Эльтору удалось соорудить временный поглотительный экран, так что с Земли нас пока еще засечь не могли.
Джаг также занимался подслушиванием переговоров на Земле. Власти полагали, что корабль – это наверняка разведчик, посланный впереди более крупного флота. До нас долетали обрывки споров. Кто-то упорно твердил, что нас нельзя сбивать, ведь никто не мог поручиться, что произойдет, если корабль взорвется. Другой голос с пеной у рта доказывал, что сбивать надо, и как можно скорее.
Где-то на заднем плане в моем мозгу жужжал отчет Джага об имеющемся в распоряжении Земли оружии:
...пусковые установки ракет дальнего радиуса действия... баллистические ракеты «Патриот»... ракеты типа «Раптор», «Коготь»...
Джаг продолжал монотонно зачитывать список по мере того, как опознавал все новые и новые элементы оборонительных систем – не сомневаюсь, что для него это было сродни средневековым вооружениям. Возможно также, что в этой вселенной они назывались как-то иначе. Если Эльтор задавал вопрос, Джаг на него отвечал – чаще всего это касалось способности той или иной ракеты сбить нас за пределами атмосферы.
Эльтор «стоял» между командирским креслом и панелью управления, лицом ко мне. Для пилота это было довольно странное положение, но, как оказалось, вполне нормальное. Ведь корабль загружал всю необходимую информацию ему прямо в мозг, независимо от того, в какую сторону он стоял лицом. Процесс, конечно, шел несколько медленнее, чем при непосредственном подключении, однако и так связь работала безотказно. Псиберсеть корабля посылала электромагнитные сигналы, в основном в инфракрасном диапазоне, а разъемы на теле Эльтора исполняли роль принимающих устройств.
Недалеко от нас проплыл желтый блокнот, испещренный какими-то каракулями. Эльтор оттолкнул его, и он поплыл прочь.
– Вы не могли бы убрать отсюда весь этот мусор? – обратился он к кому-то у нас за спиной.
Я обернулась и увидела, что на мостик выплывают остальные трое.
– Нет проблем, – откликнулась Хизер.
– Можете сложить все в коконы, – сказал Эльтор. – Они переправят мусор во временное хранилище.
Мои друзья принялись за работу. Я тоже попыталась встать с командирского кресла.
– Я должна им помочь.
У кресла же на сей счет было особое мнение. Оно отказалось меня выпустить.
Эльтор убрал мне со лба волосы. Там виднелся синяк – след от удара, когда на меня свалились обломки лесов.
– Думаю, тебе лучше посидеть. Ушиб довольно сильный.
– Со мной все нормально.
– Сиди, кому говорят, – повторил он с улыбкой.
– Эльтор, у тебя найдется пакет? – донесся голос Джошуа. Я оглянулась. Джошуа парил посередине кабины, бледный как полотно. Эльтору было достаточно одного взгляда. Он открыл дверцу в переборке и вытащил оттуда что-то вроде трубы. К Джошуа подплыла Хизер. Она что-то шепнула ему на ухо, чтобы никто больше не слышал. Однако Джаг тотчас перехватил ее слова и передал мне в мозг.
– Что с тобой?
– Извини, – пробормотал Джошуа. – Боюсь, что меня сейчас вывернет наизнанку.
– Зачем извиняться, – сказала Хизер и покраснела. – Ты оказался выносливее меня.
Эльтор подлетел к Джошуа и вручил ему конец трубы.
– В космосе вырвать может любого, даже бывалого астронавта. Нечего стесняться.
– Спасибо, – улыбнулся бедолага Джош.
Эльтор вернулся на капитанский мостик и вновь открыл переборку. На сей раз он вынул оттуда вазу, к которой с внутренней поверхности были прикреплены небольшие полусферы. Один за другим, светясь красным, из каждой такой полусферы вырос щуп.
Эльтор расстегнул манжеты рубашки и закатал рукава, так что снова стали видны его напульсники. Странное, однако, это было зрелище – мужчина в строгом костюме и черных кожаных напульсниках, словно какой-то уличный хулиган. Но имелся в этом и некий высший смысл – как типично это было для Джагернаута: способность убивать, с одной стороны, и высокие моральные принципы – с другой. Редкостные эмпати-ческие способности и не менее редкостные боевые качества. Вместе взятые, они порождали дуализм, который, в свою очередь, предполагал таких офицеров, что предпочитали жить, повинуясь кодексу чести, постоянно балансируя между своей способностью к хладнокровному убийству и высокими этическими принципами. Неслучайно, что процент самоубийц среди Джагернаутов непомерно высок. Такова цена за попытку соединить несоединимое.
Эльтор повернул руку запястьем вниз, прижимая напульсник к одному из щупов.
– А это что такое?
– Сетевые модули.
