Любой воин, любая семья могли отделиться, если хотели. Сиу, народ свободолюбивый, почитал человеческую жизнь величайшей ценностью. Каждый мог жить как пожелает, это его право.
Однако армия все дальше продвигалась на запад, вторгалась в исконные земли индейцев, и независимость племени была под угрозой. Разобщенность, отсутствие единства сделали их крайне уязвимыми.
Ястреб рос среди индейцев, то был мир его матери. В младенчестве его качали в деревянной люльке, и первое, что он увидел, — крытые шкурами бизонов стены вигвама.
Недостатка внимания он не испытывал: сиу очень любили своих детей. Мальчика обожали не только его мать, Звонкий Жаворонок, но и братья матери и его дед, вождь племени Мудрый Сокол. Ястреб обращался ко всем мужчинам племени «отец», а ко всем женщинам — «мать». Ему были рады в любом вигваме. Юный сиу знал, что должен научиться двум вещам — быть хорошим охотником и хорошим воином.
До своего одиннадцатого дня рождения Ястреб мало что знал о мире белых людей. Теперь ему было известно, что до войны с Мексикой 1846-1848 годов, в которой Соединенные Штаты отвоевали себе земли за Луизианой, земли, на которых жили сиу, считались пустыней, именно там фактически проходила граница. Но после войны граница отодвинулась до самого тихоокеанского побережья. В 1851 году, он отправился в форт Ларами на реке Норт-Платт. Такого большого скопления индейцев мальчик еще не видел. Помимо множества кланов племени сиу, там были и другие племена: чейены, арапахо, шошоны, кроу, ассинибойны, арикара и другие. Белые предложили заключить договор, по которому обязались платить определенную сумму индейцам, с тем чтобы они не нападали на белых эмигрантов, во множестве направляющихся в Калифорнию к новым золотым месторождениям, и не враждовали друг с другом. Белые сами выбрали между индейцами главных. Требование же не развязывать между собой войн выглядело совершенно нелепым, поскольку равносильно было приказу немедленно изменить образ жизни. Договор был обречен с того самого момента, когда выбранные белыми индейцы «коснулись пера», или поставили отпечатки своих пальцев на бумаге, перед тем как белые написали их имена на своем — белом — языке.
С того дня Ястреб стал часто видеть белых людей, но в его жизни они никакой роли не играли. Пока.
Тогда он был еще Маленьким Воробышком. И даже спустя несколько месяцев после своего двенадцатого дня рождения продолжал носить это имя. А затем было первое сражение — с одним индейцем из племени кроу. Юному воину удалось сбить врага с ног ударом в челюсть, прежде чем они успели начать рукопашный бой и пустить в ход ножи. Такая схватка, в которой с врагом встречаешься лицом к лицу, а не убиваешь с расстояния, делала воину честь.
Это убийство тяжелым камнем лежало на совести юного воина, хотя сердце его и было переполнено праведным гневом. Индеец кроу вместе с другими ворвался в деревню, где жили сиу, улучив момент, когда все воины ушли на охоту. Этот негодяй захватил трех молодых женщин — двух для себя, а одну для своего друга Древесной Змеи. Древесная Змея обошелся со своей пленницей так жестоко, что она, не выдержав, лишила себя жизни. Молодая женщина, чье имя Танцующее Облако, приходилась деду мальчика правнучкой, и Маленький Воробышек знал, что должен отомстить за ее смерть и доказать, что он достоин быть мужчиной.
Во время ритуального победного танца тем вечером юному воину дано было другое имя — Грозный Ястреб, поскольку удары он наносил так же стремительно, как хищная птица, а по ярости, с какой он набросился на своего врага, можно было с уверенностью сказать, что воин из него вырастет действительно грозный.
Прошел год, и теперь он мог танцевать Солнечный танец. Множество кланов и семей племени сиу собирались раз в год для того, чтобы исполнить этот танец. То был один из самых важных ритуалов, как объяснила женщина Белый Бизон, которая учила юных воинов основам морали и строгим обычаям племени. Стоял июнь — время созревания диких вишен. Танец продолжался долгих двенадцать дней, требуя от участников немалой силы, физической и духовной.
В свои четырнадцать лет Грозный Ястреб был высоким юношей, почти шести футов роста, выше, чем большинство взрослых воинов, хотя такой высокий рост и не считался необычным. Ястреб видел индейца сиу из клана миниконджу, которого звали Достающий-До-Облаков, рост его был равен почти семи футам, вот он-то действительно выделялся среди своих сородичей.
Чего Грозный Ястреб хотел больше всего, так это стать не только великим воином, но и воином мудрым. Он страстно желал приобщиться к Вакан — великому тайному учению и потому танцевал Солнечный танец, вонзив себе в спину длинные иглы, самозабвенно молясь за своих людей и еще за то, чтобы у него хватило сил побороть всех врагов. Он танцевал до тех пор, пока не подкосились ноги. То было испытание, в котором он показал небывалую силу и выдержку, заслужив уважение соплеменников.
