– Ваша светлость, – выдохнул каждый, будто Себастьян спустился с небес, чтобы разделить трапезу с простыми смертными.Вздохнув, он подошел к главе семейства.– Эдмунд, – сказал он, пожимая руку патриарха. – Надеюсь, поездка в Лондон была приятной.– Было шумно, но больше никаких жалоб. – Уитфелд подвинулся ближе. – Прошу прошения за нашествие. Салли решила, что наши девочки должны увидеть Лондон. Это означало, что мы должны взять с собой трех мужей, жениха, двух мальчишек Сьюзен и дочь Грейс.– Чем больше народу, тем веселее, – ответил Себастьян. – Если вам что-то нужно, пожалуйста, скажите мне.– Я только надеюсь, что никого не потерял в дороге.– Я как-то задумался, не пришить ли колокольчики на платье Пип. Подумайте над этим.– Не искушайте меня, – усмехнулся Эдмунд.Следующие двадцать минут Себастьян пробирался через толпу Уитфелдов и их родственников. Они зимовали в позапрошлом году в Мельбурн-Парке, но Себастьян с тех пор не видел никого из них, кроме Эдмунда. Сегодня интерес сосредоточился на самых младших, Пип опекала свою юную кузину Роуз.– Вы избегаете меня, ваша светлость? – проворковал за его спиной женский голос.Себастьян обернулся.– Мисс Энн. – Он с улыбкой кивнул миниатюрной молодой леди с медово-белокурыми волосами и серо-зелеными глазами. Насколько он помнил, эта девятнадцатилетняя особа единственная из Уитфелдов, у которой в голове есть нечто похожее на мозги. Кроме Кэролайн, конечно. – Я знаю, что ваша сестра пригласила вас в Лондон месяц назад. Почему вы задержались?– Джоанна грозилась поехать со мной, поскольку она тоже одинока. Я не думала, что мудро отпустить ее в Лондон на весь светский сезон.Учитывая, что Джоанна два года назад попыталась заманить в брачную ловушку Зака, Себастьян счел это разумным.– Спасибо, – сказал он.– Знаете, – продолжала Энн, взяв его под руку, – есть те, которые думают, что мы с вами были бы хорошей парой.– И кто же это? – поднял бровь Себастьян. Опустив голову, Энн посмотрела на него сквозь длинные ресницы.– Моя мама.– А-а… Ну, моя дорогая, если бы вы не были на шестнадцать лет моложе меня и если бы это не пугало меня, тогда возможно.Она рассмеялась:– Я сказала ей, что вы мне не подходите. Но будьте осторожны с Джоанной. Она не хочет выходить замуж последней.Взглянув в сторону Джоанны, Себастьян заметил, что глупая девица смотрит на него. Этого еще не хватало! – Спасибо за предупреждение.Энн похлопала его по руке:– Мне нравится, что вы у меня в долгу.Себастьян усмехнулся:– Я упоминал, что общение с вами меня пугает?– Да.На первый взгляд Энн Уитфелд и Жозефина Эмбри были очень похожи – обе уверенные, умные, откровенные. Но если копнуть глубже, нет более несхожих людей. Энн на самом деле такова, какой кажется окружающим. Жозефина – это клубок противоречий, эмоций, чувств и капризов. В целом Энн, вероятно, была бы ему более подходящей парой, с ней легче справиться. Но он относился к Энн как к младшей сестре, которая, пожалуй, слишком умна. Жозефина же была женщиной, которую он хотел.Себастьян задумался. Он хотел ее в своей постели, это да. Она была слишком опасна для его спокойствия и для чего-то большего. И это не считая того, что она, по всей вероятности, соучастница преступления.– Ваша светлость?Стэнтон стоял рядом, но Себастьян понятия не имел, в первый или в пятый раз обращается к нему дворецкий.– Да, Стэнтон?– Приглашать к столу?– Разумеется.– Обед подан, – объявил дворецкий и распахнул двойные двери. Когда он отступил в сторону, Гриффины и Уитфелды со смехом заторопились в столовую.– Себастьян, – тихо окликнула Нелл, взяв его руку. Наклонившись, он поцеловал ее в макушку.– Спасибо, что пришла.На ее лице промелькнуло удивление.– Пожалуйста.– Только держи Джоанну подальше от меня, – продолжал он.– Сделаю все, что в моих силах. – Сестра откашлялась. – Я заезжала к тебе вчера днем. Стэнтон сказал, что у тебя срочное дело в Итоне.– Да.– Ты взял с собой Шея.Себастьян поднял бровь.– Я часто беру Шея в деловые поездки. Что не так, Нелл?– Ничего, если ты поехал по делу.– Тогда все в порядке, – гладко солгал он. Никто ничего не узнает, пока он не решит, что имеет доказательства и пришло время их обнародовать. – Ты сомневаешься относительно моего лидерства в этом семействе?Нелл высвободила руку.– Я думала, что тебя что-то беспокоит, и ты мог бы прислушаться и к моему совету. Ты всегда в маске, Мельбурн, а когда ты ее снимаешь, выясняется, что на твоем настоящем лице тоже невозможно ничего прочесть, оно непроницаемо.Себастьян наклонил голову:– Спасибо, дорогая. Всегда полезно знать, что думают о тебе другие.