Декер еще раз выругался, но уже потише, и продолжил вытираться. Тихий возглас дал ему понять, что ситуация коренным образом изменилась.Что ему делать? У него есть полотенце, но оно на плечах. Укрыться в ванне, но вода слишком холодна. Одним прыжком оказаться в постели — боль в ребрах не позволит.— Поскольку скромность моя уже скомпрометирована, — сказал он, — вы, я полагаю, можете смотреть, сколько вам угодно.Джонна торопливо заморгала.Раздражение исчезло, как только Декер начал оценивать комедию, разыгравшуюся в его спальне.— Я даже не мог об этом подумать, — сухо заметил он. — Вы уже насмотрелись?Охнув, Джонна закрыла глаза руками.— Пожалуйста, наденьте что-нибудь, — попросила она. Но теперь уже Декеру незачем было торопиться. Он осторожно вышел из ванны.— Вы можете уйти, мисс Ремингтон.— Но я ничего не вижу, — сказала Джонна. — У меня глаза закрыты руками. Я упаду, пока доберусь до двери.— Ваша логика оставляет желать лучшего, но я не стану спорить.Декер взял нижнее белье, натянул его, потом надел халат, но не подпоясался. «Нужно все-таки перевязать мои ребра», — подумал он. Сам он сделать это пока не мог. Декер присел на край кровати, досуха вытер волосы и расчесал их пальцами.— Теперь вы можете убрать руки, — сказал он и стал наблюдать за ней. Джонна начала медленно раздвигать пальцы, чтобы образовались щелки.— Ваше недоверие мне льстит, мисс Ремингтон. Ваши горничные более внимательно выполняют свои обязанности, чем вы.— Мои обязанности? — спросила Джонна, опуская руки на колени. — Какие обязанности?— Заботиться обо мне. Разве это не первейшая обязанность хозяйки дома?— Вы хотите сказать, что о вас плохо заботились?— Я хочу сказать, что вы могли бы уважать мое право на уединение и не появляться в этой комнате всякий раз, когда я открываю глаза.Заметил ли он, как загорелись у нее щеки, подумала Джонна. Ей хотелось прикоснуться к своему лицу, но она сдержалась. Вместо этого она встала. Ее шелковый пеньюар был темно-сливового цвета. От ее движения подол взметнулся, переливаясь разными оттенками. Джонна стояла, опустив руки и сжав пальцы.— Разумеется, вы правы. Больше этого не повторится.Декер нахмурил темные брови, медленно поднял руку к заплывшему глазу и закрыл его, чтобы как следует рассмотреть Джонну здоровым глазом.— Вы можете остаться. Мне нужно помочь с перевязкой.— Я позову Мэтти.— Нет, не Мэтти, — возразил Декер. — Она очень неловкая.— Тогда Дженни.— Она слишком затягивает бинты.— Доркас.— Слишком слабо.Джонна в недоумении уперлась руками в бедра.— Кто же вам нужен, капитан Торн?— Кажется, я уже сказал, мисс Ремингтон. Мне нужны вы.Сердце Джонны забилось. Она не ожидала такой бурной реакции на его слова. Он произнес их не вызывающе, а скорее естественно. Хотя он, казалось, и не требовал от нее личных услуг, Джонна сочла нужным отреагировать так, словно он их высказал. Она раздраженно поджала губы.Декер смотрел, как она подходит к нему, шурша шелковым пеньюаром. Ему нравился этот звук, нравился контраст между мягким шуршанием и четкой поступью Джонны. Она почти не хромала и уже обходилась без трости. Ее энергичная походка говорила о целеустремленности, но в то же время в ней была такая элегантная небрежность, которая заставляла оборачиваться вслед Джонне.Она взяла в руки бинты.— Я никогда этим не занималась, — сказала она. — У меня может получиться не лучше, чем у любой из горничных.Декер пошире распахнул полы халата.— Хуже, чем у них, у вас не получится.— Вероятно, вам лучше встать.