Это был их маленький ритуал, который сложился ещё с тех времён, когда Громова после автокатастрофы, в которой погибла его жена, уволили из Конторы – и он устроился в небольшую компьютерную фирму простым охранником. Советник тогда первый раз пришёл к нему – единственный, кстати, из коллег, кто не оставил товарища в беде, они жахнули за встречу водочки – тогда, правда, это была «Столичная», а потом Советник, разругав его за выбор нового места работы, предложил по-внимательнее приглядеться к коммерческому директору фирмы.
Громов последовал совету – и очень скоро выяснил, что директор собирается свалить своего начальника, дабы самому усесться в освободившееся кресло. Уже и киллера подыскал, из местных бандюганов.
Говорить обо всём шефу Громов не стал. Тот доверял своему директору и словам какого-то там охранника просто бы не поверил. Громов поступил мудрее. Дождался, когда пойдёт АКЦИЯ, и взял исполнителя, что называется, «с поличным». А затем, пользуясь моментом, тут же «выпотрошил» у него и имя заказчика.
Благодарный шеф оценил расторопность охранника и поставил его во главе своей службы безопасности. Потом сделал своим заместителем. И вот тут-то Громов развернулся, как следует! Через полтора года фирма из мелкой превратилась в крупную – с филиалами в двадцати регионах и с трёмя зарубежными представительствами. А ещё через год Громов стал её президентом и совладельцем… Потом Советник двинул его в политику…
– Давай-ка выпьем, сынок, – сказал «Старик», поднимая стакан, куда Громов быстро, но без излишней суеты набулькал водочки, – За твою карьеру, за будущее нашей страны, которую чуть было не развалили разного рода ПИДАРАСЫ, – (человек ТОГДАШНЕГО ВРЕМЕНИ, он неосознанно копировал Никиту Сергеича, на дух не переносившего разного рода абстракционистов и прочих людей свободных профессий, считая их чуть ли не секс-меньшинствами, впрочем, сам Советник лично ТАК НЕ ДУМАЛ. Хоть и был он ровесником века, хорошо знавшим Хрущёва, тем не менее, поступал мудрее Никиты Сергеича – что и помогло ему ВЫЖИТЬ в последующие годы. Вообще-то, люди, близко знакомые с Советником, считали его ГЕНИЕМ – поскольку тот ни разу не ошибался. Особенно в выстраивании КОМБИНАЦИЙ…).
После второй, Советник, хитровато сощурившись, поинтересовался у Громова: – А скажи-ка мне, Евгений, что это за суету твои молодцы устроили вокруг некоей Алисы Терентьевой?
– Какие молодцы? – не понял Громов, и тут до него дошло, КАКОЕ ИМЯ назвал Советник: – Постой, Семёныч, но ты-то откуда о ней знаешь? Это ж моё прошлое, ты что, старче, копаться в нём вздумал, так и так твою мать?!!
Он вскочил со стульчика и стоял теперь перед Стариком, злой и рассерженный. По-настоящему рассерженный, словно пёс, у которого из-под носа выхватили косточку. Метрах в десяти, из кустарника, тут же выдвинулись два телохранителя, почувствовавшие резкое изменение атмосферы. Правда, к столику не подошли, но напряглись, готовые при малейшей угрозе со стороны гостя, нашпиговать его немалым количеством свинцового «гороха». Или повязать – в зависимости от ситуации.
Но Советник не испугался грозного вида своего бывшего коллеги и ученика – и его «бодигардов».
