Мог даже убить его, — Немия сникла. — А он … ты знаешь…— Джонти взглянула на разбитое лицо. — Да, он бил меня по лицу. Я на короткое время потеряла сознание, а когда пришла в себя, дом уже горел, а Понч убежал через дверь. Вот тогда я закричала.
— Ты очень храбрая женщина, Немия, — Джонти крепко обняла ее дрожащие плечи. — Я никогда не забуду о том, что ты сделала.
— Я была очень напугана, Джонти, и вовсе я не храбрая, — Немия вытерла кулаками мокрые глаза. Немного помолчав, она умоляюще посмотрела на Джонти. — Пожалуйста, не рассказывай Джонни о том, что сделал со мной толстяк. Мне так стыдно.
— Конечно, не буду, Немия, — мягко сказала она. — Я бы не стала рассказывать, даже если бы ты меня не просила. Но ведь тебе нечего стыдиться! Как ты могла защитить себя? В любом случае, — в глазах Джонти мелькнул озорной огонек, — для Джонни достаточно узнать, что Понч избил тебя, чтобы убить этого негодяя.
Уже проваливалась крыша, когда вернулся Лайтфут с собакой. Его остекленевший взгляд остановился на горящем доме, потом он посмотрел на полураздетую Немию. Впервые в жизни Джонти увидела, что его лицо потеряло свое непроницаемое выражение. Он вышел из себя. Обняв Немию и осторожно погладив ее разбитое лицо, он спросил:
— Кто?
Лайтфут промолчал, когда женщины в один голос ответили:
— Понч!
Хотя он не сказал ни слова, свирепое выражение его лица показало, что Пончу осталось недолго жить на свете.
Также молча он повернулся и пошел к коровнику, и вскоре вернулся с серой попоной. Набросив ее на плечи Немии, он, наконец, заговорил.
— Немия, присмотри за Коти, а ты, Джонти, собери своих кур, пока я запрягу повозку и привяжу корову и лошадь. Я хочу добраться до Коттонвуда засветло.
— Бедный дядя Джим, — Джонти покачала головой. — Опять я свалюсь на его голову. Как он, наверное, устал от этого!
Лайтфут бросил на нее суровый взгляд.
— От тебя, юная леди, он никогда не устанет.
Джонти показалось, что не прошло и минуты, как они уже ехали прочь от тлеющих развалин их бывшего дома. Обняв за шею Волка, она оглядывалась назад до тех пор, пока мерцающие угли совсем не скрылись из вида. Тогда она посмотрела вперед и задумалась о том, что готовило будущее ей и Коти. На этом небольшом ранчо она была почти счастлива.
В напряженном молчании Джонти сидела возле Лайтфута. У нее было о чем думать и беспокоиться. Корд. Вероятность того, что он увидит сына, возросла, потому что она и Коти будут жить в городе. Ей придется быть предельно осторожной, пока не будет построен другой коттедж, если, конечно, дядя Джим сочтет необходимым его строить. Джонти удрученно опустила плечи.
Вспотевшие лошади притащились в Коттонвуд, когда солнце уже собиралось ускользнуть за виднеющуюся вдалеке гору. Лайтфут загнал их на задний двор пивной и остановил. Бока лошадей тяжело вздымались от быстрого бега. Индеец опустил поводья и спрыгнул на землю. Джонти проворно соскочила за ним с высокого сиденья и помогла выйти из повозки Немии с Коти на руках.
Все трое во главе с индейцем поспешно направились к кухне, потягивая носом воздух.
— Тилли начала готовить ужин, — сказала Джонти, желая поскорее увидеться со своей подругой. — Пахнет жареным мясом.
Лайтфут толкнул входную дверь, а Джонти дружески кивнула старой Дженни, как обычно сидевшей на пороге и покуривавшей свою длинную глиняную трубку. Поблекшие глаза ошеломленно уставились на нее, и Джонти поняла, что ее пока не узнали. Многие люди не узнают ее, думала она, входя за индейцем на кухню.
