- Только театр и касса с объявлением: "Билеты могут быть возвращены. В связи с болезнью Агнес Петти спектакль отменяется!!"
- Перестань! - Она разозлилась, уронив на кружево тягучую каплю меда. - Отмены не будет.
- У тебя плохо с горлом. Ты рискуешь потерять голос, - монотонно, словно заученный текст, произнес Питер, сдерживая себя изо всех сил. Ничто не действовало на Агнес столь целительно, как уговоры отдохнуть и расслабиться. А ему больше всего хотелось именно этого. Вместо того чтобы вскочить и сплясать канкан, демонстрируя боевую форму, Агнес тяжко вздохнула.
- Пару дней отлежишься и все будет в порядке, - сказал Питер, в тайне рассчитывая на то, что именно сегодня выпадет долгожданный случай: Агнес отменит спектакль и серьезно задумается о будущем.
Больная посмотрела на него мученическими, затравленными глазами.
- Пару дней за десять лет?! Не много же ты мне даешь, Пит. Я не идол, не каменная статуя - я слабая, уставшая женщина... Ты не заметил?
- Придумываешь новый имидж? Не стоит - ореол победительницы твой фирменный знак.
- Отвратительный, мерзкий Тихоня! Полагаешь, легко держаться на коне? Вкалывать, как одержимая, выдерживать столько лет бешеный галоп?
- Не-человечески трудно, дорогая. За все это, - Питер махнул головой, обозначив шикарные аппартаменты, разбросанные на полу трубочки афиш, вещи, - за все это ты дорого платишь... - Он кисло улыбнулся одними уголками губ. - Агнес Петти не может позволить себе быть обыкновенной уставшей женщиной.
- Пит... - Агнес спрятала лицо в ладонях. - Кажется, кажется... Он заметил, как из-под пальцев с искристыми перстнями, блеснув в мягком свете лампы, скатилась алмазная слеза. Агнес умела эффектно рыдать, не размазывая грима. А в свете рампы её слезы искрились как настоящие драгоценности. Даже сейчас она плакала так, что не запеть волнующим бельканто и не обнять её было совершенно невозможно.
Питер не умел петь. Он осторожно притянул к себе Агнес. Поцелуй, настоящий любовный поцелуй, которого он ждал столько лет, наконец случился. А потом произошло то, что, тоже, вероятно, должно было случиться давным давно...
- Слава Богу! - одобрила Ди. - Честное слово, не понимаю, почему этот рыжий симпатяга махнул на себя рукой? Он не так уж дурен, насколько я понимаю.
- Вовсе не дурен! Нескладный Тихоня давно превратился в крепкого и весьма обаятельного мужчину. Питер Бруклин, между делом, закончил экономический факультет Университета, блеснул в чемпионатах тенниса. Девушкам он нравился своей основательностью и мужественной внешностью, словно несущей печать тайной любви. Женщина инстинктивно стремится завоевать победу над романтическим влюбленным, прочно принадлежащему другой. Он, правда, не слишком постился. Но все так - мимоходом, абсолютно несерьезно.
Только с Агнес Пит выглядел овечкой, очкастым слабаком, рохлей. Он не мог смириться, что женщина, которую он боготворит, платит ему деньги, а по праздникам выделяет за усердную работу надбавку. Согласись, Ди, такая форма отношений не на пользу высоким чувствам.
- И все же она снизошла к изнывающему от страсти парню. Попал, как говорится, под руку... Ах, у неё просто было кислое настроение.
- Да, Агнес не пропустила добычи. Она не сомневалась в безграничной преданности старого друга, но все же ришала укрепить позиции.
- А ты знаешь, милый, что по части фигуры не уступаешь голливудским красавчикам? - Агнес с любопытством оглядела лежавшего рядом с ней Пита. Да и в любви отнюдь не новичок. - Она усмехнулась. - Я-то воображала, что мой Тихоня чуть ли не девственник... И порой думала: "А что если... что если рядом с тобой, Агнешка, заколдованный принц - мужчина твоей мечты?" Ха! Наивная дурочка... - Она вскочила, набросила пеньюар и нервно зашагала по комнате. Из-под атласных туфелек разлетались валявшиеся на ковре рулоны афиш.
- Агни, все было так чудесно... - Пит растерянно сел, прикрываясь одеялом.
- Чудесно?! - Она бурно рассмеялась, достала из кармана висящего на стуле жакета Питера сигареты, щелкнула зажигалкой.
- Выбрось сигарету, Агнес, у тебя болит горло. - Питер торопливо натянул брюки. - И не шарь по чужим карманам.
- Что?! - Она демонстративно ощупала жакет Питера.
- Перестань! - Он отобрал свою вещь.
Агнес опешила: - Что ты там прячешь? А ну, исповедуйся, Тихоня!
- Дело в том... Дело в том, что Тина Паркер очень серьезная девушка... - Он неловко натянул рубашку и жилетет. - Тина пишет, как идет работа над дипломом. Женщина-экономист это... это трудно...
