душевые уголки с поддоном
Хмуря лоб, Джессика пыталась совместить опасность, связанную с беременностью Виллоу, с очевидной любовью Калеба к жене. Еще более трудно понять явную тягу Виллоу к человеку, который так мало считался с ее здоровьем и благополучием. Впрочем, Джессика не сомневалась в искренности чувств Виллоу. Она не ежилась от прикосновений мужа. Она скорее даже искала их, пересекая комнату для того, чтобы стать рядом с ним, когда он вечером растапливал камин.– Ты уверен, что именно таким образом получил свою кличку? – спросил Вулф нейтральным тоном.– Ну, довольно близко к этому, – ответил Рено.– Близко, как небо от земли, – возразил Вулф.Говоря это, Вулф, прежде чем передать корзину дальше, взял пригоршню бисквитов. Наблюдая в течение недели за тем, как два брата воруют друг у друга бисквиты, испеченные Виллоу, Вулф понял, что вначале их нужно хватать, а уж потом заботиться о хороших манерах.– Насколько я знаком с этой историей, – продолжил Вулф, разламывая аппетитный бисквит, – старик-француз набрел на золотую жилу и стал разрабатывать ее. Когда дело подошло к концу, четыре человека ограбили старика, оставили его умирать и скрылись с его золотом.Джессика заметила, с каким восхищением и симпатией рассказывал он о друге. Чувство товарищества между Вулфом и Рено было таким же явным и глубоким, как между Рено и Рейфом. Эти же чувства распространялись и на Калеба. Взаимное уважение было поразительным, потому что оно вытекало не из семейных отношений и не из социального положения, а было результатом взаимной оценки того, насколько каждый достоин дружбы.– Ты нашел француза, выходил его, затем выследил грабителей, – рассказывал Вулф. – Ты вошел в салун, назвал их ворами, трусами и другими именами, которые не стоит произносить за обеденным столом, и потребовал, чтобы они вернули золото, взятое на участке «Месть Рено». Но вместо этого они схватились за оружие.Когда Вулф перестал говорить, Джессика в нетерпении спросила:– Так что же произошло?Улыбка Вулфа была холодной и ясной, как лезвие ножа.– Насколько я слышал, Рено подождал, пока они схватились за оружие и поволок их к выходу. Затем он рассердился. Первые два грабителя не успели даже вынуть свои револьверы из-за пояса. А двое других успели вынуть, но не успели выстрелить из них.Джессика удивленно взглянула на Рено. Он наносил затейливый узор из меда на дымящийся бисквит, совершенно игнорируя беседу.– После этого люди стали говорить о «Мести Рено» и о человеке, который был сущим дьяволом с шестизарядным револьвером, – завершил Вулф. – А через некоторое время стали говорить просто о человеке по имени Рено, который придет на помощь, если вам выпадет плохая карта в трудной игре. Говорили, что он не ищет драк, но не отступает, когда драка нашла его. Мне это было по душе, и тогда-то я и нашел Рено.Когда Рено обернулся к Вулфу, чтобы что-то сказать, Джессика утащила бисквит с его тарелки. Увидев это, Рейф подмигнул и передал ей мед. Джессика улыбнулась и искоса взглянула на Рено. Она знала, что его быстрые зеленые глаза заметили маленькую покражу, как знала и то, что он мог бы в мгновение ока вернуть ее. Реакция Рено оказалась неожиданной и мгновенной.– Передай мне бисквиты, – попросил он Рейфа. – Какой-то рыжий воришка украл их у меня.– Она хочет спасти тебя от ожирения, – сказал Рейф вкрадчиво.– Тогда пусть ест и твои тоже. Если ты еще немного поешь бисквитов Вилли, твою талию сможет обхватить только твой длиннющий бич.Джессика посмотрела сперва на одного крепкого жилистого брата, затем на другого, ему под стать. Она приложила салфетку к губам, пытаясь скрыть смех, однако Рено заметил это и повернулся к ней.– Вы надо мной смеетесь?Высунувшись из-за салфетки, Джессика кивнула головой.