– Об этом я не подумала.
– …то просто поражаешься, как кто-то при этом хочет снимать себя на видео…
– О Господи!
Тильда снова полезла с головой под одеяло, боясь даже представить себе видеозапись сцены на диване.
– …хотя лично я – «за», если согласишься…
– Ты спятил! – подскочила Тильда.
– Почему? – растерялся Дэви.
– Ты вообще-то обращаешь на меня внимание?
– Я не против. Но у тебя же голова болит.
– Я не о таком внимании, – немного смягчилась Тильда, – хотя должна сказать, что и в этом смысле мне тоже не повезло.
– Неужели?! Я уделял тебе даже слишком много внимания!
– Не мне. Тому, что делал.
– А с кем я это делал?
– Но ты даже не говорил со мной. Даже в глаза не смотрел!
– Мой рот был занят, – раздраженно напомнил Дэви. – А моя голова находилась между твоими бедрами. Если ты так уж жаждала взглядов, могла бы наклониться.
– Я же говорила, что тебе это не понравится, – пробормотала Тильда, устраиваясь поудобнее.
– Ладно, давай по пунктам. Ты кончила, верно? И никакого притворства.
– Кончила, – согласилась Тильда, глядя в потолок.
– И это было здорово, так? На всю катушку? Все по-настоящему?
– Да.
– Но я гарантирую, что ты снова будешь там, – уговаривал Дэви, теряя терпение.
– Не хочу, и все. И не желаю это обсуждать.
– Не хочешь кончить?
– Не хочу кончать с тобой. Я тебя не знаю, ты для меня чужой человек, ты опасен, и ты… когда я с тобой, то извиваюсь, охаю, веду себя как идиотка и говорю бог знает что, а потом ты входишь в меня, и назавтра я смотреть на тебя не могу.
– Ладно, тогда давай не разговаривать днем, – резонно заметил Дэви.
– Ты решил пошутить? – яростно прошипела Тильда.
– Нет, – удивился Дэви. – Я просто стараюсь быть посговорчивее. В конце концов, не думаю, что многие из твоих знакомых сделают такое ради тебя.
Тильда снова уставилась в потолок.
– Я сама могу себя обслужить.
– Но не так хорошо, как я, – возразил Дэви, и она повернулась к нему, пораженная его невероятной самоуверенностью.
– Да я могу доставить себе оргазмы, от которых слетаю с постели, так что спасибо. Мой вибратор электрический. Включается в сеть, ясно? А теперь могу я немного поспать? – в запальчивости выдала Тильда и осеклась, увидев, что ей наконец удалось лишить Дэви дара речи. – Послушай, не стоит принимать на свой счет…
– Значит, ты предпочитаешь вибратор мне, – медленно выговорил Дэви.
– Очень хороший вибратор, – затараторила она, стараясь смягчить удар. – Не на батарейках. Работает от сети. – И, не дождавшись ответа, добавила: – Ив подарила мне его на Рождество десять лет назад, так что он у меня давно, и…
Увидев выражение лица Дэви, она поспешно прикусила язык.
– У тебя многолетние отношения с прибором, – так же медленно произнес Дэви.
– Видишь ли, мне никогда не приходится разговаривать с ним, он никогда меня не смущает и никогда не подводит.
– Знаешь, то же самое ты могла бы сказать и обо мне, если бы не так важничала. – Дэви с трудом приходил в себя от услышанного.
– И вовсе я не важничаю, – обиделась Тильда.
– Это Луиза не важничает. А ты задрала нос выше неба. – Он покачал головой. – Ив подарила тебе вибратор. А Луиза что? Матроса?
– Это их общий подарок, – холодно бросила Тильда. – На все получил ответы? Удовлетворен?
– Как ни странно, нет, – тяжело вздохнул Дэви. – Слушай, это не проблема. Я, как уже было сказано, человек широких взглядов. Как насчет игры втроем?
– Что? – возмутилась Тильда.
– Ты, я и машинка, – пояснил Дэви.
