Женевьева остановилась перед девушкой и протянула к ней руку.– Сходи за графом де л а Тер, – голос ее был властным и хриплым от негодования.– Я не могу…Она схватила Тесс за плечи.– Ты должна! Скажи ему, пусть немедленно придет! – кричала Женевьева.– Миледи, я не могу, я…– Делай, что тебе говорят!Тесс издала нечленораздельное восклицание и громко забарабанила в дверь. Она распахнулась. На пороге стоял Джон.– Что случилось? – спросил он.Тесс начала говорить, но слова звучали так невнятно, что Джон вытолкнул ее в коридор и вопросительно посмотрел на Женевьеву, ожидая объяснения. Женевьева устремилась навстречу к нему. Тонкое одеяло не скрывало очертаний ее стройной фигуры, волосы, подобно золотым крыльям, летели у нее за плечами, глаза блестели, щеки алели от гнева. Она была так хороша, что Джон, словно очарованный, простоял несколько секунд, прежде чем заметил: Женевьева была близка к истерике.– Миледи. Что….– Скажите Тристану, что я хочу его видеть!– Но я не могу этого сделать, граф уехал!Она остановилась. И посмотрела на него с подозрением.– Уехал? И надолго?Джон склонил голову, чтобы скрыть улыбку, невольно скользнувшую по его губам, когда он услышал, с какой надеждой она спросила об этом.– Нет, миледи, ненадолго. Он поехал осматривать дальние земли и должен вернуться через день или два.– О! – Женевьева попыталась успокоиться и улыбнулась Джону прелестной обворожительной улыбкой. – Уехал на два дня… – негромко повторила она. – Тогда, эта прогулка, это доброе отношение – я должна отблагодарить вас, Джон, за это.– Нет, это приказ Тристана.Благодарная улыбка тут же пропала, а взгляд Женевьевы стал холоднее льда.– Ага, и «Бордо», – это тоже, конечно, от него?– Как я вижу, вам оно не понравилось, – прокомментировал Джон.Женевьева небрежно взмахнула рукой, затем быстро прошла оставшееся между ними расстояние, опустилась на колено и приложила его руку к губам.– Спасибо, Джон. Я буду готова через час.Джон откашлялся.– Гм, да, через час, миледи. Мне прислать к вам Тесс? Вам нужна вода?– Да, если это вас не затруднит.Как только дверь закрылась, на лице Женевьевы отразилась радость.Тристан уехал! А она пойдет на прогулку с Джоном и Эдвиной, которых так легко провести!Но тут она закусила губу, внезапно почувствовав стыд. Джон и Эдвина были единственными, кто пытался вступиться за нее, они не заслужили гнева Тристана, а она своим побегом, конечно же, навлечет на них неприятности. Женевьева прикрыла глаза и попыталась отбросить все сомнения. Тристан не станет обвинять Эдвину, а Джона он простит. Кроме того, у нее нет времени думать о них сейчас. Ей нужно приготовиться.Вошла Тесс, все еще с опаской косившаяся на Женевьеву, хотя та была уже в прекрасном расположении духа, оживленно болтая, во время купания и даже позволила причесать свои волосы, когда те были вымыты.Женевьева одела свои самые плотные чулки и самое удобное платье, и взяла с собой самый теплый плащ с капюшоном. Пока Тесс отвлеклась, заправляя постель, она залезла в дальний угол гардероба и извлекла маленький охотничий нож, украшенный драгоценностями.Когда Джон с Эдвиной пришли за ней, Женевьева была готова. Ей опять стало стыдно, когда тетя крепко обняла ее. Она сознавала, что предает Эдвину вдвойне. «Но Эдвина должна понять меня. Господи, сделай так, чтобы она поняла!» – подумала Женевьева.– Я взяла с собой кое-что перекусить для пикника, – взволнованно сказал Эдвина, глядя на Джона.