На лице Рено появилась улыбка.– Дерзкая, прямо как ее волосы. Разве не так?Руки Вулфа крепко сжали вилку, когда он увидел искрящиеся от счастья глаза Джессики. Он подумал, что Рено не преминул продемонстрировать, как он красив, а также показать свою доброту. Никто из братьев не тронет жену другого мужчины, тем более жену такого друга, как Вулф Лоунтри, и он знал это.Однако, изо дня в день наблюдая живую реакцию Джессики на мужские поддразнивания, которые действовали на нее, как теплый дождь на цветок, он испытывал острое беспокойство. Он не помнил, когда в последний раз она обратилась к нему с блеском в глазах и улыбкой на устах.«И так должно все остаться, – напомнил себе Вулф сурово. – Было так трудно делить с ней постель в течение последней недели. И если б она взглянула на меня и протянула мне руку…»Он испытал приступ откровенного желания. Он сказал себе, что было глупо с его стороны не поселиться вместе с Рейфом и Рено в небольшой хижине, которая служила жилищем Калебу и Виллоу, пока не был построен нынешний дом. Если бы Вулф обосновался в хижине, он не лежал бы по ночам с открытыми глазами, прислушиваясь к легкому дыханию девушки, которая была совсем рядом, но никогда не касалась его.И если бы Вулф находился в хижине, до него не долетало бы невнятное бормотание Джессики и приглушенные крики, он не наблюдал бы неверные движения ее тела, когда она боролась с кошмарами, которые приходили к ней каждую ночь, пробуждая ее и его.«– Что это, Джесси?– Ничего. Я не помню.– Дьявольщина, что так пугает тебя?– Я глупая, мой лорд, но я не такая дура. Я не дам тебе больше оружия против самой себя».И они лежали рядом, оба напряженные и страдающие от бессонницы, прислушиваясь к ветру, который стонал над землей, где шла битва между зимой и весной.
– Рыбалка? – полюбопытствовала Джессика, отрываясь от штопки. – Я правильно поняла, что речь идет о ловле форели?Калеб и Вулф сидели за обеденным столом, изучая нарисованную Калебом карту, на которой было отмечено, где пасутся табуны мустангов. Калеб оторвался от карты и взглянул на Джессику, которая чинила платье Виллоу при свете лампы.– Вам нравится ловить рыбу? – спросил Калеб.– Нет, не нравится, – ответила она невозмутимо. – Я обожаю рыбную ловлю. Я готова босиком идти до ручья, где плещется форель.– Это правда, – подтвердил Вулф. – Она может заниматься этим даже в штормовой вечер, когда остальные ведут беседы у костра.– Почему же ты не сказал об этом раньше? – обратился Калеб к Вулфу. – Есть хорошие ручьи поблизости, в которых водится форель.– Пока еще рано для форели выходить из зимней спячки.– Но не в Колумбине. Там много теплых родников, которые питают ручей, и их вода доходит гораздо дальше, чем в других реках.– Правда? – встрепенулась Джессика.– Правда, – улыбнулся Калеб.Джессика отложила работу и бросилась в спальню. Вернулась она со множеством коробочек.– Как выглядят насекомые, живущие вдоль ручья? – спросила она с воодушевлением, раскрывая коробочки и выставляя их на обеденный стол перед мужчинами. Внутри коробочек находились крохотные, аккуратно пришпиленные мушки. – Они светлые или темные, большие или маленькие, яркие или тусклые?– Всякие.Она недоуменно взглянула на Калеба.– Всякие?Он серьезно кивнул.– Они светлые и темные, большие и маленькие, яркие и тусклые.– Калеб, перестань дразнить Джессику, – подала голос Виллоу из задней части дома.– Но у меня это хорошо получается!Джессика попыталась сдержать улыбку, но не смогла. Калеб действительно вполне преуспел в этом искусстве.Ветер с шумом захлопнул заднюю дверь, затем из кухни в гостиную вошла Виллоу. Мокрый снег поблескивал на шерстяной шали, которую она набрасывала, выходя в туалет.