– Нет, – отказалась Тильда, героически воздерживаясь от желания врезать ему по голове. – Не желаю я играть втроем. А теперь позволь мне все-таки хоть немного поспать.
– Знаешь, мне кажется, что ты и вообще еще не просыпалась, – съязвил Дэви, вставая.
– Ну и ладно! Только потому, что я тебя не хочу, ты считаешь меня полумертвой? – огрызнулась Тильда, закутываясь в одеяло. – Масштабы твоего эго просто поражают!
Дэви остановился у изножья кровати:
– Когда ты в последний раз занималась сексом?
– В воскресенье! – яростно прошипела Тильда из-под одеяла.
– С кем-то, кроме меня, – преувеличенно терпеливо пояснил Дэви.
– Не твое дело.
– Ты и вспомнить не можешь, – усмехнулся Дэви, поднимая с пола джинсы. – Так стараешься быть хорошей, что даже не в, силах назвать день, когда в последний раз была плохой.
– Зато прекрасно помню тот день, когда ты был плохим, – пробубнила Тильда в подушку.
– Ну и прекрасно. – Дэви застегнул джинсы и схватил рубашку. – Где твоя сумочка?
– Что?
Не отвечая, Дэви натянул рубашку, подошел к комоду и стал рыться в ее сумочке.
– Что это ты делаешь?
– Беру двадцать баксов, – буркнул он. – Утром получишь обратно.
– Это мои деньги! – запротестовала Тильда, стараясь не замечать, как чудесно он выглядит в расстегнутой рубашке.
– А ты пока поспи, – посоветовал Дэви. – Тебе это нужнее. Если, конечно, не задействуешь вибратор.
– Я так и знала, что ты оскорбишься. Так и знала.
Дэви молча распахнул дверь.
– Подожди! Куда ты!
– Играть в пул. Нужно же положить хоть что-то в карман!
И он захлопнул за собой дверь, унося ее двадцатку.
– Мужчины так чувствительны! – заорала она вслед, пытаясь не думать, как он красив: широкоплечий, стройный, разъяренный.
Тильда со злостью ударила кулаком по подушке, которую он ей купил. Она так устала от однообразной рутины, но спать с таким слишком опасно, и все же…
До чего же приятно смотреть на него, когда он взбешен! Она сразу определила, что он вне себя от ярости. Достаточно было понаблюдать за мускулами на его руках, А техника у него…
О черт! Если бы он задержался еще хоть на пару минут, возможно, и сумел бы уговорить ее на игру втроем. Поэтому он так опасен: может уговорить ее на что угодно. И чем больше она думала о Дэви, тем больше злилась, чем больше злилась, тем громче постукивала ногой по изножью кровати, пока наконец не сдалась: выдвинула ящик комода и включила старого друга в сеть.
Можете говорить что угодно о «Дженерал электрик», но она всегда доставит вас туда, где вы хотите быть, не забирая последние деньги и не хлопая дверями.
Дэви отошел от стола всего с сотней в кармане, что объяснялось, похоже, тем, что сегодня он плохо владел собой и по этому играл опрометчиво.
– Вот что получается, когда пускаешь женщину в свою голову, – пробормотал он.
– Чистая правда, – убежденно подтвердил простодушный партнер, которого Дэви все же обштопал.
Возвращение в галерею не помогло. Стоя в вестибюле, он вдруг осознал, что не хочет подниматься наверх, к Тильде. Что же с ней такое?
И тут он обратил внимание на дверь в подвал. Что она там запирает? И, что характерно для Матильды, никого туда не пускает.
– Кроме меня, – ухмыльнулся Дэви и, поднявшись наверх, постучал в дверь снятой им комнаты.
– Что тебе? – сонно спросил Саймон.
– Займись делом. Ты мне нужен, чтобы открыть замок. Луиза может отпустить тебя на пять минут.
– Луизы здесь нет. Я очень надеюсь на завтрашний день. А что тебе нужно открыть?
– Дверь в подвал.