Он подчинился, и она заметила, какую боль вызвало у него это движение.— Что вам сказал врач?Декер дал ей отчет и добавил:— На этот раз мне не придется злоупотреблять вашим гостеприимством. Мне можно будет встать завтра или послезавтра.Джонна выгнула бровь и скептически посмотрела на него:— Вы ведь ничего не видите правым глазом.— Опухоль стала намного меньше, чем была сегодня утром. Во всяком случае, здесь она заживет не быстрее, чем на борту «Охотницы». — Декер замолчал, ожидая возражения Джонны, и даже испытал разочарование, не получив отпора. И только позже он понял, что молчание с ее стороны вовсе не означало согласия. — Вы можете поднять повязку повыше? — попросил он.Просунув пальцы между льняной повязкой и грудью Декера, Джонна ослабила бинты и приподняла повязку. Она смотрела только на срои руки, но услышав, как он резко втянул воздух, осмелилась поднять глаза.— Я сделала вам больно?Но его прерывистое дыхание не имело ничего общего с физической болью.— Нет, продолжайте.— Хорошо.Теперь она стояла совсем близко к нему. Обняв его под халатом обеими руками, она раскатывала бинт, чтобы обмотать вокруг спины Декера. Если бы он опустил руки, он смог бы укрыть ее полами своего халата, окутать шелком.Декер чувствовал на щеке ее дыхание. Очень легкое дыхание. Теплое. Он вспомнил, какая она сладкая на вкус. Нужно думать о чем-нибудь другом.— Что случилось с Тесс? — спросил он. Джонна на мгновение замерла, потом продолжила возиться с бинтом.— Она ушла.— Я это знаю. Мне интересно, почему. Она казалась довольно счастливой здесь. Или по крайней мере до того дня, когда вас зашибли на пристани. Тогда она и еще одна девушка… Как ее звали?— Эмили.— Да, Эмили. В тот вечер у обеих был такой вид, словно они безумно напуганы, но я полагал, что они просто беспокоились за вас. И не ожидал, что к моему возвращению из Чарлстона они уйдут из вашего дома.Джонна затянула бинты несколько туже, чем хотела, и у Декера вырвался легкий стон. Она ослабила повязку и завязала концы.— Тесс уволили за воровство. Эмили ушла в знак протеста.— Тесс? За воровство? Это невероятно.Джонна отошла, осмотрела свою работу и рукой показала Декеру, что он может запахнуть халат. Он запахнул, но не подпоясался. Она тут же это сделала сама, ни на мгновение не задумываясь.— Я не вдавалась в подробности. Грант тоже спрашивал о ней. Очевидно, она произвела сильное впечатление на вас обоих.— Она добра и всегда готова прийти на помощь.— Она хорошенькая.Декер не стал обольщаться, что Джонна ревнует его к Тесс. Нотка ревности, звучавшая в ее голосе, наверняка относилась к Гранту Шеридану и его интересу к этой горничной.— Да, — согласился Декер. — Она хорошенькая. И она не воровка. В какой краже ее обвинили?Джонна пожала плечами:— Кажется, столовое серебро.Она отвернулась от Декера и подошла к камину. Бросив в огонь полено, она поворошила уголь кочергой. Удивленная затянувшимся молчанием Декера, Джонна оглянулась. Он никогда прежде так не смотрел на нее. Лицо было сурово, глаза холодны.— Я управляю «Перевозками Ремингтон», — сказала Джонна. — Я уже говорила вам, что домом у меня заведует миссис Девис.— Возможно, вам стоило бы проявлять такой же интерес и к вашей прислуге, какой вы проявляете к работникам в гавани.— Что вы имеете в виду?— Тесс никогда бы не взяла ваше серебро. У нее была прекрасная возможность взять мою серьгу. Эта вещь стоит гораздо дороже, чем несколько ложек с вилками или чайный сервиз. — Декер сунул руки в карманы халата. Лучше держать их там, чем на шее Джонны. — Ваша экономка нашла серебро у Тесс?