– Хозяин спит! – лениво растягивая слова заявил старший дежурной смены бодигардов – рослый гигант, больше похожий на Терминатора, чем на обыкновенного человека, – И будить не велел. Ну, разве что, за исключением, – тут он весело и нагло ухмыльнулся, – Мирового потопа или там, конца света. А поскольку оных катаклизмов в ближайшее время не предвидится – нас МЧС в том клятвенно заверило! – то шли бы вы, господа хорошие, в даль ясную и светлую, пока я на вас собак не спустил! Бродят тут всякие! – и, повернувшись спиной к незваным гостям, нарочито лениво отошёл от ворот.
Прокурорские проводили его злобными взглядами.
– Может, спецназ вызовем, а, Степан Михалыч? – поинтересовался у следователя по особо важным делам Тимурского его помощник. По молодости лет, подобные щелчки по физиономии переносились им плохо. Вскипал сразу, словно вулкан.
Но многоопытный и битый жизнью волчара Тимурский лишь отрицательно покачал головой: – Нет, парни! Приказа мочить «жлоба» пока не было. Да вы не волнуйтесь, не уйдёт он от нас! Мы его, как того быка…
– Какого быка? – не понял второй помощник. – А из анекдота, – охотно пояснил Тимурский. – Неужто не помнишь такого? «Сейчас мы здесь всю травку доедим, не спеша в долину спустимся – и отымеем там всех коров!» Вот так и с нашим клиентом – кой-что подготовим, не торопясь, возьмём гада за цугундер и – тогда уже начнём фокусы сексуальные ему показывать. По полной, так сказать, программе, со всевозможными извращениями!
Он смачно харкнул на ограду, довольно осклабился – попал! – и зашагал к машине. За ним следом послушно потянулись и все остальные члены группы.
Вторник, 20 июля 2000 года, Санкт-Петербург, аэропорт «Пулково», 11 часов утра

Я кричу, и мой голос дикий,
Это медь ударяет в медь,
Я – носитель мысли великой,
Не могу, не могу умереть.
(«Наступление». Н. Гумилёв).
С утра зарядил дождь. Он нудно хлестал по лицам немногочисленных пассажиров, стремительно вбегавших под уютную крышу аэровокзала, стекал рваными водяными струйками по стёклам здания, и вообще – настраивал людей на мрачное мировосприятие. В такой день хотелось не выходить на улицу, сидеть в тёплом комфорте квартиры и заливать депрессию алкоголем. Именно в такой день день в Пулково прикатил Граговский.
Вот уже три дня олигарх сидел в Санкт-Петербурге, где проходил очередной Нефтегазовый Конгресс Европы. И ничего не понимал. Обычно толковая сходка НЕ САМЫХ ПОСЛЕДНИХ ЗАПАДНЫХ ПРОМЫШЛЕННИКОВ и специалистов по углеводородам, на этот раз оказалась каким-то балаганом. Иного слова и не подберёшь!
Какие-то вторые лица из третьеразрядных нефтяных компаний. Вечные кандидаты наук и преподаватели заштатных вузов, громко поименованных – по новомодной российской традиции: «Международными университетами нефти и газа».
Никто из серьёзных ДЕЛОВЫХ КРУГОВ и политиков Конгресс своим присутствием – не осчастливил. А это уже был симптом. И симптом – зловещий!
Особенно, если учесть то обстоятельство, что форум был организован на деньги «НЕКОСа».
Судя по всему, ДГ РАВНОУДАЛЯЛИ. Поняв это, олигарх решил вернуться в Москву. Так просто сдаваться он не собирался. К тому же, требовалось разобраться с ситуацией на месте, поближе к кремлёвским подковёрным схваткам: кто и зачем на него натравливает Первого? С которым ДГ ещё всерьёз не сталкивался. Уж слишком на разных орбитах они вращались до прихода Громова в Кремль.