– Без проблем, – бросил Саймон и пошел за инструментами.
Чтобы справиться с замком, времени потребовалось вдвое меньше, чем чтобы спуститься в подвал.
– Какая жалость, что ты отошел от дел. Истинный артист! – вздохнул Дэви.
– Это так, – без излишней скромности согласился Саймон. – Но я ненавижу тюрьмы. А ты собираешься найти тут что-то интересное?
– Пока не знаю. Пойдем.
Дэви включил свет, готовый обнаружить обычную адскую дыру, из тех, которые находятся под очень старыми зданиями. Но увидел светлые цементные ступеньки, ведущие в безупречно чистый коридор.
– Тут определенно имеется что-то интересное, – оживился Саймон.
Но Дэви нахмурился:
– Тебе это уже известно?
– Кто-то потратил немалые денежки. Не на замок, конечно, но…
Он протиснулся мимо Дэви и стал спускаться. Дэви ничего не оставалось, кроме как последовать за ним. Лестница окончилась коротким коридором, выкрашенным в белый цвет, как и спальня Тильды. Саймон остановился и прислушался.
– Работает воздухоочиститель. Здесь прохладно. – Дэви огляделся. По обе стороны коридора было по двери. В конце тяпулся ряд пустых книжных шкафов. И ничего больше.
– Поддерживается постоянная температура, – пояснил Саймон. – Похоже, здесь хранится что-то ценное.
– Картины?
– По всей видимости, – кивнул Саймон, приглядываясь к левой двери. – Ну вот!
– Ты о чем? Хочешь сказать, что мы не зря сюда пришли?
– Вот замок, который стоит больших денег, – сообщил Саймон, нагибаясь.
– Ты можешь войти?
– При наличии времени и побудительного мотива. Пока что у меня нет ни того, ни другого. Да и нелегко это. Иди, вымани у Тильды код. Будет куда быстрее и легче.
– Ты не знаешь Тильду, – отмахнулся Дэви, поворачиваясь к другой двери. – Как насчет этой? Сможешь?
Саймон повернул ручку. Дверь открылась.
– Первое правило взломщика: проверь, не отперт ли замок.
– Что за день такой сегодня? Каждый так и норовит укусить! – вздохнул Дэви, толкнув дверь. Загорелся свет. Перед ними открылось большое помещение, занимавшее примерно половину площади здания и заставленное непонятными предметами, задрапированными белыми чехлами. И все это на фоне белых стен, пола и потолка. – Семейное пристрастие к этому цвету поистине пугает.
Саймон кивнул:
– Луиза любит красное. По-моему. В темноте трудно различить цвет.
Дэви удивленно вскинул брови:
– Луиза не любит света?!
– Это единственное, чего она не любит. Учитывая, что на все остальное она соглашается, с этим недостатком вполне можно смириться.
– Смотрю, ты человек сговорчивый, – усмехнулся Дэви, сдергивая первый чехол. – Иисусе!
С голубовато-зеленого кресла на него смотрели десятки змеиных глаз. То, что Дэви сначала принял за полосы, оказалось змеиными телами, извивавшимися по подлокотникам и сиденью, и каждое тело было выкрашено в фиолетовый с серебром. Маленькие улыбающиеся головки повернуты к нему, темные глаза злобно-сосредоточенно блестят.
– Напоминает Луизу, – изрек Саймон.
Дэви снял следующий чехол, под которым обнаружился розовый комод с голубоглазыми маргаритками, невинно разбросанными по ящичкам. Изогнутые желтые лепестки делали их похожими на маленькие счастливые солнышки.
– Напоминает Ив, – заметил Дэви, поднимая третий чехол, как выяснилось, прикрывавший стол, разрисованный лукавыми синими фламинго.
