Согнувшись от боли, Ли прижала колени к животу и закричала.
«Только не впадать в панику», – сказал себе Девон. Женщины рожают детей со дня сотворения мира. Это обычное дело. Природный инстинкт, так сказать. И все же наблюдать за этим было немного жутковато.
Несмотря на весь свой страх, он постоянно думал только об одном. Ему хотелось узнать, кто отец ее ребенка.
В этот момент в дом вошла пожилая полногрудая женщина, одетая во все черное.
– Боже мой, почему она не закрыла дверь? – воскликнула эта женщина. Ее толстые щеки даже побагровели от возмущения. – Где Ли? Она что, совсем с ума сошла?
Женщина разговаривала с юношей, вошедшим в дом вместе с ней.
– Матушка, прошу вас, оставьте ее в покое… – пробормотал этот парень.
Увидев Девона, женщина испуганно закричала, не дав сыну договорить. Она подняла руку, в которой держала молитвенник, словно пытаясь им защититься.
Юноша испуганно замер, удивившись не меньше своей матери. Впрочем, он. быстро пришел в себя, увидев, что на. кровати лежит Ли… Выкрикнув ее имя, он направился к ней.
Мать остановила его, схватив за руку.
– Что вы делаете в моей постели, мисси? А бы кто такой? – спросила она, повернувшись к Девону.
Ли попыталась встать с кровати, но Девон остановил ее, положив ей на плечи свои руки.
– Ты не понимаешь… – запротестовала Ли, но он не дал ей договорить.
Повернувшись к женщине и ее сыну, он сказал:
– Я виконт Хаксхолд.
Широко раскрыв от изумления свои голубые глаза, она прижала к груди молитвенник.
– Хаксхолд! – пробормотала женщина. Похоже, ей уже приходилось слышать это имя.
Девон посмотрел на Ли и грустно улыбнулся. Его скандальная репутация давала ему и некоторые преимущества. Ему почти никогда не нужно было представляться дважды.
– Прошу тебя, Девон! – взмолилась Ли. – Я должна освободить кровать миссис Питни.
Девон не обратил на ее слова никакого внимания.
– У нее начались роды, – сказал он, повернувшись к миссис Питни и ее сыну.
– Но она не может здесь рожать, – возразила миссис Пит-пи. – Это моя кровать.
– Мама!
– Адам, неужели ты ничего не понимаешь! Все ведь ясно как божий день. Она – одна из многочисленных любовниц Хаксхолда. Говорят, что он наплодил ублюдков от Йоркшира до самого Корнуолла. Он приехал сюда за своим ребенком. Я уверена, что он сможет найти для нее другую кровать.
Услышав ее слова, Адам вздрогнул так, словно его ударили плетью.
– Это правда? – спросил он, обращаясь к Девону. – Вы соблазнили Ли, а потом бросили?
Девон уже открыл рот, собираясь опровергнуть эти ужасные обвинения, но, посмотрев на несчастного юношу, передумал. Адам любит Ли. Он будет бороться с Девоном за Ли. Он уже готов встать на ее защиту.
Есть только один способ охладить пыл этого парня.
– Да, – ответил Девон, – это правда.
– Нет, – возразила Ли, но миссис Питни не стала се слушать.
– Видишь? – обратилась она к сыну. – Я предупреждала тебя, но ты меня не слушал. Ты видел перед собой только ее смазливое личико.
Адам сейчас был явно не в настроении выслушивать нравоучения матери. Девон даже почувствовал что-то вроде жалости к этому юноше. Ему был нанесен сильный удар прямо в сердце. Любовь всегда причиняет боль. Особенно любовь к Ли. Девон знал это по собственному опыту.
Ли уже собиралась вмешаться, но у нее снова начались схватки, и она закричала от боли.
– Ей нужна помощь, – сказал Девон. – Миссис Питни, вы умеете принимать роды?
– Я ничего об этом не знаю!