Окружённый многочисленной охраной и свитой клерков, Даниил быстро прошёл в ВИП-зал «Пулкова». Брезгливо морщась, стал стряхивать с куртки крупные дождевые капли.
В этот момент до него дозвонились из столицы. Сообщение рублёвской охраны испортило и без того скверное настроение. Даниил мрачно поджал губы.
Вон значит что, пошла в ход тяжёлая артиллерия. Неужто Громов решил убрать со сцены наиболее перспективного соперника, не дожидаясь, пока тот наберёт силы и выигрышных баллов за четыре года правления?
Что ж, этого следовало ожидать. Он, ДГ, и сам бы так поступил, будучи на месте Громова. Вот только почему так рано всё этот началось? Нормальные люди сначала укрепляют свои тылы, а уже потом лезут в ферзи!
Неожиданно обожгла догадка. А если всё это как-то связано с просьбой Рогинского?
Служба безопасности «НЕКОСа» без труда разгадала смысл затеянной им игры. Даже отследило контакты ДРУГА с неким французским банкиром. Единственное, что не знал Граговский: зачем «лягушатнику» понадобились эти дурацкие письма?
Вроде никаких связей у Громова с Францией не было, равно как и у «ГромНЕТа» с Парижем – тоже. Даже специализировался нынешний президент, в годы своей чекистской молодости, совсем по другой стране – Австрии. Но для себя ДГ решил, что эти бумажки ему даже больше пригодятся, чем Рогинскому и Гарничу. Что-то можно у себя припрятать, что-то – не такое уж и интересное, отдать Семёну.
И вот на тебе – не успел ещё толком ничего сделать, как уже Генпрокуратура зашевелилась!
Проще было бы, конечно, плюнуть на всё, и немедленно вылететь в Англию. Имелся там у Даниила запасной «аэродром», где можно преспокойно отсидеться вдали от грозных бурь родной отчизны. Благо, что всё позволяло – и «шенгенка» была оформлена, до конца года, и личный самолёт всегда под «парами» стоит. Только дай команду – и уже вскоре можно будет пить кофе с коньяком в своём особнячке, приобретённом на «чёрный день» под Лондоном. Береженого, как говорится, и Бог бережёт!
Но были и другие аргументы, которые перевешивали эти соображения. Если, как говориться, прикинуть болт к носу, то его отлёт могли счесть за элементарное бегство. А это впоследствии значительно усложнит Даниилу бизнес, а уж тем более, скажется на его имидже, как будущего Президента.
Нет, он Даниил Борисович Граговский, никогда от опасностей не бегал и от неприятностей за морями не прятался! И тогда, когда зубами вырывал у судьбы первые доллары. И сейчас, когда – без ложной скромности, получил возможность свободно диктовать свою волю практически всей России. ЕГО РОССИИ.
Решено, страну покидать не будем. Но в столицах оставаться, конечно, тоже не следует. Нужно где-то отсидеться, в каком-нибудь укромном местечке, где федеральные структуры не имели бы никакой власти над ним.
И такая «ухоронка» у ДГ тоже было заранее подготовлена. Остров Сахалин. Тут и от России далеко, и до заграниц – что называется, рукой подать, и у «НЕКОСа» на острове своих предприятий хватает. А значит – и влияния. Да и Дальний Восток всегда был – как бы и не Россией. А уж в нынешние времена – и подавно превратился в своеобразный «остров Крым».
– Передай пилотам, чтобы моторы разогревали! – приказал ДГ секретарю. И пока вышколенный малый отдавал по телефону необходимые распоряжения, поманил к себе пальцем «безопасника».
Игнатьич мигом подскочил.