Он мог бы поспорить, что семейству не нужен глава, который гнется от каждого ветерка и что они, хотя и жалуются на твердость его характера, фактически во всем полагаются на него. Но такой разговор был бы пустой тратой времени. Он знал, что его семья должна быть в безопасности, и он обеспечит это, чего бы ему это ни стоило.И поэтому сейчас он считает своей главной задачей дистанцировать семейство Гриффин от возможного скандала. Ни в коем случае не должен он думать о Жозефине Эмбри – ее гладкой коже, нежных губах и исходившем от нее очаровании новизны, заключающемся в том, что он не знает, что она скажет или сделает в следующий момент.– …завтра на ленч, – говорила Нелл. – Думаю, ей понравится, поскольку она все время говорит, что хочет стать пиратом и путешествовать по миру. Пенелопа . Должно быть, Нелл говорит о ней.– Замечательно, – сымпровизировал он. – Большую часть дня я буду в парламенте.Сестра несколько секунд смотрела на него.– Я знаю, что ты живой человек, – наконец сказала она. – Я видела это.– Что ж, продолжай свои наблюдения. У меня сегодня гости. – Он проводил ее к столу и сам уселся во главе.Да, он человек. И там, где дело касается принцессы Жозефины, он должен поглубже прятать свою человеческую сущность. Глава 13 Стоя на крыльце Бранбери-Хауса, Жозефина махала вслед карете Хейрека. Хотя общество герцога было приятным, она была рада, что он ушел. В последние несколько часов ей хотелось одного – закрыться в своей спальне и подумать.Король стоял в холле позади нее, когда она обернулась.– Думаю, Мельбурн оказал нам большую услугу, отказавшись от поста, – заметил он, сняв перчатки и отдав их Гримму. – Этот Чарлз любезный парень.– Да, – улыбнулась она.– Он хочет жениться на тебе.Жозефина остановилась на полпути к лестнице. Мельбурн никогда не сделал бы предложения, сказала она себе.– Думаю, да, – вслух произнесла она.– Я пока не дал своего одобрения, – продолжал ее отец. – Во-первых, я познакомился с ним только сегодня утром, и, во-вторых, нужно учитывать время. С открытием завтра земельной конторы интерес к нам еще возрастет. А недели через две, когда наша популярность немного начнет падать, думаю, можно будет объявить о бракосочетании.– Ты мог бы спросить, нравится ли он мне, – возразила Жозефина.Отец отмахнулся:– Твоя мать сказала, что он тебе нравится. Мы уже обсуждали это. Гораздо важнее, что он понимает наши цели.– Я полагаю, что ты любого можешь убедить в чем угодно. – Почти любого. Она шумно вдохнула. – А теперь спокойной ночи, потому что я очень устала.Король улыбнулся:– Да, выспись, как следует. Люди захотят увидеть тебя завтра сияющей.Прежде чем подняться по лестнице, Жозефина посмотрела, как отец направлялся в сторону своего кабинета. Кончита, приготовив ее ко сну, ушла. Жозефина долго сидела на кровати, всматриваясь в темноту и прислушиваясь.Когда дом погрузился в ночную тишину, она встала и зажгла свечу на прикроватном столике. Проспект, который она сочинила, лежал на письменном столе. Другая книга, которую она этим утром позаимствовала в библиотеке лорда Аллендейла, была спрятана в платяном шкафу за шляпными коробками.Жозефина знала людей, которые видели Коста-Хабичуэлу собственными глазами: ее отец и его сослуживцы-военные которые теперь все состояли при нем и разделяли его взгляды. Но есть еще Джон Райс-Эйбл, книгу которого Мельбурн читал, когда она нашла его в библиотеке. Возможно, мистер Райс-Эйбл мог ответить на вопросы, которые недавно начали беспокоить ее.Она тихо села за письменный стол и открыла книгу на разделе о Центральной Америке.Час спустя, когда свеча сгорела дотла, Жозефина прочитала раздел дважды. Она протерла глаза. Это не может быть правдой, сказала она себе, взяв проспект и перечитывая подчеркнутые ею фразы. Конечно, вряд ли ее отца, несмотря на его хвастовство, одарили раем, но Райс-Эйбл описал Коста-Хабичуэлу как ад.– Он может лгать, – пробормотала она и встала, чтобы положить книгу в тайник.Кто докажет, что его книга более верна, чем ее? То, что она никогда не видела Коста-Хабичуэлу собственными глазами, не означает, что ее описание – ложь. Раньше ее это не волновало. Отец в письмах сообщал, что именно хочет он вставить в проспект, и она это сделала. Этого было достаточно, чтобы получить ссуды. Но возможно, она кое-что приукрасила, слишком уж хорошо все это выглядело в проспекте.Когда что-то кажется слишком хорошим, чтобы быть правдой, человек хоть на секунду задумывается. Если люди вкладывали капитал в облигации, не наведя справок, они глупы. Наверное, не надо было изображать Коста-Хабичуэлу такой совершенной. Но после возвращения отца из Шотландии затея из надувательства банка переросла в нечто большее. Отец продавал полным надежды людям участки земли, обманом заставляя их приобретать собственные могилы. Прочитав отчеты мистера Райс-Эйбла, Жозефина усомнилась, что описания ее отца хоть чем-то напоминали Коста-Хабичуэлу. О, теперь это имело значение – она, может быть, и воровка, но не убийца.