– Экий ты, Евгений, нервный стал! Того и гляди, на людей бросаться станешь, чисто, как цепной кобель! Чего задёргался? Теперь, чай, не бизнесмен доморощенный, – Советник уже откровенно издевался над Евгением Евгеньевичем, – А всенародно избранный Президент, мать твою за ногу! Блюсти себя должон, а не прыгать, как боксёр по рингу…
– Не ёрничай, старый хрен, говори по существу! – рявкнул Громов. Впрочем, он тут же взял себя в руки и снова сел перед Советником: – Знаешь же, не люблю я этих твоих виляний, особенно, когда дело касается серьёзных вещей… Чего Алису вспомнил? Я и сам уже о ней забывать начал, лет-то сколько прошло…
– А вот чего, – Советник взял бутылочку и принялся неторопливо разливать «продукт» по стаканам. – С неделю назад эта вот самая Терентьева прислала тебе письмо. Мол, поздравляю, как дела и всё такое прочее. Обычная белиберда, не стоящая твоего венценосного внимания. Судя по всему, дамочка просто хотела напомнить о себе, не более, к старости мы все сентиментальными делаемся – ей же сейчас сорок, верно?
Громов неопределённо дёрнул плечом. Но смолчал.
– Ну, так вот, твоя канцелярия послание Терентьевой оставила без ответа. Мало ли кто тебе пишет? Но кое-кто решил с дамочкой познакомиться поближе – на предмет изъятия у неё неких писем, – тут Советник испытующе глянул на Громова, – Ты ж с ней вроде тогда переписывался года полтора, я не ошибаюсь?
– Да мало ли кто с кем в юности не переписывался? – раздражённо фыркнул Президент. – Ну, было дело, так ведь ничего такого в этих письмах-то и нет, сплошные «записки влюблённого идиота»! Захоти Алиса деньгу зашибить, отдать эти бумаги «папарацци» – да на здоровье! Сплетней обо мне больше, сплетней меньше – какая разница? Хоть заработает немного – всё польза к пенсии!..
– Не скажи, Женя, ой, не скажи, – предостерегающе покачал головой Советник. – Тут какая-то непонятная игра вокруг этих писем завертелась, что-то мы с тобой упустили в этом деле…
«Мы!» – тут же сделал у себя в памяти зарубку Громов, но вслух, разумеется, ничего не сказал. Лишь слушал старика, сохраняя на лице непроницаемую маску.
А Советник продолжал:
– Наш друг железобетонный и твой Федька-вертухай своих орлов в Светлогорск направили, чтобы с дамочкой этой поближе познакомиться. А может – и с твоими письмами. Но – не повезло парням. Её дружок – местный «журналюга», «покрошил» гостей, что твой киллер, представляешь? И оба скрылись. Предположительно – сюда рванули. К тебе. Правды искать. И защиты.
– Или шантажировать, – криво усмехаясь, предположил Громов. – Говоришь, с «папарацци» связалась? Толковый хоть малый?
– Более чем, – отрезал Советник. – У себя в области – личность довольно влиятельная. ВХОЖ в КАБИНЕТЫ…
– Да что ты говоришь?
– То и говорю. По моим данным, за ним стоит «Папа» Гарнич…
– Вот как? – эта новость тоже не очень понравилась Громову. Вице-спикера он недолюбливал, но до него пока у Евгения Евгеньевича руки ещё не дошли, других забот, более важных хватало.
Да и олигарх не давал, откровенно говоря, никаких пока поводов, чтобы заняться им.
– А ты что думал? – посмотрел строго на Громова Советник: – И вот если смотреть теперь на это дело с учётом ВСЕХ ЗАИНТЕРЕСОВАННЫХ СТОРОН, то я бы не стал так благодушничать относительно того, кому достанутся твои любовные писульки! Напишут книжку, фотографий туда понапихают, ты ж, наверное, с Алиской в Вене не раз на память щёлкался, угадал? – Советник кинул на Громова внимательный взгляд, но тот на него никак не прореагировал, лишь посопел недовольно. – Сплетен каких-нибудь добавят, НУЖНЫХ! Да за такую писанину любое издательство дьяволу душу продаст! Я уж про «западников» вообще молчу!
Некоторое время Евгений Евгеньевич молчал, обдумывая слова своего наставника. Положа руку на сердце, не верил он, что ситуация настолько уж катастрофическая. Но с другой стороны, с чего тогда вокруг неё все так засуетились?!
