Увидимся в среду около полудня. Он не станет возражать против нашего приезда?– Ну, это я беру на себя, – уверенно заявила Хелен.Они мило попрощались, и Маргарет повесила трубку. Глава 13 Палм-Ривер, штат Флорида, – сущий рай для велосипедных прогулок. Молли и Джон в свои четырнадцать и, соответственно, пятнадцать лет целыми днями гоняли по пустынным дорогам мимо высоких и ярких цветущих растений, словно были одни на целом свете. Накатавшись вдоволь, они удили рыбу с мостков, пересекающих речной путь на Майами, на котором стоял Палм-Ривер.На пляже в центре Палм-Ривер расположились огромные отели, с продолговатыми бассейнами, отливающими на солнце нефритом; там часто выступали нью-йоркские варьете. Но Джон и Молли редко туда заезжали, они направляли свои велосипеды в населенные призраками Великой депрессии заросли пальм или пускались из залива Барнегат на разведку по реке в старенькой яхте, которую Кен купил дочери, полагая, что управлять парусом следует учиться с детства. «Устрица», так называлась их яхта, казалась детям милее, чем огромная шхуна «Феари Куин», на борту которой Джон впервые увидел Молли. Поначалу, доверяя детям лодку, Кен и Сильвия позволяли им ходить лишь в узкой части реки неподалеку от эллинга, где обязательно дежурил кто-либо из прислуги. После того как они заметно освоились с управлением, наблюдение ослабили и им разрешили выходить в излучину реки.Возможно, ничего бы и не случилось, не будь Кен так упрям при покупке лодки – сопровождавшейся бурными возражениями Хелен и ее родителей – и не отпусти он детей на весь день. Вероятно, события, произошедшие в рождественские каникулы на пикнике, не имели бы столь серьезных последствий, если бы Кену не пришлось уехать. Кен срочно понадобился Берни Андерсону в Париже, где в новогодний уикенд должна была состояться встреча бизнесменов, проявивших интерес к их новому предприятию. Как часто бывает в жизни, это случайное совпадение сыграло свою роковую роль.Утро субботнего дня, когда запланировали пикник, выдалось холодным. Дул северный ветер, однако возле эллинга он почти не чувствовался. В восемь утра Молли и Джон сложили провизию под палубу, подняли парус и помчались прямо посередине реки, обгоняя ветер, который к их полному восторгу то и дело подбрасывал гик. Через час яхта достигла излучины; дальше они еще никогда не заплывали. Знакомые берега остались позади, река становилась все уже и извилистей, то и дело попадались топкие болотистые островки. На них грелись на солнце аллигаторы, казавшиеся мертвыми, в высокой зеленой траве ловили рыбу белые цапли. Перед яхтой, словно горсть брошенных камушков, рассыпались стайки дроздов. Несмотря на усиливающийся ветер поверхность воды, сдерживаемая топью, оставалась гладко черной, и за кормой мчащейся вперед яхты тянулся белый пенный след. В десять часов им на пути попался подъемный мост, и они, пользуясь правом пусть немногочисленного, но все же экипажа, трижды бойко протрубили в горн, заставив старика-служителя крутить тугую лебедку. Тот мрачно наблюдал, пока с величественным видом они проплывали мимо, а когда показалась корма, смачно плюнул им в кильватер жеваным табаком.К полудню они планировали вернуться назад, но в половине двенадцатого вышли в широкое устье; вдали смутно виднелась земля.– Наверное, там большие острова, – сказал Джон.– Нам нужно возвращаться домой, – ответила Молли.– Давай проплывем еще немного и посмотрим, что на другой стороне.– Хорошо, – согласилась Молли.По мере того как они удалялись от берега, волны становились все больше. Маленькую яхту раскачивало из стороны в сторону, приходилось держать румпель обеими руками и быть начеку, чтобы не зашел ветер. После того как они прошли примерно четверть залива, острова вдали приобрели очертания мыса, однако точно определить характер суши было невозможно. Попав в высоченную волну, яхта зарылась в нее своим тупым носом и черпнула в кокпит воды.– Думаю, все-таки нужно возвращаться, – нервничая, сказала Молли. Рубашка на ней намокла от брызг, и ей было явно холодно.– Сейчас, сейчас, подожди чуток, – проговорил Джон. – Я почти разглядел…Между тем вместе с ветром усилилось течение, и Джон подумал, что возвращаться против течения будет трудно, но упрямо вел суденышко все дальше и дальше. Им попадались столбы разметки фарватера, между некоторыми виднелись песчаные насыпи, оставленные драгой, которая когда-то углубляла здесь русло. Наконец прямо по курсу они увидели большой кусок суши.– Интересно, что там с другой стороны? – спросил Джон.– Не знаю, – ответила Молли, с тревогой глядя в небо. – Тучи собираются, пора плыть домой.