Был он услужлив не по годам, даром, что целый генерал КГБ в отставке, но верен – до лютости. В своё время Граговский вытащил его из полной жопы, дал возможность РЕАЛИЗОВАТЬСЯ, положил нехилую зарплату (да потом ещё и ПАРТНЁРОМ сделал, кидая время от времени ПСУ солидные пачки акций своей корпорации) – так что служил ему Корнев не за страх, а за совесть. Во всяком случае, так считал Граговский. А уж что при этом думал сам генерал – это, как говорится, одному Богу ведомо! Но поводов сомневаться в его верности «НЕКОСу» и лично ему, ДГ, генерал никогда не подавал.
– Игнатьич, тебе, конечно, уже известно о том шмоне, который у меня в Рублёвке прокурорские устроили? – приобняв генерала за плечи, жарко выдохнул ему в ухо Даниил.
Чекист неопределённо мотнул головой. И понимай его, как знаешь: то ли – в знак согласия, то ли, подтверждая готовность внимательно слушать патрона.
На его раскормленном рязанском лице не отразилось никаких эмоций. Умел себя держать в руках главный особист «НЕКОСа» – ничего не скажешь!
– А чего сразу не доложил, а? – пожурил его Граговский.
– Так вам же раньше позвонили, – уклончиво ответил Игнатьич. – А уж потом – мне.
– Ой, темнишь, генерал, темнишь что-то! – шутливо погрозил ему пальцем ДГ – и сразу же переходя на серьёзный тон, озабоченно поинтересовался: – Раз – в курсе, тогда посоветуй, что делать будем, а? – Граговский требовательно посмотрел на Корнева. И даже встряхнул за плечо – мол, шевели извилинами быстрее, время не ждёт!
– Я так думаю, – проговорил раздумчиво генерал, – что вам, Даниил Борисыч, оставаться здесь не след. Попросту говоря – линять треба.
В минуты опасности речь особиста приобретала отчётливо выраженный украинский говор. Поскольку, будучи русским по родителям, своё детство и молодость Корнев провёл в Киеве.
– И куда линять прикажешь? – криво усмехнулся ДГ.
– А к Яшке Сомову, – тут же ответствовал Корнев, и ДГ в очередной раз поразился тому, как его особист может угадывать мысли. Сомов возглавлял сахалинский филиал «НЕКОСа» – и, как давно подозревал Граговский, был тесно связан с ЦРУ. Ещё с тех, советских времён, когда нищий (по нынешним меркам!) и помаленьку диссидентствующий молодой геолог, искал на Дальнем Востоке нефть.
– А на хозяйство кого бросить? Тебя что ли?
– Можно и меня, – невозмутимо пожал плечами генерал. – Только мне что-то не слишком хочется в роли зиц-председателя Фукса выступать! Другие на этом месте лучше бы смотрелись. Вон, хотя бы вашего Сакчурина взять. Чем не президент «НЕКОСа»?
– Да он же в экономике – пень!
– И что с того? Зато – парень верный, ни копейки вашей не стырит. А экономикой пусть менеджеры занимаются. Вон их у вас сколько! Даже импортные имеются! К тому же – к ДЕЛАМ НАШИМ не приобщён, если и возьмут, то лишнего не наболтает! А я лучше вам, Даниил Борисович, компанию составлю. Да хлопцев верных с собой прихвачу. Вы уж меня, извините, конечно, может я и параноик. Но ваш Сомов – хоть мужик и толковый, и надёжный, но не лежит к нему почему-то у меня душа! Подлянки бы какой не кинул… Лучше, если я рядом с вами в эти дни побуду. И вам, Даниил Борисыч, покойнее будет, и я, в случае чего, за порядком на ОСТРОВЕ пригляжу!
– Разумно, – после некоторого раздумия, согласился с ним ДГ. И не теряя времени, поманил к себе Рифата: – Вот что, дружище, я тут подумал немного – и решил. Нечего тебе только пиаром одним заниматься. Пора и в большую политику идти. С сегодняшнего дня ты – президент корпорации!
– ???
