https://wodolei.ru/catalog/smesiteli/dlya_vanny/s-dushem/ 
А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 


Отвращение к ней, даже к Уэйну – ко всему, что так или иначе было связано с Силверхиллом, прямо-таки душило меня, так что я не в силах была говорить.
– Ну что ж, – сказала она. – Выходит, в конце концов может пригодиться подкуп. Если я соглашусь оставить Арвиллу здесь, тогда ты мне поможешь? Если я изменю план Уэйна и позволю ей остаться здесь, среди ее птиц и цветов, тогда ты поможешь мне оказать давление на Джеральда?
– По-моему, вы просто чудовище! – вскричала я. – Я считаю, что вы полностью заслужили все те беды, которые сами же и обрушили на себя. Единственное, о чем приходится пожалеть, – так это о том, что вместе со своей собственной жизнью вы погубили столько чужих. Не думаю, чтобы дедушка Диа мог гордиться вами.
Она вдруг наклонилась вперед, обхватила себя руками, и я услышала ее сдавленный крик. "Еще одно представление, – подумала я, – еще одна хитрость, цель которой – подчинить меня своей воле". Я наблюдала за ней с полнейшим безразличием.
– Почему вы не могли оставить все как есть? – спросила я. – Почему вы никак не могли перестать всюду вмешиваться и предоставить событиям разворачиваться естественным путем? Я имею в виду Джеральда и Кейт и даже тетю Фрици. Я ее только что видела, и у меня сердце чуть не разорвалось от жалости. Она раскачивается взад-вперед и тихонько напевает колыбельную песенку.
Женщина рядом со мной усилием воли заставила себя выпрямиться.
– Я знаю, – сказала она. – Я тоже ее видела. Она теперь окончательно свихнулась. Если я позволю ей остаться, мне придется нанять медсестру, чтобы присматривать за ней и днем, и ночью. Но я пойду и на это, если ты поможешь мне, Малинда.
– А если нет?
– Тогда я буду действовать в одиночку. Я сумею достаточно убедительно разыграть спектакль, чтобы заставить их поверить в серьезность моих намерений. В мою пользу тот факт, что ни один из них не поверил ни на секунду твоим заверениям, будто ты ничего для себя не желаешь.
– Я полагаю, в этом деле, касающемся тети Фрици, вы и Уэйна подкупили?
Она, как видно, оправилась от спазма, вдруг охватившего ее, был ли он притворным или настоящим.
– Я попыталась. Я пригрозила предать огласке все, что творил его папаша, если он не поможет мне удалить отсюда Арвиллу.
– И поэтому он согласился? – спросила я с чувством глубокого внутреннего отвращения.
– Он согласился. Но не из-за того, что я что-то сказала. Так что нечего выглядеть так, будто тебя тошнит. О, мне понятно, какие чувства ты к нему испытываешь. У тебя есть для этого все основания. Мне бы хотелось, чтобы ты думала, что он сдался потому, что я его подкупила, – это укрепило бы мою позицию в отношении тебя. Но это не так. Уэйн – мужчина. Он такой же настоящий мужчина, каким был Диа в свои молодые годы, до того, как позволил мне силой заставлять его подчиняться моей воле. Так что теперь все зависит от тебя. Если только ты не захочешь мне помочь, Арвилла будет при первой же возможности отправлена в специальное заведение.
– Почему вы не могли подождать? – снова воскликнула я. – Почему вы не могли дать всем побольше времени для размышлений?
Она закрыла глаза, и я увидела на ее щеках щеточку тонких белых ресниц, которые на портрете были такими темными, густыми и длинными. Какой жестокой может быть старость, если только сквозь физический упадок не проявлялось с большей отчетливостью какое-то свойство характера. Я критически, без тени великодушия разглядывала ее и вдруг заметила, как в уголках ее глаз скопились слезы, скатившиеся затем по щекам. Нетерпеливым жестом она смахнула их.
– У меня нет времени ждать, – сказала она. – В моем распоряжении всего несколько месяцев, от силы – год. Я едва успею увидеть своего первого правнука, если мне повезет. Уэйн знает. Он понимает, что заставляет меня торопиться.
На этот раз она снова меня потрясла. Об этом я не догадывалась, хотя признаков было немало.
– Я… я не знала, – сказала я, запинаясь, и готова была дотронуться до ее руки, если бы она ее не отдернула.
– Нет! Это я не использую в качестве взятки. Я не боюсь боли, не боюсь смерти. Если ты мне поможешь, то по другим причинам, а вовсе не потому, что тебе вдруг стало жаль старую умирающую женщину.
Где-то поблизости от Силверхилла раздался громкий удар грома, и бабушка быстро поднялась на ноги. Я думаю, что ей хотелось как можно скорее уйти от меня.
– Будет буря. Я должна распорядиться насчет окон. А тебе следует поразмыслить над тем, что я сказала.
Она направилась к двери, но тут же остановилась: из холла вошел Элден. Брови его были, по обыкновению, насуплены, так что глаз из-под них почти не было видно.
– И долго ты там стоял и подслушивал? – спросила бабушка.
