Двое бандитов, поднимаясь из-за стола, синхронно. Роняя ружье, упал. Громкий звук монотонно. Один из них попал. Теме показалось, что он движется невыносимо медленно. Направил на него пистолет, но. Искры из. Вниз. Через некоторое, плотно нашпигованное неразборчивой эффектной кутерьмой время, Тема оказался в туалете. Он хотел выбежать через служебный выход, но снова ошибся дверью. В туалете было тихо. Судорожно сжимая пистолет, Тема застыл перед свежевставленной дверной филенкой. Он держал пистолет двумя руками и ждал, что дверь откроется. Прошло несколько минут. Дверь не открылась. Прежде чем выйти из туалета Тема осторожно прислушался. Снаружи было тихо. Вместо перестрелки он неожиданно, как невовремя включившуюся фонограмму, услышал негромкие постанывания, вздохи и отрывистые ободрительные возгласы, доносившиеся из закрытой кабинки. Он прислушался повнимательнее. Хрипловатый мужской голос показался ему знакомым. Внезапно, с запозданием на несколько минут, бешеная, отчаянная, ослепительная ярость овладела Темой. Он никогда раньше не испытывал ничего подобного. Как будто паровой котел взорвался внутри него от перегрева. Не раздумывая, он резко развернулся и изо всех сил ударил ногой в дверцу ближайшей кабинки. Защелка со звоном отлетела с обратной стороны, дверца провалилась внутрь и в следующую секунду с треском распахнулась настежь от еще более сокрушительного удара изнутри, ударилась о перегородку и снова захлопнулась и застряла. Тема успел увидеть пронзительно черные, наполненные дикой угрозой точки зрачков, которые, казалось, нарисованы были на побелевшем от внезапной злобы лице второго телохранителя и соломенный, ровно разделенный пополам темным пробором затылок проститутки, стоявшей перед ним на коленях. Он успел увидеть, как телохранитель, не вставая, сунул руку за пазуху. Тема девять раз подряд выстрелил в закрытую дверь, выбросил разряженный пистолет, вытащил второй и выстрелил еще несколько раз. От звонкого, многократно отразившегося от кафельных стен туалета, повторяющегося грохота у него блаженно закружилась голова. Он подождал, с силой дернул за ручку и распахнул дверь. Проститутка на четвереньках молча бросилась вон из туалета. Телохранитель сидел на унитазе, опустив руки, и на белой рубашке у него были неравномерно расставлены крупные красные точки. Тема хотел плюнуть в телохранителя, но рот у него совершенно пересох, и язык царапался о небо как кошка в коробке. Он еще раз выстрелил телохранителю в свободное место на белой рубашке и вышел из туалета. На кухне громко играла восточная переливчатая музыка и маленький повар-кавказец, чей синий, выпуклый, наголо выбритый затылок уверенно воздвигался над заросшей густыми курчавыми волосами шеей, туго выдававшейся из ровно изогнутого воротника цветастой рубашки, сосредоточенно стуча ножом, крошил морковь на толстой деревянной доске. Перед самым выходом во двор Тема столкнулся в длинном темном коридоре с молодым тощим милиционером. - Сестренка, - спросил милиционер, только что зашедший со двора в коридор и потому щурившийся в темноте, - извини, конечно. Огоньку не найдется? Он показал Теме сигарету. В ответ Тема моментально поднес пистолет к лицу милиционера. Разминая дешевую сигарету, милиционер машинально наклонился к поднесенному пистолету, поднес сигарету ко рту и замер, ожидая щелчка, искры, голубого ровного огонька. - Ну? - сказал милиционер и вопросительно посмотрел на Тему исподлобья. Тема испытывал непреодолимое желание нажать на спусковой крючок. Он уже ощутил упругое давление металла в подушечке указательного пальца. Курок двинулся. - Ну?! - повторил милиционер нетерпеливо, неразборчиво выговаривая согласные. - Чего там? Он стоял согнувшись, вытянув шею, скосив глаза на кончик сигареты, задерживая дыхание, чтобы затянуться. Тема нажал на курок. Послышался громкий металлический щелчок. - Не работает, - сказал Тема хрипло, - Газ кончился. - Дай-ка я попробую, - сказал милиционер, нахмурившись, и взялся рукой за пистолет. Он недоверчиво ощупал в полумраке темный тяжелый металл, надавил было слегка теплым большим пальцем на темин указательный палец, лежавший на спусковом крючке, и вдруг застыл, как замороженный и медленно, недоверчиво посмотрел на Тему. В следующие несколько секунд Тема увидел, как милиционер, теряя сознание, томно закатил глаза, выронил изо рта сигарету, стал, медленно распрямляясь, валиться назад и в конце концов грохнулся во весь рост на пол в коридоре. Фуражка слетела с милиционера и наподобие откинувшейся крышки, с негромким хлопком упала позади его продолговатой головы, бесстыдно обнажив засаленную желтоватую изнанку. Тема