Встретиться с ним в Силвер-Сити, ни больше ни меньше! Неужели он осмелится там показаться?! Я не имела ни малейшего желания туда ехать и поклялась, что, когда увижу мистера Брэгга снова, скажу ему прямо, что думаю о его чувстве юмора, если, конечно, он решил подшутить надо мной.Халат помялся и испачкался, подол разорван, даже вышитая батистовая ночная сорочка вся в пятнах. Марта расстроится, станет расспрашивать… Придется соврать, что я не могла уснуть, вышла во двор, споткнулась и упала. Это объяснит и синяки. Из-за этого Корда я становлюсь законченной лгуньей!Но зачем мне лгать?! Я лежала поперек постели в темноте и мучительно соображала, что делать. Может, рассказать все, как было?Тодд, естественно, придет в ярость! Я почти вздрогнула при одной мысли об этом! Конечно, я холодно объясню, что между нами ничего не было, но он назначил мне свидание в Силвер-Сити!Верно! Только это и потребуется! Уверена, что Тодд позаботится об остальном. И Фло не нужно будет ни о чем предупреждать. А когда Люкаса Корда уберут с дороги, семейная распря кончится сама собой! Но тут меня затрясло: ведь Люк говорил, что за ним по пятам идут наемные убийцы Тодда. Он привык играть со смертью, но они все равно прикончат его. Черт возьми, зачем он сказал, что увидится со мной в Силвер-Сити?! Можно ли жить, сознавая, что на твоих руках и совести кровь… его или кого-то другого?!Все утро я только об этом и думала. Марта с большим сомнением отнеслась к рассказу о том, как я упала во дворе, и заметила, что нужно бы подумать о том, чтобы завести собаку.– Мальчики рассказывали, что слышали ночью крики. Они вас разбудили?Я покачала головой, но пообещала попросить Марка найти мне собаку. И когда наконец оказалась одна в кабинете отца, вновь глубоко задумалась. Что же делать?! Я все еще не пришла ни к какому решению, когда Марта объявила, что приехал Марк.Я приветствовала его с необычным радушием, но первые же его слова вызвали во мне бурное раздражение.– Ровена, зачем вы сделали это?! К чему было убегать?! Все гости расспрашивали о вас, а дядя был словно медведь с занозой в лапе!– Надеюсь, это не он прислал вас?! – холодно спросила я. – У меня нет настроения слушать упреки! И кроме того, я никуда не убегала!Отвернувшись, я подошла к окну, пытаясь немного успокоиться.Марк последовал за мной.– Ровена, в чем дело? – встревоженно спросил он. – Я только хотел сказать, что в тот вечер вы были не похожи на себя, но когда уехали, не сказав ни единого слова, я подумал… – Он схватил меня за плечи, осторожно повернул лицом к себе. – Это Фло чем-то расстроила вас? Или я обидел? Дело не в дяде, а в том, что вы могли рассердиться на меня!Я ничего не ответила, глаза Марка не отрывались от моего лица, брови тревожно хмурились.– Что-то не так, – спокойно заметил он. – От меня не скроете. Дядя? Что он сделал?Я попыталась отодвинуться, но его пальцы вцепились в мои плечи так, что я охнула от боли. Руки тут же опустились, лицо Марка потемнело.– Он сделал вам больно! Боже, это уж слишком! Неудивительно, что вы хотели уехать, а я так подвел вас! Но на этот раз, клянусь…– Нет, Марк!Видимо, я была очень взволнована, потому что он побелел от ярости.– Ему это так не сойдет! Всю жизнь делал с людьми что хотел, и я притворялся, что ничего не вижу! Но когда он осмелился…– Он ничего мне не сделал! Марк, вы не поняли! Мы с Тоддом поспорили, но я уехала, только чтобы поставить на своем, а не потому, что…Я недооценила степень гнева Марка… или любви ко мне. Он неожиданно спустил с плеча мою блузку, открыв огромные синяки, которые я надеялась скрыть.– О Боже! – тихо пробормотал он, и мне показалось, что его руки дрожат.– Марк, – поспешно сказала я, – послушайте! Это не ваш дядя – я упала вчера во дворе, наступила на подол халата и набила шишек! Честное слово, не о чем беспокоиться.– Я вам не верю!Никогда я не слышала, чтобы Марк говорил со мной сухо и холодно; глаза мои сами собой расширились от изумления. Не успела я что-то сказать, как он снова схватил меня за руки.– Защищаете его?! Несмотря на все, что он сделал, все-таки защищаете? Ради Бога, Ровена, неужели он и вас заворожил?! Я думал, что вы единственная, кто ему не покорится!– Достаточно, Марк! – От злости я даже начала заикаться. – Раз и навсегда, Тодд Шеннон не имеет никакого отношения к синякам! Слышите, никакого! Мне что, поклясться на Библии, что говорю правду?! Какое право вы имеете стоять тут и обвинять меня?!– Я люблю вас, и вы знаете это! – Марка почти трясло. – Думаете, я могу спокойно видеть эти синяки, темные круги под глазами и понимать, что вы не спали?! Господи, Ровена, я тоже глаз не сомкнул, все думал, волновался за вас, мучился: что же он сделал, почему вы так поспешно скрылись?! Неужели не понимаете? Знаю, вы не считаете меня настоящим мужчиной, но, проклятие, поверьте, у меня хватит мужества убить каждого, кто до вас дотронется!