Джек начал думать, что это и к лучшему. Он уже понял, что просто невозможно находиться рядом с ней и не хотеть к ней прикоснуться. Он не знал, в какой момент смутная тяга к Одри превратилась в страстное стремление, но это произошло, и Джеку хотелось выпороть себя за это. Он не мог не восхищаться формой ее лица, плавным изгибом бедер, нежной покатостью плеч. Он угадывал ее запах среди множества других – слабый аромат магнолии, в точности такой, что росла в саду у его бабушки и навсегда была связана с юностью.
Он хотел Одри, как хотел ее весь мир. Он хотел ее так сильно, что ему стали сниться эротические сны с участием Одри – она сидела у него на коленях, восхитительно нагая. Что еще хуже, появились видения и днем – Джек воображал, как они вместе гуляют по Центральному парку в Нью-Йорке, или бегут по пляжу в Малибу, или даже обедают с его друзьями.
Такие грезы были для него нехарактерны, а в сложившейся ситуации и вовсе не приемлемы. Джек все еще пытался убедить себя, что это всего лишь следствие того, что он оказался в опасной близости к очень красивой женщине. У них никогда ничего не получится. Существует Боннер, и ее слава, и еще много всякого, и Джек чуть с ума не сходил, когда обо всем этом думал.
Поэтому он продолжал удерживать эмоциональную дистанцию.
Но по пути в Атлантик-Сити, где было назначено два выступления, Одри позвонила кому-то, и на ее лице появилась улыбка. Поговорив, она попросила Кортни заказать машину, когда они прибудут в отель.
– Машину? – спросил Лукас со своего насеста в гостиной, где он бренчал на гитаре. – Зачем тебе машина?
– Одна из моих девочек, получивших стипендию, живет на побережье. Я хочу сделать ей сюрприз.
Лукас покачал головой:
– У нас нет на это времени, крошка.
– У меня есть на это время. Завтра утром я свободна. Мне нужно на площадку только к трем часам.
– Утром у нас эфир на двух радиостанциях, – заявил Лукас. – У тебя нет времени бегать и гладить по головке маленьких детишек.
Руки Одри замерли. Она медленно повернулась и посмотрела на Лукаса таким ледяным взглядом, что даже Джек вздрогнул.
– Я сделаю вид, что ты этого не говорил, – негромко произнесла она. – И чтобы сразу все прояснить – это у тебя утром два эфира, Лукас, а не у меня.
– Нет, это у нас утром два эфира. Они рассчитывают, что ты придешь.
– Только потому, что ты им это пообещал. Но речь пойдет о твоей музыке, а не о моей.
Все пассажиры автобуса, почуяв назревающую ссору, переводили взгляд с Одри на Лукаса и обратно. Больше всех заинтересовалась Кортни. Джеку казалось, что она получает от этих ссор огромное удовольствие. Лично ему больше всего хотелось, чтобы Одри вонзила каблук шпильку в задницу этому негодяю, но в конце концов Одри сделала то, что делала всегда, – замолчала и поджала губы.
Джек ненавидел Боннера.
Ненавидел до такой степени, что выяснил у Кортни имя девочки, сам позвонил и все организовал, в том числе и машину.
Раз Боннер не хочет ее туда везти, Джек-то уж точно отвезет, черт побери.
Глава 14
В пять тридцать утра мобильник Одри зазвонил так вызывающе громко, что она едва не угробилась, стараясь схватить его раньше, чем проснется Лукас.
– Алло? – прошипела Одри в трубку. – Гейл? – Это мосла быть только Гейл. Только родная семья может звонить в такое безбожное время – вероятно, им опять нужны деньги.
– Эй, куколка!
Одри услышала голос Джека, и пульс ее резко участился. Она поспешно скинула с себя одеяло.
– Джек? – прошептала Одри, закрывшись в ванной. – Что-то случилось? Я что, получила еще одно письмо?
