- Смерть - удел каждого, рано или поздно она придет и ко мне, -
сказал Сигурд. - Почему же я должен ее бояться?
- Да, смерть удел всякого, - ответил Фафнир. - Но хорошо умирать в
преклонные годы, оставляя после себя наследников, - ты же еще молод, и с
тобой окончится род Вольсунгов. Не трогай сокровищ Андвари, Сигурд. Над
ними тяготеет проклятье, а больше всего бойся моего брата. Я знаю, что он
ради золота научил тебя убить меня, ради золота он убьет и тебя.
- Спасибо за совет, Фафнир, - сказал Сигурд. - Но я уже говорил тебе,
что не знаю, что такое страх.
- Тогда ты скоро умрешь, - глухо прошептал дракон.
Его голова упала на землю, огромное тело вытянулось - он был мертв.
В наступившей тишине Сигурд услышал чьи-то легкие, осторожные шаги.
Он оглянулся и при свете взошедшей луны увидел маленькую, чуть сгорбленную
фигуру Регина. Гном, словно не веря своим глазам, посмотрел на юношу,
потом кинул быстрый взгляд на убитого дракона, и его лицо недовольно
сморщилось.
- Ты убил моего брата, Сигурд! - сказал он плаксивым голосом. - Какой
выкуп я получу от тебя за его смерть?
- Ты хочешь получить выкуп за смерть брата?! - воскликнул возмущенный
юноша. - Но разве не ты подстрекал меня его убить? Разве не ты мечтал
захватить его золото?
- Ты прав, Сигурд, - согласился гном. - Однако, по нашим обычаям, я
все равно должен получить выкуп. Многого я не прошу. Пусть этим выкупом
будет сердце Фафнира. Вынь его, зажарь и отдай мне. Тогда ты со мной
расплатишься.
- Хорошо, - сказал удивленный Сигурд. Он ожидал, что Регин попросит у
него часть золота. - Это я могу сделать.
Он пошел в лес, принес оттуда большую охапку хвороста, разложил
костер и, вырезав своим мечем сердце дракона, принялся его поджаривать.
Гном молча наблюдал за ним, а потом лег у костра и, попросив разбудить
его, когда сердце поджарится, заснул.
Постепенно ночной мрак рассеялся, взошло солнце, и в небе над
Гнитахейде появились первые птицы.
"Наверное, жаркое уже готово и мне пора будить Регина", - подумал
Сигурд. Он потрогал сердце дракона руками и при этом сильно обжег себе
палец. Еле удержавшись от крика, юноша сунул себе палец в рот и в тот же
миг услышал, как одна из пролетавших над его головой ласточек прощебетала:
- Вот сидит Сигурд и жарит для Регина сердце дракона. Он бы сделал
умнее, если бы съел его сам.
- А вон лежит Регин и, притворясь спящим, думает лишь о том, как бы
ему убить Сигурда, - ответила ей другая ласточка.
- Надо было бы Сигурду сделать его на голову короче! - воскликнула
третья.
- Да, мудр был бы Сигурд, если бы он все понял и сделал так, как вы
советуете, - сказала четвертая.
- Ах, что вы! Этот Сигурд просто глуп! - возразила пятая. - Он убил
одного брата и оставил в живых другого. Не понимаю, как он не может
догадаться, что Регин все равно убьет его ради золота.
- Да, ты права: глупо щадить врага, который в мыслях уже трижды тебя
предал, - согласилась с ней шестая.
- Ах, Сигурд, Сигурд! О чем ты только думаешь? - промолвила седьмая.
- Отруби ему голову: избавься навсегда от врага и распоряжайся всем
золотом Фафнира!
Сигурд опустил голову. Он вспомнил коварный совет Регина
подкарауливать Фафнира в яме, вспомнил злобные взгляды гнома, и его лицо
вспыхнуло от гнева. Недолго думая юноша вскочил на ноги и, выхватив меч,
одним ударом отрубил Регину голову. Затем он снял с огня сердце дракона и
съел его кусок за куском.