– Молчишь? И правильно делаешь! – одобрительно кивнул ему Советник, – Этот вариант мне самому маловероятным кажется, но я бы его тоже не исключал. Так что теперь в твоих интересах свою подругу разыскать – и как можно скорее. Пока не случилось чего-либо экстраординарного. И опасного. Я тебе тут парня одного подгоню, хорошо? Пусть он этой проблемой и займётся, нечего твоей охране в дело это лезть, пусть лучше о твоей безопасности заботятся…
– Не надо! – отказался Громов, и по тому, каким тоном это было сказано, Советник понял, что спорить с Первым – бесполезно, он уже принял решение. – У меня свои хлопцы есть, не чета твоим! Если бы в бизнесе не увязли по самое горло – давно бы к себе перетащил…
– Ну, дело твоё! – не стал возражать Советник. Он знал, когда с Громовым нужно было соглашаться сразу, как вот сейчас, а когда – настаивать на своём. А о каких «хлопцах» обмолвился Первый, понятно было и так.
Агентство «Профи-Сервис», одна из громовских фирм, оставленная сейчас, после избрания, на верного зама, это ж почти полторы тысячи аналитиков и специалистов по особым поручениям – плюс около пяти тысячи охранников и телохранителей, целая армия! Причём, такая, что стоит двух, а то и трёх дивизий!
В своё время Громов набрал в неё крутейших профессионалов из различных служб. Правда, большинство всё же были из его бывшей «конторы». Им Громов доверял больше.
– В общем, поеду я к себе. А ты пока Федьку-то попытай, чего нарыл, может, и парни твои не сгодятся – генерал-то пёс опытный и служить верно умеет! Пока умеет… Ну, бывай, Евгеньич, спасибо за угощеньице! – он махнул рукой Президенту на прощание и пошёл к воротам. Громов несколько секунд смотрел ему вслед, потом сплюнул себе под ноги и тихо выругался. Умел Советник портить людям настроение, ничего не скажешь!

Середина июля 2000 года. Ближнее Подмосковье. Дом отдыха для членов элитного клуба отставных военных. Вечер. «Не кочегары мы, не плотники, но огорчений, в общем, нет!..»
Как всегда, «Маршалы» в полном составе собрались на обед. Этот входило в устав их клуба – причём, одним из основных пунктов поведения. «Завтраком поделись с другом, а ужин – отдай врагу!»
То есть, можешь вообще манкировать утренними и вечерними приёмами пищи. Во время встреч, затягивающихся порой на сутки, или – совместного отдыха. Как вот, например, сейчас.
Но обед – это святое!
Особенно, когда есть, что обсудить.
Сегодня был день монгольской кухни.
– Боже! – простонал один из «Маршалов», откликавшийся в миру и на «Дмитрия Егорыча», и даже – на «Димку». Но, разумеется, только в кругу своих. – Бедный мой желудок! – И пояснил жалобно, ловя недоумённые взгляды соратников: – Я ж, парни, вторую неделю на диете сижу, моя вторая половина заставила! А с вами, чертями, опять всё псу под хвост! – он плотоядно втянул носом дурманящий запах, исходящий от блюд, щедро расставленных на огромном, вытянутом в длину, столе. И немедленно потянулся за вилкой.
– А что, старина? – засмеялся его сосед слева. – Растолстеть, что ли, боишься? Напрасно! Нормальный мужик и должен быть таким, как ты – в меру упитанным, и с небольшим брюшком!.. Как Карлссон!
– Да я ж на корте из-за него сдыхаю минут через пять…
– Ах, на корте! – заржали и остальные «Маршалы». – Да ты, Димка, теперь этот, как его: «пенис-сист!» Скоро «Большой Шлем» обмывать будем?