Он нехотя согласился. Они повернули и в то же мгновение поняли, что недооценивали силу ветра. Яхту кренило и било волнами. Джон потравил шкоты и почти совсем отпустил грот. Они насквозь промокли от брызг, и Молли едва успевала вычерпывать из кокпита воду. Когда она обернулась, Джон увидел на ее лице страх.– Все будет в порядке, – попытался успокоить он, хотя, проходя мимо буя, заметил, что их сносит течением в сторону и продвигаются они очень медленно. Не меньше часа они шли в лавировку, крутясь возле одного и того же буя, тем временем солнце опускалось все ниже; небо затянулось тучами и потемнело. Вода перемешалась с илом, и, подхватываемые ветром, волны отливали рыжевато-коричневым цветом. Зловеще хлопал парус. Часа в четыре внезапный порыв положил яхту, и они оказались по шею в воде. Они уцепились за перевернутое суденышко, которое теперь скорее напоминало небольшой плотик.– Что теперь делать? – еле дыша, спросила Молли.Парус остался под водой, и стало непривычно тихо; волны медленно перекатывались через днище яхты. В воде оказалось гораздо теплее, чем на воздухе.– Будем держаться, – угрюмо ответил Джон. – Плыть к берегу не надо.– Мы не можем доплыть, – проговорила Молли, с ужасом глядя по сторонам. Берег едва виднелся вдали.– Ветер и течение сильные, нас скоро вынесет, – успокаивал Джон. – Устала?– Держаться могу.– Посмотри на буй, – сказал он. – Видишь, мы движемся.Он перебрался поближе к Молли и обнял ее рукой за тоненькие плечи, чтобы ей легче было держаться.– Когда стемнеет, нас начнут искать, – добавил он.Целый час они провели в воде, цепляясь за дно яхты; их руки и плечи коченели на ветру.– Здесь есть аллигаторы? – спросила Молли.– Они людей не кусают. Опасны только крокодилы, но эти совсем другие.– А акулы?– В такие реки они не заплывают.Наконец они увидели, что приближаются к одному из песчаных островков, насыпанных драгой, и вскоре почувствовали под ногами жидкий ил – чуть плотнее воды.– Может, нам удастся вытянуть яхту и откачать воду, – сказал Джон.– Давай доплывем и отдохнем сначала.– Нет, еще довольно далеко. Подождем, пока нас вынесет.– Там могут быть аллигаторы?– Они не едят людей.Подростки молча дожидались, пока лодка наконец не увязла в серой кашеобразной грязи, и где ползком, где вплавь выбрались на песчаный пятачок и застыли, лежа на животах, словно два крокодила. Пахло водорослями и нечистотами. Песок в середине островка был сухой и плотный, а сам островок, не более ста футов в длину и тридцати в ширину, едва возвышался над водой. Всю его поверхность покрывали белые осколки ракушек. Дети поднялись на ноги и стояли, дрожа на ветру, довольные, что оказались на твердой земле.– Я замерзла, – сказала Молли.– Мы могли бы подтащить лодку и спрятаться от ветра, а из паруса сделать палатку.Наполненная водой, яхта намертво увязла в грунте, и Джон понял: сдвинуть ее с места не удастся. Он быстро снял паруса и рангоут и в самом центре островка соорудил некое подобие палатки. Они с ног до головы вымазались в грязи, пока им наконец удалось вытащить из лодки бутылку воды и банку мясных консервов.– Хорошо бы разжечь костер! – сказала Молли.– Да.Но спички промокли, как и все остальное. Съежившись под своим импровизированным тентом, они жевали мясо и запивали водой. К этому времени солнце село, и стало очень холодно. У Молли зуб на зуб не попадал. Только от песка еще исходило тепло.– Может, если вырыть яму, будет теплее? – спросил Джон.Они тотчас принялись за работу, разгребая руками ракушки. В глубине песок еще хранил тепло солнца. Джон поранил руку об острую ракушку и стал высасывать из раны кровь.– Давай достанем лопату, – предложила Молли.Они вылезли из палатки и увидели, что вода отступила от засевшей в грязи яхты. Лопаты нигде не было видно, зато к острову прибило доску. С ее помощью они за считанные минуты вырыли длинную яму, похожую на неглубокую могилу. Завернувшись в парус, который к тому времени наполовину высох, ребята улеглись в яму и засыпали себя сверху теплым песком. Согревшись, они почувствовали себя намного лучше.– Прости, что опрокинул яхту, – попросил Джон. – Это я виноват.– Ничего, – сонно ответила Молли, прижимаясь к нему всем своим тоненьким, мокрым телом. – Скоро нас выручат.– Все еще холодно? – спросил он.– Уже нет.В последнем отблеске дня еще виднелись какие-то длинноногие птицы, шагающие по грязи. Вода продолжала отступать, все более оголяя островок. Наблюдая за отливом, Джон забеспокоился: не окажется ли этот клочок суши под водой во время прилива? Он успокаивал себя, что это маловероятно, иначе песок не был бы таким теплым, и в то же время недоумевал, почему на острове нет растительности. Как высоко может подняться вода? Если остров все-таки затопляется, размышлял Джон, они смогут снова ухватиться за «Устрицу». Скоро должна подоспеть помощь. Их хватятся и начнут искать. Молли мирно спала у него на плече.