Это обычное дело – находиться в ванне голой. Ты можешь встать или тебе нужна помощь?– Но…– Джесси, – перебил он ее, – не стоит так волноваться, давай выходи из ванны, пока ты не простудилась.– Закрой глаза.– Глупо, – пробормотал он, однако глаза закрыл.Несмотря на свои негнущиеся руки, она кое-как встала на колени. Но почти поднявшись на ноги, поскользнулась.– Вулф!Он подхватил ее, приподнял и осторожно поставил на пол Изо всех сил стараясь не выказывать интереса, стал быстро растирать.– Закрой глаза, – попросила она– Но с закрытыми глазами мне не видно, что я делаю. Может быть, тебе закрыть?Джессика заморгала глазами.– А что это даст?– Даст тебе возможность думать…Вулф выдавил улыбку и закрыл глаза. Почти в тот же момент его руки заскользили по телу Джессики и оказались без полотенца на ее округлом бедре.– Это не срабатывает, – призналась Джессика.Он подумал, что это как раз очень здорово срабатывает, но вслух сказал:– У тебя есть идея получше?– Укутай меня одеялом, и я вытрусь сама.Вулф сразу решил, что это плохая идея… и в то же время отличная. Ощутить небольшое, ладное девичье тело под легким фланелевым одеялом в своих руках – эта идея воспламенила его не меньше, чем завершившееся купанье. Когда накинутое одеяло соскользнуло с ее плеча и он будто случайно задел ладонью сосок, он с трудом смог набрать воздуха в легкие.– Ну вот, теперь все, – сказала наконец Джессика.Вулф не знал, радоваться или печалиться по поводу того, что эта сладостная мука заканчивалась. Он повернулся и направился к постели. Одним движением он разложил меховое покрывало на кровати.– Иди сюда и ложись, – позвал он, стараясь не смотреть на эту обнаженную монашенку, которая стояла дрожа возле ванны. – Я попробую растереть тебе мышцы на руках и спине.Джессика неуверенно глянула на высокого мужчину возле кровати. Обнаженное, если не считать светлой тряпки, небрежно обмотанной вокруг бедер, оттеняемое игрой света и тени, тело Вулфа было великолепным и немножко пугало скрытой в нем силой.– Ваша милость, если бы я собирался напасть на вас, как лорд Гор, я мог бы сделать это уже десятки раз.Сдерживаемый гнев в голосе Вулфа заставил Джессику вздрогнуть.– Да, я знаю, – согласилась она слабым голосом – Просто… это все ново для меня.– Для меня это тоже ново.Джессика удивленно взглянула на него.– Разве?– Я никогда раньше не купал женщину… Впрочем, ты никакая не женщина. Ты монашенка.Не говоря ни слова, Джессика подошла к кровати и легла лицом вниз. Шелковистая поверхность меха приятно щекотала ее голое тело.– Ну как теперь? – спросил Вулф, набрасывая сверху фланелевое одеяло.Джессика слегка дрожала.– Странное ощущение, когда кожа касается меха.– Это согреет тебя.Она издала вздох и для пробы пошевелилась. Ей казалось, что от меха исходит тепло.– Ты прав… Это так… необычно – лежать на меху.Не отдавая себе в том отчета, она снова задвигалась на меховом покрывале, и это рождало в ее теле необычные приятные ощущения. Вулфа осенило, что невинные телодвижения Джессики имеют чувственную окраску. Он вновь подумал, что тезис леди Виктории заслуживал внимания: научить монашенку не бояться прикосновений мужчины.До сего времени Вулф старался не замечать темперамента Джессики. Теперь же он решил, что будет гораздо умнее с его стороны пробудить ее. Тогда мысль о брачном ложе и мужском прикосновении не будет рождать такого ужаса. И она согласится покончить с нынешним фиктивным браком и заключить союз, более подходящий ее рождению и титулу.После этого Вулф сможет найти женщину, отвечающую его вкусам и пожеланиям: сильную, душевную, способйую разделить с ним страсть, бок о бок трудиться в дикой стране и родить ему детей. Это то, чего самый очаровательный эльф не в состоянии ему дать.Забава, развлечение…И если мысль о том, что какой-то другой мужчина будет обладать Джессикой, злила Вулфа (ему приходилось признаться себе в этом), то с этим нужно смириться. Жизнь научила его, что страсть к женщине преходяща, а вот настоящая женитьба – нет.«Пока смерть не разлучит нас».– Для начала, я думаю, тебе полезно глотнуть немного бренди, – сказал Вулф в раздумье.– Бренди?– Угу.Этот нечленораздельный звук, означающий подтверждение, вызвал у Джессики улыбку.– Спасибо, но я не люблю спиртное.– Думай о лечении.– О лечении?– Да. Я принесу, кроме того, также и для попугая.– Для попугая? Ах, да. Он должен быть где-то здесь на свободе. – Она тихонько засмеялась и потерлась щекой о мех, словно это было тело возлюбленного… Он быстро вышел из комнаты и появился с бокалом бренди в руке.– Садись, Джесси.Она перевернулась на бок, но когда попробовала подняться с помощью рук, те не справились с задачей.