Джонти кивнула.
— Когда ты вернешься, то поможешь мне обдумать, что купить из одежды, — она изнуренно улыбнулась. — Я не слишком-то много знаю о женской… беременности.
Было уже за полночь, когда Джонти и Тилли легли спать. Тилли довольно-таки долго разыскивала Лайтфута. Она обошла около полдюжины пивных, и только потом вспомнила, что индейцам не наливали ликеров.
В конце концов, она обнаружила его в конюшне, спокойно беседовавшего с другими индейцами. Она очень уважала друга Джонти и не стала стыдить его перед друзьями.
Когда Лайтфут подошел к ней, она объяснила, для чего искала его. Возвращаясь в пивную, Тилли пошла рядом с ним. Это было привилегией только Джонти — ходить рядом с высоким, гордым индейцем. И даже впереди него, если ей так хотелось.
Джонти не потребовалось много времени, чтобы собрать вещи, которые она возьмет с собой завтра. Вначале она упаковала рубашки и брюки для себя и Немии, которую решила взять с собой, затем, раздраженно собрав остальное, сунула все в свою маленькую печку, пробормотав: «Я не буду больше носить эти тряпки».
Немия проснулась от того, что хлопнула дверца печки. Джонти села на край постели и объяснила, что они завтра покидают «Конец пути».
— Тебе понравится ранчо, которое купил дядя Джим, Немия. Ты наберешься там сил и выздоровеешь.
В глазах болезненной женщины промелькнул страх.
— Там будем только ты и я?
Джонти погладила длинные черные волосы, успокаивая ее.
— Не бойся, Немия, с нами поедет Джонни, тебе больше не надо беспокоится о Понче.
На худом лице женщины появилось оживление.
— Я рада, что Джонни поедет с нами. Он храбрый и хороший человек.
— Да, действительно, — тихо согласилась Джонти и, подоткнув одеяло вокруг плеч Немии, забралась к себе в постель.
Засыпая, Джонти услышала, как в кухню тихо вошла Тилли и заперла за собой дверь.
Сон Джонти был беспокойным и полным кошмаров. В одном из них она и Корд вырывали друг у друга ребенка, одна рука ребенка оторвалась и осталась у Корда. Потом Джонти была в домике на ранчо, куда послал ее Джим, но там не оказалось крыши и окон. И когда она начала говорить Лайтфуту, что ему придется что-то с этим сделать, он неожиданно обернулся в Понча. Он стал к ней подходить, называя прелестным мальчиком, и она вскочила с постели. Ее тело насквозь промокло от пота. Начинался рассвет, и Джонти встала и оделась, с нее было достаточно кошмарных снов.
На следующие утро Джонти была на полпути к главному универмагу, когда ее догнал Лайтфут.
— Я упаковал повозку, — он замедлил шаг, чтобы идти наравне с девушкой. — В ней осталось мало места, поэтому не покупай слишком много. Джим должен был купить мебель в магазине в конце улицы.
Мебельный магазин был всего лишь навесом, который недавно приобрел немецкий плотник, и в нем было все, что могла хотеть женщина в своем доме. По той мебели, которая была у Джонти в комнате, можно было судить, что этот человек прекрасно справляется со своей работой.
— Ты положил все, что было в моем списке? — спросила Джонти.
— Да, плюс пару вещей, о которых ты забыла. Табак и виски, — индеец улыбнулся ей.
— Ах, да, — Джонти хлопнула себя по лбу. — Как я могла забыть о таких важных вещах, — она поддразнивающе улыбнулась ему. — Особенно о последней.
— Ты сегодня отпускаешь колкости, а, кудрявый? — Лайтфут потрепал ее по волосам и ушел в противоположном направлении.
Джонти провела почти два часа в магазине, выбирая предметы, о которых так давно мечтала. Нижние юбки, женские сорочки и лифчики были сшиты не из самого лучшего материала: магазин обслуживал о основном фермерш и женщин с ранчо, но по сравнению с грубым мужским нижним бельем в глазах Джонти все это выглядело вполне нарядным.
Но она делала покупки без удовольствия. Беспокойство и разочарование по поводу того, что она ждала ребенка не покидали ее мысли.
Настроение Джонти немного улучшилось, когда она подошла к отделу с готовыми платьями. Ей не придется тратить время на шитье. Она сможет надеть платье, как только приедет на ранчо.
Наконец-то, Джонти держала в руках шесть платьев. Они были не самыми нарядными из всех платьев, которые она когда-либо видела, но они были самых ярких расцветок и казались ей великолепными и шикарными.
Джонти принесла платья к прилавку и доложила на нижнее белье. Она улыбнулась служащему, с любопытством наблюдавшему за ней краем глаза, пока он обслуживал другого покупателя.
Позднее, когда она раздастся за счет живота, ей придется сшить одежду, которая будет соответствовать ее пополневшей фигуре. Ее взгляд упал на рулон белой фланели. Понадобится несколько ярдов, чтобы сшить одежду ребенку.