– Нам нужна повивальная бабка.
– Минуточку! – воскликнула она, не скрывая своего раздражения. – Это моя кровать. Она не может рожать на моей кровати. Она мне все простыни перепачкает.
– А как ты думала, мама, – напустился на нее сын, – она будет рожать в конюшне?
– Мне все равно, где она будет рожать. Я жалею, Адам, что разрешила тебе привести ее сюда. Если бы не она, ты бы уже давно женился на дочери мельника и жил бы с ней душа в душу. Она испортила тебе жизнь!
Девон достал из кармана свой кошелек и бросил его к ногам миссис Питни.
– Вот, возьмите. Вы сможете купить себе целую дюжину новых кроватей, – сказал он. – И приведите сюда повитуху.
– Я только хотела… – пробормотала она, наклоняясь за кошельком. – Я просто хотела, чтобы мне вернули кровать, – сказала она, заметив неодобрительный взгляд сына. – Она всего лишь служанка с фермы.
Адам продолжал молчать, осуждающе глядя на мать. Миссис Питни презрительно фыркнула, сжимая в руках кошелек Девона.
– Ты по-прежнему не хочешь слушать меня. Что ж, пусть будет по-твоему. Я посижу у твоей тетки Лисбет. Придешь за мной туда, когда родится ребенок и она уберется из моего дома. Я не желаю, чтобы она оставалась здесь хоть на один день дольше, чем это необходимо, – сказала она и буквально выбежала из дома.
Адам неподвижно стоял посреди комнаты, глядя на дверь. Интересно, подумал Девон, этот парень когда-нибудь осмеливался перечить этой старой козе – своей драгоценной мамочке?
Ли громко застонала, и Девон снова вспомнил о ней. Войдя в спальню, он положил ей руку на лоб. Ее лицо покрывала холодная испарина. Она прерывисто дышала.
– Как она себя чувствует? – спросил Адам.
– Я не знаю, – честно признался Девон. – Здесь есть где-нибудь поблизости повивальная бабка?
– Есть одна. Старуха Эдит. Ли с ней несколько раз разговаривала.
– Она живет далеко отсюда?
– Сначала нужно пройти через лес, а потом обогнуть дальний холм. Дорога займет минут пятнадцать, не больше.
– Возьми моего коня – он стоит прямо возле дома – и привези ее сюда.
Девону не пришлось повторять дважды. Адам все понял и быстро побежал к двери.
– Будь осторожен! – вдогонку ему крикнул Девон. – У коня нет одной подковы. Не гони сильно.
Адам кивнул в ответ. Однако, добежав до двери, он остановился.
– Я люблю ее, – сказал он. Парень некоторое время неподвижно стоял на месте, видимо ожидая, что Девон набросится на него с кулаками.
Не услышав ответа, парень выскочил из дома.
Девон был уверен в том, что Ли не слышала признания Адама. Она лежала с закрытыми глазами, сосредоточившись на том, что происходило у нее в животе. Сев на угол кровати, Девон взял ее руку и погладил большим пальцем нежную кожу ее запястья.
Она открыла глаза.
– Девон, мне страшно. Я не хочу потерять своего ребенка.
– Все будет хорошо, Ли. Я позабочусь об этом. Кажется, ему удалось успокоить ее. Облегченно вздохнув, она уставилась в какую-то точку на потолке, ожидая следующего приступа боли.
Глядя на нее, он понял, что даже сейчас, когда она корчится в предродовых муках, и после всего того, что с ней случилось, она все еще очень нравится ему.
Девон совершенно не удивился, узнав, что Адам поддался ее чарам. Он и сам когда-то был таким же глупым, как этот парень. Однако все это уже в прошлом.
Теперь он стал умнее.
