Жак подозвал Гидеона, проходившего мимо с подносом в руке, и взял два бокала шампанского, Белла сделала маленький глоток, исподлобья оглядывая зал. Ее выводила из равновесия близость Жака, равно как и происходящее кругом — мужчины обнимали и ласкали своих дам, в нескольких шагах от них парочка слилась в долгом поцелуе, и оба тихо постанывали.
Белла в сердцах поставила недопитый бокал на столик рядом.
— Что такое? Шампанское тебе не по вкусу, дорогая? — озабоченно осведомился Жак.
Его беззаботный, невинный тон задел девушку.
— Это ведь бордель, не так ли?
— Разумеется.
— Когда Элен сказала, что Томми работает в борделе, я приняла это за шутку. Но теперь… — Белла обвела взглядом зал и с отвращением передернула плечами. — Боже, эти люди могли бы быть поскромнее!
— Поскромнее? Это же публичный дом! — Жак положил ладонь на ее плечо и стал легонько гладить. — Зря ты так напряжена. Расслабься и веселись.
Его прикосновение было удивительно приятно, и все же Белла продолжала беситься.
— Вижу, — сказала она, — вы тут частенько отдыхаете и на дружеской ноге со всеми здешними дамами.
— Да, я здесь бывал, но это было давно.
Девушка метнула на него яростный взгляд, однако тут же издала легкий стон удовольствия — так приятен был его массаж.
Следующие минуты были истинной пыткой для Беллы. Она наслаждалась близостью Жака и тем, как он поглаживал ее шею. Томми перешел от лихого рэгтайма к романтичным мелодиям беспечных 90-х. Мужчины стали активнее, две парочки поднялись со стульев и, держась за руки, вышли из зала.
Отведя глаза от мужчины, который запустил руку глубоко за корсаж своей дамы, Белла вздрогнула от жаркого шепота у своего уха.
— Белла, ты уверена, что не хочешь пересесть ко мне на колени? Этот подлокотник не очень-то удобен для твоей нежной попки.
У Беллы на секунду-другую отнялся язык. Затем она надменно ответила:
— Мне очень удобно. И позвольте вам заметить, что я, черт возьми, сама способна позаботиться о своей нежной попке! Это не ваше дело!
Жак расхохотался.
Беллу тянуло дать ему затрещину, но тут на середину зала вышла мадам Жюли и объявила:
— Леди и джентльмены, вас ожидает приятный сюрприз. Ляруа исполнит танец с раздеванием.
Белла вытаращилась на Жака.
— Я правильно поняла? Она что — совсем разденется?
Жак утвердительно кивнул своей ошарашенной спутнице, он явно наслаждался ее смущением.
— Я хочу уйти!
Но Жак лишь обхватил девушку за талию и стащил с подлокотника к себе на кресло.
— Нет, Белла, — жестко сказал он.
От его наглости у нее голова пошла кругом, но, удивительно, эта наглость возбуждала ее.
Белла возмущенно вскрикнула, но Жак крепко держал ее. А когда она снова попробовала вырваться, он отвел рукой ее сережку и укусил За мочку уха. От этого легкого укуса через тело девушки словно пробежал ток, она разом затихла.
— Вот так-то лучше, — кивнул Жак.
Он легонько целовал ее ухо, а потом его язык скользнул внутрь ушной раковины…
Белла часто задышала. Все происходящее безмерно шокировало ее. Она и оглянуться не успела, как попала Жаку на колени, словно те дамы, которых обнимают раскрасневшиеся посетители. И она, обезоруженная, больше не рвалась прочь. Такое унижение, такая мерзость… и так приятно… Век бы этот нежный язык продолжал щекотать ее!
