Мирчо умер неожиданно. Проболел два месяца, маясь какой-то опухолью под мышкой. Прошел курс радиотерапии и собрался уже выздоравливать, строя планы на новый учебный год и подписав договора с европейскими актерскими школами. Вечером, опять-таки очень дождливым и холодным, когда вокруг коттеджа остались лишь теряющие последнюю листву каштаны, он позвал Снежину.
- Я умру... Это должно было случиться раньше, но я успел ухватить у жизни великолепный кусок настоящего счастья. Ты - моя большая радость, Снежа. Последняя и самая светлая.
- Милый, перестань! Этот противный дождь навевает тоску. Даже Софи весь день куксилась. - Наклонившись, она поцеловала мужа. - Ты такой красивый, умный, такой необыкновенный, совершенно единственный. Ты необходим мне, ты будешь жить вечно...
Утром нянька нашла Мирчо мертвым.
Снежина растерялась. Трагедия есть трагедия, и никуда от этого не деться. Но почему именно с ней? Почему так вышло? Она с детства знала, что станет женой Мирчо, что родит девочку, точную свою копию, и будет играть главные роли в лучшем театре. А муж станет писать о ней умные, сдержанные, полные скрытого восторга и явного преклонения статьи. А что теперь? Нет, она никого уже не могла полюбить. Она чувствовала, что превращается в мрачную вдову, опускаясь временами до нарочито-легкомысленных интрижек. В отношениях с мужчинами Снежина не допускала и намека на возвышенное чувство. Секс и только секс. Тело может жить своей жизнью, души оно не испоганит.
В тридцать с лишним Снежина Иорданова-Лачева стала ведущей драматической актрисой труппы. На фестиваль Шиллера в Берлине театр повез "Коварство и любовь" и очаровательный водевиль по пьесе болгарского классика. В трагедии Снежина играла семнадцатилетнюю влюбленную девушку, в комедии - разбитную перезрелую красотку - персонаж колоритный и явно характерный.
После выступлений в Берлине театр должен был отправиться в турне по странам Восточной Европы. В самом дорогом магазине на Унтер ден Линден к Снежине, выбирающей элегантную мужскую сорочку, подошел мужчина.
- Я могу попросить у вас совета? - Он заговорил по-английски, прикладывая к паре сорочек пучок галстуков. - Мне необходим презент для очень консервативного и пожилого человека. Извините, если помешал. Вы, кажется, подбираете гардероб супругу? В Болгарии нет хороших магазинов?
Снежина пожала плечами:
- А в ГДР, видимо, вещи дешевле, чем в ФРГ?
- Откуда вы знаете, что я из Западной Германии?
- А как вы поняли, что я болгарка?
Они говорили на повышенных тонах.К ссорящимся покупателям поспешила продавщица:
- Чем я могу помочь?
- Этому консервативному пожилому человеку нужен яркий галстук. Снежина отошла к другой стойке.
- У меня все в порядке. Это гостья из Болгарии не может подобрать самую модную сорочку для своего друга... - Мужчина направился к отделу брюк.
Столкнувшись у вращающейся двери с пакетами в руках, они окинули друг друга ироническим взглядом и рассмеялись.
- Можно подвезти вас в отель? На Александерплатц, верно? - Мужчина распахнул дверцу отличного "Мерседеса" с западногерманским номером. Снежина села. - Не стану больше интриговать. Я обратил на вас внимание в спектакле. Театр вообще не мое хобби. Но после того, как увидел вас в Шиллере, специально приехал на комедию и не пожалел.
Снежина с любопытством глянула на профиль водителя. Немец показался ей симпатичным и даже чем-то похожим на Мирчо. Наверно, седыми висками и крупным носом.
- Стоит только похвалить актрису, и она тает, как воск. Я присмотрелась - вы вовсе не консерватор и вполне молоды. Признаюсь в большем: я заметила через витринное стекло, как вы вышли из "Мерседеса" и подумала, - солидный господин ездит одеваться к восточникам.
- Мне действительно нужен был подарок для приятеля. Вернее, учителя музыки. Он живет в этом Берлине. Не мог же я навестить старика с пустыми руками, тем более, что господин Вальцер одинок и совершенно не следит за своим внешним видом.
- А я должна отблагодарить софийского чиновника, который сделал визу моей подруге в срочном порядке. Хорошая сорочка - ненавязчивый подарок.
- Вот видите, - мы оба - вполне симпатичные и даже добрые люди, заботящиеся о близких. Вас зовут госпожа Иорданова. А меня Генрих Флоренштайн. Отчасти я тоже занимаюсь искусством - специалист по антиквариату. Приятно удивлен вашим знанием английского языка.
- Благодарю. - Подхватив свертки, Снежина вышла из автомобиля и посмотрела на предусмотрительно распахнувшего ей дверцу Генриха. - Если вы ещё не подобрали галстук, - завтра у меня свободное утро.
- А если вы так склонны к благодеяниям, не откажите поужинать вместе со мной. Я совсем одинок в этом городе, а мой старик не выходит из дома.