Тем временем Саймон представил миру несколько разномастных стульев, усеянных манерными желтыми и оранжевыми бабочками. Мужчины двинулись по складу, раскапывая по дороге стол, размалеванный красными гончими в горошек, комод, по которому ползли желто-зеленые улитки, не меньше дюжины скамеечек для ног с лягушками, мышами и рыбами – один необычно раскрашенный предмет мебели за другим. Наконец они добрались до дальней стены, где оказалось последнее и главное открытие: кровать с нарисованным на изголовье деревом, под раскидистыми ветвями которого стояли две фигурки, блондин и брюнетка.
Дэви восторженно расхохотался:
– Ну все, я беру эту кровать для своей сестрицы.
– Зачем? – удивился Саймон.
– Потому что это как раз для нее и для напыщенного ничтожества, за которое она вышла замуж. Ей понравится, а он надуется. Идеально!
– Не думаю, что это Софи, – решил Саймон. – Скорее, Тильда. И Эндрю.
Дэви перестал смеяться.
– Ты так думаешь? Нет, это все-таки Софи и Фин.
– Раскрашенная вручную кровать! – снова восхитился Саймон. – Не меньше тысячи баксов, которых у тебя нет.
– Ты о чем? – насторожился Дэви.
– Раскрашенная вручную мебель. Это дорого.
– Очень?
Саймон пожал плечами:
– Говорю же, ручной труд. Они, разумеется, дадут тебе скидку…
Дэви оглядывал комнату, пытаясь подсчитать общую стоимость сокровищ.
– Как тебе кажется, сколько здесь предметов мебели? Саймон опять пожал плечами:
– Сорок. Пятьдесят. А что?
– Думаю, эра Финстерс окончена! – объявил Дэви, почти бегом направляясь к двери.
Тильда крепко спала, когда Дэви включил свет и весело заорал:
– Восходи и сияй, Белоснежка! Нам нужно поговорить!
– Нет, – сонно пробормотала она, сунув голову под подушку. – Не хочу я заниматься сексом, нет.
– Как ни странно, я тоже. – Он сел на кровать и поднял подушку. – Просыпайся, Джуди, мы беремся устроить спектакль в амбаре.
Глава 13
– Дэви, мне завтра на работу, – проныла Тильда, покосившись на часы. – О черт! Уже сегодня! Начало первого!
– Мебель в подвале, – начал Дэви, и Тильда, забыв про сон, мгновенно подскочила:
– Что ты делал в подвале?!
– Мы продадим мебель, которая там стоит, – втолковывал Дэви.
Стив высунул любопытный нос из-под одеяла и следил за тем, что происходит. Тильда судорожно втягивала в себя воздух.
– Как ты туда попал?
– Дверь была открыта. Да пойми же, там гора мебели.
– Не могла она быть открытой, – прохрипела Тильда.
Дэви наклонился и закрыл ей рот рукой.
– Слушай меня внимательно. Мы должны немедленно выставить эту мебель в галерее. Пригласим Мейсона держать речь на открытии. А Клеа придет с ним. И…
Тильда с силой оттолкнула его руку:
– И мы сможем выкрасть картину. Но почему бы просто не пригласить их на ужин?
– Потому что там теперь слуга. Собственно говоря, ты с ним уже встречалась. Помнишь, тот, кому ты врезала ногой по голове?
– Ой! – Тильда начала задыхаться. – Но что…
– Вам же будет нужен официант для вернисажа? Найми его на вечер.
Тильда покачала головой:
– Неужели нет способа полегче…
Свистящий хрип прорвался на слове «полегче», и Дэви, поспешно выдвинув ящик комода, достал ингалятор.
– Но любой другой не стоит таких денег, – справедливо заметил он, протягивая ей ингалятор. – У тебя же там целое состояние.
Она включила ингалятор и, нахмурясь, взглянула на него. Дэви казался вполне искренним, впрочем, таким он бывал всегда, даже когда лгал без зазрения совести.
– Дэви, эта мебель никому не нужна. Я разрисовала ее, когда была совсем ребенком.
– Ты?!
– Нуда, – устало кивнула Тильда, слишком измученная, чтобы отчитать его как следует. – И что тут такого?
– Но это здорово!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48