Весь мир узнает, что мы имеем в виду, все люди, которые беспокоятся за молодежь из-за наркотиков и так далее, все эти коротко стриженные люди смогут заняться медитацией сами и познать ее.Это никакая не благая весть, не восхваление Библии или какие-то курсы, незачем воспринимать это как религию, если люди не захотят связывать это с религией. Все эти познания содержатся в нашем разуме. Медитация способствует пониманию и помогает людям расслабиться. Это не блажь и не фокус, а способ сбросить напряжение" (67). Пол : "Думаю, к 1968 году все мы в духовном отношении выбились из сил. Мы успели побывать "знаменитыми "Битлз", и это было замечательно. Мы старались не воспринимать славу слишком серьезно, и это нам удалось - в наши планы не входило задирать нос и становиться самодовольными, - но, по-моему, все мы думали об одном и том же: "Да, быть богатым и знаменитым прекрасно - но ради чего?"Мы старались узнать о самых разных вещах, и, поскольку Джордж увлекся индийской музыкой, у нас возникла масса вопросов: "Что хорошего в этой медитации? Обладают ли йоги даром левитации? Умеют ли они летать по-настоящему? Может ли заклинатель змей действительно вскарабкаться вверх по веревке?" Это было чистейшее любопытство, и после знакомства с Махариши и долгих размышлений о нем мы отправились в Ришикеш". Джордж : "Каждый год Махариши проводил курсы для приезжих с Запада, которым предстояло стать учителями трансцендентальной медитации. Хотя я не собирался становиться учителем, мне хотелось побывать на курсах и как следует погрузиться в медитацию.Приехал Джон, за ним - Пол и наконец Ричард с пятнадцатью шерпами, нагруженными консервированными бобами "Хайнц". А еще там были журналисты со всего мира; всю дорогу до Дели я притворялся спящим, чтобы мне не пришлось разговаривать с ними.Путь от аэропорта до Ришикеша был неблизким, в то время там были только машины пятидесятых годов - "моррис-коули" или "моррис-оксфорд", - поэтому поездка заняла четыре или пять часов.Ришикеш - изумительное место, там Ганг течет со склонов Гималаев на равнину между горами и Дели. С Гималайских гор вниз несется бурный поток, через который нам пришлось перебираться по длинному подвесному мосту.Ашрам Махариши располагался на холме, откуда открывался вид на городок и реку. Он состоял из маленького бунгало самого Махариши и множества наскоро построенных хижин для приезжих с Запада. Весь участок занимал восемь или десять акров. Там же была общая кухня, столы и скамьи под навесом, где мы завтракали все вместе. Поблизости находился еще один большой навес, под которым Махариши читал лекции.В Индии невозможно носить западную одежду. Одно из лучших достоинств Индии - ее прохладные одеяния, мешковатые рубашки и штаны, похожие на пижамные. А еще они носят узкие брюки вроде дудочек. Джон : "Судя по всему, к сорока годам Джордж будет повсюду летать на ковре-самолете. Я прибыл сюда, чтобы выяснить, какую роль мне предстоит сыграть. Я хотел бы знать, как далеко я продвинусь. Джордж заметно опередил нас всех" (68). Ринго : "Это было здорово, мы много веселились и много занимались медитацией. Это было потрясающе. Мы жили в духовном месте, медитировали и посещали семинары Махариши". Джон : "Мы были по-настоящему оторваны от всего мира. У подножия Гималаев располагалось что-то вроде уединенного туристического лагеря. Жить в нем было все равно что в горах, хотя над Гангом поднимались только предгорья; бабуины крали еду, все ходили в балахонах и часами медитировали в своих хижинах. Вот уж поездка так поездка.Я провел в своей комнате пять дней, занимаясь медитацией. Я написал сотни песен. Мне не спалось, у меня были галлюцинации, как у помешанного, я видел сны, в которых различал даже запахи. Я делал перерыв на несколько часов, а потом снова уносился вдаль на три или четыре часа. Это просто способ добиться желаемого, при этом можно совершать удивительные путешествия" (74). Ринго : "Мы завтракали под открытым небом, обезьяны таскали у нас хлеб. После завтрака мы обычно медитировали в группах, на крыше. Потом, после ленча, мы продолжали заниматься тем же.Мы постоянно ходили за покупками. Мы, как и все, носили индийскую одежду, потому что она была там к месту - нелепые штаны с узкими штанинами и широким поясом, который приходилось туго завязывать, воротники, знакомые нам по тому, как одевался Неру. Мы привыкли к ним.