- Он нас послушался, он нас послушался! - радостно защебетали
ласточки. - Теперь он будет понимать язык всех зверей и птиц.
А одна ласточка добавила:
- Следуй за нами, сын Сигмунда, мы покажем тебе, где спрятаны
сокровища Андвари.
Сигурд пошел за ласточками. Рядом с широкой и глубокой норой,
служившей жилищем дракону Фафниру, находился небольшой песчаный холм.
Ласточки подлетели к нему и хором воскликнули:
- Копай здесь, Сигурд, копай здесь!
Юноша послушно раскинул мечем песок и невольно замер на месте. Перед
ним, ослепляя глаза своим блеском, возвышалась целая груда золотых
слитков, среди которых лежало маленькое, но искусно сделанное кольцо.
Юноше казалось, что он еще никогда и нигде не видел ничего более
прекрасного.
- Не трогай кольцо! Бери золото, но не трогай кольцо! Это
Андваранаут, на нем лежит проклятье! - перебивая друг друга, взволнованно
щебетали ласточки.
Но Сигурд, не слушая их, уже надел кольцо на палец.
- Ах, он взял Андваранаут, он погибнет! - горестно воскликнули
птички.
- Все мы когда богатырь и, оглядевшись вокруг, пронзительно свистнул.
Издали послышалось громкое ржание, и через минуту к юноше крупным
галопом подскакал Грани, все еще пугливо поводя ушами и раздувая ноздри:
Он чуял запах дракона. Сигурд отвязал от его седла уже заранее
приготовленные Регином большие кожаные мешки - гном вез эти мешки из самой
Дании, - наполнив их золотом и взвалил на спину своего жеребца. Они были
намного тяжелее трех закованных в броню воинов, и юноша, боясь, что Грани
не выдержит такого груза, решил идти пешком. Он взял коня под уздцы, но
тот не двигался с места.
- Ну, пойдем же, Грани, пойдем, - уговаривал его Сигурд, не понимая,
в чем дело.
Умное животное резким движением вырвало из рук узду и повернулось к
нему боком, словно приглашая сесть в седло. Удивленный юноше исполнил его
желание, после чего могучий конь, радостно заржав, крупной рысью побежал
вперед.
- Молодец, Грани, ты достойный сын Слейпнира! - ласково сказал
Сигурд, поглаживая шею своего скакуна.
В это время одна из ласточек опустилась на его правое плечо и шепнула
ему в самое ужо:
- К югу отсюда, между страной франков и страной готов, стоит шатер, и
в нем спит прекраснейшая девушка на свете. У нее большие темно-синие глаза
и густые каштановые волосы. Она ждет тебя, о Сигурд!
- Не слушай ее, - прошептала другая ласточка, садясь на его левое
плечо. - Ты слушай то, что скажу тебе я. Далеко к югу от Гнитахейде есть
страна, которой правит король Гьюки. У него есть дочь - прекрасная Гудрун.
У нее белокурые волосы и глаза цвета северного неба. Ты будешь ее мужем, о
Сигурд!
- Хорошо, хорошо, ласточки. Я увижу и ту и другую, - смеясь отвечал
Сигурд.
И он повернул Грани на юг.

СИГУРД БУДИТ БРУНХИЛЬД
Снова дремучими лесами, потом полями и долинами рек и, наконец,
невысокими, каменистыми горами ехал Сигурд на юг, держа путь между землей
франков и землей готов. На восьмой день он заметил вдалеке гору выше и
круче других, на самой вершине которой, казалось, горел большой костер.
Юноша погнал Грани вскачь и, подъехав ближе, увидел шатер, сложенный из
больших блестящих щитов, ярко сверкавших в лучах солнца.
"Уж не в нем ли спит та девушка, о которой мне говорили ласточки?" -
подумал Сигурд.