Эльтор приподнял руку, и полусфера приподнялась вместе с ней. На плоской ее стороне зажегся красноватый огонек.
Эльтор сказал мне, что этот огонек – лазер. Проходя по микросети приборной консоли, он создавал разного рода дифракцию. Программа была задана таким образом, что панель контролировала форму сети, следовательно, и характер дифракции.
Полусферы переводили дифракцию в бинарный код и передавали ее в мини-сеть на запястье Эльтора. Эта мини-сеть исправляла мелкие ошибки, а более крупные передавала дальше в сеть биомеханическую. Мелкие ошибки устранялись при помощи команд, которые посылались полусферам. Те, в свою очередь, переводили команды в дифракцию, непосредственно воспринимаемую панелью управления. Панель реагировала на эти изменения тем, что вносила исправления в соответствующие системы – до тех пор, пока создаваемая ими конфигурация сетки не совпадала полностью с дифракционным образцом.
– В случае более серьезных нарушений, – пояснил Эльтор, – эти полусферы исполняют роль диагностических приборов.
– И что они поведали тебе о состоянии Джага? – спросила я.
– Ничего хорошего, – поморщился Эльтор.
– Ладно, главное, ты прорвался, – ответила я, – а все остальное мелочи.
– Еще бы! – вмешался Дэниэл. – После того, как разнес на мелкие кусочки целую эскадрилью истребителей!
– Но я еще не дома, – заметил Эльтор и вернул на место полусферы.
Джаг продолжал нашептывать у меня в мозгу:
...превзойден радиус действия ракеты St-IY, полярная орбита, радиус 500 километров... навигационная система неисправна... предупреждение – включена система слежения, направлен радар... происходит коррекция данных...
И так на протяжении всего времени Джаг только тем и занимался, что потихоньку вторгался ко мне в мозг, исследуя его и так, и этак, словно хозяин на вечеринке, на которую забрел никому не известный гость.
Затем завыла сирена, и капитанский мостик засверкал огнями, словно рождественская елка. Кнопки управления тотчас оторвались от моего тела и перекинулись к Эльтору. Поврежденный компьютед был не в силах их контролировать. Дело кончилось тем, что Эльтор был вынужден опуститься на колени и оказался зажат между моими ногами и командной консолью, ко мне спиной. Он не стал терять понапрасну времени, пытаясь высвободить меня из кресла. Капитанский мостик изменил свои формы и очертания так, что теперь центральное место в нем занимал Эльтор, а я вроде как оказалась у него на плечах. Мне было слышно, как у меня за спиной остальные члены нашего «экипажа» торопились занять места в коконах.
Джаг пытался укрепить связь с Эльтором, но мозг пилота противился этому. Так что Джагу ничего не оставалось, как бомбардировать своими распоряжениями меня:
Предупреждение – поглотительный экран не работает... предупреждение – приближается боевой самолет ХВ-70 с пусковыми установками на борту... предупреждение – приближается выпущенная самолетом ракета.
Внезапно капитанский мостик пропал. Я же оказалась в космическом пространстве, посреди какой-то огромной золотистой решетки наподобие пчелиных сотов, состоящей из ячеек размером с человека. Нет, я чувствовала под собой командирское кресло, но виртуальная реальность была совсем как настоящая, такая яркая и живая. Далеко внизу подо мной виднелась Земля, сине-бирюзовая гладь океанских просторов, Америка же едва просматривалась из-за облаков.
Внутри ячейки справа от меня проплыли какие-то значки. Стоило мне переключить на них внимание, как ячейка эта разрослась до гигантских размеров, вытеснив из поля зрения все остальные. Из нее потоком прямо мне в мозг хлынула информация: траектория ракеты, ее тип, система наводки и многое другое, и все в виде каких-то совершенно непонятных мне символов и аббревиатур. Я была просто не в силах воспринимать эти данные – с такой скоростью попадали они ко мне в сознание. И как только Эльтор успевал вовремя ее перерабатывать?
И снова, стоило мне о нем подумать, как информационный поток отступил куда-то на второй план, а вместо него в одной из ячеек возникла какая-то фиолетовая пульсация. Джаг вновь принялся забрасывать меня данными, но уже иного рода:
...рост 194 см, вес 114 кг, глаза фиолетовые, класс гуманоидов, гамма...
Ага, это, конечно же, об Эльторе. Джаг информировал меня о его «параметрах».
Затем по решетке словно прошелся луч прожектора и остановился на моей ячейке. Вскоре он замигал, и поступление данных прекратилось. Прямо передо мной пульсирующий фиолетовый пучок начал менять очертания. У него «выросли» руки, ноги и голова. Когда метаморфозы прекратились, там, повернувшись лицом к Земле, стоял Эльтор. Тело его было словно сотворено из фиолетового свечения. Настигающие нас ракеты появились на сетке в виде красных движущихся точек. Оказывается, это Джаг пытался разъяснить мне ситуацию самым доходчивым образом и поэтому все время менял картинки.