Я была настолько потрясена неожиданным взрывом чувств, что не сопротивлялась, когда он притянул меня к себе.– Ровена! Если бы вы только знали, если бы достаточно доверяли, чтобы рассказать все…Он обрушил жадные, отчаянные поцелуи на мое лицо, щеки, рот, зарылся в плечо, целуя синяки. Я совсем не ожидала ни такой страсти, ни такого неистовства, поэтому, не вырываясь, молчала.Когда Марк наконец отпустил меня и поднял голову, я заметила гнев и боль в его глазах и, мягко высвободившись, отодвинулась и оперлась о письменный стол отца.Марк умоляюще взглянул на меня.– Ровена… дорогая.Я намеренно старалась говорить как можно спокойнее и холоднее:– До того как скажете еще что-нибудь, вы должны выслушать меня, Марк. Понимаю, что обязана сказать вам правду, поскольку все имеют право на справедливость, но сначала обещайте, что никому не расскажете об этом и ничего не предпримете. Ясно? – Заметив, как лицо Марка вновь посуровело, я предостерегающе покачала головой: – Нет-нет, Марк, я настаиваю. Не дадите мне слова, ничего не скажу… если я в самом деле вам небезразлична, вы пообещаете мне то, о чем прошу. Мне нужен друг, Марк, человек, с которым я могла бы говорить откровенно. Неужели не понимаете?Белые напряженные морщинки появились в углах губ, но Марк мрачно кивнул.– Вы точно знаете, какие слова употребить, чтобы подчинить меня своей воле, правда? – В голосе зазвучали горькие нотки, но Марк почти тут же смягчился. – Но что бы вы ни попросили, только скажите. Объясните, что произошло. Попытаюсь не прерывать и держать себя в руках.Я благодарно улыбнулась Марку, хотя все тело ныло от напряжения. Могу ли я доверять Марку? Но иного выбора нет, теперь это понятно. Нельзя, чтобы он думал обо мне самое плохое.Оказалось, что пересказать события прошлой ночи еще труднее, чем я думала, особенно при виде то и дело меняющейся гаммы выражений на лице Марка – от мрачного до яростного, потом встревоженного и, наконец, снова гневного. Пока я не досказала всю запутанную историю, он молчал. Наконец я осуждающе воскликнула:– Видите, как вы были не правы? Я не лгала, когда говорила, что упала. Конечно, я виновата в том, что побежала за ним, а он… Не смотрите так! Люкас Корд ничего мне не сделал, хотя мог, если бы захотел, но только сказал, что сейчас слишком поздно что-то объяснять, и исчез.– И вы называете это «ничего»?! – со странным холодным спокойствием спросил Марк, нежно прикоснувшись к моей руке. – Ровена, когда я думаю о том, как вы счастливо отделались и что могло произойти… Господи, сама мысль об этом доводит меня до безумия! Люкас Корд – дикий зверь. О, я не говорю, что стремление моего дядюшки отомстить не сыграло роли в том, кем стал Люкас, но факт остается фактом – он опасен. И что бы вы ни сказали, я уверен – у него совершенно нет ни совести, ни порядочности! Посмотрите, как Люкас обошелся с Фло, да еще и ухитрился вновь назначить ей свидание. Неужели не понимаете? Он всего-навсего желает взять реванш за поражение. А вы…– Но отец любил его! А я читала дневники: он считал, что с Люкасом обошлись несправедливо и в нем много хорошего.– Ваш отец в каждом видел только хорошее – уж таким он был человеком!Марк рассеянно пригладил светлые волосы и нервно забегал по комнате. Теперь он был похож на спокойного, холодного, безжалостного адвоката. И хуже всего, я сама понимала – он говорит чистую правду. Люкас Корд – отверженный бандит. Это стало выбранной им профессией, если так можно выразиться. Марк прав – Люкас лишен понятия о порядочности, хотя питал некоторое уважение и любовь к отцу и только поэтому не причинил мне зла.– Но что может произойти в следующий раз? – с неотразимой логикой спросил Марк. – Очевидно, что он специально явился с целью узнать, что вам известно о его свидании с Фло. Может, хотел проверить, насколько вы доверчивы.– Но, Марк, – запротестовала было я; он жестом велел мне молчать.– Конечно, Корд знал, что вы должны были прочесть дневники отца. Надеялся сделать вас своей союзницей, поэтому притворялся джентльменом, пока страх за собственную жизнь не заставил его показать истинное лицо! Корд знал, что пробудил в вас любопытство, и намеренно разжигал его. Будьте же наконец благоразумны, Ровена. Вы очень богатая молодая женщина, наследница половины ранчо. Неужели не понимаете, какой выигрышной пешкой стали бы в его руках – ведь именно Корд намекнул, что только вы – средство покончить с давней распрей и якобы именно это говорил ваш отец! Разве это не показывает, как дьявольски он хитер?! Какой превосходный способ осуществить месть – то, чего он желал всю жизнь, и вы – орудие этой мести!