одно.
- Черт побери, - не вытерпил Лассаль, - неужели вы не понимаете, что речь идет о жизни и смерти?
- Второе, что я хотел бы сказать, - продолжал председатель муниципалитета, - если мы заплатим выкуп, сложится такая же ситуация, как в авиации. Уступите этим гангстерам, и захватывать поезда метро начнет каждый. Сколько миллионов долларов вы можете позволить себе истратить?
- Которых у нас нет, - добавил казначей.
- Итак, мистер мэр, - продолжил председатель муниципалитета, - я настоятельно прошу вас проголосовать против вылаты выкупа.
- Как я уже говорил, - вмешался Лассаль, - двое за, двое против и один воздержался. Решающее слово за Его честью.
- И что будет, если счет окажется три к одному? - спросил казначей.
- Решающее слово останется за Его честью, - решительно повторил Лассаль. - Сэм, пожалуйста, не мог бы ты подвести итог?
Мэр неожиданно громогласно чихнул, так что брызги разлетелись по всей комнате. Он с удовольствием отметил, как все вздрогнули и отшатнулись.
- Мюррей, я надеялся, что итог подведете вы.
- Хватит играть в эти игры, - зло сощщурился Лассаль. - Если вас хоть немного беспокоит судьба захваченных людей...
- Смешно это слышать от вас, - хмыкнула жена мэра. - Вы говорите так, словно эти люди голосуют.
Мэра неожиданно охватил приступ удушливого кашля. Врач с сомнением посмотрел на него и сказал:
- Этот человек в таком состоянии, когда на него нельзя давить. Я этого не позволю.
- Господи! - вскричал Лассаль. - Жены и раздатчики пилюль! Сэм, неужели ты не понимаешь, что у нас нет выбора? Мы должны вызволить заложников живыми и невредимыми. Неужели я должен напоминать тебе, что...
- Я знаю все, что ты хочешь сказать по поводу выборов, - вздохнул мэр. - Мне только не нравится, как ты всем грубишь. Мне бы хотелось, чтобы все происходило гораздо демократичнее.
- Будь же благоразумен, - настаивал Лассаль. - Мы пытаемся управлять городом, а не играть в чертову демократию. - Он многозначительно посмотрел на часы. - Сэм, тебе следует наконец принять решение.
Мэр повернулся к жене.
- Дорогая?
- Человечность, Сэм, прежде всего человечность.
- Действуйте, Мюррей, - сказал мэр. - Организуйте выплату.
- Я это говорил десять минут назад. - Лассаль ткнул пальцем в комиссара полиции. - Сообщите этим подонкам, что мы намерены заплатить. Потом повернулся к казначею: - С каким банком мы теснее всего связаны?
- Банк "Готем Нейшнл Траст". Мне страшно не хочется этого делать, но я позвоню...
- Я сам позвоню. Все, кто нам нужен, ждут внизу. Начинайте действовать.
- Человечность, - повернулась жена мэра к мужу. - Дорогой, ты ведь просто переполнен ею.
- Да, правильно, он весь ей переполнен, - кивнул Лассаль.
Райдер
Райдер понимал, что даже при выключенном свете он в кабине представляет из себя прекрасную мишень. Он не сомневался, что в туннеле полно полиции, что те спрятались и внимательно наблюдают за происходящим, и что некоторые расположились прямо перед широким окном, держа его на мушке. Но пока полиция не приняла решения идти на штурм - в этом случае он станет просто первой из многих жертв - или пока у одного из снайперов не дернется рука, он подвергается не большему риску, чем остальные. Его защитой были обстоятельства, и они обеспечивали известную безопасность.
Он не испытывал большого уважения к романтическим или идеалистическим представлениям о войне. Такие формулы, как "сражаться до последнего солдата", "пренебрегать собственной безопасностью" или "отражать превосходящие силы противника" представлялись ему всего лишь воплями проигравших. Он знал массу классических примеров, начиная с античных времен, и большая их часть служила напоминанием о неверном планировании, идиотской гордости или неправильном расчете: атака легкой кавалерии, Аламо, атака Пикетта, Фермопилы. Одни военные ошибки. Держаться до последнего солдата означало, что сражение уже проиграно; пренебрежение собственной безопасностью просто без всякой нужды умножало потери; отражать превосходящие силы противника означало невозможность маневрировать (израильтяне, правда, выиграли шестидневную войну, но они свели к нулю численное превосходство противника, оказавшись более подготовленными). Для своей маленькой команды он вовсе не отвергал мысль о том, чтобы принести кого-то в жертву, но только ради достижения тактического преимущества, а отнюдь не ради славы.
Его "команда" - причудливое и весьма иронично звучавшее название для банды неудачников, которых он набрал совсем случайно. Если не считать Лонгмена, он их почти не знал. Это были всего лишь тела, которым надлежало занять соответствующие места. Вопрос же о том, он выбрал Лонгмена или Лонгмен его, оставался открытым. Видимо в какой-то степени имело место и то и другое, разница состояла только в том, что он охотно шел на дело, а Лонгмен упирался. Страх Лонгмена порой оказывался сильнее интереса, но уступал сумме интереса и жадности. Это привело его в команду и удерживало в её рядах.
