– Местная контрразведка задержала какого-то чиновника из правительства, – стал торопливо переводить полковник, – Якобы за лоббирование интересов российских нефтяников. И вместе с ним взяли его друга. Мсье Граговского, он владелец корпорации «НЕКОС», вроде собирался бежать за границу… Не повезло парню!
«Это уж точно! Зато как нам-то повезло, дружище Гартье даже и не догадывается!»
Но вслух генерал ничего не сказал. Он умел проигрывать – и если проигрыш не сильно бил по самолюбию и ЛЕЛЕЯМЫМ ПЛАНАМ, больше к проваленным делам не возвращался. Какие бы дивиденды они не сулили.
– Достаточно, старина! – он положил руку на плечо Гартье, и полковник послушно умолк. – Какое нам, в сущности, дело до этих русских РАЗ – БОРЬ-ЕК, так кажется, это у них называется? Не лучше ли последовать в уютный салон авиалайнера и отбыть на родину, пока, – тут генерал криво усмехнулся, – наши любезные хозяева не захотели продлить срок нашего здесь пребывания? «В местах», как они сами говорят, «не столь отдалённых!»
– Вы совершенно правы, мой генерал! – горячо поддержал патрона полковник.
Уже через час, когда авиалайнер, приняв в своё комфортабельное нутро пассажиров, словно нехотя оторвался от лётного поля и взял курс на Париж, Делакруа позволил себе немного расслабиться. И подбить итоги несостоявшейся операции.
Конечно, обидно, что переписка Громова от него ускользнула. Тут бы открывалось такое поле для всевозможных комбинаций!..
Но с другой стороны, а может, всё оно и к лучшему? Ну, раздобудь он эти письма – и что? Вряд ли бы в Елисейском Дворце – особенно, те из ЧИНОВ, что в прошлом были связаны со «Старым штабом», поверили бы генералу, что он привёз в Париж ВСЮ ПЕРЕПИСКУ! НЕ СКОПИРОВАВ её для себя – и не ПРИДЕРЖАВ НАИБОЛЕЕ ИНТЕРЕСНЫЕ ПИСЬМА!
Самое смешное, что удайся эта операция, генерал так бы и поступил.
С другой стороны, хорошо, что кроме КАПИТАНА, он ни с кем не стал делиться информацией о своей поездке. А отсутствие на работе – замотивировал болезнью. И двухнедельным лечением в одном из военных госпиталей на юге Франции. Возрастные явления, сердечко пошаливает, скоро на пенсию, сами понимаете, уважаемые господа, мы уже не те восторженные юные лейтенанты, которым мир кажется игровой площадкой!
И если русские будут молчать – а лишняя огласка им совсем ни к чему! – то никто о провале генерала не узнает. Гартье – не в счёт. Он и раньше-то всегда использовался де Бриссаком исключительно, как силовое прикрытие. А вот с «Капитаном», правда, придётся «поговорить»… И серьёзно! Ну, да его смерть никого не удивит – у наркоторговцев врагов хватает.
Но вот одну очень интересовало генерала: был ли в громовских письмах хоть один намёк – пусть и в иносказательной форме, на неведомо куда сгинувшие бумаги Холлога? Ведь если они так до сих пор и не всплыли, а, всплыв бы, обязательно ЗАИГРАЛИ, то, значит, продолжают себе тихонько лежат в чьём-то архиве, банковской ячейке или тайнике – и их нынешний владелец даже не подозревает, какой «бомбой» располагает… Но генерал понимал, что ответа на этот вопрос он так никогда и не получит.
* * *
В аэропорту Ле Бурже, к большому удивлению Делакруа, его встретил порученец министра.
Молодой майор, по слухам – интимный приятель главы военного ведомства (более точную информацию, к сожалению, не смогли раскопать даже лучшие сотрудники генерала; впрочем, может, парень действительно был ни при чём, или – просто тщательно маскировал свою ориентацию, давить же на него, дабы досконально всё выяснить, не рискнул бы даже скорый на грубые методы добычи информации Гартье), сухо поприветствовал генерала, и передал распоряжение своего патрона: срочно прибыть в министерство.
– Не знаете, что произошло, майор? – поинтересовался генерал, чувствуя, как холодные лапки страха на секунду сжали его сердце. На что майор лишь индифферентно пожал плечами.
– А кто вам сообщил о моём прилёте?
Майор опять не ответил, и Делакруа понял, что дела его плохи.
Видимо, таинственный Антон не ограничился простой высылкой генерала из Москвы, а решил подстраховаться. Пустил вслед какую-то убийственную «дезу». И, что вероятнее всего, по официальным каналам. Такой информации, к сожалению, веры всегда больше.
Положим, от объяснений с министром уйти можно. В конце-то концов, он – ни кто-нибудь, а шеф военной разведки. И в рамках своей деятельности, не обязан отчитываться – даже перед вышестоящим руководством, о тонкостях собственной работы. А министр – лицо гражданское, политик – скольких таких генерал перевидал за свою жизнь! Но если вызовет президент? Тут уж придётся ужом поизворачиваться!