Она стряхнула шаль и повесила ее на крючок, сознавая, что шаль скоро понадобится снова, хотя ей очень не хотелось всякий раз испытывать силу холодного весеннего ветра. Однако с каждым днем она вынуждена была все чаще посещать продуваемый ветром туалет.– Джесси хватает подшучиваний со стороны моих братьев, – продолжила Виллоу, слегка зевнув. – Почему бы тебе вместо этого не начать защищать ее?– Это забота Вулфа, – заявил Калеб, бросая на Вулфа взгляд. – Да поможет бог тому человеку, который станет на его пути.Ответный взгляд Вулфа был бесстрастен.Улыбка Калеба была невеселой. Как ни старался Вулф скрывать свое раздражение по поводу того, что красавцы-братья постоянно покровительствовали Джессике, Калеб чувствовал, что под внешним спокойствием Вулфа кроется жгучая ревность. Калеб был бы рад как-то помочь Вулфу, но он не понимал, почему тот был столь суров к молодой жене.– Я не имею ничего против поддразниваний Рейфа и Рено, – сказала Джессика, когда Виллоу явилась в гостиной. – У меня никогда не было братьев или сестер. Я не могла и представить себе, что это так здорово.– Ни сестер, ни братьев? – переспросила удивленно Виллоу. – Бедняжка! Как же вам было одиноко!Джессика мгновение поколебалась, затем пожала плечами.– Я любила бродить вдоль залива и по лесу…– Не могу себе представить, чтобы был лишь один ребенок, – сказала Виллоу, качая головой. – Я хочу, чтобы дом был полон детей.– Наверное, многие женщины так думают, пока не перенесут роды.Затаенный ужас в ее голосе породил тишину, которая длилась и углублялась, пока Джессика не поняла своей ошибки и не сменила тему, обезоруживающе улыбнувшись:– Вы любите ловить рыбу, Виллоу?– У нас в семье рыбак Калеб. Он в этом силен.Калеб искоса бросил на Виллоу ленивый взгляд и загадочно улыбнулся. Хотя не было сказано ни слова, щеки жены предательски зарделись.– Я везучий рыбак, – подтвердил он. – Хотя проявляю мало интереса к удочкам и наживкам.– Мало интереса? – удивилась Джессика. – А что же вы применяете? Сети или ловушки? Или вы охотитесь, как эскимосы, с помощью копья?Калеб покачал головой.– Ничего подобного.– Как же вы тогда ловите рыбу?– Терпением, хитростью и голыми руками.Он погасил улыбку, увидев, насколько сильно заполыхали щеки Виллоу. В его золотистых глазах сверкнула откровенная мужская чувственность, что удивило Джессику; до этого момента она не думала о Калебе как об особо страстном мужчине. Она заблуждалась. Когда он посмотрел на жену, в его глазах можно было прочесть желание, которое не скрывали даже полуопущенные веки.– Понимаете, – неторопливо объяснял Калеб, – форель любит, чтобы ее всю огладили. Поэтому она выбирает место для обитания в быстром течении. Так, кажется, душка? Она лежит там, бедняга, дрожит, ждет момента, когда…Виллоу прикрыла мужу рот рукой, не дав ему закончить фразу.– Калеб Винслоу Блэк, если бы ты не был слишком большим, я бы положила тебя поперек колена и научила хорошим манерам.Смеясь, Калеб быстро отвернул голову в сторону, пытаясь освободиться от рук Виллоу. Полагая, что никто не заметит, он просунул кончик языка между двумя ее пальцами, лаская чувствительную кожу.Но Джессика увидела тайную ласку, как и перемену в характере улыбки Виллоу и мимолетное чувственное прикосновение ее пальца к его нижней губе. Нечто совсем земное и интимное пробежало как искра между мужчиной и женщиной; затем Калеб улыбнулся и, притянув Виллоу к себе, усадил на колени.– Я слишком велик для твоих коленей, душка, а ты для моих как раз подходишь.– Калеб…Голос Виллоу угас. Она вспыхнула и посмотрела на двух находящихся в комнате людей.– Тихо, – сказал негромко Калеб, прижимая щеку Виллоу к своему плечу. – Вулф и Джесси – муж и жена. Они не упадут в обморок, если увидят, что ты сидишь у меня на коленях.