Джонти терпеливо дожидалась, пока мистер Дженкинс обслужит своего посетителя — молодого ковбоя, покупавшего рубашку. Когда прозвенел звонок на двери, закрывшейся за покупателем, владелец магазина, стоявший за прилавком, подошел к ней.
— Доброе утром, Джонти. Ты что-то рано сегодня пришел.
— У меня очень много дел, — Джонти улыбнулась мужчине средних лет и взмахом руки указала на три рулона новой ткани, которую она поднесла к нему. — Мне нужно два отреза на платье от каждого и еще шесть ярдов белой фланели.
Материал был отмерен, отрезан и завернут в коричневую бумагу. Когда Дженкинс начал аккуратно складывать платья, он слегка насмешливым голосом сказал:
— Девушки Джима с презрением отнесутся к этим платьям, Джонти. Для них они не очень красивы. Девушки поедут за своими вещами назад, в Эбилен.
— Они для Тилли, — она окинула его холодным взглядом, ей не понравилось его высказывание насчет «девушек Джима».
Дженкинс не заметил недовольство Джонти.
— А вот кое-что из этого им может понравиться, — сказал он, когда она задержала взгляд на выставленном на витрине туалетном мыле и туалетной воде.
Джонти взяла одну бутылочку, покрытую слоем пыли, и поинтересовалась, как долго она стоит на витрине. Женщины здешних мест, которым приходилось много работать под палящими лучами солнца, чтобы кое-как свести концы с концами, вряд ли потратили бы деньги попусту на такие безделушки, а что касается проституток — она открутила пробку и почувствовала тонкий аромат — для них он был недостаточно резким.
Когда Джонти прибавила две бутылочки духов и шесть кусков мыла к платьям, владелец опустил веки, чтобы скрыть свою радость. Эти вещи не могли продаться почти год. После того, как он подсчитал стоимость ее покупок, она заплатила и вышла из магазина, прижимая свои сокровища к груди.
Следующие два часа пролетели быстро. Джонти писала для Тилли кулинарные рецепты, подняла с постели Немию и приготовила ее к отъезду.
Когда Лайтфут подогнал повозку под окно кухни, было уже около часа и похоже было, что пойдет дождь. Джонти отдала ему свои упакованные вещи, потом помогла Немии взобраться на сиденье. Она робко улыбнулась Лайтфуту, который терпеливо ждал, пока Джонти со всеми попрощается.
Со слезами Джонти обняла и поцеловала Тилли, напомнив ей, чтобы она побыстрей приезжала в гости. Джонти повернулась к Ла Тору. Он поднял воротник ее куртки и, крепко прижав к себе, сказал:
— Заботься о себе. На следующей неделе я приеду в один из дней и проверю, как у вас идут дела.
Джонти в ответ обняла его, приказав:
— Ты тоже заботься о себе. Держись подальше от этих шумных скандалов в баре. Я не вынесу, если тебя потеряю.
Она нахлобучила широкополую шляпу на голову, взобралась на повозку и села рядом с Немией. Лайтфут помахал рукой своему брату и стегнул лошадей. Волк вспрыгнул на задок повозки.
Из темных туч, которые висели над землей целый день, начал покрапывать мелкий дождь. К тому времени, когда повозка доехала до конца города, дождь уже хлестал вовсю. Две лошадки и корова, привязанные к задку повозки, захрапев, выразили свое недовольство, и Лайтфут приказал:
— Доставай плащи, Джонти. В ближайшее время дождь не прекратится.
Беспокоясь за ослабленное здоровье Немии, Джонти в первую очередь помогла ей надеть длинный непромокаемый плащ, застегнув его на все пуговицы под самый подбородок женщины. Второй плащ она протянула Лайтфуту, потом вытащила третий. Все трое засмеялись, когда Волк спрыгнул на землю и побежал под повозкой, защищаясь от дождя.
Они проехали около полумили, и Джонти, поправляя защитную пленку, наброшенную на тюки, услышала топот сотни копыт. Она внимательно всмотрелась сквозь пелену дождя и увидела, что на них шел огромный табун.
«Мустанги! — ее сердце сильно забилось. — Может это табун Корда?»
Не успев об этом подумать, Джонти заметила фигуру Корда, одетого в черный плащ, верхом на своем жеребце Ронайде. Она съежилась и натянула на глаза вымокшую, обвисшую шляпу, закрывая ею уши и лицо. Джонти заметила, что Лайтфут поднял воротник выше подбородка и надвинул шляпу на лоб. Он тоже знал, кто вел диких лошадей. «Только бы Корд не заметил Волка», — сцепив руки, молилась про себя Джонти.
Хотя Джонти смотрела только вперед, она точно знала, в какой момент Корд проехал мимо нее.
По ее щекам потекли слезы, смешавшиеся с дождем. А лошади уже скрылись из вида. Джонти до боли в сердце хотела сказать Корду, что он должен стать отцом. Она прерывисто вздохнула, об этом не могло быть и речи, потому что если родится сын, скорее всего, Корд попытается его забрать у нее. Это ему подойдет — иметь наследника, не заботясь о жене. Джонти очень сомневалась, что когда-нибудь Корд женится на Тине.
