— НЕВПОПАД… ГЛАЗ ЖЖЕТ ВСЕ СИЛЬНЕЕ, ВЕРНО? ВРЕМЯ ВЫХОДИТ. ГЛАЗА ЧУВСТВУЮТ, ЧТО Я СОБИРАЮСЬ ДЕЛАТЬ, И СТАРАЮТСЯ ВЗЯТЬ НАДО МНОЙ ВЕРХ. МОЙ СВЯЗАН СО МНОЙ, ПОТОМУ ЧТО ПРОЧЕЛ ВСЮ ТЬМУ В МОЕЙ ДУШЕ, ТАК ЖЕ КАК ТВОЙ ПРОЧЕЛ В ТВОЕЙ. НО Я ПОБЕДИЛ ЕГО, И ТЫ СМОЖЕШЬ…
— Ну да, потому что ты нудный громогласный герой и тебе некуда девать свою силу! Я же простой трудяга! Мне-то зачем эта печаль?
— МИРУ НЕ НУЖНА ПЕЧАЛЬ! ПОСЛУШАЙ… — Он хотел подойти ко мне, но я попятился. Мы ходили вокруг зияющей ямы, которую Беликоз назвал Большим Разделом. — ГЛАЗА НЕ ДОЛЖНЫ ПРИНАДЛЕЖАТЬ ЭТОМУ МИРУ. ИМ НЕЛЬЗЯ БЫТЬ ЗДЕСЬ. СЕЙЧАС, КОГДА ОНИ ЗДЕСЬ, ОНИ ПРЕДСТАВЛЯЮТ НЕОДОЛИМУЮ СИЛУ. А ВЕДЬ ЕСТЬ ТЕМНЫЕ СУЩНОСТИ, У КОТОРЫХ СВОИ ПЛАНЫ В ЭТОМ МИРЕ. ОНИ МОГУТ ВОСПОЛЬЗОВАТЬСЯ ЭТОЙ СИЛОЙ, ЧТОБЫ ПЕРЕДЕЛАТЬ МИР ДЛЯ СЕБЯ. НО ТЫ ЕЩЕ НЕ СОВСЕМ ПОДЧИНИЛСЯ ГЛАЗУ, НЕВПОПАД! Я ЭТО ЧУВСТВУЮ! ОН ЕЩЕ НЕ ВСЕ ПОЛУЧИЛ ОТ ТЕБЯ. ЕЩЕ НЕ НАСЫТИЛСЯ.
— Не насытился? Чем?
— ЧАСТЬ ТВОЕЙ ДУШИ ЕЩЕ СОПРОТИВЛЯЕТСЯ… У ТЕБЯ ЕСТЬ ВОЗМОЖНОСТИ СОВЕРШИТЬ ЖЕРТВОПРИНОШЕНИЕ, КОТОРОЕ УБЕРЕЖЕТ ГЛАЗ И НЕ ДОПУСТИТ, ЧТОБЫ ОН ПОПАЛ В РУКИ ТЕМНЫХ СУЩНОСТЕЙ, КОТОРЫЕ ИСПОЛЬЗУЮТ ЕГО ВО ЗЛО. В СВОЕЙ ЖЕРТВЕ ТЫ СТАНЕШЬ СОВРЕМЕННЫМ ПРОМЕТЕЕМ, СБЕРЕГШИМ ПЛАМЯ ЗНАНИЙ ДЛЯ ЧЕЛОВЕЧЕСТВА. ИСТИННЫМ ДАРИТЕЛЕМ ПРОСВЕЩЕНИЯ ЧЕЛОВЕЧЕСТВА. ПЛАМЕНИ, ЧТО ГОНИТ ТЬМУ, В КОЕЙ ПРЯЧЕТСЯ НЕВЕЖЕСТВО.
Вдруг он наклонился и взял что-то. Когда Беликоз выпрямился, в его руке ярко пылал факел.
Я отшатнулся в испуге.