Испуганная Тилли выпрямилась, держа в руках только что снятую с плиты сковородку с бисквитами.
— Ты испугал меня до полусмерти, Джонни, — проворчала она, поставив горячую сковородку. — Что привело тебя в Коттонвуд в такое время? Кто присматривает за ребенком и женщинами?
Лайтфут ухмыльнулся и отступил в сторону, за ним вошли Джонти и Немия. Новая повариха Ла Тора взвизгнула и с искрящимися от восхищения глазами воскликнула:
— Джонти!
Джонти бросилась в ее материнские объятия.
— О, Тилли, как хорошо, что мы снова увиделись. Я очень без тебя скучала.
После крепких объятий довольная Тилли отпустила Джонти.
— Дай-ка, я хорошенько на тебя посмотрю.
Она окинула взглядом нежное лицо, копну черных волос, спадающих на плечи, полную грудь и стройный изгиб бедер. Тилли медленно покачала головой, как будто приезд Джонти должен был принести конец мирному существованию пивной.
— Мы должны будем держать тебя на кухне, пока ты будешь гостить у нас. Если кто-нибудь из этой компании в пивной увидит тебя, то Ла Тору придется перестрелять половину из них.
— Я надеюсь, что не придется, — засмеялась Джонти, потом вдруг опечалилась. — Боюсь, что дядя Джим не сможет от меня отделаться в ближайшее время.
— Что случилось, дитя мое? — начала Тилли, потом ее внимание привлек рев, раздавшийся из свертка, который держала Немия. Тилли приветственно улыбнулась индианке, потом взяла у нее плачущего ребенка.
— Дайте-ка, я взгляну на эту крошку, — сказала она. — Кричит, как его папочка, приведенный в ярость, а? Боже мой, к тому же и похож на него, — воскликнула она, когда развернула его. — Никогда не видела подобного, — Тилли засмеялась и подняла Коти вверх. — Твой папочка обязательно узнает тебя, малыш, — лицо Коти покраснело от того, что он усердно перебирал в воздухе руками и ногами. — Ну и нрав! — Тилли снова засмеялась.
— Он голодный, — вступилась Джонти за раздраженного малыша и, взяв его на руки, расстегнула лиф платья. — А так он очень хороший мальчик.
— Надеюсь, — проворчала Тилли, не совсем убежденная в том, что то, что сказала Джонти — правда. Она готова была поспорить на любые деньги, что у ребенка был характер отца.
Тилли повернулась и с жалостью посмотрела на лицо Немии, и Лайтфут, перехватив ее взгляд, нахмурился. Старая карга возлагала на него вину за избитое лицо. Он взял индианку за руку и грубо сказал:
— Я пойду с Немией наверх и найду ей какую-нибудь одежду, Джонти, — он выразительно посмотрел на Тилли. — Расскажи ей, что случилось.
Пока Коти сосал грудь, Джонти поведала о том, что произошло, и о пожаре в их доме. Когда она замолчала, Тилли уставилась на свои сцепленные на столе руки.
— Этот человек, — сказала она, покачав головой. — Трудно поверить, до какой низости и подлости может дойти человек. Я никак не могу понять, как Бог позволяет жить таким людям.
— О, скоро ему придет конец, — сказала Джонти, приложив Коти животиком к плечу и поглаживая ему спину. — Он живет лишь до тех пор, пока его не найдет Джонни.
— Этот трус, должно быть, далеко удрал из этих мест, — фыркнула Тилли. — Он знает, что Ла Тор будет преследовать его за то, что он сжег ваш дом, где две жизни подвергались опасности. У Понча нет желания встретиться с Джимом.
— Пока он не подкрадется в один прекрасный день и не пристрелит дядю Джима в спину, — встревоженно сказала Джонти.
— Кто это собирается пристрелить меня в спину? — раздался густой громкий голос из-за двери, отделяющей кухню от пивной.