постоял несколько секунд перед падшим милиционером и выбежал во двор. Он миновал подворотню, завернул за угол, перешел через улицу и спустился в метро. Когда рокочущий эскалатор уже опускал его в полукруглое, освещенное люминесцентным инфернальным светом жерло платформы, Тема заметил, что по-прежнему торжествующе сжимает в руке блестящий пистолет. Окружающие, впрочем, не обращали на пистолет на малейшего внимания. Две школьницы на верхней ступеньке обсуждали телесные достоинства и недостатки одноклассника по фамилии Рудаков. Мимо протиснулась пригородная старушка с сумкой на колесиках. Тема сунул пистолет за пазуху и сошел с эскалатора. Поезд стоял у края платформы, и торопливые пассажиры, набычившись, протискивались в ближайшие двери. Тема протиснулся последним и с облегчением услышал, как створки дверей беспрекословно сдвинулись у него за спиной. Вслушиваясь в начинающийся постепенно перестук колес, Тема как бы заново почувствовал свое, сладко наливающееся покойной инерцией тело и одновременно вспомнил, как в тот момент, когда пуля в патроннике, должно быть, освобождалась от латунного обхвата гильзы, он увидел глаза Харина, блеснувшие то ли недоуменным узнаванием, то ли неожиданным загадочным одобрением, как если бы Харин вдруг увидел вместо незнакомой богемной девушки с пистолетом в руке своего старого приятеля, собрата по рингу, - и только через некоторое время сумел сообразить, что Харин, по-видимому, просто перепутал, подумал, наверное, что Тема его грозного конкурента собирается застрелить. Днем, после короткой, но бурной грозы с градом, крупные одинокие кристаллы которого драгоценно умирали потом на пыльной мостовой, он наведался к Марине в роддом. Он стоял на лестничной площадке, она - в конце длинного и широкого светлого коридора, позади стеклянной перегородки. По коридору от двери к двери сновали сосредоточенные санитарки, развозившие в неуклюжих алюминиевых каталках суп, кашу и кисель, вспыхивавший время от времени геральдической киноварью в наклоненных солнечных лучах. Тема мог видеть Марину за стеклами, вдалеке, хотя и не очень ясно; она стояла чуть в глубине своего отсека, в пестром малиновом халате, держа около уха точно такой же, как у него мобильный телефон, одолженный у соседки по палате. - Все, - сказал Тема. - Все в каком смысле? - спросила Марина. - Все, - объяснительно повторил Тема. - Вообще? - спросила Марина наугад. - Вообще. - Вот это да! - сказала Марина на всякий случай. Они помолчали. - Ты где? - спросила Марина. - Прямо перед тобой, - ответил Тема. Она подошла поближе к стеклу. Не отнимая радиотелефона от уха, Тема помахал ей рукой. - Это ты? - спросила Марина недоверчиво. - Это я, - сказал Тема. Он вкратце рассказал Марине, как было дело. - Представь себе, - сказал Тема, - помещение примерно восемь на двенадцать метров, обычное кафе. Может, поменьше немножко. Слева стойка, посередине биллиард, справа у стены игральные автоматы, штук шесть, напротив стойки эстрада. Между биллиардным столом и эстрадой столиков десять. Он возле самой эстрады сидел, чай пил, вот как от меня до санитарки с каталкой. Короче, я выстрелил и сразу попал, прямо не целясь. Потом я смотрю, один из них прямо в меня целится из помпо... - Слушай, - перебила его Марина, - подожди. Извини. Я забыла совсем. Нам обязательно кроватка нужна для ребенка. Купи кроватку какую-нибудь, ладно? Маленькую. Только не крашеную, они краску потом обгрызают на перегородках, когда у них зубы резаться начинают. - Хорошо, - сказал Тема нетерпеливо, - представляешь мне еще кто-то позвонил! - Кто? - не поняла Марина. - Заказчик. Это была главная новость. - Ты с ума сошел, - сказала Марина. Тема посмотрел на нее и увидел, как она подняла руку там, в другом конце коридора и постучала себя кулаком по голове. - Почему? - весело спросил Тема.- Десять тысяч. Тема снова помахал ей рукой. - Ты с ума сошел, - повторила Марина. - Это ад. Это кошмар. Прекрати пожалуйста. Они помолчали недовольно-расстроенно. Дефис в этом словосочетании постепенно наполнился неясными эфирными шорохами. - Что со стихами? - спросила Марина неуверенно. - Надо денег сначала хотя бы немного заработать, - сказал Тема, с удовольствием намазывая свои слова иронически блеснувшей солидностью. Надо как-то в обществе определиться. - Что?!! Даже не приглядываясь особенно, Тема увидел как Марина на него смотрит. - Кому они нужны, эти стихи? - сказал Тема безапеляционно. - Их семь процентов всего людей в мире читают. Когда Тема выходил из больницы, телефон у него в кармане снова засигналил. - Алло, - сказал Тема, остановившись на улице. - Возможно, - добавил он после