– То, что слышал. Сейчас оформим приказ – и давай рули. А я – пока в одно место слетаю. Может, на месяц. А может, и на полгода отлучусь, там видно будет, ещё не знаю. Твоё дело, чтобы за это время «НЕКОС» по кусочкам не растащили. Ну и естественно, нефть качали как надо. Зарплату тебе соответствующую дам. – И сделав грозное лицо, рыкнул: – Только ты мне – смотри! Предашь – из-под земли достану и на люстре подвешу!
Почему именно на люстре – Граговский и сам бы затруднился объяснить. Но вот что касается его подчинённых, то они давно усвоили, что если шеф так грозится, то, значит, всё, пощады ждать не стоит! Найдёт – и действительно на люстре подвесит!
Пока шёл этот разговор, один из телохранителей Граговского, неприметный, но очень опасный тип по фамилии Смирнов (в своё время Корнев переманил его из ГРУ), осторожно сместился на пару шагов в сторону высоких охраняемых персон, продолжая делать вид, будто старательно следит за отведённым ему участком пространства. На самом же деле «бодигард» внимательно вслушивался в долетавшие до него слова «прикреплённых».
И незаметно для них вытянул из кармана «мобильник».
После чего осторожно, чтобы – ни дай Бог! – никто не заметил этого, быстро и ловко – сказывалась немалая практика! – набрал и отослал короткую СМС-ку.
После чего так же незаметно упрятал аппарат в карман и продолжил, как ни в чём не бывало, изображать из себя каменного истукана.
* * *
В Шереметьево Делакруа прошёл в кафе, мрачно уселся за столик и, щелкнув пальцами, подозвал официантку. Та не замедлила себя ждать. На ломаном, но довольно сносном английском миловидная девчушка в коротком форменном платьице, осведомилась о заказе.
– У вас есть «Мартель»? – хмуро поинтересовался генерал, и получив утвердительный ответ, распорядился: – Тогда два … нет, лучше – три, стакана, два кофе и каких-нибудь пирожных. Всё равно каких, лишь бы были сладкими!
Даже находясь в плохом настроении, генерал не упускал возможности пошутить. – И ещё, – он вспомнил совет странного типа по имени Антон: – Нельзя ли включить телевизор?
– У нас только русские каналы, – извиняюще улыбнулась ему девушка.
– Ничего, – махнул рукой генерал. – Мой помощник немного понимает по-вашему.
Через десять минут по НТВ пошли новости. Энергичный ведущий, чем-то похожий на де Голля в дни его боевой молодости, со сдвинутыми почти на конец носа очками, о чём-то быстро заговорил. Затем изображение резко сменилось – и к своему изумлению, Делакруа увидел ДРУГа. Поднял руку, прервав начавшего было переводить Гартье, и придвинулся ближе к экрану.
Рогинского с руками, скованными наручниками, вели по какому-то мрачному коридору. Не нужно было быть шефом разведки, чтобы сразу догадаться: какая судьба уготована давнему партнёру.
А следующая картинка показала не менее знакомую фигуру. Некоронованный нефтяной король России, мсье Граговский. Он стоял на фоне небольшого – очевидно, своего, самолёта, и, морщась от вспышек фотокамер, что-то взволнованно говорил обступившим его журналистам. Внезапно замолчал – оператор немедленно наехал на его лицо крупным планом, и зрители увидели расширившиеся от изумления глаза олигарха. Оператор сменил ракурс – и теперь на экране появились набегающие со всех сторон люди в чёрном, с автоматами наперевес. Их было много – и настроены они были решительно. Дёрнувшихся охранников Граговского моментально смяли, безжалостно расшвыряв по «бетонке». Корреспондентов немедленно шуганули. А олигарху сунули под нос какую-то бумагу и, взяв под руки, быстро повели – почти потащили, к белому микроавтобусу с затенёнными стёклами.
– О чём они там? – несколько раздражённо, чем следовало, спросил у Гартье, Делакруа.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36