– Нет, Одри, нет, – сказал он. – Все отлично. Когда придет машина, чтобы отвезти тебя на радио?
– В шесть тридцать. А что?
– Хочешь прогулять?
В голове Одри завихрились опасные, неподобающие видения.
– Ты что задумал?
– Спускайся через полчаса вниз, и я тебе покажу.
Она хотела. Видит Бог, как она этого хотела! Но вот могла ли?
– Не знаю, – разочарованно протянула Одри.
– Ты хочешь увидеть девочку, получившую твою стипендию? – спросил Джек. – Если да, то я уже все организовал.
Одри ахнула от изумления и восторга.
– Ты организовал? – пискнула она. – Ты шутишь? – Она внезапно пришла в себя. – Черт! Я не могу! Сегодня утром у нас эфир на радио…
– Нет, эфир у Боннера. Пусть он хоть разок выступит сам – для разнообразия.
Предложение было очень заманчивым. Одри не нравилось, что Лукас сначала сам все решает, а потом ставит ее перед фактом. И она отдала бы все на свете, чтобы увидеть свою стипендиатку.
Просто невероятно – Джек сделал это ради нее! Одри улыбнулась:
– Спущусь через двадцать минут.
Она понятия не имела, как справилась – одновременно чистила зубы и причесывалась, слегка подкрашивалась и одевалась, потом нацарапала записку Лукасу, сообщив, что ему придется справиться с эфиром самому и покормить Бруно. Это приведет Лукаса в бешенство. И все-таки через двадцать минут Одри уже шла мимо торговых автоматов к выходу.
Джек стоял, облокотившись на синюю машину, скрестив руки на груди. Рукава рубашки он подвернул, а его темные волосы выглядели взъерошенными. Увидев Одри, он усмехнулся и выпрямился.
– Ну вот, – слегка задыхаясь, сказала она. Почему-то немного кружилась голова. – Только нужно зайти в магазин подарков.
Джек, не задавая вопросов, положил руку ей на спину и повел к ряду магазинов в казино «Тадж-Махал». Одри заскочила в самый первый, взяла плюшевого медведя, футболку и пару пляжных босоножек.
– Это не совсем то, что я хотела бы выбрать, но сойдет, – сказала она, подписывая протянутый ей продавщицей чек.
С пакетом дешевых подарков Одри позволила Джеку отвести ее к автомобилю, отметив, что машина как раз такая, какую она выбрала бы в те, прежние, дни, до своего излета.
Джек открыл дверцу у переднего пассажирского места. Одри заглянула внутрь.
– И это машина? – спросила она, услышав в собственном голосе нотку недоверия.
– Да. Я подумал, что нам потребуется что-нибудь маленькое и незаметное.
Опять он попал в яблочко.
– Но… кто ее поведет? – спросила Одри, с подозрением глядя на машину.
– Я. Давно ты не ездила в «форд-таурусе»?
Одри рассмеялась.
– Лет сто назад, не меньше, – ответила она и села в эту простую машину, бросив пакет на заднее сиденье.
Ей казалось, что они – Бонни и Клайд, совершающие очередной грандиозный побег.
– Она знает, что мы приедем? – полюбопытствовала Одри. Глядя в зеркало заднего вида, она пыталась привести и порядок свои непослушные кудри.
– Да. Мать Кейти Пармер ждет кумира своей дочери.
– А откуда ты знаешь, что это Кейти? – удивилась Одри.
– Я уболтал Кортни, и она сделала пару звонков, – подмигнул Джек.
– О Господи! Правда? Тебе пришлось с ней переспать?
Джек расхохотался:
– Нет… но досталось мне это недешево. Она позвонила в твой фонд, выяснила, о ком идет речь, и перезвонила маме Кейти. Думаю, это будет сюрпризом для самой Кейти и двадцати ее ближайших подружек.
– Поверить не могу, что ты это сделал! – широко улыбаясь, воскликнула Одри. На сердце от восторга потеплело, а кожу начало пощипывать.