Огонь в камине отбрасывал огромные тени. Тишину нарушал только шелест ветра за окном. Корд сидел, уставившись на огонь. Это было для него обычным занятием. Он мог просидеть так целый час. Прошел почти целый месяц с тех пор, как Джонти бросила его, но она по-прежнему занимала его мысли. Ее лицо появлялось перед ним, как призрак, чтобы он ни делал.
Неожиданно Корд почувствовал себя беспомощным. Он медленно подошел к окну и уставился в темноту. Если бы у него был хоть малейший намек, где ее искать. Он сжал одну руку в кулак. Все выглядело так, будто она растворилась в воздухе — она, собака, Лайтфут, и даже Ла Тор. Он не мог найти их следы.
Его мрачные мысли прерывал звук тихо открывающейся двери. Он обернулся, и на лбу у него пролегла неглубокая морщина.
— Ты что-нибудь хочешь, Тина? — он говорил раздраженным голосом. Трудно было вести себя хорошо по отношению к ней.
Мексиканка вошла в комнату. В ее глазах была наглость и неуверенность. Но вспомнив времена, когда Корд преследовал ее, она подошла к нему и ласково погладила по руке.
— Да, хочу, — ее глаза ясно сказали, чего она хотела. Тина нескромно спросила:
— Почему ты изменил свое отношение ко мне? Что я такого сделала, что ты больше не просишь прогуляться с тобой или проехать верхом?
В душе Корд почувствовал себя неловко от такого прямого вопроса. Девушка имела право спрашивать, он дал ей повод поверить, что она ему нравится. Она ни коим образом не могла знать, что если бы даже не было Джонти, он все равно бы никогда не затащил ее в постель. Он слишком уважал ее родителей. Тина была из тех девушек, которые не стали бы терять время понапрасну, и связалась бы с новыми ковбоями, которых он нанял на работу. Однако он должен был с ней обращаться осторожно, чтобы не задеть ее чувств.
Корд положил свою руку на ее маленькую ладонь, ухватившую его за рукав. Мягко отстранив ее, он сказал:
— Тина, у тебя есть право не понимать и даже рассердиться на мое недавнее поведение. Ты — хорошая девушка, и ты мне даже очень нравилась, но месяц назад я полюбил другую женщину и собираюсь на ней жениться.
Тина испуганно вскрикнула, и Корд поспешно добавил:
— Я слишком старый для тебя в любом случае. Тебе надо заняться кем-нибудь из молодых ковбоев. Они будут развлекать тебя в свободное время, сводят на танцы, — он ласково улыбнулся угрюмой Тине. — Если ты подумаешь об этом, ты поймешь, что я прав, — он взял ее за плечи и повернул к двери. — Иди, помоги матери убрать посуду. А завтра утром, когда мужчины придут на завтрак, присмотрись к ним ко всем, выбери одного, построй ему глазки, и он заставит тебя целиком забыть обо мне.
Корд не заметил сердитого блеска в глазах молодой девушки, яркой вспышки, которая говорила о том, что она не собиралась отказываться от него. Корд был владельцем большого ранчо, и она, во что бы то ни стало, собиралась его окрутить.
Но Джонс, который едва успел отскочить в сторону, когда Тина промчалась мимо него, заметил разъяренное выражение ее лица. Он многозначительно свистнул, войдя в комнату Корда.
— Что случилось с мисс Терез? Она в самом деле взбесилась, — он усмехнулся. — Огонь, пылающий в ее глазах, опалил мне бакенбарды.
Корд пожал плечами.
— Ей не понравился наш разговор.
— Ага, — Джонс рассмеялся, наливая себе стаканчик виски из бутылки, которая всегда стояла на камине. — Ты обманул ее ожидания?
— Что-то вроде этого, — Корд взял стул и сел рядом с мужчиной, которого он сделал несколько недель назад старшим.
— Я надеюсь, ты не думаешь, что этим все закончится, — сказал Джонс, залив в горло янтарную жидкость. — Ты сделал глупость, начав ухаживать за ней.
Корд откинул голову на спинку стула и беспокойно вздохнул.
— Это было даже глупее, чем ты думаешь, дружище. Это самая большая глупость, которую я совершил в своей жизни, — он закрыл глаза, вспоминая, как из-за своих поступков он потерял Джонти.
«Бесполезно переделывать что-либо», — сказал он сам себе и, возвращаясь в настоящее, спросил у Джонса:
— Ты ездил в Коттонвуд и разговаривал с тем человеком из городского управления?
— Да, я только что оттуда. Он хочет сотню лошадей для армии. Я сказал, что мы пригоним их через пару недель, — Джонс встал и потянулся. — Я устал и собираюсь перекусить, а потом завалиться спать.
Корд кивнул и уже был готов предаться своим грустным воспоминаниями, как Джонс сообщил ему.
— Я почти забыл, Корд. Когда я был в Коттонвуде, я видел большого пса индейца, Волка. Он лежал перед пивной.
— Ты уверен? — Корд вцепился в подлокотники. — Это мог быть пес, похожий на него.
— Нет. Это был тот самый коварный плут, который всегда таскался за Джонти.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54