Но Торк, не обращая на нее внимания, пробирался вперед.— Что, если я смогу доказать это? — почти взвизгнула Руби.Торк остановился как вкопанный, и Руби споткнулась. Однако он не выпустил ее ладони из железной хватки.— Один, прости меня, — пробормотал Торк, глядя сначала на небо, потом на Руби. — Ненавижу себя за то, что спрашиваю, но что и чем ты можешь доказать?— Я… я… — бормотала Руби, пытаясь собраться с мыслями, но тут же, просветлев, договорила: — Могу доказать, что ты мой муж.— Попробуй, — выдохнул Торк и, выпустив Руби, вызывающе подбоченился.Руби, моляще глядя на него, с надеждой спросила:— У тебя еще есть эта родинка вверху на бедре?Торк опустил глаза, но не прежде, чем Руби заметила изумление в их синих глубинах.— У всех есть родинки. Это еще ничего не доказывает.— Нет? Но, мне кажется, твоя родинка должна быть вот здесь, — возразила Руби, почти дотрагиваясь до лона.Торк перевел потрясенный взгляд с собственного бедра на Руби. Обескураженное лицо лучше всяких слов говорило о ее правоте. Родинка была именно там, где она сказала. Руби, уже более уверенная в себе, поспешно продолжала:— И ты скрипишь зубами во сне. И любишь хлеб с медом и персики. Ты левша, но можешь одинаково ловко управляться и правой рукой. И эти… эти долгие поцелуи, о которых я говорила раньше… тебе они ужасно нравятся. Очень.Она в свою очередь подбоченилась и уставилась на Торка, словно подначивая его возразить. Но глаза викинга недоуменно расширились:— Колдунья! Мне следовало бы знать! Погоди, пока Зигтриг не услышал это! Больше всего на свете он любит сжигать ведьм! Жаль, что завтра мне придется ехать в Рейвншир, дом моего деда в Нортумбрии. Наверняка Зигтриг объявит этот день праздником, и все станут глазеть, как ты будешь медленно отходить к дьяволу! С каким удовольствием я сам подбросил бы в костер парочку поленьев!— Ты пугаешь меня! Я не колдунья, — простонала Руби.— А кто же еще? — хмыкнул Торк. — Ведьма или шпионка? Клянусь, или то, или другое. Но если ты шпионка, значит, Ивар, потрудился сообщить обо мне все. Только, интересно, с какой целью?Он вопросительно посмотрел на нее.— Так или иначе твоя судьба решена. Жди смерти.Руби попыталась что-то сказать, но Торк решительно покачал головой:— Довольно! Мы идем к Зигтригу!Крохотный огонек надежды потух. Вскоре у Руби закололо в боку, но она упрямо старалась поспеть за Торком, едва обращая внимание на то, что ее окружало. От ледяного страха стыла в жилах кровь. Этот сон, внезапно превратившийся в кошмар, до смерти пугал Руби, но хуже всего было назойливое, терзавшее душу подозрение, что это вообще может оказаться не сном.Что, если она действительно оказалась в далеком прошлом? Что, если никогда не вернется в будущее, к Джеку, сыновьям, к своему любимому делу?Они поднялись на небольшой холм к укрепленной стене, прошли через ворота, охраняемые стражниками, и оказались во дворе замка. Богато одетые викинги, мужчины и женщины, расступались, давая им дорогу. Торк кивками приветствовал знакомых. Руби чувствовала любопытные взгляды.Торк и Руби одолели крутую лестницу, ведущую к массивным тяжелым зданиям с карнизами, украшенными искусной резьбой. На верхней площадке стоял Олаф, придерживая огромную дубовую дверь. Проходя мимо, Руби взглянула на великана и увидела в маленьких глазках сочувствие. К ней! Эта ужасная мысль поразила ее. ГЛАВА 3 Подобно Алисе из Страны чудес, провалившейся в кроличью нору, Руби чувствовала себя так, словно ее швырнули в другой мир. Олаф придерживал Руби, как только они вошли в огромный холл дворца, каменные стены которого были украшены великолепными гобеленами и оружием. Селик и Кнут присоединились к группе хорошо одетых викингов, приветствовавших их сердечными выкриками и дружескими шлепками по спинам. Руби и Олаф следовали за Торком в нескольких шагах по циновкам из душистого тростника.Торк устремился к возвышению.— Приветствую, Торк! Добро пожаловать в Джорвик.— Благодарю, Зигтриг. Хорошо вернуться домой!Волосатый великан, возвышавшийся словно башня даже над Торком, встал и шагнул навстречу. Фиолетовая, доходившая до колен туника, искусно расшитая золотом и украшенная тремя усаженными драгоценными камнями заколками на плече, была перепоясана широкой золотой цепью, звеневшей на ходу. Туфли с перекрещивающимися подвязками из мягкой кожи и узкие черные штаны закрывали ноги, толстые словно древесные стволы. Но несмотря на роскошный наряд, медведеподобный викинг был уродлив как смертный грех. Лысый череп в рубцах, ни бровей, ни ресниц, один изувеченный глаз бессмысленно и неподвижно устремлен в пространство. Ни дюйма гладкой кожи — лицо и шея покрыты шрамами. «Боже, смилостивься над сестрой Ательстана», — подумала Руби.