Агнес заломила руки и возвела к лепному потолку трагические глаза: Господи! Я всю жизнь плевала на любовь, думала - есть человек, для которого Агнешке Палоши всегда будет единственной! Женщина - экономист! - Она бурно расхохоталась.
- Агнес... - Питер зажмурился и напрягся, как перед первым прыжком с парашютной вышки. Сейчас он, наконец, скажет ей все. Что Агнешка Палоши была и останется для него единственной, что он любил и всегда будет любить только её - в здравии и болезни, в славе и нищите, победительницу или побежденную...
- Послушай, Агнес...
- Ничего, ничего не желаю слушать! - топнув ногой, она демонстративно зажала ладонями уши.
Питер сник. На побледневшем лице ярко проступили веснушки. - Извини, я не должен был пользоваться случаем... Я все, все отлично понимаю: у тебя сегодня неудачный день. Забудь и прости.
- Неудачный?! Кошмарный! Но если ты имеешь в виду Иордановича - то я плевать на него хочу! Да, да - плевать! - Агнес заметалась по комнате, отбрасывая носками атласных туфелек разбросанные афиши. - Надутый плейбой! Истаскавшийся, пресыщенный тип! И к тому же - банкрот. Я не настолько стара, чтобы покупать себе смазливых мальчишек.
- Но ты ждешь его! Я вижу, как тебе плохо. Черт! Не думал, правда, что это так серьезно.
- Серьезно? О чем ты? Немного увлеклась... - Она пожала плечами, и стала неторопливо отрывать лепестки стоящих в китайской вазе алых роз. Эх, Пит, если бы я знала, что это такое. Ну то, что я все время изображаю на сцене.
Агнес не лукавила. Иногда ей казалось, что она страстно влюблена. Она флиртовала, затевала сложную интригу... Но несколько свиданий - и страсть испарялась, словно спектакль окончился и на сцене погас свет. Она вновь погружалась в работу, тяготясь надоедливым поклонником и не мучаясь сожалениями.
- Я - зачарована славой. Только её люблю, ей предана и верна... А мужчины - всего лишь забавная игра, - сказада она с неожиданной горечью.
Питер знал, что это и в самом деле так. Он осторожно взял терзающую алые лепестки руку и молча поцеловал, признавая свою капитуляцию.
Спектакль не отменили - Агнес справилась с простудой, а о близости с Питером больше ни разу не вспоминала. Дня через три мимоходом спросила: Почему не заходишь ко мне? Разлюбил?
- Лучше быть необходимым другом, чем обременительным поклонником, ответил он заготовленной фразой.
Но она не расслышала, углубившись в изучение предоставленных Питером финансовых отчетов.
Кто бы подумал, что через два дня Агнес сразит самый сокрушительный и свирепый вирус любви...
- Я поняла! - обрадовалась Ди. - Ей нужен король! Ты же упоминала про какого-то короля? Так ей и надо вертихвостке. Актриса и монарх! Вот ведь наказание.
- Милая, разве мы можем знать, где найдем, а где потеряем...Да, Агнес папала в сети любовной страсти. И это оказалось чудесно!
В день закрытых гастролей мэр Сплита устраивал для мадмуазель Петти прием на яхте. Погода все ещё не радовала, но шторм утих и господин Стефович хотел порадовать гостью роскошным ужином. После спектакля Агнес переоделась в вечернее платье прямо в своей гримуборной. Ей так часто приходилось менять туалеты, что она научилась блестяще делать это в любой обстановке.
Еще шумела на площади выходящая из театра толпа, а звезда, двадцать минут назад раскланившаяся перед занавесом под дождем летящих к ней цветов, была готова к ужину на яхте.
Черная тафта, собранная в широченную юбку, шуршала и матово переливалась в свете гримерных ламп. Поверх узкого, затянутого в талии лифа - маленькое болеро, расшитое стекляусом и серебряной нитью. Секунду поколебавшись, Агнес достала из гардероба широкую накидку из пушистого алого букле. Меха и перья под дождем выглядят смехотворно, а красный цвет хоть немного добавит яркости этому неудачному вечеру.
Агнес знала, что финальный спектакль был не лучшим. Голос звучал блекло и никак не появлялся тот сценический кураж, который обычно воспламенял кровь звезды. Она никак не могла понять, почему среди актеров так много людей, принимающих допинги. Агнес не нуждалась ни в алкоголе, ни в наркотиках. Зрительный зал, замерший в восторженном ожидании, превращал усталую и отнюдь не самую эффектную женщину в блистательную примадонну.
Без грима и эффектного туалета Агнес могла спокойно расхаживать в толпе поклонников, не опасаясь, что кто-нибудь узнает её. Славненькое, но вполне заурядное лицо с мелкими чертами, тускло-смуглый оттенок кожи, стройная, миниатюрная фигурка - вовсе не примечательная в повседневной одежде.
Блеклый цвет лица - досадный пустячок, который легко устраняется гримом, но делает абсолютно невозможным появление на людях без специального макияжа. Те, кому пришлось застать звезду "а ля натурелль", сразу интересовались, а не захворала ли она - настолько померкшим и унылым казался её облик.