— Дядя Джим! — Джонти тут же заплакала. Ла Тор поспешил к ней. Тилли взяла ребенка, и Джим заключил Джонти в объятия.
— Что такое, Джонти? Что произошло? — Ла Тор гладил ее ладонью по спине, стараясь успокоить.
Когда Джонти, всхлипывая, рассказала ему о случившемся, Ла Тор пришел в ярость.
— Все у меня идет не как у людей, дядя Джим, — закончила она с воем.
Ла Тор все еще держал Джонти в объятиях, поглаживая по спине. Что он мог ей ответить? Все, что она говорила, было правдой. Из-за него жизнь всегда оборачивалась к ней черной стороной. Если бы он не был по ту сторону закона, когда она родилась, то она бы не выросла в публичном доме, ее не пришлось бы выдавать за мальчика, она не попала бы в «клещи» к Корду Мак Байну, не родила бы незаконного ребенка.
Он прижал ее голову к груди. Если бы только он мог сказать ей, кто он. Но он не осмеливался. Она возненавидит его. Как и Мэгги, она обвинит его в смерти своей матери, за все несчастья, которые ей пришлось пережить за все эти годы.
«Нет», — мысленно покачал он головой. Он никогда не смог бы ей сказать, что он — ее отец.
Когда Джонти успокоилась и перестала плакать, лишь всхлипывая время от времени, Ла Тор вынул из кармана носовой платок и вложил ей в руку.
— Сейчас ничего не поделаешь, милая, — сказал он. — Наступает зима, но с наступлением весны я построю для тебя другой коттедж, и ты сможешь переехать на свое собственное ранчо.
Джонти освободилась из его крепких объятий и вытерла глаза.
— Ты уже так много для меня сделал, дядя Джим, и я ненавижу себя за то, что тебе снова придется тратить на меня деньги, но я буду тебе век благодарна, если ты и в самом деле построишь для меня новый коттедж. Небольшой. Трех комнат нам с Коти вполне хватило бы.
Ла Тор попытался ее прервать, но Джонти продолжала говорить.
— Я долго думала по дороге сюда, каким способом смогу зарабатывать деньги, пока мы будем здесь. Мне в голову пришла одна мысль.
— И что это за мысль? — наконец, удалось вставить Ла Тору.
Джонти с трепетом посмотрела на него, заранее зная, что ему не понравится ее идея, что он станет с ней спорить. Она глубоко вздохнула.
— Благодаря тебе я неплохо играю в покер и разбираюсь в этой игре, поэтому хочу попробовать на практике. Буду твоим карточным дилером.
Тилли онемела от изумления, а Ла Тор так выкатил глаза, что Джонти испугалась за него. Наконец, он смог выпалить:
— Ты с ума сошла, Джонти? Ты хоть немного представляешь себе, какой шум вызовет здесь твое появление, — он указал пальцем на пивную. — С меня достаточно тех драк, которые приходится усмирять здесь каждый вечер. Я просто не справлюсь с теми, которые возникнут из-за тебя.
— Дядя Джим, ты говоришь чушь и сам знаешь это, — насмешливо сказала Джонти. — Все, что тебе придется сделать — это покрутить пару раз своим ножом у них перед носом и установить правило, что я — неприкосновенна, и никто не посмеет меня тронуть.
Не успел Ла Тор что-нибудь ответить, как Джонти задумчиво, с грустным лицом, сказала:
— Пока, конечно, ты не решишь, что я плохо играю и приношу тебе убытки.
— Ты хорошо играешь, — Ла Тор стал ходить по кухне из угла в угол. — После меня ты — лучший игрок. Но, черт возьми, — он повернулся, чтобы отругать ее. — Я не хочу видеть тебя среди таких типов, которые приходят сюда. Я хочу, чтобы у тебя была нормальная приличная жизнь, чтобы ты встретила порядочного человека и вышла за него замуж.
Джонти посмотрела на Коти, мирно посапывающего на руках у Тилли.