Вдали на берегу мелькали фары машин, светились красные и зеленые огоньки на мосту. Тишину нарушал лишь плеск волн и редкий крик птицы. Рядом с Молли было тепло; он опустил голову и заснул. Около полуночи их нашла береговая охрана. Они были до такой степени измучены, что даже не проснулись, когда прожектор осветил их палатку. Очнулись, лишь увидев матроса в резиновых сапогах, который теребил их, пытаясь разбудить:– Эй, вставайте! Вы живы? Ей-богу, ребята, горячая ванна вам не помешает!Сильвия, Хелен и Маргарет ждали на борту катера береговой охраны. Увидев их, Сильвия вздохнула с облегчением, но Хелен и Маргарет пребывали в ярости. Как только матрос доставил Молли на борт катера, Маргарет схватила ее за плечо и выпалила:– Ты о чем думаешь? Чем это ты занималась в такую поздноту?– Мы перевернулись, – ответила Молли.– Ясно, зачем он ее сюда затащил, – заявила Маргарет, глядя на Сильвию. – Яблоко от яблони недалеко падает.– Перестаньте! – в ужасе воскликнула Сильвия. – Нельзя так разговаривать при детях!Молли и Джон понуро смотрели друг на друга, слишком усталые, чтобы понять и запомнить услышанное.На следующий день в обычный час Молли не вышла из дома. Вместо нее появился старый Брюс. Он совсем не загорел несмотря на многие часы, что провел под солнцем Флориды, полируя свою машину. У него была привычка, волнуясь, почесывать зад, что он в тот момент и делал.– Пойди сюда, – позвал он Джона, стараясь говорить дружелюбно.– Что вам угодно? – спросил Джон, заподозрив неладное.– Хочу поговорить. Джон с опаской подошел.– О вчерашнем дне, – добавил Брюс.– А что?– Мне ты можешь сказать, – проговорил Брюс с ухмылкой. – Мы – мужчины, можем говорить о таких вещах открыто.– О каких?– Что вы делали вдвоем на острове? Вы уже не маленькие.Джон ничего не ответил.– Это нужно знать ее матери, – сказал Брюс. Джон побежал прочь, Брюс пустился следом, но догнать прыткого мальчишку нечего было и мечтать. Джон вернулся в мотель. Еле сдерживая рыдания, он забежал в дом, чуть не сбив с ног негритянку, которая стояла на коленях и оттирала кафельный пол.– Что случилось, миленький? – спросила она.– Ничего, – буркнул Джон. Он ринулся в свою комнату, упал на кровать и зарыдал, словно оплакивая непорочность, прекратившую свое существование на земле. Глава 14 На следующий день в сумерки Молли появилась на пляже напротив своего дома. Выглядела она почти как обычно: стройная, улыбчивая и обидчивая девочка, но кулаки ее были крепко сжаты, а на лице застыл след пережитого ужаса.– Привет, – сказала она подбежавшему Джону.– Все нормально? – спросил он.– Да, – ответила она и присела на песок. Он опустился рядом. Перед ними чернел океан, лишь белая полоска прибоя светилась в лучах заходящего солнца.– Она больше не разрешит нам видеться, – сказала Молли.– Почему?Молли резко пожала плечами; этот выразительный жест с годами станет ее характерной особенностью.– Все равно будем встречаться, – заявил Джон. Молли, отвернув лицо, глядела вниз.– Мама говорит, мой папа с твоей…– Что?– Мамой, – продолжала она. – Врач… Я не могу.На минуту оба замолкли, пораженные ощущением своей полной беспомощности. Что-то похожее на дрожь пробежало по телу Молли. Через некоторое время, не вымолвив ни слова, она опять вздрогнула. Стемнело; сквозь облака едва проглядывал полумесяц. Прошло около получаса. Со стороны, противоположной морю, послышался чей-то слабый относимый ветром голос. Кого-то звали.– Что это? – спросил Джон.– Это она, – ответила Молли. Они сидели не шелохнувшись, пока наконец отчетливо не прозвучало имя Молли, с негодованием выкрикнутое Хелен. Джон взглянул на Молли и в слабом свете луны увидел, что она улыбается.– Мне надо идти, – проговорила она. – Скажи, что не видел меня.Прежде чем Джон успел что-то вымолвить, она вскочила на ноги и помчалась вдоль пляжа в сторону от дома и голоса матери. Джон хотел догнать ее, но она словно растворилась в темноте, и, пробежав чуть-чуть, он вернулся. По песку запрыгал свет фонарика, и, услышав крики Хелен, он двинулся ей навстречу. Постепенно парень сбавил шаг, опустил руки и слегка нагнулся вперед; в тот момент он даже не понял, что крадется, а не бежит.– Молли! Молли! – продолжала звать Хелен. Когда он оказался футах в пятидесяти от нее, она увидела его темный силуэт на фоне неба: фигуру высокого, широкоплечего, мускулистого пятнадцатилетнего юноши.– Кто это? – спросила Хелен. Он молчал.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33