— Нет! Не подходи!
Он шел ко мне, протягивая факел. Я ощущал, как ужас распространяется от алмаза — даже больший, чем мой собственный.
— ОТКАЖИСЬ ОТ СВОЕЙ НЕУЯЗВИМОСТИ, НЕВПОПАД! СВЕРНИ С ТЕМНОЙ ТРОПЫ, ПО КОТОРОЙ ИДЕШЬ! ЭТО ЕДИНСТВЕННЫЙ ВЫХОД!
— И к чему я вернусь? — крикнул я. Я все еще пятился, спотыкаясь на неровной поверхности. — Снова стану никем? Я уже был никем! Не хочу! Не буду!
Беликоз сделал выпад, целя в меня факелом. Я спрятался за сталагмит, чтобы уклониться от огня, и изо всех сил нанес удар мечом. Но чувствовал себя я уже не так уверенно, страх сделал меня неуклюжим. Беликоз просто шагнул в сторону, легко уходя из-под удара, и без усилия выбил меч у меня из руки. Меч брякнулся на пол, а Беликоз шагнул вокруг сталагмита пытаясь меня поймать, однако я попятился.
Выражение мольбы на его лице сменилось нетерпением.
— И ВО МНЕ ЕСТЬ ТЬМА, НЕВПОПАД! НЕ ТАКАЯ ЖЕСТОКАЯ, КАК ТВОЯ, НО ЕСТЬ. Я ЧУВСТВУЮ, КАК КАМЕНЬ ЦЕПЛЯЕТСЯ ЗА НЕЕ, СТАРАЕТСЯ ОБРАТИТЬ ЕЕ СЕБЕ НА ПОЛЬЗУ! ПРЕЖДЕ ЧЕМ Я ПОТЕРЯЮ ВОЛЮ, ПРЕЖДЕ ЧЕМ ГЛАЗА ОБЪЕДИНЯТ УСИЛИЯ РАДИ ТЕМНЫХ СУЩНОСТЕЙ, КОТОРЫЕ СТРЕМЯТСЯ ИХ ПОЛУЧИТЬ, МЫ ДОЛЖНЫ С ЭТИМ ПОКОНЧИТЬ! ГЛАЗА НЕЛЬЗЯ РАЗРУШИТЬ НИЧЕМ, ЧТО ЕСТЬ НА ЭТОЙ ЗЕМЛЕ… ЗНАЧИТ, ИХ НАДО БРОСИТЬ В БОЛЬШОЙ РАЗДЕЛ! В ЕДИНСТВЕННУЮ НАСТОЯЩУЮ БЕЗДОННУЮ ПРОПАСТЬ, ЧТОБЫ НИКОГДА НИ БОГИ, НИ ЛЮДИ НЕ СМОГЛИ ИХ ДОСТАТЬ! ТЫ СДЕЛАЕШЬ ЭТО САМ, ИЛИ Я УБЬЮ ТЕБЯ! КЛЯНУСЬ КРУММОМ, МНЕ ВСЕ РАВНО!
Я повернулся и побежал.
Я несся по каменному полу, стараясь оторваться от Беликоза и в то же время не свалиться в расселину, зиявшую слева от меня. Беликоз гнался за мной, а шаги у него были куда больше моих. Тогда мне в голову пришел отчаянный план, и я наддал ходу. Прибавил скорости и Беликоз. Я едва ли не чувствовал его дыхание на своей шее и лихорадочно соображал, как можно победить непобедимого.
— ПОДЛЕЦ, МЕЛКИЙ ЭГОИСТ! — кричал мне Беликоз. — ТЫ ЧТО, СТАВИШЬ СВОИ МЕЛОЧНЫЕ УДОВОЛЬСТВИЯ ПРЕВЫШЕ СУДЕБ МИРА? ЗАВЛАДЕЛ НЕВИДАННОЙ СИЛОЙ — ЭТО ТАЛИСМАН ТЕБЕ ЕЕ ДАЛ, ОНА МОЖЕТ ОБРУШИТЬ ВЕСЬ МИР В ТАРТАРАРЫ, А ВСЕ ПОТОМУ, ЧТО ТВОЯ МЕРЗКАЯ ДУШОНКА ЖАЖДЕТ ВЛАСТИ! ДА У ТЕБЯ СОВСЕМ НЕТ ЧЕСТИ!