Он спрыгнул с коня и, оставив его внизу, стал быстро подниматься в
гору. Ее склоны были обрывисты, а порою почти отвесны, но юноша, хватаясь
руками за уступы скал, продолжал смело лезть вверх и вскоре добрался до
самого шатра. Однако, к своему удивлению, он нашел в нем не девушку, а
воина в высоком золоченом шлеме, броне и кольчуге. Он лежал на простой
деревянной скамье и, закинув руки за голову, крепко спал.
"Видно, ласточки меня обманули, - сказал сам себе Сигурд. - Или
обещанная ими девушка ждет меня где-нибудь в другом месте?"
- Проснись, друг! - крикнул он, хлопнув воина по плечу. - Проснись,
пора вставать!
Но тот даже не шевельнулся.
- Крепко же ты спишь, - сказал Сигурд и резким движением стащил с
него шлем.
В то же мгновение к его ногам упали золотистые волны густых
каштановых волос. Воин оказался девушкой. Затаив дыхание и все еще держа в
руках шлем, Сигурд наклонился над спящей и взглянул ей в лицо.
- Нет, я ошибся, ласточки мне не солгали, - прошептал он. - Сама
богиня любви Фрейя, наверное, не так красива, как ты. Но как же мне тебя
разбудить?
После некоторого раздумья он попытался снять с девушки панцирь, но
его застежки проржавели и не поддавались усилиям юноши. Тогда Сигурд
вытащил из ножен Грам и быстро, но осторожно, чтобы не поранить лежавшую
перед ним красавицу, разрезал им ее латы, кольчугу, наколенники и
нарукавники. Тяжелые доспехи с глухим звоном упали на камни. Одновременно
бледные веки спящей дрогнули. Огромные темно-синие глаза с удивлением
взглянули на юношу.
- Кто ты? - спросила девушка, поднимая голову.
- Я Сигурд, сын Сигмунда, покойного короля франков, - ответил юноша.
- Покойного короля франков? - переспросила девушка. - Долго же я
спала! Когда я заснула, он был безбородым юношей. А ты, Сигурд, ты,
наверное, великий герой?
- Я еще слишком мало живу на свете, - возразил юноша. - Пока что я
успел только отомстить за смерть отца и убить дракона Фафнира.
Девушка засмеялась и оправила на себе слежавшееся под броней платье.
- Я и так знала, что ты смел, - сказала она. - Разбудить меня должен
был самый храбрый человек на свете.
- Кто же ты и как ты попала на эту гору? - спросил Сигурд.
- Я валькирия Брунхильд, - с улыбкой отвечала красавица, - и в те
годы, когда твой дед, Вольсунг, был еще во цвете лет и сил, не раз
сражалась с ним на поле брани, хотя он меня и не видел. Да, Сигурд, во
многих битвах принимала я участие и, покорная воле Одина, поражала на
смерть тех, кого он решил забрать к себе в валгаллу. Но вот однажды
воевали друг с другом два короля. Один из них, его звали Гйальгуннар, был
уже пожилой и опытный воин, другой, Агнар, был молод, хорош собой и
совершал свой первый в жизни поход. Я не знаю почему, но Один за что-то
любил старого короля и обещал ему помощь.
"Послушай, Брунхильд, - сказал он мне, - ты отправишься на землю и
будешь сражаться на стороне Гйальгуннара. Когда же его враг падет, ты
принесешь его ко мне в Валгаллу".
"Хорошо, все будет сделано так, как ты сказал", - отвечала я и
послушно полетела выполнять его поручение.
Однако, Сигурд, когда я увидела Агнара, мужественно бившегося со
своим искусным противником, мне стало жаль этого славного юношу, которому
боги отказали в своей защите.