Так, успокаивая себя, Делакруа и явился пред очи министра.
Лессаж был не в духе. Более того, глядел на генерала неприязненно, словно на личного врага. Это ещё больше встревожило Делакруа, и он лихорадочно перебрал в голове те или иные дела, за которые мог бы ЗАЦЕПИТЬСЯ патрон.
– Что вы делали в Москве, генерал?
Вопрос не был неожиданным, и поэтому Делакруа, помедлив, спокойно ответил: – Занимался своей работой.
– Какой, позвольте, полюбопытствовать? – В голосе министра прорезались ехидные нотки.
– Своей! – отрезал генерал. – Но если вы настаиваете, то, пожалуйста – встречался с одним из своих агентов, человеком достаточно высокого ранга, чтобы контакт с ним поручать простым исполнителям.
– Не с мсье ли Рогинским? – в глазах министра плескалась откровенная издёвка. – По просьбе вашего приятеля Моретти? А?
– Я не буду отвечать на этот вопрос, – надменно произнёс Делакруа. – И сегодня же доложу о нашем разговоре Президенту!
– Он уже в курсе! – Лессаж уже откровенно веселился. – Кстати, хочу вас обрадовать: его распоряжением вы отстранены от должности. Вашим делом теперь займётся специальная комиссия. Завтра попрошу прибыть сюда к девяти утра. Пока же можете быть свободны. Рекомендую отправиться домой. Желательно, никуда не заезжая по пути. Впрочем, вас проводит мой адъютант. Всё, генерал, более я вас не задерживаю.
Обвинение, которое вскоре предъявили генералу, оказалось более, чем серьёзным. Организация канала доставки наркотиков из Северной Африки в Россию, по линии военной разведки. Под этот, на первый взгляд полнейший бред, прекрасно ложились и старые отношения с Моретти, и встреча с Рогинским (которого русские отправили за решётку не только, как банального взяточника, но и лоббиста наркоторговцев!).
И все эти обвинения подкреплялось вполне правдоподобными доказательствами. Надо отдать должное Антону, работа была проделана великолепная! Документы, которые он передал Лессажу, оказались более, чем достоверными!
Возможно, военные и замяли бы скандал, отправив Делакруа в отставку. Но информация о его, якобы давних контактах с корсиканской мафией, поступила от русских сразу по нескольким адресам: в МИД, МВД, а также в Европол и Интерпол. И поэтому за генерала взялись всерьёз.
Но ему повезло – до суда Делакруа так и не дожил. Сказался возраст и свалившиеся неприятности. И, как следствие, у мужика просто не выдержало сердце. Похороны состоялись скромные, людей, попрощаться с генералом, пришло мало. Наблюдатели от ДСТ и ДЖЕСЕ из наиболее известных им, зафиксировали лишь торговца детскими игрушками Моретти, да помощника Делакруа полковника Гартье, Последний, кстати, пережил шефа всего на сутки: переходя улицу, по неосторожности попал под колёса грузовика, угнанного часом ранее молодым наркоманом. А вот Моретти куда-то скрылся – сразу же после похорон. Так и не нашли мужика. Впрочем, особо и не старались.
Московская область, вторник 19 июля 2000 года, 10 часов утра. Летняя резиденция Президента России в Старо-Спасском. «И снова бой, покой нам только снится…»
«Старик», как всегда прикатил без звонка – и эта его привычка уже начинала раздражать Громова. Одно дело, когда учитель и наставник позволял себе подобные поступки в САМОМ НАЧАЛЕ ДЕЛА. Другое – сейчас, когда ВСЁ УЖЕ СОСТОЯЛОСЬ.
Провести с ним, что ли, разъяснительную беседу? Пожалуй, не стоит. Чего доброго ещё обидится, своих придурков-ветеранов притащит, стыдить примутся…
То, что именно эти «придурки-ветераны», входящие сегодня в весьма влиятельный политический клуб отставников внешней разведки и дипломатической службы, сделали из мало кому известного майора КГБ – сначала: главу крупной корпорации, а затем – и государства, Евгений Евгеньевич предпочитал в последнее время не вспоминать. Он вообще не любил оглядываться на прошлое. За редким, разумеется, исключением.
Стоило бы, конечно, «Старику» отказать от ДОМА, но пока не время. Вот укрепимся на троне, тогда и поглядим… А пока он ещё нужен.
– Интересно, как ты меня своим тонтон-макутам представляешь? – хмыкнул «Старик», опускаясь прямо на траву, аккурат возле входа в Резиденцию. Потянулся, ну, точь-в-точь, старый котяра-разбойник, подставляя солнцу лицо, и счастливо зажмурился: – Эх, хорошо тут у тебя, тихо, мирно, пчёлки летают, никто не докучает!.. Так бы и поселился здесь…
– А и селись, – в тон ему подыграл Громов – и тоже присел рядом. По причине выходных, был он в обычном спортивном костюме и со стороны больше походил на обыкновенного дачника, чем на руководителя крупного государства. – Определю тебе комнатку, твоим ветеранам – если захотят, тоже помещения подыщем, будет, где о великих планах преобразования России без опаски говорить…
– Что мы тебе – совсем уж, что ли, немощные?