Резким движением я выхватил из-за пояса одну из половинок посоха, быстро развернулся и метнул ее под ноги Беликозу. Посох попал ему между лодыжками, он споткнулся, попытался отпихнуть его, замахал руками, затоптался на месте и…
Повалился в расселину.
— Моя честь с тобой, — презрительно сказал я ему.
Беликозу потребовалась секунда-другая, чтобы осознать — вокруг него только воздух. И тогда… если даже обычный голос Беликоза звучал оглушительно, то крик, который он издал, скользя в бездну, и вовсе не с чем было сравнить.
— АААААААААААА! — взревел Беликоз, и у меня застучали зубы, я зашатался и упал бы сам, если бы не бросился, распластавшись, на пол.
Крик отдавался от стен, как мне показалось, целую вечность, и даже сегодня я иногда просыпаюсь по ночам, думая, что еще слышу отчаянный крик несостоявшегося героя-варвара, летящего в бесконечную тьму и уносящего с собой половину абсолютного могущества.
Оставив мне вторую половину, понятное дело.
А половина абсолютного могущества — не так уж и мало для одного.
Эта мысль послужила мне большим утешением, когда я поднимал другую половину посоха; она лежала на полу там, где Беликоз о нее споткнулся. Потом я соединил две половинки, выщелкнул лезвие изо рта дракона, украшавшего набалдашник, и постарался выковырять столько алмазов из стены, сколько мог достать. У меня получилась хорошенькая коллекция, которую я сложил в капюшон плаща и перетянул завязкой — чтобы камни можно было легко нести. После этого я пошел обратно.
Через несколько минут я покинул грот и зажмурился — над горизонтом вставало солнце. Жжение в груди успокоилось. Я решил, что оно было вызвано близостью одного «глаза» к другому, и когда исчезла пара, прошел и жар. Интересно, подумал я, что бы произошло, если бы один глаз соединился с другим? Взрыв, какого еще не видели в мире? Я порадовался, что никогда этого не узнаю. А что же касается Беликоза…
Могло ведь так случиться, что все рассказанное им — сплошная ложь. Может быть, вместо того чтобы избавиться от камней, он хотел использовать их в своих черных целях. Да, говорил он убедительно, но в конце концов… что мы знали друг о друге? На самом-то деле?
И вот, утешаясь подобными мыслями, я готовился отправиться в обратный путь. Вернувшись туда, где были привязаны лошади, я с удивлением обнаружил, что не только они остались на прежнем месте, не потревоженные хищниками, но и Мордант был с ними. Он сидел на скале и захлопал крыльями, увидев меня. Он тихонько скрипнул — гораздо слабее, чем обычно, и я решил, что он приходит в себя после полученных травм.
— Караулил лошадей? Молодец, — одобрительно сказал я.
Мордант склонил голову набок и с любопытством посмотрел на меня. Словно понимал, что со мной что-то произошло. Кто знает — может, так оно и взаправду было. В этот момент, однако, я был не в лучшей форме и не мог размышлять об этом. Я засунул алмазы, заботливо завернутые в плащ, в седельную сумку, сел в седло, а мысли мои все еще были полны сомнений.
Но, пустившись в путь верхом на одной лошади и ведя в поводу другую, я убедил себя не только в том, что Беликоз представлял собой величайшую угрозу, которая нависала над миром, но и в том, что именно я спас человечество от жуткой участи, уготовленной ему Беликозом.
Почему? Потому что я был героем. Никак не дурацкий второстепенный персонаж и не препятствие в эпической саге о чьих-то подвигах.