Толстые золотые браслеты, охватившие предплечья, сверкнули в свете факелов, когда Зигтриг, обняв Торка, усадил его на стул рядом с собой. Торк кивнул мужчинам и женщинам, уже сидевшим за столом.— Заждались мы тебя, Торк, — пожаловался король. — Какие новости ты привез?— Благодарю Тора за опоздание, а может, и хитрого Локи, — поспешно ответил Торк, отказываясь принести извинения.— Скорее уж виноваты девушки, которые отсюда до Хедебю все еще лежат раздвинув ноги, — ехидно заметил король, недоверчиво фыркнув. Лицо Торка словно окаменело, но он мудро предпочел не поддаваться на удочку.— Я привез тебе приветствия от своего отца Гаральда, а также важное сообщение от короля Ательстана Уэссекского.Зигтриг и остальные заинтересованно подались вперед.— Этот саксонский ублюдок не может сказать мне ничего нового, — хвастливо заявил Зигтриг, сделав огромный глоток из кубка и протягивая его виночерпию.— Он предлагает тебе в жены свою сестру, чтобы укрепить союз между Уэссексом и Нортумбрией, — выпалил Торк.Король ошеломленно уставился на него, но тут же оглушительно расхохотался так, что едва не обрушилась крыша. К нему присоединились другие викинги. Когда король наконец успокоился, из единственного глаза струились слезы, а сам он держался за бок.— Клянусь титьками Фрейи, саксонский щенок много о себе мнит! Думает, мы, викинги, так изголодались по женщинам, что готовы слюни распустить над девственностью их тощих сучек?Грубая реплика вновь вызвала смешки, но женщины стыдливо покраснели.— Меня хватает на трех жен, — продолжал Зигтриг, — к чему мне четвертая?— Нет, Зигтриг, подумай, глупо отвергать такое предложение, — остерег Торк. — Эта женитьба очень выгодна для тебя.Зигтриг хотел было возразить, но все-таки, потребовал:— Объясни, что хочешь сказать. Какая польза от того, что в постели у меня окажется английское отродье?— Хотя саксы и заключили с нами договор, они продолжают строить козни против нас, — вскинулся Торк. — Альфред пятьдесят лет назад согласился на датские законы, но в то же время постарался укрепить города, с тем чтобы ни одна часть Уэссекса не находилась далее чем в двадцати милях от крепостей.— Мы все это знаем, — небрежно махнул рукой Зигтриг.— Но знаешь ли ты, что сын Альфреда, король Эдуард, а теперь и внук, Ательстан, продолжают строить укрепления? Уже больше тридцати городов с гарнизонами усеяли Уэссекс.Рассерженный голос Торка эхом отдавался в холле. Дерзко взглянув в единственный глаз Зигтрига, он храбро сообщил:— Не очень нравится мне быть объектом шуток, и меньше всего шуток проклятых саксов. Но теперь их любимой пословицей стала эта: «Эдуард сломал хребет викингам, а теперь Ательстан оторвет у них яйца».При этих словах Торк снова, нахмурившись, взглянул на надпись на футболке Руби, словно соображая, уж не лазутчица ли она саксов.— Губы Тора! Ты заходишь слишком далеко! — прогремел Зигтриг, вскакивая словно разъяренный гризли. Густая красновато-рыжая борода была забрызгана слюной.— Нет, не слишком.Торк тоже встал, бесстрашно глядя на разъяренного вождя. — Пора высказать тебе правду о ненадежности твоего положения, и…Зигтриг издал вопль, похожий на бычий рев; лицо побагровело от ярости. Но, к чести Торка, тот даже не шевельнулся.— Ты смеешь называть меня слабым? Выскочка! Жалкий шакал! Хоть ты и Джомсвикинг, сын самого короля Гаральда, клянусь, я этого так не оставлю! Меня так и подмывает вырвать твой дерзкий язык!Но внезапно король Зигтриг рассмеялся и так сильно хлопнул Торка по плечу, что тот едва не упал.— Друг мой, ты верно сделал, что предупредил меня. Ясно, что ты заботишься о благе моем и Джорвика! Пойдем, все расскажешь мне.Все случилось так быстро, что Руби лишь растерянно моргала. Какие перемены настроения! Какой страшный человек!Пока Торк и король обсуждали все «за» и «против» такого брака, Руби заметила, что слуги начали расставлять тяжелые козлы, на которые клались доски, служившие столами. Широкие деревянные скамьи заменяли стулья. Слуги, вероятно рабы, были одеты во что-то вроде мешков, подпоясанных обрывками кожи, и доходивших у мужчин до колен, а у женщин — до щиколоток. Грубая ткань резко контрастировала с роскошными одеждами господ. Руби, прекрасно умевшая шить, распознала превосходную работу и дорогие ткани.Викинги были необычайно высоки, даже женщины, удивительно чисты, со сверкающими белыми зубами и длинными ухоженными волосами. У отдельных мужчин были даже аккуратно заплетенные бороды. Некоторые женщины выглядели так, словно могли прекрасно управляться с боевыми топорами.