— Кажется, в ее комнате.— Это вы положили его туда?Услышав такое обвинение, Джонна превратилась в натянутую струну. Она слегка дрожала, охваченная гневом:— Полагаю, вам следует объяснить ваши слова.— Это вы положили серебро в комнату Тесс… чтобы избавиться от нее? По-моему, я ясно выразился.— Это я уяснила, — сказала Джонна. Кочергу она поставила на место, опасаясь, как бы Декер не дал повода пустить ее в ход. — Я не поняла другое: из-за чего, по-вашему, я могла сделать это.— Из-за Шеридана.Джонна изумленно уставилась на него.— Вы же сами сказали, что Шеридан проявлял интерес к Тесс, — пояснил Декер.Рот у Джонны приоткрылся, а фиалковые глаза стали круглыми.— Ревность? Вы думаете, что внимание Гранта к Тесс могло быть поводом?— Почему бы нет?— Почему бы нет? — повторила Джонна. — Потому что это абсурдная мысль.— Из-за того, что Тесс — чернокожая?— Из-за того, что я не люблю Гранта Шеридана.В комнате было слышно только потрескивание дров и легкое шипение огня. Казалось, что долгое молчание сгустилось и придавило их, не давая пошевелиться. Они обменялись ничего не выражающими взглядами. Каждый из них умело скрывал свои чувства. Джонна не взяла назад сказанные слова. Декер не спросил, были ли они правдой.Джонна не знала, сколько она простояла у камина. Она только помнила, что очнулась первой. Ее шелковый пеньюар взметнулся, когда она повернулась и направилась к двери.Декер окликнул ее, но она не остановилась, и он поспешил преградить ей путь. Он выставил вперед руки, чтобы Джонна на него не налетела, но попытка оказалась крайне неудачной. Когда Декер внезапно появился перед ней, она потеряла равновесие и упала ему на грудь.В глазах у него потемнело, и он откачнулся назад. Страшная боль вырвала у него гортанный крик. Декер зашатался, подумав, что сейчас упадет, но вдруг ощутил какую-то опору. Он навалился на нее всей тяжестью.Джонна, отрывисто дыша, пыталась удержать Декера. Она упиралась в него и не давала ему упасть.— Одной мне не справиться, — сказала она, задыхаясь. — И вам тоже.Первая вспышка боли схлынула. Теперь Декер ощущал только болезненное покалывание. Он позволил отвести себя к кровати. Джонна была права: сам он не смог бы этого сделать. Одной рукой она откинула одеяло, а он стоял, опираясь на нее. Она помогла ему лечь и собралась уходить. Но тут обнаружилось, что Декер держит ее за пеньюар. Она сердито посмотрела на него:— Пустите меня!Декер покачал головой.— Я прошел через все это не для того, чтобы дать вам уйти. И если вы еще не поняли, знайте: я пытался остановить вас, когда вы на меня налетели.— Очень хитрая уловка, — сухо заметила она. — И она сработала только на время.Декер опустил глаза на клок материи, зажатый в его руке, а затем взглянул на Джонну.— Она и сейчас мне поможет. Сядьте. — Он видел, что она колеблется. — Вы можете подраться со мной и, учитывая мое теперешнее состояние, даже можете одолеть меня. Или — этот вариант мне нравится куда больше — сбросьте пеньюар и оставьте его мне, а сами идите.Джонна села.— Это уже лучше.— Я не желаю говорить о Гранте! — сказала она.— Я тоже.— Тогда зачем…Декер слегка подергал ее за пеньюар, заставляя замолчать.— Я хочу знать, говорил ли с вами сегодня Джек?— Он был на складе, несколько раз заходил в контору. Разве он должен был сообщить мне нечто чрезвычайное?Декер прикрыл здоровый глаз.