паузы. - Почему нет? Конечно возможно. Пять тысяч. Оставьте мне телефон, я с вами сам потом свяжусь. В ближайшие два-три дня. Да. Всего хорошего. Он порылся в карманах, вытащил какую-то картонку и торопливо записал телефон. В просторной витрине за его спиной, на экранах шестнадцати поставленных друг на друга телевизоров в это время появился полуразрушенный интерьер кафе "Элегия". Простреленный игральный автомат бессмыссленно щелкал абстрактными счетчиками, невыразительная следственная группа сгрудилась в глубине помещения, и репортер, лицо которого от слишком яркого направленного света временами превращалось в сливочное расплывчатое пятно, что-то возбужденно и беззвучно рассказывал глядя прямо перед собой остановившимися, исполненными праведного негодования, благородно выпученными глазами. Напротив Темы посередине тротуара стоял преувеличенно аккуратный молодой человек в костюме комсомольского фасона и с черной квадратной сумкой на плече. На лацкане пиджака у молодого человека висел большой круглый значок: "Хочешь заработать? - Обращайся ко мне!". Молодой человек мрачно разглядывал Тему. Около поребрика притормозил зеленого цвета БМВ с двумя смазливыми частными предпринимателями внутри. Один из них высунулся в окошко. - Девушка, поехали кататься, - предложил он игриво. Тема с удовольствием посмотрел на него и кокетливо тряхнул волосами. - Ох, мальчишки, - сказал он обычным своим голосом, - просто сладу с вами нет никакого.
Глава 10
Прошел средних размеров по-осеннему уже ненастный августовский день, за ним еще один, почти точно такой же, потом еще один, получше. Антон заработал несколько тысяч долларов. Иосиф сообразил, что плавающие вокруг него пятна время от времени сцепляются друг с другом и что некоторые из этих пятен лучше других. Кореянка Хо научилась показывать фокус, в котором сломанная спичка снова оказывалась совершенно целой. Тема записался в библиотеку и только что, в ожидании заказанных книг, внимательно просмотрел на всякий случай двенадцать французских модных журналов. Ровно пятнадцать миллиардов лет тому назад, секунда в секунду, средняя температура остывающей вселенной достигла, наконец, тридцати шести и шести десятых градусов по Цельсию. Через час Тема справился у библиотекарши насчет книг. Книги пришли. Библиотекарша, миниатюрная женщина лет сорока в красной кофте, походила между полок, разглядывая торчащие из разложенных по полкам книг закладки с сиреневыми номерами, нашла темину стопочку и вернулась к широкому полукруглому прилавку, вокруг которого теснились читатели. В огромном, наполненном неясным звенящим шорохом зале Тема отыскал свободный, канцелярского фасона стол с потертой дермантиновой столешницей, разложил на нем свои фолианты - апполодорову мифологическую библиотеку, альбом архитектурных реконструкций и мифологический словарь, в котором там и сям мелькали репродукции Альма-Тадемы - и открыл первую попавшуюся книжку. Он прочитал два абзаца (это был Апполлодор) и огляделся по сторонам. Он первый раз в жизни был в Государственной Публичной Библиотеке. Прямо перед ним на стене, под сводчатым потолком висели огромные черные с бронзовыми цифрами и стрелками часы. По периметру помещения над большими, закругленными сверху окнами, проемы которых были расплывчато расчерчены тонкими выцветшими переплетами шла пустынная непосещаемая галерея. Фигурные балясины ее перил сверкали свежей политурой, старинные книги на полках стояли ровно, на подбор, молчаливо выпятив то винно-красные, то оливковые нетронутые корешки. Возле полок, вавилонской усеченной пирамидой возвышалась пятиступенчатая черная лесенка с приделанным наверху точеным перильцем. За соседним столом сидел мужчина в полосатой, аккуратно заштопанной на локте рубашке. Перед ним лежала внушительная, разваленная пополам на две усыпанные словами белые грядки энциклопедия, и он что-то сосредоточенно и быстро, по-птичьи равномерно поклевывая со страниц, выписывал из этой энциклопедии в большую, хозяйственного вида тетрадь. По другую сторону от Темы, через проход, под плакатом цветаевских чтений сидели две похожие друг на друга студентки, одна из которых только что выключила старомодную, с зеленым стеклянным колпаком лампу и теперь, запрокинув голову, морщась, выдавливала наугад глазные капли из пластиковой пипетки. Вдалеке, возле застекленных выставочных витрин оживленно беседовали две пожилые женщины, одна из которых время от времени вытаскивала, словно собираясь закурить, сигарету из пачки, держала ее некоторое время во рту, растерянно озиралась и снова убирала сигарету обратно в пачку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33