Вздохнув, Виллоу расслабилась. Он усадил ее поудобнее, поцеловал в затылок и потянулся к коробкам с интригующими наборами мушек.– Возможно, вам повезет вот с этой, – обратился он к Джессике, показывая ей нечто, напоминающее черного муравья. – У нас есть поденки и майские мухи, так что с помощью этой коробки можно наловить форели не на одну сковородку.– А ручей, о котором вы говорили, далеко отсюда? – спросила Джессика.Однако этот вопрос занимал ее лишь отчасти. Не меньше ее сейчас волновала мысль о различии между браком, как его понимала она, и женитьбой Виллоу и Калеба.«Не потому ли Вулф недоволен нашей женитьбой? Может быть, он ожидал союза двух жизней, а не слияния титулов и богатств?»– Колумбина недалеко отсюда, – ответил Калеб. – Вулф знает, как туда добраться.– Спасибо, – быстро сказала Джессика, – если это близко, я отправлюсь туда сама.– Черта с два ты туда отправишься, – возразил Вулф. – Если это тот ручей, который я имею в виду, то там зимует банда ютов. Они любят теплые источники не меньше форели.Калеб кивнул.– Есть там небольшой лагерь. Не больше трех или четырех семей. В основном старики, женщины и дети. У меня с ними никогда не было забот.– И все же, – гнул свое Вулф, – ты отпустил охрану и недосчитался нескольких самых быстрых лошадей.– Это заставляет человека быть бдительным, – вежливо согласился Калеб.Вулф засмеялся.– Тебе надо было стать воином.– Он и есть, – проговорила Виллоу сонно. Она зевнула и еще теснее прижалась к мужу. – Если бы он им не был, я бы умерла год назад.Виллоу взмахнула длинными ресницами янтарного цвета и вздохнула, удобно располагаясь на коленях мужа и позволяя всему остальному миру растаять в теплом мареве сна.– Рено и Вулф помогли мне, – уточнил Калеб деловым тоном.Виллоу не ответила. Она заснула. Калеб засмеялся и отвел назад светлый локон с ее виска.– Ты прав в отношении лагеря, – сказал он негромко, обращаясь к Вулфу. – Он недалеко от самых удобных для форели участков. Но если ты будешь держать ружье под рукой, у тебя не будет проблем Юты знают Дерево Стоящее Одиноко. Ты для них легенда.– Я думаю, что у Вулфа есть более важные дела, чем наблюдать, как я буду прочесывать ручей, – заметила Джессика тихо.– Это точно, – согласился Вулф.Калеб посмотрел на Джессику, затем перевел взгляд на Вулфа и прикусил язык, не дав вырваться поспешным словам. Калеб не знал, в чем заключались проблемы между Джессикой и Вулфом, но в том, что они существовали, у него сомнений не было. Обычно сдержанный, сейчас Вулф нередко вспыхивал без особого повода. Днями работал как одержимый и, судя по виду, и ночью не знал ни отдыха ни покоя. Джессика выглядела не лучше. Когда десять дней назад они приехали, она была измотана долгой и трудной дорогой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40
– Рыбалка? – полюбопытствовала Джессика, отрываясь от штопки. – Я правильно поняла, что речь идет о ловле форели?Калеб и Вулф сидели за обеденным столом, изучая нарисованную Калебом карту, на которой было отмечено, где пасутся табуны мустангов. Калеб оторвался от карты и взглянул на Джессику, которая чинила платье Виллоу при свете лампы.– Вам нравится ловить рыбу? – спросил Калеб.– Нет, не нравится, – ответила она невозмутимо. – Я обожаю рыбную ловлю. Я готова босиком идти до ручья, где плещется форель.– Это правда, – подтвердил Вулф. – Она может заниматься этим даже в штормовой вечер, когда остальные ведут беседы у костра.– Почему же ты не сказал об этом раньше? – обратился Калеб к Вулфу. – Есть хорошие ручьи поблизости, в которых водится форель.– Пока еще рано для форели выходить из зимней спячки.– Но не в Колумбине. Там много теплых родников, которые питают ручей, и их вода доходит гораздо дальше, чем в других реках.– Правда? – встрепенулась Джессика.