– Как замечательно! Как я благодарна вам! – воскликнула Женевьева, затем опустила глаза и скромно спросила, обращаясь к Джону: – А можем ли мы устроить наш пикник на лугу к западу от замка?– Я вообще-то не думал, что мы выйдем за стены замка, – задумчиво произнес тот.– Джон, – зашептала Эдвина, но Женевьеве все было прекрасно слышно. – И в самом деле, ведь она не просто молоденькая девушка, а ты – мужчина, рыцарь! Уверена, что ты будешь хозяином положения.Эдвина невольно задела его гордость, и Джону просто не оставалось иного выбора.– Хорошо, – сказал он. – Ну что ж, пошли?– Да! – ответила Женевьева. – О, чуть не забыла. Этот подарок Тристана действительно мой?– Да, конечно!– Отлично.И в голосе Женевьевы появились ледяные нотки. Она обернулась к служанке, теперь наводившей порядок на туалетном столике.– Тесс?– Миледи?!– Мне было бы приятно, если бы ты забрала вино из корзины. Как было правильно замечено, мне не слишком нравится «Бордо».– Я не смею…– Да, да, возьмите, – Женевьева строго улыбнулась и затворила за собой дверь.«Вот так! Тристану определенно симпатична Тесс, и он хорошо относится к подвыпившим женщинам. Что ж, пусть ему остается эта пышнотелая молодая крестьянка, и пусть она будет такой пьяной, как ему нравится». * * * Пикник был просто превосходным. Осенняя листва была так великолепна, солнце стояло высоко, щедро даря тепло и свет. У них с собою была корзина со свежим хлебом, недавно сваренным сыром, пирожками с почками, все было очень тщательно и заботливо уложено старым добрым Грисвальдом. Джон же прихватил небольшой кувшинчик эля.Во время трапезы Женевьева поняла, что ей очень нравится Джон. У него острый ум, добрые глаза, он так заразительно смеется и по уши влюблен в Эдвину. Это было видно по его взглядам, слышалось в его голосе, ощущалось в той нежности и заботе, которыми он окружил ее тетку. Женевьева вздыхала, наблюдая за ними, и ей пришло в голову, что они получили то, чего она сама так страстно желала. Да, это была настоящая любовь, о которой слагают стихи поэты и поют песни менестрели.Только один раз он позволил себе резкость по отношению к своей возлюбленной. Когда Женевьева спросила о прошлом Тристана, и Эдвина начала было рассказывать, Джон вмешался и поспешил прервать этот разговор.– Эдвина! Помни о словах Тристана!Та потупила взор и быстро закончила.– Джон и Тристан с севера, они жили в дне пути от Лондона.Ее племянница прищурила глаза. «Вот как! Эдвина не может даже ничего сказать из-за его слов?» С трудом сдерживаясь, чтобы не выдать свои чувства, Женевьева попросила у Джона еще эля. Мысли лихорадочно проносились в ее голове. «Скоро, я сбегу от Тристана! Скоро, очень скоро! И ничего я не боюсь!» Она собрала все свое мужество, так необходимое ей сейчас. Она больше не пойдет у него на поводу, не поддастся его чарам, не ответит на его прикосновения. И неважно, какие чувства они пробуждали в ней, ведь для него эта была всего-навсего игра!Он сказал ей, что его галантные рыцарские манеры кое-где похоронены, вместе с теплом его души. «А те радости, которым он предавался вместе с ней, он получает где-то еще», – напомнила себе Женевьева о Тесс. Гордая волна захлестнула ее сердце, но она еще не знала, было ли это чувство ревностью.Эдвина полулежала на шерстяном одеяле, весь облик ее говорил о том, что ей сейчас очень хорошо. Джон, наклонившись, что-то нашептывал ей на ухо, и она радостно смеялась. Эти двое были совершенно поглощены друг другом.Они расположились на лугу, западнее замка, чуть дальше начинались холмы, покрытые лесом. Женевьева встала.