Доказав, как мне кажется, что с неограниченной мощью приходят и неограниченные способности к самообману.
6
ПОБЫТЬ ИЛЬ НЕ ПОБЫТЬ?
Странно. Что-то не помнил я никакой развилки на этой дороге.
Путь обратно в Золотой город оказался беден событиями, что меня совершенно устраивало. Я давно уже перестал размышлять про Беликоза — все догадки и идеи оказались такими же мертвыми, как и он сам. Я только изредка думал: может, он все еще падает, кувыркаясь и выкрикивая мое имя? Обычный человек не пережил бы такого долгого падения, даже если ему никогда не суждено приземлиться. Кувыркания в воздухе рано или поздно приведут к перелому спины, и полет будет продолжать безжизненная мясная туша. Но поскольку Беликоз, как и я, был неуязвим, ничто не избавит его от падения. Может быть, он знает какие-нибудь длинные баллады, чтобы развлечь себя в пути.
Яркое солнце стояло высоко в небе, но мне почему-то было не жарко. Я недоумевал, отчего бы это, даже в тот момент, когда стоял на развилке, гадая, по какой дороге ехать.
Золотого города еще не было видно, так что я не мог на него ориентироваться. Меня беспокоила эта развилка. Может быть, рассуждал я, спешно преследуя Беликоза, мы проехали мимо, не заметив ее и выскочив с боковой дороги на широкую основную? И продолжали путь, не обратив внимания на другие дороги. Все же… все же было тут что-то странное. Даже неестественное. Не знаю, почему мне так показалось. Просто дорога раздваивалась, и мне надо было решить, по которой ехать.
Я оглянулся в поисках Морданта, надеясь, а вдруг маленький хролик поможет мне? Но нигде его не увидел. Я резко свистнул, позвал его, протянув руку, чтобы, спикировав с небес, он мог бы на нее сесть. Но ничего не произошло. Только ветер зловеще свистел над пустынной равниной. И вдруг у меня появилось неприятное ощущение, будто я остался в целом мире один. Волосы у меня на затылке зашевелились, я оглянулся и увидел все ту же пустоту, что и впереди. Все ориентиры исчезли. Гора Орлиное Гнездо уже скрылась из виду, и никакие волшебные силы не поставили на горизонт Золотой город. Однако волшебство явно ощущалось в воздухе, и мне это совсем не понравилось.
Тут я увидел, что ко мне направляются две женщины.
Одна приближалась к развилке справа, другая — слева. Обе были одеты в просторные хламиды без рукавов, называемые абами: на одной аба была синяя, на другой — зеленая. Головы были закрыты покрывалами, и лиц разглядеть я не мог. Та, что справа, была немного ниже ростом той, что слева, и, даже не видя лиц, я решил, что знаю обеих.
Конечно, я чувствовал себя спокойно и уверенно. Никто из них, кажется, не размахивал ни факелом, ни другим источником открытого огня, а также было не похоже, что они за один миг сумеют вырыть яму, куда я мог бы свалиться.
— Эй, добрые женщины! — окликнул я их, когда они подошли поближе. — Я ищу Золотой город! Вы не могли бы мне помочь?
Женщина пониже ростом, одетая в зеленое — она была ближе, — остановилась. Моя лошадь начала переминаться с ноги на ногу, словно ей вдруг разонравилась такая компания и она решила уйти. Я начал понимать: что-то тут не так. Я не хотел, чтобы лошадь запаниковала, но сидеть верхом, пытаясь удержать ее на месте, мне тоже не хотелось — в этом не было никакой величественности. И я перенес ногу через луку седла и величаво спешился. Повод я отпускать не стал, но все же позволил лошади некоторую свободу, и она тут же попятилась на несколько шагов.
— Ну что? — спросил я.
— Привет тебе, Невпопад, — произнесла та женщина, что была ниже ростом. — Привет тебе, мироначальник Победа, — и подняла руку в приветствии.