И внезапно в его жизни появился отец. Он никогда прежде не видел этого зеленоглазого человека со светлыми волосами, который в один прекрасный день пришел в их деревню.
Внезапно юноша почувствовал, что чем-то отличается от других, что отличие это с каждым днем становится все больше. Страх закрался в его душу, но мальчик, который недавно стал воином, чье имя Грозный Ястреб, не мог позволить себе испытывать страх.
Старейшины племени тепло приняли незнакомца. Он был их другом, когда-то жил рядом с ними.
Этот белый человек танцевал Солнечный танец, вонзив длинные иглы себе в грудь, боролся, как и сиу, против индейцев племени кроу и имел на своем счету немало побед над врагами.
Ястребу с трудом верилось в то, что этот человек пришел в деревню потому, что его белая жена умерла, а Звонкого Жаворонка — свою жену-индианку — он хотел теперь сделать своей женой и ввести в мир белых людей. Индейцы племени не осуждали его за то, что у него было две жены — большинство воинов сиу имели больше одной, хотя их жены чаше всего были сестрами.
Мужчина с зелеными глазами прекрасно говорил на языке индейцев сиу. Его любили, воины называли братом. Грозный Ястреб узнал, что этот человек когда-то давно явился сюда как представитель американского правительства. Специалист по топографии, он составлял карты местности. Воины сиу столкнулись с ним во время одной из своих разведывательных вылазок. Он храбро отбивался, был ранен, взят в плен. Звонкий Жаворонок выходила его, вернула к жизни. Младший сын богатого английского аристократа, как только он узнал, что его старший брат умер от какой-то тяжелой болезни, немедленно приехал в деревню, желая сделать все, чтобы сын Звонкого Жаворонка получил, когда придет время, свою долю огромного наследства. От белой жены у него был старший сын. Однако Ястреб не имел ни малейшего желания покидать свое племя. Здесь были его друзья, вместе с которыми он взрослел, стал мужчиной, убил первого своего врага и первого бизона. Здесь был его лучший друг Темная Гора, с которым они вместе ходили на охоту.
И тогда Ястреб отправился к подножию холмов испытать себя, постараться увидеть свое будущее. Для юноши из племени сиу такое испытание было одним из самых важных в жизни. В видениях, которые посещали его, он прикасался к божественному: узнавал, какой путь следует избрать, чем заниматься в жизни.
После трех дней без еды и питья Ястреб впал в транс, и видение наконец пришло к нему. Он несся на черном коне. Слева от него бежало стадо бизонов, справа — летела стая орлов. Животные и птицы кричали, пытаясь что-то сказать ему, но что, понять невозможно. Он знал, что скакать необходимо все быстрее и быстрее. Только тогда он смог бы понять животных. И вот он мчался и мчался и наконец понял, что говорили ему орлы, но бизонов не слышал, а потом, наоборот, понял, что говорили бизоны, а речи орлов разобрать не мог. С неба посыпался дождь стрел, но Ястреб знал, что, несмотря ни на что, должен ехать вперед. В конце пути он увидел солнце и направил своего коня прямо к слепящему свету золотого светила, а затем взмыл к небу для того, чтобы перехватить стрелы и не дать им упасть на землю.
Видение встревожило Ястреба, но Длинный-Как-Миля человек, почитаемый всеми святой, объяснил, что юноша должен стать воином, мудрым вождем, способным договориться со всеми.
Но если таково его предназначение в жизни, как же может он покинуть свое племя и поехать с белым человеком в его дом?
Возможно, это даже необходимо, сказал Длинный-Как-Миля. Необходимо для того, чтобы научиться понимать одновременно и бизонов, и орлов, которые явились ему в видении. Не то всхлип, не то вздох отвлек Ястреба от воспоминаний. Он развернулся, глядя на прекрасную женщину с золотыми волосами, по-прежнему не приходящую в себя. Внезапно она вскинула руки, точно хотела отразить удар. Ястреб нахмурился, хотел было уже разбудить ее, но руки женщины упали, она вздрогнула и успокоилась.
Интересно, от кого она пыталась защититься? От него? А может быть, был еще кто-то, кого она боялась? «Как хороша, — подумал Ястреб. — Тонкое, изумительно вылепленное лицо в обрамлении золотистых кудрей…»
Он поспешно отвернулся и подошел к камину. Поленья горели ярко. Придет время, и он разбудит ее. Ястреб сжал руки в кулаки. Да-да, непременно разбудит.