– Кажется, я не могу, – призналась она.Вулф отставил бокал и помог ей сесть в кровати. Фланелевое одеяло сползло вниз. Джессика испуганно вскрикнула и попыталась удержать его. Однако движения были замедленны, поскольку руки не вполне подчинялись ей. Одеяло сползло ниже грудей, прежде чем она смогла поймать его.Закрыв глаза, Вулф сказал себе, что ведет себя как дурак, словно никогда не видел обнаженную по пояс женщину. Тем не менее вид ослепительно белых окружностей и розовых сосков запечатлелся в его мозгу, а сердце участило удары до такой степени, словно он взбежал в гору.Ругнувшись про себя, он открыл глаза, быстро прикрыл груди одеялом и поднес край бокала к ее губам.– Пей…Голос Вулфа был хриплым от желания, но в нем звучала и твердость. Поморщившись, Джессика сделала глоток. Она тут же задохнулась и закашлялась. Вулф спокойно налил воды из графина, стоящего на столике близ кровати, и подал ей стакан. Она быстро отпила из него, но горячий след бренди ощущался до самого желудка.– Лучше?Джессика кивнула, потому что не могла говорить.– Ложись снова на живот.Вулф деловито снял одеяло с Джессики, стряхнул его и спустил его пониже, прикрыв аппетитные формы ягодиц и затененную расселину.– Где твое розовое масло? – спросил Вулф.– В хрустальном флаконе на комоде.– Там их девять штук!– В том, что с пробкой цвета моих щек, – проговорила она в мех.– Ага, вот она. – Вулф глянул на девушку. – Опять краснеешь, эльф?Она повернула голову к нему и бросила взгляд искоса. На фоне густого румянца ее глаза казались самоцветами.– А ты и доволен, – с упреком сказала она.Вулф отвернулся, чтобы Джессика не увидела его улыбку, и начал открывать флакон.– Только осторожно, – предупредила Джессика. – Он хрупкий.– Не беспокойся. Я очень аккуратен с маленькими вещицами.Она тихонько засмеялась и призналась меховому покрывалу– Я знаю. Ты единственный из мужчин, кто может нарвать букет роз и не уколоться о шипы.Улыбнувшись, Вулф плеснул немного масла на ладонь. Когда он сел к Джессике на кровать, она удивленно промычала. Подобный же звук она издала, когда он руками стал сверху вниз втирать масло в ее тело.Как он и предполагал, судорога свела мышцы не только на руках, но и на спине. Согретое руками и трением кожи о кожу розовое масло благоухало на всю комнату. Когда Вулф массировал спину от талии до затылка, Джессика тихо охнула.– Слишком сильно? – спросил Вулф.– Слишком… приятно, – выдохнула Джессика. – Просто божественно.Он улыбнулся и продолжал работу, стремясь размягчить узлы. Каждый раз, скользя вдоль позвоночника, он слегка захватывал бока, все ближе и ближе подбираясь к грудям. Когда он приближался к талии, то опускался чуть ниже. Мягкая фланель одеяла отодвинулась к началу бархатной расселины. Искушение провести пальцем по привлекательной затененной ложбине было очень велико, однако Вулф преодолел его. Он знал, что Джессика может впасть в панику.– Скажи, где тебе больно. – Вулф провел руками по ее плечам. – Здесь?Она кивнула головой, не открывая глаз. Его сильные пальцы надавили на узел напряженных мышц, и она застонала.– Приятно или больно? – спросил Вулф негромко.Джессика кивнула.– Так все же как?– Да, – выдохнула она и вытянула наконец руки вдоль тела.Он тихонько засмеялся, налил еще масла на ладонь и возобновил массаж.– А как здесь?Было ошеломляюще приятно, когда Вулф гладил ее руки. Она застонала и еще больше расслабилась. Когда он растирал сведенные мышцы левой руки от плеча до кончиков пальцев, его рука двигалась между ее рукой и телом. Сначала Джессика напрягалась, пытаясь отодвинуться. Но затем она перестала об этом думать. Стоило ли противиться тому, что его пальцы так нежно скользят тыльной стороной по боковой части груди, по ребрам, по талии и гладкой выпуклости бедра? Когда после третьего раза тело Джессики осталось расслабленным под его рукой, он переключился на правую руку. Растирая ее, он постепенно сдвигал одеяло все ниже, пока не обнажились округлые ягодицы. У него прервалось дыхание, когда он увидел белоснежную гладкую кожу и обольстительные женские формы.– Как здесь? – спросил он, дотрагиваясь до мышцы вдоль позвоночника. – Твердая?– Да, – вздохнула она.Вулф согласился с этим, прощупав мышцу, и прокомментировал про себя свою собственную твердость. С его телом произошли такие изменения, что набедренная повязка с трудом выдерживала.Смотреть на округлые бедра Джессики, лишь отчасти прикрытые покрывалом, было сладостным мучением. Мысль о том, что можно одним движением обнажить эти ноги и прижаться к свежему, благоухающему телу, заставила его тихо застонать.– Вулф!