– Да какой там «Большой ШЛем», полгода, как бегаю, а мячики как летали мимо, так и продолжают летать…
По его голосу чувствовалось, что он не на шутку раздосадован. Хоть и несерьёзное увлечение на старости лет, но для человека, привыкшего ДОБИВАТЬСЯ, неудачи – даже в роли начинающего спортсмена, отзываются весьма болезненными уколами по самолюбию.
– Тоже жена заставила, а, Димка? – хохотнул сосед справа. Этот «Маршал», в отличие от «теннисиста», со спортом дружил всю жизнь. Футбол, волейбол, плавание, бокс. Пусть – как любитель, но – на вполне приличном уровне. И сегодня «Маршал» не растерял былых качеств, с охотой посещал спортзал, где качал мыщцы на тренажёрах и в охотку «стучал» по мешку, в бассейне – резал водную гладь, словно торпедный катер, и раз в недельку позволял себе набирать загар в солярии. – Только чего так поздно увлёкся, «Папаше» уже от дел отошёл, а НОВЫЙ, говорят, на боевых искусствах помешан…
– Верно, – сухо обронил сидящий напротив «Егорыча» худощавый старикан – «Маршалы» звали его просто и незатейливо: «Наш друг». – Каратэ. Кирпич – не знаю, разобьёт ли, но доску полусантиметровую – прошибает запросто! С первой попытки. Сам видел.
Кто-то из «Маршалов» крякнул – то ли завистливо, то ли одобрительно, сразу и не поймёшь.
– Ну и как он? – полюбопытствовал «Спортсмен». – Осваивается в новой роли?
– Да понемногу, – неопределённо дёрнул плечом «Наш друг». – Новичок ведь на Олимпе! Ни губернаторской «отсидки», ни министерских постов – разве что, Дума в запасе… Да и то – всего-то на один срок! К тому же – неполный! Боюсь, может и не удержаться…
– Ну, ты, дружище, не каркай! – нахмурился «Егорыч». – Мы столько, понимаешь, в него денег вгрохали – и вдруг такой «пися-мизьм!» И, главное, ни на чём не обоснованный! Ты-то у нас на что к парню приставлен, водку хлестать, да анекдоты травить, что ли? Так этому и мы обучены, не сумлевайся, вполне тебя заменим, ежели что!..
«Наш друг» нервно дёрнул щекой, видимо, хотел резко ответить, но – сдержался. Секунду подержал паузу – и нехотя процедил сквозь зубы:
– Да фактор один проявился! – и, поймав вопросительные взгляды соратников, пояснил: – Сентиментальным наш протеже оказался, и, как мне кажется, это не слишком-то за нас сыграть сможет…
– Ну-ка, ну-ка, старина! – аж подался вперёд «Маршал-Наставник» – в их узком мирке просто: «Даниил Степаныч», интриган и авантюрист высочайшей пробы, он-то и «Клуб» придумал, как – очередной инструмент для собственных политических игр. Другое дело, что творение быстро переросло интересы своего Создателя и стало играть доминирующую роль во всех политических акциях в стране.
«Степаныч», как умный человек, быстро просёк ТЕНДЕНЦИЮ – и тут же отошёл на вторые роли, чтобы сохранить для себя хоть какие-то рычаги управления.
Понял сразу, что в противном случае его же не менее честолюбивые соратники моментально сомнут и вышвырнут вон.
Старое правило: если не можешь погасить явление – возглавь его! Или, хотя бы, держись поблизости…
Воскресенье, 18 июля 2000 года, Москва, 10 часов утра. «Волки и охотники…»
А на исходе недели они допустили ошибку. Точнее, её совершила Алиса Сергеевна. И идиллия мгновенно закончилась, так и не успев превратиться во что-либо светлое и надёжное…
Не углядел Стерн за своей подругой по несчастью, за что потом и винил себя.
Но именно в этот день, не выдержав сидения в четырёх стенах, он решил прогуляться. Его деятельная натура не могла выдержать столь долгого заточения в четырёх стенах.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36