— Дядя Джим, ты серьезно думаешь, что теперь на мне женится порядочный человек?
— Конечно. Ты этого заслуживаешь, — Ла Тор погладил ее по черным волосам. — И ты такая красивая. Любой мужчина гордился бы, называя тебя своей женой.
В глазах Джонти появилась боль.
— Ты ошибаешься, дядя Джим. Есть один человек, который не стал бы гордиться. Корд Мак Байн.
Ла Тор опять зашагал по полу.
— Черт бы его побрал, — взревел он. — Я все-таки убью этого ублюдка.
Джонти ухватила его за стиснутый кулак, когда он проходил мимо.
— Ты обещал его не убивать, — осторожно напомнила ему она.
Ла Тор прерывисто вздохнул.
— Я знаю, но ты только посмотри, что он сделал с тобой — унизил до того, что ты собираешься быть раздатчицей карт в пивной!
— Значит, ты разрешишь мне работать на тебя? — в глазах Джонти мелькнула надежда.
— Однако это противоречит моим принципам, — последовал неуверенный ответ. — Тебе придется неукоснительно соблюдать некоторые правила, — Ла Тор пронзил ее серьезным взглядом. — Первое — я буду выбирать, что тебе надеть. Второе — ты не будешь дружить с проститутками. Третье — ты не будешь болтаться в пивной, когда не занята раздачей карт.
— Конечно, я не стану слоняться в пивной, — возмутилась Джонти. — Кто я, по-твоему, такая падшая женщина?
— Нет, ради Бога, я так не думаю, и ты это знаешь, — поспешно ответил Ла Тор. — Но если ты будешь собирать пустые стаканы и стирать со столов, считая, что таким образом ты зарабатываешь на свое содержание, то мы поссоримся.
«Как он может читать мои мысли?» — подумала Джонти с улыбкой. Она именно это собиралась делать. Она улыбнулась Ла Тору, зная, что теперь об этом не могло быть и речи.
— Я обещаю, что не буду ничего делать, кроме своей работы — сидеть за столом и раздавать карты, — спокойно сказала Джонти.
— Ну тогда, идет, — с неохотой согласился Ла Тор. — Можешь начинать с завтрашнего дня. А сейчас дай-ка мне взглянуть на этого молодого человека.
Он присел на корточки возле стула, на котором сидела Тилли, и удивленно рассмеялся, с любовью рассматривая спящего ребенка.
— Корд Мак Байн во втором лице, — его лоб прорезала морщина. — Я не хочу думать о том, что могло бы случиться, если этот дикарь увидит когда-нибудь Коти.
— Я тоже, дядя Джим, — Джонти забрала Коти у Тилли и, как будто желая защитить его, прижала к себе. — Нам всем надо быть очень осторожными, чтобы он не узнал об этом, пока я отсюда не уеду.
Глава 25
Корд Мак Байн сидел у костра, стараясь не смотреть в огонь. Если после огня посмотреть в темноту, то ничего не увидишь, а это значит, что в любой момент можно получить стрелу или пулю в лоб.
Стая койотов с воем и лаем рыскала поблизости, прячась в тени. Никогда в жизни Корд не чувствовал себя таким несчастным и одиноким. Он посмотрел на луну. Сегодня у него было странное ощущение — как будто Джонти была рядом … нет, не совсем так, он чувствовал ее, как будто она была беспокойна, несчастлива и звала его.
Где она была? Все лето двое людей по очереди наблюдали за «Концом пути» и осторожно расспрашивали о Джонти. Но ни одному из них не удалось узнать о Джонти и даже о собаке и индейце. А Ла Тор, кажется, никуда не выезжал из города.
Если бы Корд узнал, что всякий раз, когда Ла Тор уезжал навестить Джонти, по его приказу проститутки уводили обоих мужчин к себе наверх, то он бы их сжег на костре.
Корд пытался отделаться от навязчивой мысли, что Джонти зовет его, и ему это удалось. Маловероятно, что она стала бы просить его о помощи.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54