Старуха Эдит, повивальная бабка, была шотландкой. Такой безобразной женщины ему еще никогда не доводилось видеть. Ее лицо казалось как бы вдавленным внутрь, словно кто-то ударил по нему кулаком и там осталась большая вмятина. Над ее верхней губой росло больше волос, чем на ее голове. Несмотря на это, Девон готов был расцеловать ее, когда она вошла в спальню, бросила на пол сумку со своими принадлежностями и властным голосом потребовала, чтобы он ушел.
Девон слегка сжал руку Ли, чтобы ободрить ее, и вышел из спальни в другую комнату, где его ждал смертельно бледный Адам.
Мужчины сели в противоположных углах комнаты. В спальне не было двери. От той комнаты, в которой они сидели, ее отделяла только выцветшая белая занавеска из грубого домотканого полотна, и они слышали, как кричала Ли, когда ее осматривала повитуха.
Пока Девой сидел возле Ли, ему удалось ее успокоить. Он понял: для того чтобы боль утихла, ей нужно расслабиться и немного отдохнуть. Но сейчас она стонала так громко, как будто ее снова захлестнула волна боли и страха.
– Этот ребенок и в самом деле ваш?
Девон был так погружен в свои мысли, что, услышав голос юного Адама, не сразу понял, что этот вопрос адресован именно ему.
– Милорд? – снова обратился к нему парень. Хоть он и назвал Девона милордом, но произнес это слово крайне нелюбезно и совершенно непочтительно.
Девон посмотрел на своего соперника. Что ж, Ли выбрала довольно неплохого парня. На вид Адаму было лет двадцать, не больше. Он был крепким, коренастым юношей с золотисто-каштановыми волосами и зелеными от ревности глазами. Девон не станет отвечать на его вопрос. Он все-таки виконт, а этот титул дает ему некоторые привилегии. Одна из этих привилегий заключается в том, что люди более низкого происхождения не имеют права требовать от него каких-либо объяснений. Надо сказать, что Девон не любил выказывать свое превосходство, но мог при случае и воспользоваться своим законным правом.
Итак, Девон продолжал хранить молчание, и Адам, побагровев от злости, стиснул кулаки.
Своим упорным молчанием Девон умышленно провоцировал его. Мальчик хочет намять ему бока? Отлично, хорошая драка только поможет разрядить обстановку.
В этот момент, откинув штору, закрывавшую вход в спальню, в комнату вошла старуха Эдит. Посмотрев сначала на одного мужчину, а потом на другого, она мгновенно поняла, что назревает драка.
– Адам, где твоя мать? – спросила она. Эдит говорила с сильным шотландским акцентом.
– Она ушла.
– К твоей тетке?
Адам молча кивнул.
– Хорошо. Ты тоже иди к ней, – приказала она. – Я дам вам знать, когда эта девчонка разродится.
– Но я не…
– Адам, ты мне здесь не нужен, – громко крикнула она, словно адмирал, командующий флагманским кораблем, – Убирайся немедленно!
– А он? – спросил парень, посмотрев на Девона.
В спальне тихо застонала Ли, Потом ее сгон превратился в шепот. Она произнесла имя Девона. После этого в доме воцарилась полная тишина. Итак, Адам получил ответ на свой вопрос. Повернувшись, он резко дернул дверь, открыв ее настежь, и выбежал из дома.
Девон подошел к двери и плотно закрыл ее, однако он успел заметить, что небо стало совсем темным. Его затянули зловещие свинцовые тучи. Холодный воздух, ворвавшийся в дом сквозь открытую дверь, пробирал до самых костей.
Опустившись на колени, старуха Эдит начала разжигать очаг.
– Нам нужно вскипятить воду.
– Я схожу за водой.
– Ведро там, – сказала она, кивнув в сторону двери, возле которой стояла деревянная кадка.
Радуясь тому, что теперь и у него появилось какое-то дело, Девон направился к кадке. Услышав голос старухи Эдит, он остановился.
– У девчонки преждевременные роды. С ней, наверное, что-то случилось, – сказала она. Девон понял, на что она намекает. Она хочет узнать, что он сделал с Ли.