Но Беллу ожидало еще большее испытание. Ляруа выбежала в центр зала совершенно обнаженная, если не считать белого прозрачного полотна из шелка, которое при каждом движении обнажало то одну соблазнительную часть тела, то другую, то все сразу. Ляруа исполняла медленный чувственный танец под сладострастную мелодию и то приближалась к зрителям, дразня их, то удалялась в центр. Мужчины не скрывали своего возбуждения и приветствовали ее выкриками, улюлюканьем и ободряющим свистом. Многие бросали к ее ногам зеленые бумажки.
— Это возбуждает тебя, Белла? — шепотом спросил Жак, щекоча своим дыханием ее ухо.
— Вид голой женщины? — презрительно ответила она.
С горящими от вожделения глазами Жак провел указательным пальцем под ее нижней губой.
— Нет. Возбуждает ли тебя мысль о том, что все эти мужчины хотели бы сделать с ней… и что я хотел бы сделать с тобой?
У Беллы сперло дыхание — то ли от негодования, то ли от возбуждения. Она обернулась к красавцу тенору и с истомой в голосе сказала:
— Ах, Жак, прекрати!
— Тебе не нравится, когда мужчины и женщины без стыда показывают свое взаимное желание?
— Нет, не нравится. Уведи меня отсюда, — в отчаянии зашептала она.
Ответом было движение его пальцев по ее талии и бедрам.
— Но, Белла, ведь ты по своей воле пришла сюда…
— Жак…
Он прижался губами к ее щеке.
— Тебе нравится здесь, та cherie. Нравится быть со мной. Я чувствую, как ты вся дрожишь от возбуждения и хочешь меня не меньше, чем я хочу тебя. Позволь мне увести тебя наверх. Позволь мне сорвать с тебя одежду, насладиться твоим прекрасным телом, любить тебя! Белла содрогнулась, но Жак схватил ее за подбородок и повернул лицом к себе. Она едва не плакала от растерянности и бессилия. Со стоном он впился в ее губы и вложил в этот поцелуи всю свою страсть.
Все поплыло перед глазами Беллы. Она закрыла глаза и отдалась упоительному чувству. Никогда раньше его поцелуй не был таким исступленным и грубо-плотским, никогда его язык не возбуждал в ней таких желаний. Она отвечала ему с равной страстью, прижавшись к нему, не в силах оторваться от его губ. Она ощущала, что обратной дороги нет…
Музыка оборвалась, послышались аплодисменты и выкрики.
Жак и Белла отстранились друг от друга. Рука Жака слегка коснулась груди Беллы. Белла прочитала в его взгляде такое пылкое желание, что поспешила отвести глаза.
Ляруа раскланялась и стала проворно собирать разбросанные на ковре долларовые бумажки. Томми снова заиграл рэгтайм, и несколько пар поднялись потанцевать. Подобного Белла еще не видела: держась за руки, они вертелись, крутились, поднимали ноги.
Вдруг у уха она опять почувствовала щекочущее дыхание…
— Пойдем наверх, Белла!
— Н-нет!
— Он вздохнул.
— Потанцуем?
— Я… Лучше не надо.
Руки Жака на миг оставили ее в покое, и Белла тут же вскочила с его колен и пересела на свободный стул. Жак посмотрел на нее с сожалением и упреком. Ей потребовалось немалое усилие, чтобы не кинуться к нему и не зацеловать до смерти. О-о, как она его хотела ! Прежде она и предположить не могла, что желание может быть таким сильным, таким непреодолимым. Возбужденная и смущенная, Белла едва-едва сдерживала слезы.
Белла мгновенно раскаялась в том, что отказалась танцевать с Жаком, — к нему подскочила Рошель, схватила за руку и потащила в круг танцующих. Негодяй и не подумал отказаться!..
Белла вся кипела, наблюдая за их развратными движениями. Рошель прижималась к Жаку всем телом, а в конце смачно поцеловала его в губы.
На обратном пут Жак встретил бешеный взгляд Беллы, виновато улыбнулся и пожал плечами. Не успел он сесть, как другая пригласила его на новый танец.