"Почему в Валгаллу должен уйти тот, кто еще не изведал жизни на
земле, а остаться тот, кому эта жизнь уже наскучила?" - подумала я. И тут,
Сигурд, моя рука как-то сама собой поднялась и, вместо того чтобы поразить
молодого короля, поразила старого. Агнар одержал победу, дружина его врага
разбежалась, а я, захватив с собою тело Гйальгуннара поднялась с ним в
Валгаллу. Ах, Сигурд, если бы ты видел, в каком гневе был Один, когда
увидел меня с моей ношей!
"Ты посмела ослушаться воли богов, дерзкая! - прогремел он. - С этого
часа ты больше не валькирия! Ты сегодня же отправишься к людям и выйдешь
за муж за того, кого мы тебе выберем".
"Я отправлюсь к людям, о великий, - ответила я, - и выйду там за муж,
но, клянусь всеми богами, клянусь ясенем Игдразилем и священными
источниками Урд, что моим мужем будет лишь тот, кто не разу не изведал
чувство страха".
Услышав мои слова, Один рассердился еще больше и изо всех сил вонзил
в землю свое копье.
"Ты надеешься перехитрить богов, Брунхильд! - воскликнул он. - Ты
думаешь, что никогда не выйдешь за муж, потому что такого человека нет на
свете, но ты ошибаешься. Придет день, и он родится! А чтобы ты не
состарилась до этого времени, ты будешь спать, спать, пока он сам не
разбудит тебя.
Я и испугалась и обрадовалась, а старейший из Асов, помолчав немного,
добавил с усмешкой:
"Я сказал, что он тебя разбудит, но не сказал, что он будет твоим
мужем, Брунхильд. Боги не помогают тем, кто непокорен их воле".
После этого Один привел меня сюда, в этот шатер, и уколол шипом
волшебного терновника, который усыпляет на долгие годы. Вот почему я знаю,
что ты храбрей всех на свете.
- И вот почему ты должна стать моей женой! - радостно воскликнул
юноша.
- Не торопись, Сигурд, - улыбаясь, возразила Брунхильд. - Один не
сказал, что ты будешь моим мужем.
- Но он не сказал также, что я им не буду, - ответил Сигурд, с
восхищением глядя на девушку. - Значит, мы должны решить это сами. Или я
тебе не нравлюсь?
Брунхильд бросила быстрый взгляд на молодого богатыря.
- Я жила у богов, но и среди них не видела никого красивее тебя,
Сигурд, - задумчиво сказала она. - Быть твоей женой большое счастье, но
мое сердце чует беду. Владыка мира не забыл моего своеволия и не пошлет
нам удачи.
- Нет, Брунхильд, нет! - прерывисто воскликнул Сигурд. - Пусть боги
делают что хотят, а я клянусь, что всегда буду любить только тебя одну.
- Ах, Сигурд, - ответила Брунхильд, опуская голову, - будь
осторожней! Разве ты не знаешь, что каждый, нарушивший свою клятву должен
погибнуть?
- Да, это так, но я не нарушу ее, Брунхильд, - промолвил богатырь. -
Вот Андваранаут, кольцо Андвари, возьми его в залог моей верности.
Брунхильд вздрогнула.
- Андваранаут? - повторила она. - Кольцо, приносящее смерть? И ты его
взял, Сигурд? Да, видно, ты действительно смел! Ну что ж, я беру его!
Может быть, нам не суждено быть вместе при жизни, но тогда мы, по крайней
мере, вместе умрем.
Девушка надела Андваранаут на палец и, выйдя из шатра, с сияющим от
счастья лицом оглядела раскинувшиеся вокруг леса, поля и горы.
- Привет тебе, солнце! - воскликнула она, поднимая к небу свои
обнаженные по самые плечи руки. - Привет тебе, синее небо! Привет вам,
цветы, трава и деревья, радующие глаза и сердце человека! Слава и вам,
великие Асы, создавшие все это. Простите мне мою вину и дайте вашей бывшей
валькирии хотя бы несколько лет счастья!
Затем, повернувшись к Сигурду, который вышел вслед за ней, Брунхильд
сказала:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28