Некоторое время он молчал. Наконец, когда желание слегка отпустило его, он смог сделать вдох.– Что? – спросил он.Дрожь удовольствия пробегала по телу Джессики, когда руки Вулфа растирали ей спину от шеи до талии, а затем после паузы начинали движение вверх. Сочетание деликатности и силы оказывало магическое действие на ее ноющее тело– Как хорошо, – вздохнула она и невольно выгнула спину навстречу его руке. – У меня даже голова кружится.– Должно быть, от бренди.– Я не уверена, мой лорд. Я думаю, что это твои чудесные руки… Никогда не думала, что может быть так здорово…– А ты уверена в этом? Минуту назад ты не могла отличить удовольствие от боли.– Уверена. – Из груди Джессики вырвался звук, похожий на легкий стон – Это жжет как огонь, но не обжигает, доходит до самых костей.Вулф задержал воздух в груди, затем беззвучно выдохнул. Она точно описала его собственные ощущения.– Да, – прошептал он. – Это верно… Огонь без боли…Некоторое время в комнате было слышно только как потрескивают свечи, да ладони Вулфа растирают благоухающую розовым маслом кожу Джессики. Когда его руки от талии опустились к бедрам, она не сразу заметила это. Однако затем ее тело напряглось.– Вулф?!– У тебя здесь тоже мышцы больные, – сказал он деловым тоном.– Да, но…– Помолчи, Джесси, – строго перебил ее он. – Вообрази, что я все еще растираю тебе плечи.– Но ведь это не так!– Вот потому и надо вообразить.Воцарилась тишина – чутко-пугливая, таящая в себе волнующие возможности.– Все же ты не хочешь вообразить.– Откуда ты знаешь?– Мне сказал об этом попугай.Она хихикнула, затем хихикнула снова, представив себе попугая, который носится по комнате и выбалтывает секреты.– Знаешь, я пьяная, – сказала она через минуту.– От крохотной порции бренди? Сомневаюсь.Дыхание Джессики перешло в прерывистый вздох.– Извини, я не хотел быть грубым, – сказал Вулф, гладя ладонью нежный изгиб ее ягодиц. – Может быть, добавить масла…– Ты не был грубым.– Тогда почему ты так вздохнула?– Я не вздыхала, – улыбнулась она. – Это сделал попугай. Он тоже пьяный.– Пьяный попугай… Голова идет кругом!– А в желудке огонь…– От глотка бренди? Невозможно!– Тогда это бабочки.– Какие бабочки?– Которые в желудке. Каждый раз, когда ты меня как-то особенно трогаешь, они кружатся, словно листья на ветру.Джессика снова хихикнула, затем вздохнула. Большой палец Вулфа прочертил линию по окружностям ее ягодиц, скользнув по тому месту, где бедра были сомкнуты.– Вот так? – спросил он хрипло.– Д-да…– Тогда я вот что сделаю.Дыхание Джессики стало прерывистым, когда сильные мужские пальцы стали растирать ей бедра от самого верха до колен. Ею владело какое-то удивительное, непередаваемое чувство, шедшее от бренди и от горячих рук Вулфа. Не замечая того, она тихонько застонала, и напряжение, которое заставляло ее держать ноги плотно сжатыми, ушло.Это дало возможность Вулфу увидеть между разомкнувшихся ножек легкую, цвета красного дерева, затененность… Он стиснул зубы и издал стон вырывающейся из-под контроля страсти. Быстро отвел глаза, пытаясь сосредоточиться на стройной ноге. Но и здесь женственность Джессики ярко проявлялась в каждом изгибе, в безупречной гладкости шелковистой кожи, которой нигде не касался мужской глаз, в трепете, пробегающем по ее телу, когда он ласкал чувствительные складки под коленями.– Перевернись, малышка.Умиротворенная и расслабленная, Джессика подчинилась этой спокойно и уверенно произнесенной команде. Она не переставала думать о своей наготе, пока не почувствовала ласкающее прикосновение меха к ее телу от затылка до щиколоток. Она медленно открыла глаза, затем вновь смежила их, когда Вулф набросил мягкое фланелевое одеяло, закрыв ее от грудей до середины бедер. Она вздохнула и, еле заметно ерзая бедрами, зарылась поглубже в мех.Вулф отвернулся с беззвучным проклятием по адресу своей глупости, из-за которой ему предстояло пережить новое искушение. Потом он уже ни о чем не мог думать, кроме легкого шевеления бедер Джессики, холмиков груди под одеялом и волнующей твердости сосков.– Тебе тепло? – спросил он хрипло.Джессика медленно кивнула.– Как ты себя чувствуешь?– Как варежка… которую распускают.Улыбка Вулфа была такой горячей, как кровь, пульсирующая в его венах, но Джессика этого не заметила. Она дрейфовала на мягком меховом плоту, в то время как сильные ладони растирали ей шею и плечи, руки и пальцы. Когда Вулф вносил успокоение в какой-нибудь узел на ее ноющей руке, она тихонько постанывала. Каждый подобный звук был словно удар ножа по самообладанию Вулфа, распаляя его до предела. Его пальцы соскользнули к пальцам Джессики и сплелись с ними.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40