Смесь ярости с желанием доводила Беллу до исступления. Ее даже поташнивало.
А когда Томми заиграл слезливо-сентиментальную, прелестную мелодию «Старой милой песни любви» и Ляруа в вульгарном платье утащила Жака вальсировать, в Белле словно что-то сломалось. Это их песня, черт побери! Именно ее пел призрак Жака, чтобы сманить ее в девятнадцатый век, и эту же мелодию она слышала на граммофонной пластинке в доме у Жака при их первом свидании! Белла вспомнила, как они кружились тогда в огромной гостиной — казалось, будто он принадлежит ей одной… И вот теперь он потерян для нее — из-за того, что она, глупая, не принимала его предложения.
Слезы отчаяния выступили у нее на глазах. Пусть она унизится, пусть это будет роковой ошибкой с ее стороны, но продажная девка не будет танцевать с ним под их песню!
Словно лунатик, девушка встала и пошла к центру зала, где кружились танцующие пары. Подойдя к Жаку и Ляруа, она схватила девицу за руку и грубо оттолкнула, заметив удивление и восхищение в глазах Жака. Она обвила руками его шею и страстно впилась в его губы.
Жак обнял ее так, что косточки затрещали, и ответил на ее поцелуй с такой страстью, что у Беллы на мгновение потемнело в глазах. Он повел ее в танце, продолжая целовать, отрывался, чтобы глотнуть воздуха, и снова впивался в ее губы. Они двигались словно по воздуху, а его поцелуи стали еще жарче. Никогда прежде она не испытывала такого восторга!
Если бы сию секунду он вздумал подхватить ее на руки и унести наверх, Белла бы ни звуком, ни движением не сопротивлялась!
Музыка, казалось, длилась вечно. Сколько истомы в каждой ноте, какая упоительная близость, какие сладостные поцелуи!..
Наконец Томми взял последний аккорд. Тела разъединились. Белла и Жак смотрели друг на друга новыми глазами. Словно загипнотизированный тем, что он читал во взгляде девушки, Жак с улыбкой протянул ей руку, и она взяла ее…
— О-ля-ля! Вы самая очаровательная на свете парочка! — раздался голос мадам Жюли совсем рядом. — Но, Жак, я хочу похитить тебя из объятий этой прелестницы. Ты обещал спеть! — Улыбнувшись Белле, она сказала: — Надеюсь, ты не будешь возражать, милочка?
Белла пришла в себя, оглянулась вокруг. Они с Жаком и мадам Жюли стояли в центре зала, рядом некого не было. Все взоры были обращены на них.
Разум постепенно возвращался к Белле. Что с ней? Она чуть было не отдалась этому распутнику в борделе! Белла встретилась с горящим взором Жака. Да, она хочет его. Но не доверяет ему ни на грош. Что бы он да принадлежал до конца своих дней одной женщине — ха-ха! И что ему важнее — она или пение, публика, любовь или слава? И стоит ли ей это выяснять?
— Нет, не буду, — сказала Белла наконец.
Ей почудилось или в глазах Жака действительно мелькнула досада? Так или иначе, он потянул ее к себе и тихо произнес:
— Пожалуйста, спой со мной, Белла. Давай споем дуэтом «После бала».
Глядя в его полные надежды глаза, девушка ощутила уже привычное желание покориться, слить себя с ним в музыке, однако страх оказался сильнее, и она ответила: — Нет, Жак. Прости, не могу.
Он бодро улыбнулся.
— Скоро, та belle, очень скоро ты не сможешь отказать мне.
Жак направился к роялю, шепнул Томми, что играть, и стал в позу.
Белла подумала о том, что, верно, скоро она не сможет отказать ему ни в чем. Она полностью во власти Жака Лефевра. С одной стороны, брала досада, что он готов бросить ее в любой момент, чтобы петь и красоваться перед публикой. С другой — его неподражаемое пение еще глубже засасывало ее в пучину любви и страсти.
