— удивилась Кейт.
— В домике Хоффлемейера полно места. Конечно, придется соорудить сетку для кровати и набить чем-нибудь матрац, но… что-нибудь придумаем.
Его слова привели ее в изумление.
Если он решил сделать вид, будто с самою начала был за ее переезд — что ж, Кейт это вполне устраивает.
Хотя повозка благодаря новой мебели Кейт заполнилась до отказа и скорость пришлось сбавить, все же к середине следующего дня они добрались до дома. Спрыгнув на землю, Кейт первым делом пошла отворять окна и дверь, чтобы проветрить дом. Джонатан с мальчиками еще не закончили разгружать вещи, когда во дворе появился Чарли.
— Чертовски рад вас видеть! Ну, как съездили? — Облокотившись на седельную луку, он внимательно выслушал сбивчивый отчет Леви и Коула.
— Кузина Касси похожа на Леви как две капли воды…
— Это наши лошади, нам их папа купил…
— Миссис Мерфи собирается жить в домике Хоффлемейера…
— Вижу, твои молодчики совсем не изменились. Да и ты, сдается мне, не постарел. А как Кейт? — засмеялся Чарли, сдвинув шляпу на затылок.
— Жива. — Джонатан тоже улыбнулся в ответ. — Уф, кажется, это был самый длинный месяц в моей жизни!.. Как тут у вас?
Спрыгнув на землю, Чарли привязал лошадь к ограде.
— Все тихо. — Он с интересом оглядел кроватную спинку. — Ты что, опять собираешься строиться?
— Да нет. Это мы на дороге нашли. Помоги-ка!
— А не великовата эта штука для твоей спальни, а?
— Это не для меня, — буркнул Джонатан. — У нас, знаешь ли, Кейт теперь помешалась на женских правах. Хочет взять себе участок и поселиться отдельно.
Мужчины вдвоем перенесли громоздкую мебель в сарай. Поставив наконец столик рядом с кроватными спинками, оба остановились на минутку передохнуть.
— А с чего вдруг Кейт захотелось поселяться отдельно? — спросил Чарли.
— По-моему, у нее просто бредовая идея — начать жить совершенно самостоятельно в хижине Хоффлемейера, — пожал плечами Джонатан.
— В ноябре? — нахмурился Чарли. — Ты бы посоветовал ей подождать до весны.
— Я советовал, — вздохнул Джонатан. — Но она мне сообщила, что уже все решила и сделает так, как сочтет нужным.
Чарли долго молчал.
— Джон, это непохоже на Кейт, — наконец сказал он. — Она ведь никогда ничего не делает с бухты-барахты. Может, ты чего не договариваешь?
— Что я могу не договаривать? Ты же сам знаешь, все женщины одинаковы.
29
Луноцветка, стоя на пороге, брезгливо оглядела внутренность хижины.
— Чарли говорит, ты собираешься тут жить.
Кейт, которая в этот момент пыталась отскоблить толстый слой сажи с кухонной плиты, удивленно подняла голову.
— Луноцветка! Вот неожиданность!
Луноцветка поморщилась.
— А я ему говорю: ты, парень, белены объелся.
Кейт всякий раз забавлялась, слыша новые обороты из уст молодой индеанки. За несколько месяцев Луноцветка, кажется, удвоила свой словарь, притом обильно сдабривала речь позаимствованными у Чарли ковбойскими словечками. Выходило нечто бесподобное и, по мнению Кейт, умилительное.
— Чарли прав. Я скоро собираюсь сюда переехать. — Пошуровав веником в духовке, она извлекла оттуда мышиное гнездо и с омерзением бросила его в мусорное ведро. — Если, конечно, смогу когда-нибудь все это вычистить.
— Мой народ делает лучше. Пока нет столько грязи, мы снимаемся и идем в другое место. — Луноцветка шагнула внутрь. — Я тебе помогу.
— Нет-нет, Луноцветка, зачем тебе пачкаться?
— Слушай: ты учишь меня убирать, я учу тебя вялить мясо. Идет?