Глава 4
А в это время на другой части континента, на восточном побережье, молоденькая девушка спешила по коридору с охапкой полотенец и пузырьками жидкой мази. Гордая осанка, грациозная походка, высоко вскинутая голова делали ее выше ростом. Темно-каштановые волосы чуть подкрашены хной. А глаза, удивительные глаза, были цвета бирюзы. До недавнего времени, когда была жива мать, жизнь девушки была вполне сносной, временами даже счастливой, несмотря на все ужасные тайны прошлого, которые, точно проклятие, висели над их семьей.
Но сейчас…
За последние три недели чего только она не пережила. Жизнь превратилась в сплошной кошмар. Но к своему немалому удивлению, девушка обнаружила, что у нее достаточно сил противостоять злу. Скайлар поддерживала ее и вселяла уверенность. Скайлар всегда была готова помочь. А сейчас… Кажется, в конце концов им все же удастся спасти друг друга.
Она помедлила у двери и расправила плечи, прежде чем войти. Что бы ни случилось, свою роль она сыграет до конца. Ничего никому не скажет. Ни за что не проговорится о том, что они задумали.
Девушка толкнула дверь. Он сидел в инвалидном кресле на колесах, неподвижные ноги прикрыты вязаным шерстяным платком. Калека… Однако жалости этот человек у нее не вызывал, особенно когда смотрел с такой неприкрытой злобой, ненавистью и… жаждой отомстить.
За креслом стоял доктор.
— А! Вот и вы, моя дорогая! Так-так, жидкие мази, как я и просил. Превосходно. Полотенца, так. А теперь, дорогая, налейте сенатору бренди… да-да, бокал бренди, он прекрасно расслабляет мышцы и согревает…
— Доктор, — прервал его человек, сидящий в инвалидном кресле, печально качая головой. — Бренди, жидкие мази. Расслабленные мышцы, напряженные мышцы! Какое все это имеет значение, если я больше никогда не смогу ходить?
— Не падайте духом, сенатор! — подбадривал его доктор.
Сабрина, глядя на этого старого человека, чьи щеки украшали пышные седые бакенбарды, никак не могла понять, то ли он действительно совсем выжил из ума, то ли только притворяется. И почему своим доктором сенатор выбрал именно этого? «Возможно, потому, что такой не станет задавать слишком много вопросов», — подумала девушка. Поначалу она была крайне поражена тем, что сенатор не вызвал полицию сразу же. Хотя потом, подумав, Сабрина пришла к выводу, что, в чем бы он ни обвинил их, ему могли быть представлены встречные обвинения.
Этот ужасный человек по-прежнему пристально смотрел на нее. На губах его играла улыбка, нет, не улыбка, а, скорее, усмешка, холодная, злая. От такой усмешки мороз пробежал • по коже. Он словно бы предостерегал ее, угрожал и обещал: «Я непременно отомщу! Найду способ, выберу самое подходящее время. Вот уж в чем, милочка, можешь не сомневаться! У меня хватит сил, вот увидишь!»
Сабрина решила никак не реагировать на его язвительную усмешку. Возможно, если бы в комнате не было доктора, она бы просто рассмеялась ему в лицо и ответила колкостью. Ты не сможешь причинить мне боль, старый глупец, сказала бы она. Не сможешь! Скайлар нашла способ остановить тебя, едва ты попытался!
Он был довольно красив, всегда уверен в себе. Голос — продуманно тихий, размеренный. Избиратели знали его как доброго человека, щедрого дарителя, состоящего во многих благотворительных организациях, и сильного политического деятеля, всегда готового отстаивать интересы тех, кто голосовал за него.
Откуда им было знать, каким беспринципным, жестоким, не останавливающимся ни перед чем человеком он мог быть, когда дело касалось его собственных интересов? Способным даже убить…
Сабрина протянула бренди, как велел доктор, глядя сенатору прямо в глаза. Девушка поспешно убрала руку, не позволив его пальцам дотронуться до нее. Она надеялась, что Бог простит ее молитвы о том, чтобы этот человек остался калекой на всю жизнь, а после смерти отправился прямиком в ад. И Бог простит ее за желание отравить этого негодяя. Эта мысль возникла у нее сразу после его падения. Однако Скайлар отговорила ее, и не из страха предстать перед судом или взойти за это на эшафот. Скайлар беспокоилась лишь об их душах. «Нет, Боже мой, так нельзя, — говорила она. — Неужели ты не понимаешь, мы не можем уподобляться этому чудовищу? Мы должны найти другой способ отомстить ему, при жизни».
Доктор отошел к столу разбирать полотенца и растирания.
— Начнем процедуры прямо сейчас! — радостно сообщил он. Сенатор продолжал насмешливо смотреть на Сабрину, играя бокалом с бренди.
— Ты очень добрая девочка, Сабрина! — с издевкой проговорил он. — Единственное утешение в моем горе!
— Чтоб ты сдох! — тихо, почти шепотом произнесла она.
— О нет, милочка, я проживу жизнь другую, — пообещал сенатор.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49