Слуги ставили блюда с дымящейся едой на стол, пока женщины и мужчины усаживались попеременно в каком-то заранее определенном порядке. Кроме блюд, на столе возвышались громадные солонки. Руби заметила, что чем роскошнее были одеты люди, тем ближе к возвышению устраивались. Олаф, очевидно всеобщий любимец, занял место за первым полом и, к расстройству Руби, приказал ей стоять за его спиной. Когда она сможет сесть и поужинать?Рода, вместе с другими рабами из лодки, подобралась к Руби и ехидно заметила:— Все еще умудряешься сохранить голову?— Не знаю, надолго ли. Зигтриг — злобный человек.— Говорила же я тебе!— Когда мы сможем поесть?Рода безразлично пожала плечами.— На твоем месте я бы больше тревожилась о том, где мы будем сегодня спать, если, конечно, ты еще останешься к этому времени жива.Руби уже хотела что-то ответить, но Олаф мрачно повернулся к ней и велел молчать. Торк и Зигтриг о чем-то договорились.— Значит, быть по сему, — согласился Зигтриг, поднимая кубок в тосте перед собравшимися. — Детали обсудим на альтинге, который соберется через месяц, но сегодня же пошлем Ательстану ответ. Я женюсь на его сучке-сестре.И с похотливым смехом он неприличным жестом указал на свою мужскую снасть:— Может, это старое тело сумеет зачать еще больше сыновей для Одина!Викинги вторили повелителю. Посыпался град непристойных шуток.И тут Руби заметила странную вещь. Зигтриг не позаботился даже спросить, как зовут женщину, на которой он собрался жениться, стара она или молода, как выглядит, готова ли согласиться выйти замуж. Как и предсказывал Торк, Зигтриг способен жениться на свинье, лишь бы приданое принесла.Король и придворные приступили к пиршеству. На массивных блюдах лежала всяческая рыба — треска, пикша, сельдь и что-то вроде змеи в соусе из сливок. Наверное, угорь. Руби узнала кур и уток, но не смогла определить другую птицу, поскольку в жизни не ела голубей и фазанов. Конечно, в центре лежала туша быка, с боков которой медленно сочились кровавые капли.За нижними столами ели из деревянных блюд ложками или ножами, но за верхними столами разносились толстые ломти белого хлеба, достаточно большие, чтобы окунать их в подливу. Рода шепнула, что оставшиеся от ужина куски раздадут нищим у ворот замка. Руби на мгновение почувствовала, что сама готова стать нищенкой.За основными блюдами следовало множество дополнительных — лук, капуста, свекла и горошек, не говоря уже о теплых плоских хлебцах, орехах и свежих фруктах. Пили они нечто вроде пива или эля из рогов животных, а также из резных деревянных и серебряных кубков.«Неудивительно, что эти викинги такие огромные, если едят столько» — подумала Руби, гадая, известно ли им об опасности накопления холестерина, но потом все же решила, что живут они, должно быть, слишком мало, чтобы беспокоиться о естественной смерти, и толкнула Олафа в спину:— Дай мне поесть что-нибудь, жадный болван!Олаф поглядел на нее так, словно не верил собственным глазам, и медленно покачал головой.— Думаю, ты еще большее наказание, чем он считает.И повернулся к столу, но не раньше, чем сунул ей яблоко и кусок сыра, которые Руби разделила с Родой. Энергично жуя, она поглядела на возвышение, где угощался Торк. Свинья! Она поймала его взгляд как раз в ту минуту, когда он собрался намазывать мед на хлеб левой рукой.Мед! Левая рука!Руби понимающе улыбнулась, и Торк уронил ложку с медом, словно обжегшись, и мрачно отвернулся, явно не желая, чтобы ему напоминали о странном знании его вкусов и привычек.После того как слуги убрали со столов, люди придвинулись поближе к возвышению, желая услышать новости, привезенные Торком. Многие чистили зубы щепочками. Эль и вино лились ручьем.— Я слышал, ты собираешья в Дублин, Зигтриг, — заметил Торк.— Да. Мой дед, Ивар Бескостный, да найдет он успокоение в Валгалле, имел слишком много детей и внуков. Мои кузены и я не доверяем друг другу. Я оставил дублинский трон в руках кузена Годфреда, когда приехал в Нортумбрию четыре года назад после смерти кузена, короля Ронгвальда, но теперь боюсь, что Годфред может позариться на мои владения.Торк кивнул.— А твой отец? — дружелюбно спросил Зигтриг. — Если на свете и был человек, одержимый властью, он не смог бы сравниться с Гаральдом Светловолосым. Поверь, я не хотел никого обидеть.— Понимаю. Отец жив и здоров, но викинги бегут из Норвегии, чтобы скрыться от его железной руки. Многие даже осели в Исландии.— Ты по-прежнему отказываешься стать ярлом в одном из его владений?— Да. Предпочитаю трудности и заботы жизни джомсвикингов клещам его безжалостного правления. Хотя, нужно отдать отцу должное, он объединил Норвегию, а это поистине славное деяние.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44