- Спектакль кончается поздно, а здешние рестораны закрываются рано.
- Мы махнем за границу.
- У меня нет визы!
- Вы поедете со мной.
Они ужинали в Западном Берлине. Генрих оказался очаровательным собеседником и галантнейшим кавалером. Снежина поняла, что мужчины типа Мирчо - единственная опасность для её чувств.
После окончания турне она получила от нового знакомого приглашение провести в его доме уик-энд. Для этого он оформил болгарской актрисе в консульстве ФРГ трехдневную визу. Снежине нравилось, как лихо расправляется Генрих с самыми громоздкими проблемами. В нем чувствовалась сила, даваемая прочным общественным положением и, наверно, далеко не скудным состоянием. Но она не подозревала, что "дом" Генриха окажется замком, а встречавший у подъезда хозяина дворецкий произнесет:
- Рад приветствовать вас, господин граф...
Для гостьи были отведены "розовые" апартаменты в западном крыле в стиле Марии-Антуанетты. Белая с золотом мебель, нежный гобелен с пастушками, пушистый ковер под ногами. А картины, а вазы с розовыми пионами, а канделябры на камине!.. В добавок, вечером был объявлен званый ужин по случаю визита знаменитой актрисы.
Генриха ждали, у него оказалась масса друзей и всем он представлял Снежину с самыми завораживающими эпитетами в отношении её артистического дара. Она порадовалась, что вечернее платье, всегда находившееся в чемодане, пришлось кстати. Опыт бурной юности, когда Королеву красоты сопровождали балы и празднества, пришелся кстати - Снежина в любой ситуации выглядела так, словно ждала визита фотографов. Даже на графском приеме она сияла яркой звездой.
- Сегодня прохладный вечер. - Генрих набросил на плечи Снежины, вышедшей на балкон, широкий шарф из шуршащего муара. Он служил дополнением к её алому платью, лиф которого держался на косточках. Но Королева красоты носила свой шлейф приспущенным, прихватив локтями длинные концы. Генрих задержал руки на смуглых горячих плечах. - Летом мы устраиваем празднества на лужайке возле озера, а фейерверки пускают с лодок, чтобы огни отражались в воде.
- Чудесно... Здорово, когда собирается большая семья. Ведь у вас много родных?
- Слишком. Шесть тетушек, куча племянников. И ни одной жены... А у вас? - Он развернул Снежину к себе, приблизив губы к её лицу.
- Я вдова. - Она опустила ресницы. - Это вы знали уже из моей анкеты, когда оформлял визу.
- И про дочь тоже. - Подозвав официанта. Генрих взял бокалы и. протянув один из них своей собеседнице, предложил: - Пора перейти на "ты".
- Не слишком ли бесцеремонно для общения с графом столь мало знакомой даме?
- Мы знакомы целую вечность. Увидав тебя впервые, я сразу понял, что изо всех сил буду стараться завладеть тобой...Это случилось очень давно, ещё на спектакле.
Увы, я не понял, свободно ли твое сердце. Под внешней мягкостью твоего характера скрывается стальной каркас. Ты точно знаешь, что хочешь от жизни. Я тоже. - Генрих завладел рукой Снежины и крепко сжал её. - Для меня чрезвычайно важно, чтобы наши желания совпали. - Граф значительно посмотрел ей в глаза.
Сердце Снежины ухнуло, отметив гулкими ударами важность происходящего. Она спокойно улыбнулась и забрала руку.
- Ты добиваешься всего, чего захочешь?
Генрих виновато поморщился:
- Увы, да. Тебе не нравятся самоуверенные наглецы?
- Мне симпатичны победители...
Они провели ночь в парадной спальне, где на каминных часах танцевали под хрустальный перезвон фарфоровые пастушки, а в распахнутую балконную дверь залетал ветерок из сада, пахнущий медовыми сливами и сеном. Генрих был так нежен, опытен и жаден, что вернул Снежину к её первым любовным ночам, проведенным в горном отеле с Мирчо. "Вот ты и попалась, Снежная королева!", - сказала себе Снежина, проснувшись в обьятиях крепких, не желавших выпускать добычу рук.
Весь следующий день Генрих вел себя так, словно стал приближенным венценосной особы. Снежина ждала признаний и просьб о дальнейших встречах.
- Завтра я уезжаю. Я желанный гость на аукционах всего мира, самых серьезных аукционах. В Париже выставляются акварели Сезанна. - Глаза графа сверкали азартным блеском.
- Ты купишь их... Бедные акварели... Ведь на следующий день ты забудешь о них и будешь выслеживать что-то другое... - Снежина поняла, что к женщинам граф относится точно так же, как к лотам на престижных аукционах - он азартно вырывает добычу из рук соперников и тут же устремляется к новым победам. Она очаровательно улыбнулась. - Ты подарил мне потрясающий уик-энд. Не плохо гульнуть перед свадьбой.
- Ты собралась замуж?