— Вы думаете, Джонна, мое терпение бесконечно? — До этого он никогда не обращался к ней так фамильярно, и она не смогла скрыть удивления. — Вы видели меня обнаженным, — сказал он. — Такие обстоятельства позволяют отбросить формальность. Можете называть меня Декер.Улыбка Джонны была очаровательной и абсолютно неискренней.— Мерзкий, нахальный бастард. — Тут ее улыбка стала самодовольной и дерзкой, потому что отрывистый смех Декера окончился тяжелым, болезненным стоном.Он задыхался и морщился, заглатывая воздух.— Вы сделали это нарочно, — сказал он, когда смог опять говорить.Лицо ее было совершенно бесхитростно.— Сделала — что?— Рассмешили меня. Вы же знали, что мне будет больно.— Это было бы слишком жестоко.Декер скривил губы в усмешке. Его обвинение не поколебало ее спокойствие. Она продолжала смотреть на него терпеливо и холодно.— Ладно, — сказал он, уступая этот раунд ей. — А теперь расскажите, что вы думаете насчет опасений Джека.Джонна перестала притворяться, что ей неизвестно, о чем говорит Декер.— На самом деле это ваши опасения, не так ли? — спросила она. — Вы просто вбили их Джеку в голову и послали его поговорить со мной.— И как, получилось?— Вы хотите знать, выслушала ли я его? Да, выслушала. Только я не сделала тех выводов, к которым пришли вы. У меня нет врагов. Честно говоря, я просто не могу вызвать в людях столь сильного чувства.И потому, что она проговорила это так естественно, словно давным-давно примирилась с этим фактом, Декеру захотелось доказать ей обратное. Он отпустил ее пеньюар и сел прямо.— Закройте глаза, Джонна, — проговорил он с легкой настойчивостью.Она закрыла глаза.И тогда он ее поцеловал. Глава 5 Жар его губ Джонна ощутила за мгновение до того, как он ее поцеловал. Она могла отпрянуть, отвернуться, оттолкнуть его. В глубине сознания крутилась мысль, что любой из этих вариантов можно использовать. Тем не менее она ничего не сделала.Вместо этого она раскрыла губы. Его рот был теплым, прикосновения нежными и изучающими. Он переменил положение тела, склонил голову и продолжил поцелуй. Декер провел языком по ее верхней губе, потом по нижней, как бы дразня, пробежал по краю зубов, не пытаясь проникнуть глубже.Джонна сама сделала поцелуй более страстным. Легкий звук, вырвавшийся из ее груди, говорил о растерянности, и губами она ощутила, что Декер улыбается. Когда его язык скользнул по чувствительной внутренней стороне ее губы, она отозвалась на это движение. И с удовлетворением поняла, что улыбка у него исчезла.Почувствовав на своем языке вкус чая и лимона, она поняла, что это вкус Декера. Поцелуй теперь казался более интимным, и она полнее ощущала прикосновения Декера. Теперь ее чувства воспринимали тепло и запах его кожи, звук его дыхания. Только зрение не участвовало в этом. Она знала: если откроет глаза, все кончится.«Боже, помоги мне!» — подумала она. Ей не хотелось, чтобы это кончилось.Декер почувствовал, как в ней нарастает страсть. Она вернула ему поцелуй полной мерой. Губы его становились все алчнее, все требовательнее, но Джонна не отстранялась. Когда она прижалась к нему, он обнял ее за талию. Его руки медленно заскользили вверх по ее спине. Джонна напряглась, но Декер не отпускал ее, а она и не просила об этом. Когда его пальцы коснулись ее грудей, она изумленно вскрикнула.Даже через одежду он почувствовал, как затвердели ее соски еще до того, как он обхватил ее груди ладонями. Потом руки его скользнули вверх, по ее плечам. На миг он сжал в ладонях ее лицо и еще сильнее припал к ней губами, а затем поднял голову.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50