Что делать? Сообщить властям? Сказать Себастьяну? Еще можно броситься в Темзу. Есть и более безопасная альтернатива – ничего не делать. Позволить отцу загрузить суда переселенцами и отправить их через Атлантику. Если Мельбурн и мистер Райс-Эйбл правы, то, по всей вероятности, никто никогда не получит известий от поселенцев. А если кто-то и выживет, она и ее родители исчезнут с огромными деньгами задолго до того, как история получит огласку. Ничего не делать. Это так просто. Она подозревала, что если верны худшие подозрения и любезный лорд Хейрек узнает об этом, то полученного богатства более чем достаточно, чтобы успокоить угрызения его совести. Герцог придаст их последующим усилиям в получении средств респектабельность.Но если верно худшее, – а она склонялась к этому – и власти узнают об этом прежде, чем удастся бежать? Их не только посадят в тюрьму и отправят на каторгу. Их могут казнить.Ее обдало леденящим холодом страха. Ничего не делать – это не выход, если Мельбурн поделится с кем-нибудь своими подозрениями. А почему ему этого не сделать? Он Гриффин, образец достоинства, легендарный защитник Англии. Да, они занимались любовью, но это мошенничество – вызов его принципам. И даже, если она мечтает оказаться с ним снова, почему она хоть на секунду должна поверить, что ее благополучие важнее для него, чем судьбы его соотечественников?Себастьян хороший любовник, но это не означает, что он станет защищать ее. И то, что она считает его порядочным человеком, делает обстоятельства еще более рискованными для нее и родителей теперь, когда ее отец решил, что ста пятидесяти тысяч фунтов мало.Нужно с кем-то поговорить. Нужно рассказать отцу о Себастьяне. Она надеялась, что отец или скажет ей, что Коста-Хабичуэла похожа на рай, и им нечего бояться, или что у него есть план защитить их. Защитить ее. Будто он мог защитить ее сердце.
Она спустилась вниз рано и застала родителей за завтраком. Но так нервничала, что у нее свело живот. Сначала она хотела задать вопросы об истинной природе Коста-Хабичуэлы. Только после этого она решит, что делать.– Доброе утро. – Улыбнувшись, она подошла к буфету, хотя ее мутило от одной мысли о еде. Когда Гримм подвинул ей стул, она благодарно кивнула и села напротив матери. Король восседал во главе стола. – Гримм, пожалуйста, оставьте нас ненадолго, – продолжила она.– Конечно, ваше высочество. – Дворецкий вышел вслед за двумя лакеями и закрыл за собой дверь. Через мгновение Жозефина и ее родители остались одни.– В чем дело? – спросил отец. – Чарлз скоро будет здесь. У нас сегодня утром очень важный выход.– Я знаю. – Жозефина собиралась с силами. – Отец, меня немного беспокоят наши следующие шаги. Думаю, нам нужно их обсудить.Он чуть поднял бровь.– Мы уже обсуждали это.– Да, но куда ты посылаешь поселенцев?– Ты шутишь?– Я совершенно серьезна. Я хотела бы услышать, каковы твои планы.Он с грохотом положил вилку.– Нечего меня допрашивать. Этот проект был нашей единственной заботой в последние два года. Почему ты теперь усомнилась?– Потому что ты не учел некоторые детали, – ответила она. – Я думала, что речь идет о крупной ссуде. И возможно, о моем браке с представителем высшей аристократии. И ни о чем больше.– Это было первоначальной идеей.– Тогда почему наши планы изменились?– Ты представляла, что мы можем получить сто пятьдесят тысяч фунтов за две недели?– Нет. Прием нам оказали поразительный.– Да. Нам подарили возможность удвоить выгоду. Возможно, даже утроить. Нам больше никогда не придется волноваться о деньгах. Мы можем жить как короли. – Он рассмеялся. – Что я говорю? Мы и есть короли.– Я это понимаю, – ответила Жозефина, – пока мы потрошим банки.Им придется возместить затраты инвесторов или столкнуться с бунтом. Граждане не потеряют ничего, кроме своей наивности.– И?– И все изменилось, как только ты начал продавать землю. Эти люди покупают мечту, отец. Надежду на будущее. Что они найдут, добравшись до Коста-Хабичуэлы?– Рай.Она шумно вздохнула:– Это мы говорим всем. Но какова правда?Король нахмурился:– Не тебе расспрашивать меня, Жозефина. Ты будешь играть свою роль с улыбкой. И если ты этого не сделаешь, нас всех повесят. Ты это понимаешь?Жозефина сглотнула.– Понимаю.Никогда отец так близко не подходил к признанию. Секрет их успеха, всегда говорил он, состоит в том, что они относятся к тому, что делают, как к реальности.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35