– Правда, – улыбнулся Калеб.Джессика отложила работу и бросилась в спальню. Вернулась она со множеством коробочек.– Как выглядят насекомые, живущие вдоль ручья? – спросила она с воодушевлением, раскрывая коробочки и выставляя их на обеденный стол перед мужчинами. Внутри коробочек находились крохотные, аккуратно пришпиленные мушки. – Они светлые или темные, большие или маленькие, яркие или тусклые?– Всякие.Она недоуменно взглянула на Калеба.– Всякие?Он серьезно кивнул.– Они светлые и темные, большие и маленькие, яркие и тусклые.– Калеб, перестань дразнить Джессику, – подала голос Виллоу из задней части дома.– Но у меня это хорошо получается!Джессика попыталась сдержать улыбку, но не смогла. Калеб действительно вполне преуспел в этом искусстве.Ветер с шумом захлопнул заднюю дверь, затем из кухни в гостиную вошла Виллоу. Мокрый снег поблескивал на шерстяной шали, которую она набрасывала, выходя в туалет.Она стряхнула шаль и повесила ее на крючок, сознавая, что шаль скоро понадобится снова, хотя ей очень не хотелось всякий раз испытывать силу холодного весеннего ветра. Однако с каждым днем она вынуждена была все чаще посещать продуваемый ветром туалет.– Джесси хватает подшучиваний со стороны моих братьев, – продолжила Виллоу, слегка зевнув. – Почему бы тебе вместо этого не начать защищать ее?– Это забота Вулфа, – заявил Калеб, бросая на Вулфа взгляд. – Да поможет бог тому человеку, который станет на его пути.Ответный взгляд Вулфа был бесстрастен.Улыбка Калеба была невеселой. Как ни старался Вулф скрывать свое раздражение по поводу того, что красавцы-братья постоянно покровительствовали Джессике, Калеб чувствовал, что под внешним спокойствием Вулфа кроется жгучая ревность. Калеб был бы рад как-то помочь Вулфу, но он не понимал, почему тот был столь суров к молодой жене.– Я не имею ничего против поддразниваний Рейфа и Рено, – сказала Джессика, когда Виллоу явилась в гостиной. – У меня никогда не было братьев или сестер. Я не могла и представить себе, что это так здорово.– Ни сестер, ни братьев? – переспросила удивленно Виллоу. – Бедняжка! Как же вам было одиноко!Джессика мгновение поколебалась, затем пожала плечами.– Я любила бродить вдоль залива и по лесу…– Не могу себе представить, чтобы был лишь один ребенок, – сказала Виллоу, качая головой. – Я хочу, чтобы дом был полон детей.– Наверное, многие женщины так думают, пока не перенесут роды.Затаенный ужас в ее голосе породил тишину, которая длилась и углублялась, пока Джессика не поняла своей ошибки и не сменила тему, обезоруживающе улыбнувшись:– Вы любите ловить рыбу, Виллоу?– У нас в семье рыбак Калеб. Он в этом силен.Калеб искоса бросил на Виллоу ленивый взгляд и загадочно улыбнулся. Хотя не было сказано ни слова, щеки жены предательски зарделись.– Я везучий рыбак, – подтвердил он. – Хотя проявляю мало интереса к удочкам и наживкам.– Мало интереса? – удивилась Джессика. – А что же вы применяете? Сети или ловушки? Или вы охотитесь, как эскимосы, с помощью копья?Калеб покачал головой.– Ничего подобного.– Как же вы тогда ловите рыбу?– Терпением, хитростью и голыми руками.Он погасил улыбку, увидев, насколько сильно заполыхали щеки Виллоу. В его золотистых глазах сверкнула откровенная мужская чувственность, что удивило Джессику; до этого момента она не думала о Калебе как об особо страстном мужчине. Она заблуждалась. Когда он посмотрел на жену, в его глазах можно было прочесть желание, которое не скрывали даже полуопущенные веки.– Понимаете, – неторопливо объяснял Калеб, – форель любит, чтобы ее всю огладили. Поэтому она выбирает место для обитания в быстром течении. Так, кажется, душка? Она лежит там, бедняга, дрожит, ждет момента, когда…Виллоу прикрыла мужу рот рукой, не дав ему закончить фразу.