Но плюсов во внешности Агнес было гораздо больше. Конечно, осанка, умение двигаться, носить шикарные вещи, производило впечатление породы, яркости, неотразимой прелести. А голос! Агнес удавалось в разговоре придавать интонациям столь богатые оттенки, так выразительно произносить банальности, что её считали глубокой, утонченной, загадочной... Да, старому учителю Карлу Фитцнеру удалось все же сыграть в судьбе Агнес роль Пигмалиона. Он не сумел сделать из бойкой девчонки утонченную леди, но её бархатный голос, манера значительно изрекать банальности, могли бы украсить и герцогиню.
Нельзя упустить из внимания и вьющиеся жесткие волосы - этот недооцененный Агнес дар природы. При всякой погоде и в любой ситуации её лицо имело чудесную раму - крупные темно-каштановые завитки с огненным оттенком, полученным при помощи хны.
Агнес частенько досадовала на природные кудри, завидуя тем, у кого волосы струились как светлый шелк. Но ведь оценить природный дар может лишь та, что проводит часы в папильотках под горячим колпаком и бережет прическу от ветра и тумана. А уж дождь! - Эн сочувственно покачала головой.
- Мне страшно и подумать об этих бедолагах.
- Ты слишком консервативна. Сейчас в ходу мужская стрижка, дамы забывают о волосах до следующего посещения парикмахера. Современную женщину украшают независимость и умение зарабатывать деньги, а не кудельки. - Без видимого одобрения прокомментировала ситуацию Ди.
- Мы то с тобой никогда не знали проблем с волосами. Кудряшки, особенно светлые, всегда выглядят премиленько. - Эн провела рукой по зачесанным назад пышным волосам. - Хотя, признаюсь, порой я бы не отказалась от прически Лиз Тейлор или Лайзы Минелли... Женщинам скучновато пребывать в одном, отпущенном им природой, облике.
- Вот они и метят в актрисы, чтобы побывать и Сильвой и Марицей.
- Но всему приходит конец. Однажды наступает страшный день - актриса видит в зеркале ушедшие годы.
"Твоя звезда меркнет" - сказала себе Агнес, вглядываясь в зеркало. Наедине с собой она впервые призналась в том, что не хотела, ни за что не хотела замечать - швыряла подальше газеты с портретами молоденьких актрис, не обращала внимания на успехи соперниц и собственные неудачи. Она шла напролом, ощущая, что попадает в ногу со временем.
Но время ускоряло свой ход - стремительно менялись вкусы, настроение, мода. Эпоха "Королевы чардаша" уходила в прошлое. Идолом толпы становилась Мадонна - дрянь, стерва, черная кость. В цену входило обаяние порока, цинизма, коварства. А тридцать пять - не тот возраст, чтобы все начинать заново.
- Может плюнешь на сегодняшний прием? - засомневался Питер, увидав стоящую перед зеркалом Агнес. Он приехал за ней в смокинге и черном плаще, как всегда сдержанно элегантный. - Хочешь, я позвоню господину стефовичу? Возможно, у тебя снова поднялась температура. Глаза блестят и на щеках какой-то лихорадочный румянец.
Агнес отключила лампы, чрко светившие вокруг большого гримерного зеркала. Комната погрузилась в зеленоватый полумрак шелкового абажура на низком торшере. Сильнее запахли цветы в многочисленных корзинах и вазах.
- Не надо звонить. Подойди сюда.
Питер встал рядом. Они смотрели на свое отражение, обрамленное прямоугольником погашенных ламп.
- Смотри, Пит, вон там, за нашими спинами, большеротая девчонка с лентами в волосах и в деревянных сабо... А у рыжего паренька повязан длинный фартук и в руках - поднос с поллитровыми пивными кружками.
- Да, Агнес. Мы их видим, а они нас - нет. Они нам нравятся, а мы им?
- Да они чертовски завидуют нам, Тихоня! - Агнес толкнула Питера в бок. - Проснись!Разве тогда мы могли вообразить что-либо подобное?
Питер вздохнул: - Если честно, я мечтал о другом.
- Хотел стать хозяином ресторанчика? - Агнес натянула перчатки, подхватила алую накидку и пошла к двери.
- Наверно! Но главное... Главное - я считал себя твоим женихом.
Агнес расхохоталась так рассыпчато и звонко, как умела делать это на сцене только она одна.
...Драгомил Стефович - мэр Сплита с гордостью показывал гостям яхту, приобретенную у итальянского друга в качестве "прогулочного средства для гостей города".
- О нет, господа, это суденышко и все на нем имеющееся - муниципальная собственность. Ведь у нас почти социализм, - подмигнул он немногочисленным приглашенным. - Но здесь я принимаю лишь самых дорогих гостей. Госпожа Петти! Я и моя супруга - ваши верные поклонники.
Он поцеловал руку Агнес. - Сегодняшний ужин посвящен вам.
- И ещё одному человеку, который, кажется, нашел более интересное занятие, - язвительно вставила жена мэра из породы вечно обиженных и неоуененных мужьями интеллектуалок.
- Дорогая, Ник днем звонил из Рима и обещал непременно посетить нас.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27