Через несколько минут Луноцветка уже сражалась с пылью и паутиной.
— Тебя Джон сюда гонит?
— Нет. Он вообще был с самого начала против и наверняка бы мне помешал, если бы знал как.
Луноцветка озадаченно покачала головой.
— Зачем не делаешь, как твой мужчина говорит?
— Джонатан не мой мужчина.
— Как так? — нахмурилась сбитая с толку Луноцветка.
— Я просто работаю у Джонатана. Он меня нанял, понимаешь? Я его экономка.
— Что такое экономка?
— Ну, я ему готовлю, стираю, убираю, смотрю за его сыновьями…
— Я тоже у Чарли экономка, — кивнула Луноцветка.
— Да нет, ты не поняла. Я с ним не… — Кейт умолкла.
Луноцветка смотрела еще более озадаченно, но постепенно лицо ее прояснилось.
— А-а, не спишь под одним одеялом?
— Да. — Кейт опустила глаза.
— Почему? Потому что ребенок умер, да? — Луноцветка сочувственно качнула головой. — Великий Дух сделает сильным второго.
— Ах нет, не в этом дело! Я не боюсь забеременеть, мне бы даже очень хотелось маленького… — Она вздохнула. — Только ребенок был не от Джонатана, а от моего мужа.
— А Чарли, он думает, что от Джона, — удивленно сказала она.
Кейт вдруг вспомнилось, как она в первый раз сказала Чарли о ребенке. Так вот почему он сразу тогда спросил, сообщила ли она Джонатану.
— Значит, все это время Чарли думал, что я… что мы с Джонатаном…
Луноцветка поджала губы.
— Твои глаза говорят: ты его хочешь.
Кейт начала было отпираться, но тут же поняла, что лукавить бесполезно — Луноцветка ей все равно не поверит.
— Да, — вздохнув, призналась она. — Я хочу его. Я очень его хочу. И это одна из причин, почему я решила от него переехать.
— Не понимаю.
— Я с детства привыкла считать, что люди должны пожениться, прежде чем… спать под одним одеялом. А мы с Джонатаном не женаты. Он не мой мужчина.
Луноцветка долго молча смотрела на нее, потом покачала головой.
— Здесь, — сказала она, ткнув пальцем себя в грудь, — он твой мужчина.
— Понимаешь, это еще не все. Дело в том, что он в моем сердце есть, а меня в его сердце — нет. Джонатан меня не любит.
— Точно знаешь?
— Совершенно точно. Я даже спрашивала. Отогнав воспоминания о той ночи, Кейт встала и сердито отряхнула юбки. Последний раз пройдясь влажной тряпкой по плите, она набросала в топку щепок и начала разводить огонь.
— А потом, я ведь не только из-за Джонатана Кентрелла переезжаю. Мне нужно себе самой кое-что доказать. Мне еще ни разу в жизни не приходилось надеяться только на себя. И даже если из моей затеи ничего не выйдет, я все-таки буду знать, что у меня хватило мужества попробовать.
Луноцветка медленно кивнула.
— Доказать себе — это понимаю. Это мой народ тоже уважает.
Женщины трудились не покладая рук до вечера, а потом и весь следующий день. Хотя Кейт и сетовала на то, что невозможно вычистить земляной пол хижины, все же, расправившись к полудню третьего дня с пылью, мышами и пауками, она почувствовала себя вполне удовлетворенной. Но только они с Луноцветкой присели, чтобы насладиться заслуженным отдыхом, как снаружи послышался скрип колес и к дверям подкатила повозка.
— Эй, там, в хижине! — пробасил Джонатан. — Куда мебель ставить? Ну же, Кейт, живее.
— Ах, вот как! — Кейт тотчас подскочила с места и, грозно шурша юбками, прошагала к двери. Она распахнула дверь и замерла на пороге с раскрытым ртом.
— С новосельем! — пропел целый хор голосов. Джонатан расплылся в довольной улыбке.