Джон был все-таки не настолько увлечен Эдвиной, чтобы забывать о пленнице, и поэтому мгновенно вскочил на ноги.– Женевьева?– Я хочу собрать немного осенних листьев. Их красота утешит меня во время тех долгих часов, когда я буду одна.Джон подозрительно посмотрел на нее и перевел взгляд на Эдвину, которая тоже с легким замешательством глядела на пленницу.Женевьева же, постаравшись придать своему взгляду самое невинное выражение, мило улыбнулась, хотя на душе у нее скребли кошки.– Не отходи далеко! – предупредил ее Джон.– Конечно, – покорно пообещала Женевьева.И сперва она так и поступила. Она бродила даже ближе, чем собиралась вначале, невольно слыша все, о чем говорили Джон с Эдвиной. Он объяснялся ей в любви, и она что-то шептала в ответ с нежностью и благоговением. И снова, краска стыда залила лицо Женевьевы. Она тяжело вздохнула и не спеша направилась к опушке леса, периодически нагибаясь к земле, делая вид, что собирает что-то. Но вот Женевьева скользнула между деревьями и бросила назад прощальный взгляд.Слезы застилали ее глаза, когда она смотрела на них, таких влюбленных и счастливых… «Какая бы из них получилась прекрасная пара!»На какой-то короткий миг Женевьеву одолели сомнения. Она представила себе Тристана, с нежностью смотрящего на нее, страстно обнимающего ее. Она представила Тристана не великолепным зверем, а ее рыцарем, любящим и нежным.Женевьева тряхнула головой, прочь отгоняя видение. Господи, неужто она сошла с ума! Тристан же ненавидит ее, он использует ее, и она должна бежать от него ради спасения своей души! У нее не было сил, чтобы сопротивляться, когда они были вместе, когда какая-то черная магия зажигала в них дьявольский огонь. И совершенно не имело значения, что она пыталась отказать ему, что она сопротивлялась его объятиям.Женевьева выпрямилась, развернулась и побежала.
– Выходи за меня замуж, – сказал Джон. Эдвина с удивлением посмотрела на него, широко раскрыв глаза, голубые, как небо.– Что?– Выходи за меня замуж, – повторил он.– Но…– Но ты же говорила, что любишь меня?– Я люблю, Господи! Ты же знаешь, что я люблю тебя, но ты… и я…– Я мужчина, а ты – женщина, – поддразнил ее Джон. – У нас с тобой совершенно правильное соотношение полов.Эдвина рассмеялась, но внезапно прервалась, ощутив щемящую боль.– Джон, я ведь побежденный враг, помни об этом!– Ты самая красивая женщина, самая чудесная женщина из всех кого я когда-либо встречал.– Нет же, это ты величайшее чудо. Я никогда в жизни не испытывала ничего подобного, мне ни с кем не было так хорошо, как с тобой. Но выйти за тебя замуж? Разве это возможно? Я старше тебя и у меня дочь…– Клянусь тебе, что я буду любить ее как родную.– О, Джон!– Ты выйдешь за меня замуж?Она расплакалась.– Черт возьми, Эдвина…Она обхватила его руками и нежно поцеловала, и еще раз поцеловала и еще, и еще… Слезы текли из ее прекрасных глаз, слезы счастья.– Я выйду за тебя, Джон! О, Господи. Да, да, да!И тут он пропал, утонул в чудной синеве ее очей, погрузился в ее поцелуи, в ее объятия… Но внезапно Эдвина приподнялась, огляделась и с паникой в голосе воскликнула:– Джон!– Что?– Где Женевьева?– Черт возьми! – вскричал Джон, вскакивая на ноги. – Проклятье!Быстро окинув взглядом луг, он бросился к лесу. Добравшись до опушки, Джон сообразил, что не сможет отыскать беглянку в одиночку, лес был слишком густым. «Черт бы ее побрал! Его же предупреждали, чтобы он не верил этой живой волчице!»Джон вернулся к Эдвине, торопливо собиравшей вещи. Он был вне себя от гнева.