Уэлкама и Стивера Райдер включил в команду в какой-то мере для того, чтобы уравновесить Лонгмена - интеллигентного труса с богатым воображением. Он нашел их при посредстве человека, который продал ему оружие. Тот, как и он, был наемником, которому пришлось оставить службу после тяжелого ранения. Теперь он торговал оружием, держал склад в нижней части Ньюарка и похожую на дыру в стене контору на Пирл-стрит. Прикрытием его бизнесу служила торговля шкурами и кожами, и его контора вдобавок к допотопному письменному столу с телефоном и канцелярскими принадлежностями была от пола до потолка заставлена коробками со шкурами, с которых он ради пристойного внешнего вида раз в месяц стирал пыль.
Достать автоматы для него не составило труда. Если это действительно было нужно, он мог достать танки, бронемашины, гаубицы, мины и даже двухместную подводную лодку, оснащенную торпедами. После того, как был заключен договор на четыре автомата Томсона и кое-каких принадлежностей к ним, торговец выудил бутылку виски и они вместе вспомнили старые битвы (включая и те, в которых сражались по разные стороны фронта). В какой-то момент раздался телефонный звонок, хозяин поднял трубку, после короткого, но напряженного разговора бросил её и раздраженно буркнул:
- Один из моих парней. Глуп как пробка.
Райдер кивнул, не проявив никакого интереса, но продавец с мрачным юмором продолжал:
- Мне бы хотелось, чтобы кто-нибудь его забрал и избавил меня от необходимости его убивать. - Потом, задумчиво взглянув на Райдера, добавил: - Может, займетесь?
- Чем именно?
- Я сам не знаю. Просто мне пришло в голову - вы берете четыре "томсона". А команда у вас уже подобрана?
Райдер сознался, что ещё нет, и что он готов выслушать предложения. Типично для него, - подумал он сейчас, - что первое место он ставил оружие, а уже потом людей.
- Так, может быть, вас заинтересует этот идиот?
- То, как вы его рекомендуете, едва ли...
- Я - человек искренний, - продавец сделал паузу, но Райдер не ответил, тогда он пожал плечами и продолжил: - Этот парень похож на квадратную пробку к круглой дырке. Я нанял его сторожить мой склад в Джерси, но ему стало скучно. Он - человек действия. Собирайся я кого-нибудь ограбить и подыскивай бойца, непременно нанял бы его. Будь у меня, скажем, автомат, и нуждайся я в стрелке, колебаться бы не стал. Он для такого просто создан.
- Но ведь вы сказали, что он идиот.
- Есть немного. Только я не имел в виду, что он - клиннический случай. Он необуздан. Скажем так, несдержан. Но парень смелый, надежный и... торговец замолчал, подыскивая подходящий эпитет, а потом несколько удивленно добавил: - И честный. Честный.
Райдер улыбнулся.
- Вы полагаете, я с этими четырьмя автоматами собираюсь заняться честной работой?
- Что вы собираетесь с ними делать, меня не интересует. Но если вы подыскиваете стрелка, этот парень вам вполне годится. Честно говоря, я имел в виду, что он не предатель, что он никого не продаст. В наши дни такого найти непросто. В этом смысле он вам подойдет?
- Имеет смысл подумать, если честность ему не слишком мешает.
- Честность никому не мешает, - буркнул торговец. - Послушайте, хотите на него взглянуть?
Райдер собрался это сделать на следующей неделе. Парень оказался нахальным, грубым и несколько напряженным, но Райдер не считал эти качества серьезными недостатками. Главный вопрос состоял в том, способен ли тот подчиняться приказам, но с этой точки зрения Райдер никогда не бывал совершенно доволен.
В конце он заговорил об Организации
. - Я слышал, вы ушли оттуда, чтобы заняться собственным бизнесом. Но сейчас вы работаете на другого...
- Шеф вам про это сказал? - Парень высокомерно вздернул подбородок. Это просто компания болтунов. Я ушел от них, потому что это шайка старых пердунов с допотопными методами. Надеюсь, вы не будете столь старомодным.
- Я бы не сказал. Порой я даже думаю, что такого до сих пор ещё не было.
- Как говорят, это нечто беспрецедентное.
- Это опасно, - предупредил Райдер, внимательно наблюдая за парнем. Вас могут убить.
Уэлкам пожал плечами.
- Я и не думал, что вы сулите сотню тысяч за дело, где никто не пострадает. - Он пронзил Райдера пылающим взглядом и решительно заявил: - Я не боюсь. Даже Организация меня не запугала.
Райдер кивнул.
- Верю. А вы способны исполнять приказы?
- Зависит от того, кто их отдает.
Райдер ткнул себя указательным пальцем в грудь.
- Буду с вами честен, - сказал Уэлкам. - Сейчас обещать не могу. Я вас не знаю, вы же понимаете?
- Неплохо сказано, - заметил Райдер. - Давайте вновь вернемся к этому вопросу через несколько дней.
- Вы молчаливы, - вздохнул Уэлкам. - А я люблю поболтать. Но молчаливый не значит плохой. Шеф кое-что мне про вас рассказал. Вы сделали неплохую карьеру, и я вас уважаю.
На следующей неделе после второго разговора Райдер, не избавившись от опасений до конца, все же сговорился с Уэлкамом. За это время он успел встретиться и сторговаться со Стивером, которого также рекомендовал торговец оружием и относительно которого у него тоже были некоторые сомнения.
- Парень ищет работу. Бизнес идет вяло, и использовать его я не могу. Поговорите с ним. Похоже, он неплох.
В кастовой системе криминального мира Стивера можно было отнести к тугодумам - в отличие от людей, подобных Лонгмену, которого можно было числить интеллигентом. Райдер тщательно изучил его прошлое.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38