Джек пожал плечами:
– Я подумал, что это много значит для девочки, а ты… ну, мне показалось, что ты очень хотела с ней познакомиться.
– Ты даже не представляешь, как я этого хотела! Джек… это… это так… мило.
Он засмеялся:
– И нечего так удивляться. Я могу быть очень милым парнем, если захочу.
– Я собираюсь получить удовольствие от каждой секунды, потому что потом Лукас меня убьет. Я оставила ему записку, сообщив, что на радио ему придется отдуваться одному.
Джек не отрывал глаз от дороги.
– В этом нет ничего особенного, верно? – спокойно спросил он. – Ведь он раскручивает свой собственный диск?
– Да, – вздохнула Одри. – Но ты не знаешь Лукаса. Он очень не уверен в своем таланте, и когда я рядом, чувствует себя лучше, понимаешь? Это поддержка.
Джек посмотрел на нее. В его синих глазах застыло выражение, которого Одри не смогла понять.
– Думаю, он переживет.
– Не знаю, – призналась Одри, заранее страшась предстоящей сцены.
– Может быть, он наконец поймет, что пора учиться стоять на собственных ногах, – сказал Джек. – Ты не обязана делать ему карьеру – тебе нужно заниматься своей.
– Ты просто не знаешь, сколько всего он для меня сделал, – заявила Одри, чувствуя, что должна встать на защиту Лукаса. – Ну все, все, – быстро добавила она, пока Джек не возразил. – Я в самом деле хочу познакомиться со своей стипендиаткой. И если я не воспользуюсь этим шансом, когда у меня появится следующий?
Джек промолчал.
Тут зазвонил телефон Одри. Она выудила его из сумки и поморщилась. Лукас. Одри сунула мобильник обратно, не ответив на звонок. Но тем самым забила еще один гвоздь в гроб – до этого она и не понимала, что сама себе этот гроб сколачивает, ей даже мысль такая в голову не приходила.
Телефон продолжал звонить. Одри слабо улыбнулась Джеку.
– Спасибо, – искренне произнесла она. – Это для меня так много значит!
Он тоже улыбнулся:
– Не надо меня благодарить. Ты делаешь очень доброе дело.
Он ничего не мог с собой поделать. Улыбка Одри могла растопить весь полярный лед.
Поездка к дому Кейти Пармер оказалась короткой – но правде говоря, чересчур короткой. Джек еще никогда не видел, чтобы лицо ребенка осветилось так, как лицо Кейти, заметившей идущую к ее дому Одри. Девочка словно обратила лицо к солнцу, а улыбка ее сверкала, как пригоршня звезд. Большие голубые глаза не отрывались от Одри, а когда Одри села на пол и попросила Кейти спеть дни нее, девочка набрала полные легкие воздуха и запела гик, словно перед ней был полный зал зрителей на «Америкам айдол», – впрочем, если она будет продолжать в том же духе, скоро так и произойдет.
Несколько юных девчушек окружили Одри, когда она стала показывать им основные аккорды на гитаре Кейти. Мать Кейти, тоже сиявшая от восхищения, пригласила всех попробовать домашнего пирога и пришла в полный восторг, когда Одри настояла на том, что поможет накрыть на стол. Она вытащила одноразовые тарелки и пластиковые вилки, разложила веером на кухонном столе салфетки и разлила для детей охлажденный безалкогольный пунш.
Десять девочек и их восхищенные родители любовались Одри, а она ела пирог и расспрашивала детей. Любят ли они музыку? Не ссорятся ли с родителями? Есть ли у них кавалеры?
Потом настала очередь девочек задавать вопросы Одри.
Приходилось ли ей брать уроки музыки? Не возникало ли неприятностей с мамой, когда она начала танцевать? Какая у нее была любимая песня? А потом последовал неизбежный вопрос от Кейти.
– Это ваш бойфренд? – спросила она, показав на Джека. В комнате раздалось девчачье хихиканье.