Он ответил ей похожей на гримасу улыбкой и не дал прямого ответа на вопрос.
– Мисс Фрици куда-то исчезла. Она услала Кейт зачем-то на кухню, а сама улизнула из свой спальни. Я ходил искать ее в комнатах доктора, но там ее нет. Крис говорит, он слышал, как хлопнула входная дверь, так что он думает, она вышла из дома. Кейт сейчас занята поисками.
– Так иди и помоги ей! – резко сказала бабушка. – Начинается буря, ее нельзя оставлять одну в лесу.
Элден поспешно вышел, и дверь захлопнулась за ним с таким грохотом, что нетрудно было догадаться, как он был раздражен.
Бабушка снова обратилась ко мне:
– Он стоял там, под окном, и слушал. Он, знаешь ли, частенько это делает. Мы ничего такого не говорили?..
– По-моему, нет. Во всяком случае, ничего такого, чего он бы еще не знал.
Она протянула ко мне руку.
– Подойди сюда, Малинда. Теперь между нами игра идет в открытую, не так ли? То, что ты сюда приехала, – это хорошо. Ты в некоторых проявлениях похожа на меня, но в гораздо большей степени ты совершенно самостоятельная личность. Когда Арвилла попала в беду, она рассыпалась на куски. Я ожесточилась. Думаю, что с тобой не произойдет ни того, ни другого. В тебе много черт, унаследованных от Диа, и это тебя спасет.
Мне впервые захотелось ее обнять, но я не решилась. Я знала, что она воспротивится любому проявлению подобной мягкотелости. Она покинула меня, оставив позади лишь шорох своего красного платья, – торопилась в свои покои, чтобы закрыть окна.
Я задержалась, чтобы закрыть окна в комнате для приема гостей, а затем вышла через парадную дверь и остановилась на ступеньках. Вокруг меня кружились в каком-то диком танце сорванные ветром листья, на дорогах поднимались воронки пыли. Сверкали молнии, но гроза была еще довольно далеко от нас.
"Надо помочь поискать тетю Фрици", – подумала я, и, сбежав со ступенек, направилась к боковой стене дома, чувствуя, как ветер толкает меня в спину. Подойдя к тому месту, я остановилась, пораженная, и попробовала внутренне собраться с силами.
Уэйн уже вернулся домой. Он стоял на боковой лужайке и следил за молниями, с треском вспыхивавшими над каменистой вершиной горы. Он не мог расслышать мои шаги за раскатами грома и воем ветра, но что-то все же заставило его обернуться и посмотреть в мою сторону. Я сразу почувствовала огромное расстояние, пролегшее между нами. Это было делом рук моей бабушки. Но я не могла с этим смириться, и я направилась к нему, преодолевая дувший мне в лицо ветер. Он настороженно следил за мной и заговорил только когда я подошла совсем близко.
– Ваша бабушка говорит, что намерена изменить свое завещание и оставить все вам. Наверное, она уже успела вам об этом сообщить?
Значит, она и Уэйну преподнесла эту ложь! Правда была попросту чужда этой женщине. Но я не должна позволять себе сердиться. Ни при Уэйне, ни при бабушке. Несмотря на все то, что она сделала, несмотря на то, как он холодно, откуда-то издали смотрел на меня, я должна каким-то образом ухитриться сохранить в себе нежность, любовь и остаться настолько честной, насколько была способна. Я должна понять, что нас развела друг от друга и встала между нами его собственная боль и та тяжкая правда, которую сообщила ему бабушка. На самом деле все это не имело никакого отношения к Уэйну и ко мне. Все эти вещи касались прошлого, которое должно быть до конца высвечено, а после этого – предано забвению.
– Бабушка Джулия блефует, – сообщила я ему. – Что бы она ни говорила, меня это ни в коей мере не касается. Силверхилл перейдет к Джеральду, и ни к кому другому. Я только хочу сделать все, что может как-то помочь тете Фрици. И в этом я должна положиться на вас.
Он шагнул ко мне.
– Джулия рассказала вам все? О моем отце? О ребенке Фрици?
Я кивнула.
– Отчасти. То, чего она мне не сказала, я узнала от Кейт. Уэйн, почему при таких обстоятельствах вы продолжали оставаться здесь? Почему после смерти вашей жены вы вернулись сюда?
Он посмотрел на меня тяжелым взглядом.
– Я должен заплатить долг. Что-то сделать, чтобы возместить вред, причиненный моим отцом, что-то расчистить ради Криса. И кроме того, последние два года Джулия нуждалась во мне. Дело в том, что она умирает. Я делал что мог, и кроме того, помогал приглядывать за Фрици.
– И тем не менее вы отсылаете Фрици отсюда?
– Ради ее же блага. Может быть, даже ради ее безопасности. После того как ваша бабушка рассказала мне всю историю, я понял, что Фрици нельзя оставаться под этой крышей.
– Нельзя оставаться! – начала было я и вдруг вспомнила. – Уэйн, она сейчас куда-то пропала! Она выбралась из своей комнаты и убежала. Ее разыскивают Элден и Кейт.