– Это все ты! – набросился он на молодую женщину. – Это был отвлекающий маневр, да! «О, Джон, я так тебя люблю!» Вы сговорились, ты пообещала ей, что отвлечешь меня своими нежностями: «Я соблазню его, а ты убежишь».– Что? – выдохнула Эдвина.– Сегодня утром, мадам! Вспомни свои слова! Ведь она молоденькая девушка, а ты рыцарь! Ты не лучше ее, Эдвина!– Нет, это неправда.Джон даже не удостоил ее взглядом.– Джон, поверь, я клянусь, что…Ярость душила его, он влепил женщине пощечину с такой силой, что та упала, всхлипывая. Джон даже не посмотрел на нее, он развернулся и поспешил к замку, чтобы позвать стражу. * * * Женевьева смогла немного пробежать с довольно приличной скоростью, прежде чем окончательно выдохлась. Задыхаясь, она остановилась, и задумалась, сколько у нее в запасе времени до того, как бросятся за ней в погоню. Ей нужно уйти как можно дальше, ведь преследователи, скорее всего, будут верхом. И она снова бросилась бежать. Благодарение Господу; что она молода и у нее быстрые ноги. И все-таки этого явно недостаточно. Силы ее были уже на исходе, когда Женевьева услышала звуки погони: стук копыт, крики людей и даже звук рожка.«Джон созвал половину стражи!» – в отчаянии подумала Женевьева. Ей никогда не скрыться от такого количества людей. Она взмолилась, чтобы они не взяли с собой собак, и устало посмотрела вверх. У нее был единственный шанс – забраться на дерево и переждать, пока они не пройдут мимо.Женевьева заколебалась, но звуки погони, конское ржание, голоса, хруст сухих ветвей становился все ближе и ближе, и она начала карабкаться на ближайший дуб. * * * Погоня была прямо под ней. Сквозь листву, Женевьеве были хорошо видны Джон и юный Роджер, остановившиеся прямо под деревом, среди ветвей которого, едва дыша, притаилась Женевьева, чтобы посоветоваться.– Вперед! – зло сказал Джон. – Мы будем искать, пока не найдем ее!Роджер что-то ответил ему, и Джон мрачно рассмеялся, его смех был очень похож на смех Тристана.– Я заслужил его гнев! Я верил всему, что говорила эта женщина! Но, понимаешь, он предупреждал меня о Женевьеве, но ни словом не обмолвился об Эдвине.Они пришпорили коней и ускакали. Женевьева закусила губу, с трудом сдерживаясь. Ей так хотелось крикнуть Джону:«Какой же ты глупец! Эдвина ни в чем не виновата, она так предана тебе!»Господи, что же она наделала! Своим бегством разрушила надежду на счастье Эдвины, которая так любит ее, так старалась помочь облегчить ее учесть! Женевьеве стало совсем плохо, душа ее разрывалась между состраданием к единственному близкому человеку и жаждой свободы.Ей уже нельзя вернуться. Все что ей остается желать – это молиться за Эдвину и просить у Господа для нее милосердия.Женевьева была в отчаянном положении. У нее ужасно болели руки и ноги, но она не осмеливалась слезть с дерева, не решалась даже пошевелиться, пока люди Тристана не проедут обратно. Усталая, терзаемая угрызениями совести, она ждала до наступления темноты. * * * «Все идет неплохо, – подумал Тристан, – все на самом деле идет неплохо». Он возвращался, со всевозможными подарками от крестьян, которые в большинстве своем никогда не видели лорда Эдгара Эденби и потому не имели причин оплакивать его. Тристан разговаривал с земледельцами о новой системе севооборота, с овцеводами обсуждал цены на шерсть.Он даже ощущал некоторое сожаление, вспоминая о своем обращении с Женевьевой. Люди могли не знать лорда Эдгара, но всем была знакома его дочь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62