Я больше не могла молчать:– Марк, думаю, вы не правы. О, признаю, то, что вы говорили, вполне разумно и, возможно, правдиво, но он, кажется, искренне пытался что-то объяснить, и сердце Корда навеки ожесточилось при мысли о том, что сделали с его матерью и как ваш дядя преследовал его семью. Убить отца, послать юношу в тюрьму и назначить награду за его голову, словно за дикого зверя! Какую ужасную жизнь он должен был вести!Почему я так неожиданно стала защитницей Люкаса Корда? Видимо, Марк задавал себе тот же вопрос, потому что, прищурившись, взглянул на меня.– Он не стоит вашей жалости, Ровена, хотя я восхищаюсь вашим стремлением к справедливости. Нет, поверьте, я немного знаю Люка Корда! Хотя я когда-то жалел его, но он вряд ли похож на невинного, попавшего в ловушку человека. Поймите же в конце концов: он опасен! Беглый головорез! Слышали вы о банде, называющей себя «команчерос»? Позвольте мне рассказать о них!Рассказ продолжался долго, и я была вынуждена слушать, чувствуя, как кружится голова, а к горлу подступает тошнота – мерзости, совершенные шайкой этих негодяев, не поддавались описанию. Торговцы смертью, бесчестные твари! Продают оружие и спиртное бродячим индейским племенам, иногда объединяются с ними, чтобы совершать набеги на ранчо и маленькие поселки, похищать белых женщин и продавать их в рабство по другую сторону границы. Казалось, перечислению всех ужасов никогда не придет конец. Теперь я представила Люка Корда как одного из них и не могла сдержать дрожи отвращения. Подумать только, он был в моей спальне, прикасался ко мне, прижимал своим телом к земле!Марк сказал, что Илэна Кордес всегда была холодным, расчетливым созданием, намеренно соблазнившим мужа двоюродной сестры, пока бедняжка Альма лежала больная. Раньше я во всем винила Тодда Шеннона, но сейчас услышала и другую сторону.– Он – мужчина, неужели не ясно? И, как все мужчины, не может устоять перед красивой женщиной. Илэна намеренно провоцировала его, а потом угрожала все рассказать Альме и хвасталась, что двоюродная сестра слишком слаба, а вот она, Илэна, может подарить ему много сыновей. Когда Тодд отказался подчиниться шантажу и выгнал девушку, она начала ему угрожать. Сказала, что отомстит и когда-нибудь он вернется к ней. Неужели вы считаете, он выгнал бы ее за эту ужасную трагедию, если бы не имел доказательств?! Почему, когда Тодд был так потрясен свалившимся на него несчастьем, она вернулась, чтобы вновь дразнить его, уверяя, что подарит наследника, которого Тодд так страстно желал? Господи, он всего-навсего человек. И вы должны помнить, что Тодд почти обезумел от горя и гнева. Он чуть не убил ее!– Но отец… Вы пытаетесь сказать, он так плохо знал людей, что…– Ваш отец был влюблен в нее! Как он мог верно судить об этой женщине? Она так умна! Уделяла ему ровно столько внимания, чтобы заставить влюбиться, получить союзника, друга и не только это… Илэна желала власти и стремилась быть принятой в общество белых, поскольку других незамужних женщин не было на много миль вокруг, а она к тому же весьма привлекательна. Собственно, она испортила жизнь вашему отцу, а когда поняла, что надежд на выгодный брак не остается, вышла замуж за Алехандро Кордеса, думая, что тот возвратит свое утерянное наследство. Люкас Корд – ее сын, Ровена. В его крови с рождения бродят ненависть и жажда мести, впитанные с молоком матери, и иначе жить он не может. Ради Бога, попытайтесь понять – ему уже поздно меняться. Люк – сын своих родителей и выбрал путь, по которому идет сейчас.Я была настолько потрясена и растеряна, не зная, чему верить, что с трудом удерживалась на ногах. Не помню, как я рухнула в кресло, не сводя глаз с Марка; лицо его неожиданно смягчилось.– О, Ровена, если бы только я мог пощадить вас, оградить от этого ужаса! Но вас нужно предостеречь – не позволю, чтобы вам причинили зло. – Он печально усмехнулся: – Ну вот, вам почти жаль дядю Тодда, по глазам вижу. Может, теперь вы не будете его так ненавидеть и я окончательно разрушил собственные шансы на счастье! Видите, я заметил, что вас влечет к дяде Тодду, хотя и против воли. Он нравится всем женщинам. Но все же я достаточно люблю вас, чтобы больше всего на свете желать вашего счастья!– О, Марк, – устало сказала я, опуская подбородок на сомкнутые ладони. – Не знаю, что и думать теперь. Что делать.Тут я встрепенулась, вспомнив кое-что.– Мистер Брэгг! Элмер Брэгг! Люкас Корд сказал, что его прислал сюда мистер Брэгг! Зачем же он…– Не считаете ли вы странным, что мистер Брэгг не приехал сам?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59