Одри улыбнулась Джеку.
– Нет, – сказала она. – Он… – Похоже, она не знала, как правильно объяснить. – Он мой…
– Телохранитель, – закончил за нее Джек.
Одри засмеялась.
– Вообще-то я собиралась сказать – друг, – призналась она, – но ладно, пусть будет телохранитель. – Снова засмеявшись, она наклонилась и прошептала что-то на ухо Кейти. Девочка тут же захихикала, повернулась к подружке, сидевшей рядом, и зашептала на ухо ей.
– Отлично, – протянул Джек, обращаясь к сидевшей рядом с ним матери Кейти. – Даже в возрасте восьми лет женщины умудряются вызывать во мне неловкость.
Они провели там три часа; Джек едва заставил Одри уйти. Он вовсе не хотел этого делать, но время уже поджимало. Она обняла на прощание всех девочек, еще раз по благодарила их родителей и наконец вышла из дома. И попала прямо в объятия Лукаса и толпы журналистов.
– Лукас! – воскликнула Одри. Сразу двое телерепортеров сунули ей под нос микрофоны.
– Мир должен увидеть твое великодушие, крошка, – сказал Лукас и поцеловал ее в губы.
– Мисс Лару! Позвольте задать вам несколько вопросов про ваш фонд!
– Э-э… конечно, – ответила она, нервно оглядываясь на голубое бунгало, из которого только что вышла.
– Все в порядке, – заявил Лукас, сильно сжав ее руку. – Я обо всем договорился с отцом Кейти. – Сказав это, он повернулся так, что вместе с Одри оказался перед камерами.
Очень скоро все девочки выскочили из дома и окружили их, стараясь попасть в кадр с Одри. Увидев, как Лукас сажает Одри в машину, на которой приехал сюда несколькими минутами раньше, Джек подошел к своему «таурусу». Он понял, что Лукас и тут придумал способ осыпать себя так ему необходимой волшебной пыльцой Одри Лару.
Следовало отдать должное Боннеру – он даже умудрился вставить несколько слов о своем собственном диске, который выходит на следующей неделе. И для всего мира это выглядело так, словно Одри Лару и Лукас Боннер вдвоем основали фонд «Певчая птичка», помогающий девочкам проложить себе путь в музыку.
Как это благородно с их стороны! До чего славная пара!
Джек ехал обратно, кипя от негодования.
В этот день он так и не улучил минуты поговорить с Одри, зато побеседовал с Лукасом. Точнее, Лукас побеседовал с ним.
– Выкинешь еще один такой фокус, и я тебя убью! – злобно сказал Лукас в коридоре за кулисами.
Джек ухмыльнулся и осмотрел Лукаса с ног до головы.
– Если ты думаешь, что у тебя получится, крутой босс, действуй!
Разумеется, Лукас пошел на попятный, но сначала высказал Джеку все, что о нем думает. Впрочем, это в одно ухо влетело, а из другого вылетело.
И только когда началась суматоха перед шоу – его задержали из-за неисправности со светом, – Джек увидел Одри в большой переполненной комнате отдыха. Она была в черных леггинсах, усыпанном бисером кожаном бюстгальтере, на высоченных шпильках, с высоко поднятыми волосами. Одри поймала его взгляд, улыбнулась и одними губами сказала: «Спасибо».
Забавно, но это короткое слово и улыбка утихомирили его гнев.
На время.
Глава 15

Одри наносит неожиданный визит
Одри Лару убеждена, что девочки, обладающие талантом и мечтающие заниматься музыкой, должны иметь возможность получить музыкальное образование. Она основала фонд «Певчая птичка», дающий стипендии перспективным девочкам, желающим учиться, но не имеющим средств, необходимых для развития таланта, В пятницу бойфренд Одри, Лукас Боннер («Спешащий в ад», август), приятно удивил свою подружку, устроив ей визит к одной из стипендиаток, Кейти Пармер.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39