Здесь были все друзья Кейт из поселка: Рози с Франчиной, Рыжий и даже Сайлас Джоунз. Пока Джонатан помогал женщинам выбраться из повозки, подъехали Чарли, Патрик и Леви с Коулом на лошадях.
— Миссис Мерфи, мы приехали помочь вам, — сообщил Коул.
Из-за плеча Коула высунулся Леви, примостившийся позади седла.
— Па, у мистера Лангтона нашлась только одна лопата.
— Ничего, зато у Сайласа три, так что нам, пожалуй, хватит. — Джонатан начал доставать из повозки лопаты и раздавать их мужчинам.
— Что вы с ними будете делать? — переводила глаза с одного на другого Кейт.
— Разумеется, полы твои чистить, — объяснил Рыжий.
— Как, лопатами?
— Не волнуйся, Кейт. — Проходя мимо нее к двери, Джонатан как бы ненароком провел пальцем по ее щеке. — Предоставь это дело нам. А тебе с дамами советую пока заняться повозкой и прикинуть, что куда ставить.
Кейт заглянула в повозку — и ахнула от изумления. Оказывается, совместными усилиями друзья собрали для нее целую гору бесценных в хозяйстве вещей. Пока она вместе с Рози и Франчиной все это пересматривала, мужчины успели перекопать пол в хижине.
Только тут Кейт заметила, что не видно Луноцветки.
— Где она? — спросила она у Чарли. Тот взглянул на нее с удивлением.
— Ушла домой. Решила, видно, что ей тут не очень будут рады.
— В моем доме Луноцветке всегда будут рады, — вспыхнула Кейт. — И она это прекрасно знает.
— Для большинства Луноцветка просто грязная дикарка. Твои гости хорошие ребята, но, останься она тут, они бы чувствовали себя не в своей тарелке. — Чарли кривовато улыбнулся. — Да и она, пожалуй, тоже.
— Эй, Чарли, — крикнул из хижины Сайлас Джоунз. — Где там твоя гармошка?
— Зачем им твоя гармошка? — Кейт удивленно вскинула брови.
— Как зачем? Пол трамбовать. — Чарли продул лады и усмехнулся явному недоумению Кейт. — Внимание, начинаются негритянские пляски!..
Тут Чарли заиграл на гармошке, Сайлас на скрипке, все заплясали, и началось безудержное веселье. Через несколько минут пол хижины сделался идеально ровным, но музыка звучала все веселее, и никто не останавливался, пока Джонатан не объявил:
— Все! Пора кончать, а то не успеем внести вещи до темноты.
Пока Кейт показывала мужчинам, что куда ставить, Рози с Франчиной распаковывали огромную корзину с едой и хихикали: знала бы Абигейлиха, куда Джонатан повез ее любовно уложенную снедь, то-то бы она рассвирепела!
Когда вся мебель была расставлена, а гости встали наконец из-за стола, на дворе было уже темно. Кейт прощалась с ними на пороге. В глазах у нее стояли слезы: великодушие друзей тронуло ее до глубины души.
Последним уходил Джонатан.
— Спасибо тебе, — робко улыбнулась ему Кейт.
— Это Сайлас все придумал, когда я пришел к нему заказывать металлическую сетку для твоей кровати. — Он смущенно пожал плечами.
— Придумал, возможно, Сайлас, но устроил все наверняка ты.
— А неплохо получилось, да? — Он оглядел чистую, уютную хижину, и в глазах его зажглись знакомые огоньки. — По-моему, пора уже переименовать это местечко — как думаешь?
— Подозреваю, у тебя уже есть и подходящее название?
— Может быть, «Радуга Мерфи»? — И он так посмотрел на нее, что у нее неожиданно перехватило дыхание. — Ну, пойду. Нужно еще отвезти в поселок Рози с Франчиной. Приходи завтра пораньше, — сказал он, надевая шляпу. — Доброй ночи.