– Калеб Винслоу Блэк, если бы ты не был слишком большим, я бы положила тебя поперек колена и научила хорошим манерам.Смеясь, Калеб быстро отвернул голову в сторону, пытаясь освободиться от рук Виллоу. Полагая, что никто не заметит, он просунул кончик языка между двумя ее пальцами, лаская чувствительную кожу.Но Джессика увидела тайную ласку, как и перемену в характере улыбки Виллоу и мимолетное чувственное прикосновение ее пальца к его нижней губе. Нечто совсем земное и интимное пробежало как искра между мужчиной и женщиной; затем Калеб улыбнулся и, притянув Виллоу к себе, усадил на колени.– Я слишком велик для твоих коленей, душка, а ты для моих как раз подходишь.– Калеб…Голос Виллоу угас. Она вспыхнула и посмотрела на двух находящихся в комнате людей.– Тихо, – сказал негромко Калеб, прижимая щеку Виллоу к своему плечу. – Вулф и Джесси – муж и жена. Они не упадут в обморок, если увидят, что ты сидишь у меня на коленях.Вздохнув, Виллоу расслабилась. Он усадил ее поудобнее, поцеловал в затылок и потянулся к коробкам с интригующими наборами мушек.– Возможно, вам повезет вот с этой, – обратился он к Джессике, показывая ей нечто, напоминающее черного муравья. – У нас есть поденки и майские мухи, так что с помощью этой коробки можно наловить форели не на одну сковородку.– А ручей, о котором вы говорили, далеко отсюда? – спросила Джессика.Однако этот вопрос занимал ее лишь отчасти. Не меньше ее сейчас волновала мысль о различии между браком, как его понимала она, и женитьбой Виллоу и Калеба.«Не потому ли Вулф недоволен нашей женитьбой? Может быть, он ожидал союза двух жизней, а не слияния титулов и богатств?»– Колумбина недалеко отсюда, – ответил Калеб. – Вулф знает, как туда добраться.– Спасибо, – быстро сказала Джессика, – если это близко, я отправлюсь туда сама.– Черта с два ты туда отправишься, – возразил Вулф. – Если это тот ручей, который я имею в виду, то там зимует банда ютов. Они любят теплые источники не меньше форели.Калеб кивнул.– Есть там небольшой лагерь. Не больше трех или четырех семей. В основном старики, женщины и дети. У меня с ними никогда не было забот.– И все же, – гнул свое Вулф, – ты отпустил охрану и недосчитался нескольких самых быстрых лошадей.– Это заставляет человека быть бдительным, – вежливо согласился Калеб.Вулф засмеялся.– Тебе надо было стать воином.– Он и есть, – проговорила Виллоу сонно. Она зевнула и еще теснее прижалась к мужу. – Если бы он им не был, я бы умерла год назад.Виллоу взмахнула длинными ресницами янтарного цвета и вздохнула, удобно располагаясь на коленях мужа и позволяя всему остальному миру растаять в теплом мареве сна.– Рено и Вулф помогли мне, – уточнил Калеб деловым тоном.Виллоу не ответила. Она заснула. Калеб засмеялся и отвел назад светлый локон с ее виска.– Ты прав в отношении лагеря, – сказал он негромко, обращаясь к Вулфу. – Он недалеко от самых удобных для форели участков. Но если ты будешь держать ружье под рукой, у тебя не будет проблем Юты знают Дерево Стоящее Одиноко. Ты для них легенда.– Я думаю, что у Вулфа есть более важные дела, чем наблюдать, как я буду прочесывать ручей, – заметила Джессика тихо.– Это точно, – согласился Вулф.Калеб посмотрел на Джессику, затем перевел взгляд на Вулфа и прикусил язык, не дав вырваться поспешным словам. Калеб не знал, в чем заключались проблемы между Джессикой и Вулфом, но в том, что они существовали, у него сомнений не было. Обычно сдержанный, сейчас Вулф нередко вспыхивал без особого повода. Днями работал как одержимый и, судя по виду, и ночью не знал ни отдыха ни покоя. Джессика выглядела не лучше. Когда десять дней назад они приехали, она была измотана долгой и трудной дорогой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40