Песня закончилась. На певца налетели толпой, нагло чмокали его и обнимали. Он купался в их внимании, счастливо улыбался, окруженный визжащими от восторга поклонницами.
Белла отвернулась. Все смешалось в голове, душа была полна смятения и боли. Неужели она могла вообразить, будто Жак поет только для нее? Глупая!
Далеко за полночь Белла и Жак вместе с Томми и Элен ехали в карете Лефевра в сторону Нижней Понталбы, где находилась квартира Элен. Белла и Жак сидели, прижавшись друг к другу, на одном сиденье, а Томми и Элен — напротив. Элен беззастенчиво целовалась и обнималась со своим дружком, и Белла чувствовала себя не в своей тарелке. Она тщательно избегала смотреть Жаку в глаза. Но никуда было не деться от жара его тела, а его горячий взгляд, казалось, прожигал ее насквозь.
Он взял ее руку, поднял к своим губам и стал нежно целовать каждый палец. У Беллы перехватило дыхание, она попыталась отдернуть руку, но он лишь крепче схватил ее кисть.
— Жак! — с упреком воскликнула она.
Больше ничего сказать она не успела, потому что он весь подался вперед и прильнул к ее губам.
Белла тихонько застонала. Сладостный, горячий и долгий поцелуй словно растопил ее. Она опять, злясь на себя, отвечала ему и губами, и всем телом, старалась слиться с ним, нетерпеливо прижималась к нему, охваченная неудержимым желанием.
Она испытала огромное облегчение, когда карета наконец остановилась. Тяжело дыша, Белла оторвалась от Жака. Он с довольной улыбкой откинулся на сиденье.
Элен и Томми первыми вышли из кареты. Обернувшись, Элен весело предложила:
— Жак, поднимайся к нам наверх и выпей стаканчик перед сном!
— С радостью.
* * *
Белла чуть не застонала от досады: черт дернул Элен приглашать его наверх! Однако возражать было поздно: Элен и Томми уже скрылись за дверью коридора, ведущего во внутренний дворик. К тому же квартира, как-никак, принадлежит Элен, и она вольна приглашать туда кого ей заблагорассудится. Жак помог Белле сойти на тротуар, они прошли по коридору, миновали внутренний дворик и поднялись по лестнице на третий этаж.
В квартире все четверо оказались одновременно. Элен и Томми с хохотом и без всяких объяснений кинулись в спальню и заперли дверь на ключ. Белла неожиданно осталась с Жаком наедине.
Девушка в смятении прошлась по гостиной, включая все лампы. Краем уха она слышала из спальни хихиканье, возню и стоны. Сердце билось учащенно, навалилась необъяснимая слабость. Атмосфера была пропитана чувственностью, что пугало Беллу и делало беззащитной, уязвимой.
Она набралась смелости, посмотрела на Жака и —о ужас! — увидела ухмылку на его губах, он забавлялся ее растерянностью. Но в этой же ухмылке было столько сладострастия, что у нее мурашки побежали по коже.
— Я полагаю, тебе лучше уйти, — сказала Белла.
— Но хозяйка обещала угостить меня стаканчиком.
— Хозяйка занята совсем другим.
В черных глубинах его глаз мелькнул смех. Он медленно пересек гостиную, подошел к Белле, осторожно снял с ее головы диадему из перьев и положил на чайный столик.
— Раз хозяйка занята, ее полномочия переходят к тебе, Белла. Ты должна быть гостеприимна, ma cherie!
Примирительный, добрый тон обезоружил девушку. Припоминая со стыдом свое развратное поведение и с гневом — его безобразные заигрывания с девицами, Белла подошла к столику с напитками и налила порцию бренди в хрустальный бокал, — Пей. И быстрее.
Тут раздался очередной сладострастный вскрик из спальни. Жак иронически поднял брови и насмешливо спросил:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48