Кейт закрыла за ним дверь и оглядела свое новое жилище. Столик со стульями, явно прибывший из «Золотой шпоры», расположился на пестром лоскутном коврике — замечательном произведении Рози и Франчины. С улыбкой рассматривая разноцветные косички, Кейт вспоминала, как они все втроем начинали над ним работать. Тогда, в июле, она и думать не думала, что он когда-нибудь будет лежать на полу в ее собственном доме. Наверняка это единственный коврик в Вайоминге, сплетенный из шелковых и атласных лоскутков. Свеженавощенный туалетный столик и спинки кровати тускло мерцали при свете подаренной Франчиной лампы.
Кейт еще раз обвела глазами свои богатства: съестные припасы, тарелки, кастрюли со сковородками. Джонатан с мальчиками даже сколотили дровяной ящик и привезли изрядный запас дров.
Кейт юркнула в постель, затушила лампу и утонула в мягкой перине, которую Сайлас откопал неизвестно где. Все вышло, как она хотела, о таком доме можно было только мечтать.
Так почему же к горлу ее подступали слезы одиночества? Почему огромная кровать казалась ей такой холодной?
30
— А ты уверена, что это поможет? — Джонатан подозрительно оглядел кружку с горячим питьем.
— Во всяком случае, хуже не будет, — отозвалась Кейт. — Хотя лично я думаю, что на пастбище тебе сегодня лучше не ездить.
— Я прекрасно себя чувствую. — Джонатан, зажмурясь, глотнул самодельного зелья Кейт и недовольно поморщился. — Самая обычная простуда.
— Конечно, самая обычная. Только она почему-то не проходит.
— Но ведь кто-нибудь должен проследить, чтобы у коров был водопой.
— Неужто Чарли без тебя не справится?
— Кейт, не надо со мной нянчиться! Я не ребенок — и к тому же я прекрасно себя чувствую! — Он допил лекарство и сердито брякнул кружкой об стол.
— Не вел бы себя, как ребенок, я бы с тобой и не нянчилась, — проворчала Кейт.
— Послушай, а ты не допускаешь, что взрослый человек, хозяин дома, в котором ты работаешь, может обидеться, когда его называют «ребенком»?
Кейт невозмутимо улыбнулась.
— Просто правда глаза колет. Ты рискуешь своим здоровьем, и я буду плохой экономкой, если не скажу тебе об этом.
Джонатан наконец справился с шарфом и начал натягивать перчатки.
— Хорошо. Раз ты так настаиваешь, я отведу коров на водопой и вернусь домой. Потом, если хочешь, можешь хоть весь день меня пестовать и лелеять.
— И все-таки я думаю, что тебе лучше остаться, — она вылила горячую воду в котел.
— А я думаю, что твой брат прав, — Джонатан надел шляпу и направился к двери. — Ты ужасная вредина.
— Чья бы корова мычала, — пробормотала Кейт, когда дверь за ним закрылась.
Моя посуду, Кейт снова унеслась мыслями в ту незабываемую ночь в Чикаго. К немалому беспокойству Кейт, в последние три месяца мысли ее все чаще и чаще сворачивали в одно и то же русло. Джонатан столько раз являлся в ее сны, что она сама себя начала стыдиться. Не однажды она просыпалась среди ночи в своей огромной пустой кровати, чувствуя, как все тело ее изнывает от желания.
Напомнив себе, что она переехала в другое место именно ради того, чтобы спать одной, Кейт сердито отогнала мысли о Джонатане и постаралась переключиться на что-нибудь другое.
Дверь маленькой комнатки была приоткрыта, и Кейт окинула рассеянным взглядом свою бывшую спальню. На случай непогоды, если она вдруг не сможет добраться вечером до дома, Джонатан не убирал ее кровать, но снова начал использовать комнату под студию. Почти всю зиму он работал над какой-то картиной, которую упорно никому не показывал. Сейчас, как и всегда, когда дома никого не было, Кейт смертельно хотелось заглянуть под наброшенную на холст простыню. Она гадала, что ежедневно отнимает у нее больше времени и сил: любопытство по поводу загадочной картины, тоска оттого, что они с Джонатаном не могут быть вместе, или злость на самое себя за то, что ее угораздило так глупо влюбиться.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37