Чтобы помыться, надо было сперва выгнать из ванной скорпионов и тарантулов, поэтому из ванной часто раздавались дикие вопли. Чтобы принять ванну, надо было громко заявить: "Да, сейчас я пойду мыться", - и затопать ногами. Во время купания мы продолжали кричать: "Как замечательно, как здорово!" А потом приходилось вылезать из ванны, вытираться и удирать, прежде чем вернутся насекомые. В то время я был женат на Морин, а она боялась всех этих летающих и ползучих тварей. Привыкнуть к такой жизни было нелегко". Ринго : "В день рождения Джорджа мы устроили шумную вечеринку. Собралось много народу все мы нарядились, украсили лбы красными и желтыми точками". Джордж : "Свой двадцать пятый день рождения я справил в Ришикеше (на время, что мы жили там, у многих пришлись дни рождения), с охапками цветов, гирляндами и тому подобным. Махариши уговорил меня сыграть на ситаре". Пол : "Обычные дни во многом напоминали отдых в летнем лагере. Утром мы вставали и шли завтракать. Пища была вегетарианской (что и сегодня меня вполне устраивает). На завтрак, кажется, мы ели кукурузные хлопья.После завтрака мы расходились по своим хижинам и некоторое время медитировали, делали перерыв на ленч, а потом болтали или устраивали небольшие концерты. В основном мы ели, спали, медитировали и иногда слушали короткие лекции Махариши.Нас собралось не меньше сотни человек. Махариши выходил на сцену, украшенную охапками цветов. В этом было что-то магическое. Он говорил: "Это всего-навсего система медитации. Я не прошу вас верить в какого-нибудь великого Бога или в великий миф. Это просто способ научиться быть спокойнее в жизни".Именно по этой причине я до сих пор с уважением отношусь к медитации. Меня не купишь россказнями о полетах и левитации, хотя это тоже интересует меня, хотя бы потому, что существуют курсы, где можно изучить все эти "сиддхи", как их называют, и полетать - хотя бы немного приподняться над землей. Я хорошо помню один короткий разговор с Махариши: мы спросили его, возможна ли левитация. Он ответил: "Ну, я ею не владею, но в соседней деревне есть человек, который умеет подниматься над землей". Мы спросили: "А можно привезти его сюда? Мы хотели бы увидеть это". Тогда нам было бы о чем написать домой, но мы так и не сумели встретиться с ним.Мы устраивали и вечера вопросов и ответов. На одном из таких вечеров какой-то американец встал и сказал: "Махариши, со мной случилась неприятность, но я воспользовался вашим советом и пережил ее. Однажды я медитировал, а ко мне подползла большая змея. Я из Нью-Йорка, я очень боюсь змей, но я вспомнил, что вы мне говорили, и посмотрел на нее - мысленно, посмотрел ей прямо в глаза, и она превратилась в обрывок шевелящейся веревки". Эти слова показались мне символичными: посмотри прямо в лицо опасности, и ты поймешь, что она не так велика, как тебе казалось. Я научился медитировать. Сейчас я медитирую не так часто, но объясняю детям, что этому стоит научиться, потому что, если у тебя что-то не ладится или тебе тревожно, медитация отлично помогает.Махариши живо интересовался современной техникой, потому что считал, что она поможет ему быстрее распространить учение по всему миру. Однажды, когда ему надо было съездить в Нью-Дели, в лагерь прилетел вертолет и приземлился на берегу реки. Мы все сбежались, одетые в балахоны, и услышали: "Один из вас может сопровождать Махариши. Кто согласен?" Конечно, вызвался Джон. Потом я спросил его: "Почему ты вдруг решил лететь с Махариши?" - "Сказать по правде, - ответил он, - я надеялся, что он незаметно подскажет мне ответ". Джон не изменил себе!" Джон : "Несмотря на все, чем мне полагалось там заниматься, я написал в Индии лучшие из своих песен. Это было отличное место. Приятное, безопасное, все постоянно улыбались. Уже ради песен стоило побывать там, но с таким же успехом можно было пожить в пустыне или на горе Бен-Невис.Забавно было то, что, хотя лагерь располагался в живописном месте и я медитировал почти по восемь часов в день, я писал самые тоскливые песни на земле. Когда я писал "Yer Blues" ("Твой блюз"), а там есть строчки: "Мне так одиноко, что хочется умереть", я не шутил. Мне и вправду было тоскливо (71). Я старался постичь Бога, и мне хотелось покончить жизнь самоубийством (80).Когда мы рождаемся и лежим в колыбели, мы улыбаемся, когда нам хочется улыбаться. Но первым делом мы учимся улыбаться тем, кто хочет к нам прикоснуться. Большинство матерей мучают младенцев, заставляют их улыбаться, когда им этого не хочется: улыбнись, и тебя накормят. Это не радость. Нельзя радоваться, пока не почувствуешь радость, в противном случае это притворство. Мамочка заставляет вас улыбаться или произносить "Харе Кришна" еще до того, как вам станет хорошо, и вы втягиваетесь в этот процесс фальсификации своих чувств. Если вам хорошо, вы чувствуете себя хорошо, если вам плохо, вы чувствуете себя плохо. По-другому не бывает. Можно употреблять наркотики, пить, делать что угодно, но при этом вы просто подавляете свои чувства. Я не встречал ни одного человека, который бы постоянно радовался. Так не бывает ни с Махариши, ни со свами, ни с кришнаитами. Это не константа. Существует только мечта о постоянной радости - по мне, так это полная чушь. Радость не бывает постоянной или абсолютной.