Он замер на месте, вспомнив, как Ли упала, ударившись животом о мерзлую землю.
– Она не умрет? – спросил он каким-то чужим, сдавленным голосом.
Присев на корточки, старуха Эдит сказала:
– Не мне решать. Теперь все в руках Господа Бога. Одно могу сказать: это будут тяжелые роды. Она может потерять ребенка.
Ледяной страх сковал сердце Девона.
– А что будет с ней? Она тоже может умереть?
– Роды – дело опасное.
Если с Ли что-нибудь случится, то Девон никогда не простит себе этого. Нет, это просто невозможно.
– Я принесу воды, – тихо сказал он.
– Да, идите, – сказала Эдит. Глядя, как он открывает дверь, она спросила:
– Это вы отец ее ребенка, милорд?
Повернувшись, Девон посмотрел на нее, а старуха, прищурившись, посмотрела на Девона.
– А-а, теперь я вас узнала, – пробормотала она. – Вы тот самый красавчик – друг нашего лорда Раскина. В наших краях ваше имя хорошо известно. О вас ходит много слухов.
В этот момент Ли позвала его. Ухмыльнувшись, старуха Эдит сказала:
– О-о, мы нужны ей. Давайте-ка побыстрее принесите воды, а потом сидите здесь, в этой комнате, и ждите. Эта ночь будет длинной.
Девон не ответил ей. Он отправился выполнять ее поручение.
Глава 5
Время тянулось медленно. Прошел час, а может быть, даже два.
Девон бросил на стол пиджак и шейный платок. По натуре своей он был человеком нетерпеливым и не любил долго ждать. Он мерил комнату шагами, прислушиваясь к тихим стонам Ли, доносившимся из спальни, и с каждой минутой волновался все больше и больше. Казалось, что Ли еще не скоро родит. Схватки у нее почти прекратились.
Это его вина. Зачем он тогда за ней погнался? Девон и сам не мог понять, зачем сделал это.
Ли снова что-то пробормотала, и Девону показалось, что она произнесла его имя. Его терпение лопнуло, и, отбросив в сторону занавеску, он ворвался в спальню.
Старуха Эдит сидела на кровати в ногах у роженицы. Ли лежала на боку, поджав ноги и закрыв глаза. Ее голое тело прикрывала тонкая простыня. Она крепко обнимала руками свой живот. Казалось, что сейчас, забыв обо всем на свете, она думает только о своем несчастном ребенке, борющемся за свою жизнь.
– Я не могу сидеть и просто ждать. Нужно что-то делать, – сказал он. – Она так может пролежать и час, и два, и три.
– Вы когда-нибудь присутствовали при родах, милорд? – спросила старуха Эдит. – Это дело долгое. Ребенок родится тогда, когда будет готов. Он живет по своим собственным часам. Вам следует оставить нас в покое и ждать.
Девон решил последовать ее совету. Схватив занавеску, он собирался выйти из спальни, но в этот момент Ли открыла глаза.
– Девон, – позвала она его, протянув руку.
Отпустив занавеску, он подошел к кровати и, встав на колени, взял ее руку.
– Боже милосердный, Ли! Прошу тебя, прости меня. Я очень, очень виноват перед тобой.
У нее снова начались схватки. Ее тело напряглось, и она закричала от боли.!
К черту приличия! Обняв ее за плечи, Девон начал успокаивать ее, качая, как маленького ребенка. Именно таким способом ему удалось облегчить ее боль, пока они ждали повитуху. Кажется, это снова помогло Ли стало легче.
– Попробуй расслабиться, Ли… Ничего не нужно бояться, – сказал он.
– Ей сейчас очень больно, – сказала старуха Эдит, – но она мучается напрасно. Дело не движется дальше.
Девон не стал ни о чем расспрашивать повитуху. Он боялся услышать правду. Откинув в сторону простыню, он прижал большой палец руки к позвоночнику Ли и начал массировать его.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37