- Пора... Мой избранник до отвращения красив и молод. Восходящая оперная звезда. Бельканто. - Она назвала гремевшую в Европе фамилию болгарского певца.
Генрих промолчал. Снежине показалось, что она услышала хруст с силой стиснутых пальцев. Они расстались как люди, доставившие друг другу удовольствие, но не рассчитывающие на дальнейшие отношения.
Через неделю граф Флорентайн прибыл в Софию. В соответствии с правилами хорошего тона он попросил у родителей Снежины руки их дочери. К Рождеству Снежина Иорданова стала графиней Флорентайн. Генрих предъявил лишь одно условие: на полгода она бросает сцену и вместе с Софи живет в замке.
- Дальше ты решишь сама, как должна поступать. Учти, мы можем создать в поместье свой театр. Ты станешь и режиссером и звездой его труппы. Я могу пригласить из Италии хорошего учителя живописи или пения. Ты вольна выбирать для себя хобби. Основная профессия Ины Флоренштайн ныне определена - графиня.
Тогда это полушутливое заявление Генриха не очень понравилось Снежине. Она полагала, что не сумеет жить без сцены, без коллектива, аплодисментов... Но когда через полгода Снежина приехала в Софию, чтобы провести пару недель с родителями, пообщаться с друзьями, оказалось, что она тоскует по своему поместью. А театр - с его бесконечными интригами, завистью, засилием молодых выскочек - вовсе не предел мечтаний. К тому же, пора театрального расцвета явно осталась в прошлом. Жители Болгарии гоняли по "видакам" американские фильмы и смотрели спутниковое телевидение. У театральных касс очереди не выстраивались.
- Какое счастье, дочка, что ты вовремя спаслась с тонущего корабля, сказал отец. - Как ни печально признавать, но театр сегодня мало кому нужен. Ты видела пустой зал? Ах, ты ещё не играла перед пустым залом? - Его глаза, легко наполнявшиеся слезами в трагических ролях, смотрели сухо и зло. - Это хуже, чем смерть...
... Вскоре Снежина родила графу наследника - Арнольда-Генриха Флоренштайна. В поместье на крестины прибыли болгарские бабушка и дед, и задержались надолго. Снежина похорошела, помолодела, и в компании своих детей - одиннадцатилетней Софи и голубоглазого блондинчика Арно - выглядела потрясающе. Глава семьи охотно фотографировался для светской хроники и благодушно улыбался сочинениям "писак", которых прежде держал от себя на расстоянии пушечного выстрела.
Гурмана, повесу, светского льва - Генриха Флоренштайна, наконец, укротила болгарская красавица. Он стал завидным семьянином, настоящим хозяином поместья, восстанавливающим традиции своего рода. В отреставрированных конюшнях появились прекрасные лошади, в теплицах вновь расцвели редкие сорта орхидей. В январе на стол подавали глубнику и дыни с собственного "огорода". А какие здесь устраивались приемы! Снежина полюбила путешествия, окружила себя блестящим обществом, в котором неизменно сияла. Она немного играла на фортепиано, очаровательно пела и оказалась неподражаемой собеседницей, умевшей не подавлять, а радовать друзей своей эрудицией.
- Мне нравится быть графиней, вот и все. Роль твоей жены - мое лучшее творение, - говорила она супругу.
- Я знаю, детка. У тебя редкий талант. - Он настороженно заглядывал в черные блестящие глаза жены. Граф не терпел конкурентов, тем более, не собирался делить ни с кем привязанность своей драгоценной жены. - Надеюсь, ты не пожалеешь о сделанном выборе. Оперные певцы капризны, как женщины, и чертовски непостоянны.
- Никогда не думай об этом! - Нахмурилась Снежина. - Я не изменяла Мирчо. И теперь у меня не может быть других мужчин... Ах, милый! - Снежина по-кошачьи гибко прильнула к Генриху. - Ты же сам прекрасно знаешь, что Снежная королева растаяла... Я люблю тебя, дорогой, и намерена осуществить сказку о фантастически счастливом браке.
После школы Софи отправили в Сорбонну. Она мечтала о профессии тележурналиста, снимая репортажи видеокамерой с десяти лет. Снежина нехотя рассталась с дочерью, которая, наконец, доросла до возраста настоящей подруги. Но через год девушка вернулась в поместье, заявив, что намерена отдохнуть, поколесить по миру, набраться опыта, а уж потом решать такое серьезное дело, как выбор профессии. Истинная же причина скрывалась в личной драме.
- Мама! Я должна, наконец, поумнеть! - В эти дни Софи перешла от привычного "Ина" к "маме". Девочка, всегда чувствовавшая себя взрослой и чрезвычайно разумной, нуждалась в защите и помощи. Друг Софи - её первый настоящий парень - оказался подонком.
Выслушав трогательную и до смешного заурядную историю отчаявшейся дочери, Снежина про себя рассмеялась, хотя на её лице застыло скорбное сочувствие. Она знала, как быстро затянется рана семнадцатилетней глупышки и как много раз она ещё скажет, сияя:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43