Выражение его глаз ясно дало мне понять, что опасность была весьма реальной.
– Я пойду на чердак, – сразу же сказал он. – Там есть маленькая комнатушка Кейт. А вы ищите внизу – всюду. Ее необходимо как можно скорее найти.
Я заразилась его тревогой. Мне никогда не приходило в голову, что Фрици грозит какая-то реальная опасность, так же как не верила в то, что сама она может быть опасной. По правде говоря, я не понимала, как это могло быть. Все, что она знала, выплыло наружу. То есть все, кроме правды, касающейся Элдена, – а ее она знать не могла. "Элден! – думала я, – Элден, который не пожелает, чтобы Фрици оказалась его матерью".
Мы с Уэйном одновременно кинулись к входной двери в тот самый момент, когда сверкнула молния и раздался оглушительный удар грома. Когда Уэйн растворил дверь, все лампы в доме замигали, на секунду вспыхнули ярче и погасли. Внутри нас встретили темный холл и темная лестница. Уэйн тут же пошел наверх, на ходу крикнув мне:
– В ящике стола, который стоит в холле, вы найдете свечи. Там есть и медный подсвечник. Идите искать Фрици!
Ощупью я пробралась через холл, наткнулась на стол и с трудом вытащила зацепившийся за что-то ящик. Мои торопливые пальцы нащупали воск, я вытащила высокую свечу, нашла подсвечник и вставила в него свечку. Электричество в Силверхилле гасло нередко, так что в ящике лежали наготове и спички. Я чиркнула спичкой и поднесла ее к фитилю. Жесткое белое волокно было совсем новым, необгоревшим и долго не хотело загораться. Мне показалось, прошло несколько минут, прежде чем вспыхнуло пламя, колебавшееся на сквозняке.
Гроза разыгралась всерьез. Между ударами грома слышны были шумные потоки дождя. Казалось, весь дом наполнился громким лязгом и гулом. Где-то на верхнем этаже я увидела мерцающий свет и поняла, что Уэйн тоже отыскал свечу.
Держа в руке подсвечник, я прошла между пляшущих вокруг теней в галерею. Я не верила, что тетя Фрици была где-то вне дома. Какое-то внутреннее чувство, подсказанное состраданием и пониманием, подсказывало мне, где она может быть. Одержимая горем, она наверняка побежит в оранжерею.
Глава XII
Открыв дверь, я сошла по ступенькам вниз и вошла в зал зеркал, в мир, полный смятения. В длинной комнате ярко сверкали сотни – нет, тысячи! – свечей, отражаясь снова и снова в зеркалах и окнах; они шагали бесчисленными рядами куда-то в далекую бесконечность. В глубине зеркал можно было насчитать столько же раз повторенные отражения моего желтого платья и длинного красного платья моей бабушки, хотя я не сразу поняла, где именно она находится.
Сверкнула молния, и при ее синем свете пламя свечей померкло. И сразу же стала видна вся галерея с ее бесчисленными горками, стендами и украшениями. Многократно повторенное, все это перемешалось с видневшимися за окнами кусочками сада. Все это запечатлелось в моем пораженном мозгу на какую-то долю секунды и тут же исчезло, вытесненное тьмой и множеством золотых огоньков свечей. Со всех сторон плясали какие-то фантастические блики, не позволявшие ничего как следует рассмотреть. Совершенно сбитая с толку и немного испуганная, я застыла на месте.
– Задуй свою свечу, Малинда! – приказала бабушка. Я видела, как она тоже погасила свою свечу. Тысячи женщин в красном платье исчезли в то же мгновение, как был потушен свет. Я сразу же задула свечу.
Две свечи были погашены, но третья все еще горела на маленьком столике, без конца отражаясь в каждой стеклянной поверхности. Мне показалось, что где-то в темноте галереи движется какая-то неясная фигура и что эта фигура – не бабушка. Во всех зеркалах отразилось какое-то тенеобразное движение, и я предостерегающе окликнула бабушку Джулию.
Она повернулась, и я снова заметила красное свечение ее платья. Но тьма тоже двинулась и превратилась внезапно в тысячу поднятых рук, казавшихся очень белыми на фоне теней. На моих потрясенных от ужаса глазах в воздух поднялась тысяча медных подсвечников – они поднялись не для того, чтобы рассеять тьму, их занесли как орудие для удара. Я опять предостерегающе вскрикнула, но оглушительный удар грома поглотил мой голос, а где-то совсем близко сверкнула молния. Яркий свет ослепил меня. Когда я, моргнув несколько раз, открыла глаза, молния исчезла, и на какое-то мгновение я вообще ничего не могла различить. Если даже удар был нанесен и если бабушка вскрикнула, гром заглушил все звуки.
Необходимо сию же минуту к ней подойти. Надо как-то пробраться через всю эту шумную неразбериху. Но я уже больше не понимала, что было реальным, что – нет. Что было материальным, а что – всего лишь отражением. Я не имела понятия, в каком направлении двигаться. Мной овладело пугающее чувство какого-то нелепого кошмара.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33


А-П

П-Я