— Привет тебе, Невпопад, — произнесла и другая женщина, — убийца тысяч людей и разрушитель мечтаний.
Мне все это показалось очень странным.
— Почему мне кажется, что вас должно быть трое? — спросил я.
Женщины посмотрели друг на друга и одновременно пожали плечами.
— Не знаю, — сказала та, что в зеленом.
— Не скажу, — ответила та, что в синем.
Но я уже все понял. Ту, что в синем, я еще не узнал, но был уверен, что знаю ее, но ту, что в зеленом, я бы узнал везде.
— Хорошо, Шейри, — сказал я резко. — Что это за маскарад? Что за игры на этот раз?
— Шейри? Кто — Шейри? — спросила женщина в зеленом, изображая невинность.
— Убирайся к дьяволу. Я сам найду дорогу, — поспешно сказал я и собрался сесть в седло.
Женщина в зеленом сделала шаг вперед и откинула покрывало — конечно, это была Шейри, как всегда страшно раздраженная.
— Ну да, это я. Доволен?
— Ничуть. И что, ты вместе со своей подружкой опять хочешь меня убить? Сомневаюсь, что тебе повезет больше, чем в прошлый раз, — спокойно сказал я и поставил ногу в стремя.
К моему удивлению, лошадь попятилась. Нога запуталась в стремени, и лошадь протащила меня несколько шагов, прежде чем я успел выпутаться.
— Что с тобой? — с неудовольствием спросил я у лошади.
— Она понимает, что тебе еще рано уезжать. У нее есть лошадиные чувства, — сказала Шейри.
Она наблюдала за мной очень внимательно, словно ожидала, что в любой момент я могу просто растаять в воздухе. Ближе, впрочем, она подходить не стала, что было с ее стороны весьма разумно. Я пребывал в таком настроении, что не мог за себя ручаться.
— Шейри, я устал от всего этого. — Я повернулся к ней, руки в боки. — Устал от твоих домогательств. Тебе пора перестать мстить мне за прошлое.
— А тебе пора задуматься о своем будущем, — ответила она. Двумя руками она указала на две дороги. — Ты не знаешь, какой путь выбрать, потому что заблудился.
Эта женщина хочет свести меня с ума. Наверное, это цель всей ее жизни.
— Шейри, во имя богов, что ты здесь делаешь?
— Ты сам призвал меня, — отвечала она. — Или та малая часть твоей души, которая еще не оставила надежду. Скоро и она исчезнет, и тогда ты будешь навсегда потерян.
— Если «потерян» означает, что ты никогда меня не найдешь, я с радостью выберу такую судьбу, — ответил я.
Мне пришлось напомнить себе, что против меня Шейри может использовать только те силы, которые я сам ей дал. Если я буду держать себя в руках, она сможет управлять мной не больше, чем пролетающий ветер.
— Все дело в том, Шейри, что я нашел свою судьбу, а ты не можешь с этим смириться. — Я наступал на нее, а она стояла на месте, пока я почти не навис над ней. — Тебе не нравится, что я больше не тот бедный, жалкий инвалид, которого все знали под именем Невпопада из Ниоткуда, а человек богатый, здоровый и имею огромную власть.
— Это ты сейчас такой, — ласково сказала она. — Но думал ли ты о том, что грядет? Думал ли о своих грехах, о следующей жизни, в которой ты родишься в виде простого животного, чтобы познать всю горечь унижений?
— Нет более простого животного, чем человек, — отрезал я. — И все особи заслуживают того, что я для них выберу.
Шейри покачала головой и прищелкнула языком.
— Какая ненависть. Какое презрение к себе…
— Нет. Не к себе. Впервые, — и я стукнул себя в грудь, — я прекрасно себя чувствую. Так что и ты, и твоя неразговорчивая подружка можете идти восвояси. Если ты хотела, чтобы я ощутил себя виноватым за то, что я сделал, — так мне не с чего.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55