Столкновение ожидается через шесть минут, передавал Джаг.
Эльтор метнул в сторону стаи ракет белый шар, и тот полетел по золотой сетке.
Где-то на самом краю поля зрения я заметила какое-то серое расплывшееся пятно. Джаг уловил, что я переключила внимание, и передо мной возникло увеличенное изображение спутника с американской символикой на корпусе. На нем завращалась башня, из которой затем ударил ослепительный луч. Усиленный решеткой, он наверняка казался еще ярче, чем на самом деле. Джаг тотчас предоставил мне статистику:
...когерентное излучение... дальний радиус действия... столкновение через секунду.
Затем моему взору предстало компьютерное изображение лазерного луча. Он бился о нашу решетку подобно мощной струе.
Девяносто процентов энергии столкновения поглощено или отражено лазерным щитом, подумал Джаг.
И тотчас вновь принялся забрасывать меня информацией: щит представлял собой плазменную преграду, отражающую рентгеновское излучение. К сожалению, щит оставался проницаем для электромагнитных волн более низких частот. В одной точке, где плазма пересекалась с корпусом, сквозь защитный экран наружу высунулся щуп – такой, какому были не страшны средние дозы радиации.
Шар, брошенный Эльтором в сторону роя красных точек, достиг своей цели, поразив ракеты в его центре. Правда, те, что располагались по его краям, избежали столкновения. Шар исчез, а вместе с ним и три точки. Было что-то жуткое в том, как они словно растворились в полной тишине – никакого взрыва, никакой вспышки.
В космическом пространстве отсутствует вещество в газообразном состоянии, поэтому здесь невозможно формирование облака раскаленного газа, как то бывает в воздушной среде, пояснил дотошный Джаг.
И, словно ему этого объяснения показалось мало, добавил:
Восемьдесят девять процентов возникшего в результате попадания рентгеновского излучения поглощено или отражено плазменным щитом.
Что ж, возможно, в космосе бомбы и могут взрываться бесшумно, зато на земле шум поднялся такой, что у меня заложило уши. Пилот самолета-преследователя вопил в микрофон:
– Нет здесь, к чертовой матери, никакого базового корабля. Этот сукин сын щелкает нас, как орехи!
Радары зарегистрировали новые взрывы в околоземном пространстве, вслед за которыми раздались новые, на Земле, – взрывы эмоций и отборных ругательств. Кто-то предлагал прекратить обстрел, другие во всю глотку кричали, что надо проучить незваного гостя, показать ему что почем. Ясно было одно – Земля перепугалась не на шутку. Крошечный кораблик не нуждался ни в какой базе. Зато у этой «детки» имелись зубки, и притом острые.
Эльтор швырнул в сторону ракет еще один шар. Правда, у него возникли трудности с наведением цели. Как только шар пролетел сквозь решетку, стало ясно, что ему никогда не поразить цель. Эльтор попробовал еще раз. Результат оказался еще хуже. Шары пытались приблизиться к рою ракет, но либо система наводки была повреждена, либо ракеты каким-то чудом увертывались в сторону.
Золотая перекладина над головой Эльтора неожиданно стала гибкой, подобно плющу. Еще мгновение – и она обвилась вокруг его запястья. Когда Эльтор в очередной раз замахнулся, чтобы швырнуть еще один шар, плющ своей упругостью скорректировал его движение. Связь между мозгом Эльтора и системами корабля упрочилась. Зато Эльтор вскрикнул от боли. Его крик эхом прокатился по решетке. Плюш, лопнув, тотчас оборвался с его запястья и повис, болтаясь, словно кусок резины. А вскоре его изображение и вообще превратилось в размазанное фиолетовое пятно. Затем он, правда, появился вновь, только вот очертания его на сей раз были не такими резкими.
Ошибка системы наводки в 64 %, информировал меня Джаг.
Джаг!!! – В моем мозгу то и дело раздавался мысленный призыв Эльтора: Переключись на навигацию...
Предупреждение, бесстрастно докладывал компьютер, навигационная система неисправна.
Джаг, ну пожалуйста, подумала я.
От решетки отделилась нить и обвилась у меня вокруг головы.
Слушаю.
Ты не мог бы объяснить мне, что там не так с навигацией?
Решетка под ногами у Эльтора засветилась ярче, освещая перекладины, что образовывали основание куба. Только теперь это были не перекладины, а кольца огромного золотого каната. И он разматывался.
Эльтор выпустил из рук шары и ухватился за конец навигационного «каната», словно пытаясь помешать ему разматываться дальше. Шары отплыли от него и принялись блуждать по ячейкам решетки.
Контроль за навигационной системой восстановлен, констатировал Джаг. Сбой в работе боевого интерфейса.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54