Громов дипломатично промолчал.
А «Старик», моментально став серьёзным, деловито осведомился: – Граговский – твоя инициатива? Или, – он коротко усмехнулся, – «эксцессы исполнителей»?
– Можно сказать и так.
– Слишком жёстко ты за него взялся, – неодобрительно покачал головой «Старик», – вон как пресса-то разоралась…
– А мне плевать на прессу!
– И оппозиция шумит…
– И на неё мне тоже плевать!
– Смотри, твоё дело, – на удивление, не стал в этот раз спорить с Громовым «Старик», – Просто хочу предостеречь тебя: бизнес не очень-то понимает такого к себе отношения…
– А мне плевать и на бизнес, – твёрдо, стараясь, чтобы только не сорваться на крик, произнёс Громов. – Или эти парни будут играть ПО МОИМ ПРАВИЛАМ. Или я их ликвидирую, КАК КЛАСС.
– Молодец! – похвалил его «Старик». И по его голосу было не понять: то ли всерьёз он это говорит, а то ли – издевается: – Так держать, компаньеро! Но пассаран!
– Чего припёрся? – нарочито грубовато спросил Громов. – У меня сегодня день занятой, не до гостей…
– А что? Просто вот так, на огонёк, уже и заглянуть нельзя? Забурел, что ли, командор, совсем? – попенял ему «Старик», весело скалясь. И, тут же оборвав смех, неожиданно спросил: – Что там с твоими письмами? Нашли?
Громов недовольно поморщился: – Ещё нет. Но – ситуация под контролем. Они – в Москве. Отсюда и будем плясать.
– Не боишься, что неожиданно всплывут?
Громов неопределённо пожал плечами: – Всё когда-то неожиданно случается… Ты мне что предложить хочешь?
– Если на процесс нельзя повлиять, – поучительным тоном произнёс «Старик», – то его следует возглавить. Или, на худой конец, пустить по заранее проложенному руслу.
– Мне сейчас не до загадок!
– Мне – тоже. Я тут тебе одного человечка привёз, для нашего дела – самый нужный спец. Он сейчас у охраны сидит, на него пропуска нет. Распорядись, чтоб позвали.
– Кто такой?
– Имя его тебе вряд ли что скажет. А вот профессия – самое то. Издатель. Точнее – владелец полиграфической фирмы «Держава», слыхал, наверное, о такой?
– И зачем нам издатель?
На это «Старик» только загадочно улыбнулся. Он любил вот так ошарашивать людей. Ещё с детства, наверное, сохранил подобную манеру поведения. Которая, кстати, тоже сильно раздражала Громова.
Ну, неприятно ему было видеть, как один из лучших в своё время асов тайной войны, ведёт себя, словно тринадцатилетний пацан! Или это маразм у «Старика» с возрастом начинает прорезаться?
Как он, Громов, только раньше всё это терпел? Наверное, всему приходит конец. И терпению – тоже. Но пока без помощи «Старика» не обойтись…
Москва, среда 20 июля 2000 года. «Загнанных лошадей пристреливают…»
Если не считать ту ужасную встречу со светлогорскими бандитами, то сегодняшнему бегству от особняка московского «авторитета», наверное, с полным правом можно было присвоить первый номер в списке несчастий и страхов Алисы Сергеевны. Когда вокруг загрохотали выстрелы и начали падать люди, Алису Сергеевну охватила дикая паника. Она куда-то неслась, спотыкаясь, падая и снова вскакивая на ноги. Мелькали какие-то деревья и кусты, что-то кричал Стерн…
И вдруг всё закончилось. Тяжело дыша, Алиса Сергеевна остановилась, слабеющей рукой ухватившись за ствол берёзы, огляделась по сторонам.
Она находилась в лесу. Точнее, в какой-то рощице. Не слишком густой – потому что впереди, метрах в ста, виднелась дорога, с довольно интенсивным автомобильным движением. Никаких звуков погони сзади слышно не было. Как не было видно никого из преследователей. Впрочем, а были ли они? Может, перестрелка – это какие-то внутренние разборки самих бандитов? Не поделивших что-то между собой? Вполне рабочая версия, как сказал бы в подобном случае её товарищ по несчастью Стерн. Кстати, а где он сам-то?
В то, что его могло зацепить пулей – Алисе Сергеевне верить не хотелось. Уж слишком жизнелюбивой натурой был журналист, чтобы вот так, запросто, погибнуть в какой-то дурацкой перестрелке.
Но позвать его в полный голос у Алисы Сергеевны не хватило смелости. Она вообще была по жизни сдержанной, осмотрительной и осторожной личностью. Предпочитала зря не рисковать. И если бы не её педагогическая профессия, заставлявшая быть уверенным и волевым человеком, то Алиса Сергеевна наверняка прослыла бы отчаянной трусихой. И даже события последних двух недель не придали ей храбрости.
Что делать дальше – Алиса Сергеевна не знала. Точнее, у неё был один беспроигрышный вариант действий: это добраться до Совы. У неё можно отсидеться, а заодно и решить, как быть дальше.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36