Боль чем-то сродни пище или жизни. Боль и радость, они входят в наше тело, и, если не почувствовать и не выразить их, они мучают нас, как запор. Невозможно избавиться от этой боли. От нее нет спасения, она таится где-то внутри нас. Она проявляется в нервозности, в том, сколько сигарет вы выкуриваете, чем занимаетесь, она заставляет вас лысеть или делает с вами еще что-нибудь. Она проявляется в той или иной форме. От нее нельзя отделаться.Думаю, все мы каждый день проходим через рай и ад, просто миримся с этим. Чувствовать - значит жить. Жизнь состоит из всевозможных ощущений. Каждый день одно и то же: опять рай и опять ад. Абсолютно радостных дней не бывает. Бывают более удачные и менее удачные дни, и, по-моему, каждый содержит и победы, и поражения. Это что-то вроде инь и янь, или назовите это как угодно. Это и то, и другое" (70). Пол : "Майк Лав был в Ришикеше. Донован тоже был там. Я помню и других людей. Там были Миа Фарроу и ее сестра Пруденс. Джон написал для нее песню "Dear Prudence" ("Дорогая Пруденс"), потому что ее в какой-то момент охватила паника и она отказывалась выходить из своей хижины". Ринго : "Пруденс медитировала и бездельничала. За две недели, что я пробыл там, мы видели ее два раза. Все по очереди ходили колотить ей в дверь: "Эй, ты еще жива?" Джон : "Никто не знал, что рано или поздно она совершенно спятит под опекой Махариши Махеш Йоги. Все, кто окружал ее, тревожились за эту девушку, потому что она теряла рассудок. Вот мы и пели ей (79). Нам с Джорджем поручили попытаться выманить ее из хижины, потому что она доверяла нам. Она совсем спятила. Будь она на Западе, ее просто упрятали бы в психушку. Мы вытащили ее из хижины. Она провела взаперти три недели, никуда не выходила, пытаясь достичь Бога быстрее всех. В лагере Махариши шло соревнование: кто быстрее обретет космическое сознание (только я не знал еще тогда, что уже обрел его)" (80). Пол : "Пока я жил там, я написал пару вещиц. У меня была песня под названием "I Will" ("Я буду"), но без слов. А еще я написал отрывок "Оb-La-Di, Ob-La-Da" ("Об-ла-ди, об-ла-да"). Смотреть кино мы ходили в деревню, где вывешивали экран и собирались все местные жители, которые любили кино. Помню, как я шел по лесной тропе из лагеря в деревню и играл на гитаре: "Десмонд торговал с лотка на базаре..." Джон : "Песня "The Continuing Story Of Bungalow Bill" ("Бесконечный рассказ о Бунгало Билле") написана об одном парне, который в перерывах между духовными занятиями охотился на бедных тигров. Был такой ковбой Джим-из-джунглей, прозвище которого я объединил с прозвищем Буффало Билла. Это что-то вроде песни молодежного социального протеста и немного шутка" (80). Пол : "Ринго уехал домой рано: ему осточертела местная еда, а его жене - мухи.И это понятно: Ринго был британцем до мозга костей. Мы ели карри и острую пишу, а у него она вызывала раздражение желудка (наверное, из-за перитонита, перенесенного в детстве). Морин терпеть не могла мух. Если в комнате оказывалась хотя бы одна муха, Морин неотрывно следила за ней. Помню, однажды она отказалась выходить из комнаты, потому что за дверью жужжала муха. Условия жизни в Ришикеше для них не годились". Ринго : "Я уже почти все забыл. Я пробыл там всего две недели. а потом уехал. Эта поездка не принесла мне той пользы, на которую я рассчитывал.Тамошняя еда для меня не годилась, потому что у меня аллергия на многие продукты. Я привез с собой два чемодана: один с одеждой, а второй с консервированными бобами "Хайнц" (вот вам и бесплатная реклама). А потом однажды утром ребята, которые занимались едой, спросили: "Хочешь яиц?" И я ответил: "Да, конечно!" На следующее утро это повторилось. Я думал: "Отлично, все меняется к лучшему".А потом я увидел, как они тайком закапывают скорлупу. Это был первый из нескольких инцидентов, которые заставили меня задуматься: это не то, что я ожидал увидеть. В этом духовном месте, в религиозном ашраме, не полагалось есть яйца. Я подумал: "Что это значит? Они закапывают скорлупу. Разве Бог этого не увидит?"Мы уехали домой, потому что соскучились по детям. Мне не хотелось, чтобы кто-нибудь подумал, будто нам не понравилось в Ришикеше. Я говорил, что это напоминает мне лагерь в Батлинзе, - к тому времени мы уже поняли, что все наши слова будут опубликованы. Поездка была неплохой, но для меня не такой продолжительной, как для остальных". Пол : "Как практичный человек, я сразу решил, сколько времени проведу в Ришикеше. Сначала я думал:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105