Баттенберн был настолько любезен, что заказал нам комнаты в гостинице, в Уэйбурне, и послал вперед нарочного, чтобы предупредить твоего отца о нашем приезде.— Какая удивительная… забота. — Элизабет отвернулась к окну. Свет внутри кареты превращал окна в черные зеркала, отражавшие ее бледное лицо. — Ну что ж, наверное, они действовали из самых лучших побуждений. — Каким-то образом ей удалось не поперхнуться на этих словах.— Ты не ответила на мой вопрос, — напомнил Нортхэм. — Ты не хочешь ехать?— А это что-нибудь меняет?Как ни велико было желание Нортхэма встретиться с графом, он знал, что совесть не позволит ему навязать Элизабет эту поездку.— Да, — сказал он. — Меняет.Она перевела взгляд на его отражение в стекле.— Я верю тебе, — неожиданно для себя выговорила она.— И правильно.Элизабет чуть заметно кивнула, озадаченная собственным признанием. Оно делало ее уязвимой, и ей оставалось только надеяться, что она о нем не пожалеет. Повинуясь безотчетному порыву, противоречащему всякой логике, она твердо произнесла:— Я хочу домой.Слово «домой» в применении к Роузмонту и тоскливые нотки, прозвучавшие в ее голосе, поразили Нортхэма. Но он воздержался от замечаний, опасаясь, как бы Элизабет не передумала.— Значит, так тому и быть, — тихо произнес он и протянул к ней руку. Она уловила движение в стекле и повернулась к нему. — Иди ко мне. — Он подвинулся, освобождая место рядом с собой. — Ничего не случится, если ты положишь голову сюда. — Он показал на свое плечо. — Так будет гораздо удобнее.Она осторожно сняла шляпку и положила ее на сиденье рядом с блестящим цилиндром Норта. Белое страусовое перо мерно покачивалось в такт движению кареты. Норт откинул руку, приглашая ее расположиться на его плече. Нерешительность Элизабет очень его растрогала. Она вся состояла из противоречий, и порой Норт сомневался, понимает ли она себя сама.— Очень мило, что полковник приехал, — произнесла Элизабет. — Признаюсь, я хотела, чтобы он присутствовал на свадьбе, но считала, что путешествие окажется для него слишком утомительным. Спасибо, что ты ему написал.— К сожалению, я не могу принять твою благодарность. Я не стал писать Блэквуду по той же причине, что и ты.Элизабет нахмурилась.— В таком случае кто…Нортхэм ненадолго задумался, перебирая в уме список подозреваемых.Скорей всего Саут.— Лорд Саутертон? С чего бы ему вздумалось?..— Об этом тебе придется спросить у него. Вполне возможно, что он послал приглашение с разрешения барона.— Но почему?..— Ты наверняка заметила, что Саутертон хорошо знаком с Блэквудом.— Да, но…— Как и эта парочка, Ист с Уэстом.Выпрямившись, Элизабет повернулась к Норту и ткнула указательным пальцем ему в грудь.— Ты когда-нибудь позволишь мне закончить фразу?— Норт уставился на ее палец, потом перевел взгляд на нее.— Извини.— Звучит не слишком искренне. И нечего улыбаться.— Норт скорчил удрученную гримасу.— А теперь у меня достаточно покаянный вид?— Элизабет вздохнула:— Сойдет, хотя мне не слишком нравится твой хитрый взгляд.— Неужели? — Он наклонился и быстро поцеловал ее. — А теперь?Элизабет пришлось пересмотреть свою предыдущую оценку. Дьявольские искорки в его кобальтовых глазах не имели ничего общего с раскаянием. Она убрала палец с его груди.— Возможно, я ошиблась.— Я так и думал. Согласись, есть определенное различие между хитростью и грехом.— Пожалуй. — Элизабет немного поразмышляла над его словами. — Я… э-э… мне…Норт терпеливо ждал, пока она закончит фразу, а когда ей это не удалось, улыбнулся той самой улыбкой, от которой у женщин перехватывало дыхание. Элизабет зачарованно уставилась на него. Чрезвычайно довольный собой, он наклонился, чтобы снова ее поцеловать, но вместо этого ткнулся в ее лоб, потому что именно в этот момент колесо кареты попало в особенно глубокую рытвину, с которой не справились даже его замечательные рессоры.Охнув, он коснулся пальцами губ, чтобы убедиться, что не разбил их в кровь и не сломал зуб. Элизабет прижала ладонь ко лбу.— Ты не пострадала? — спросил юн.Она опустила руку, чтобы он мог посмотреть сам.— Ну как?Кроме небольшой красной отметины, бледневшей на глазах, на ее гладком лбу не осталось никаких следов.— Ничего страшного. А у меня? — Он сверкнул мальчишеской улыбкой.Элизабет сделала вид, что это ослепительное зрелище не произвело на нее никакого впечатления.— Все зубы на месте. — Она снова откинулась на его плечо. — Должно быть, эта твоя улыбочка и греховный блеск в глазах имеют успех у дам. — Его грудь, в которую она упиралась плечом, затряслась от сдавленного смеха.— Разве что у пары-другой.— Хм…— Как я понимаю, продолжения не будет?— И слава Богу. Я могла сломать тебе нос. — Элизабет попыталась подавить улыбку и кончила тем, что широко зевнула.Нортхэм нежно сжал ее изящные плечи.— Отдохни, дорогая. Ты это заслужила.Еще несколько минут она отказывалась закрывать глаза, борясь со сном, но в конце концов не устояла. От путешествия в Уэйбурн у нее не осталось никаких воспоминаний: ни о том, как они проезжали мимо деревень и пастбищ, ни о том, как Нортхэм укрыл ее плащом и положил ее голову себе на колени.Когда они добрались до гостиницы, Элизабет проснулась ровно настолько, чтобы с помощью мужа выбраться из кареты. Он поднял ее на руки, донес до гостиницы и поднялся по лестнице. Брилл, его камердинер, поспешил вперед, чтобы открыть дверь в их комнату, но не смог скрыть облегчения, когда граф отпустил его, после того как убедился, что его вполне устраивают предназначенные для них апартаменты. Бедняга не мыслил себя исполняющим обязанности горничной дамы, а вот вообразить хозяина в этой роли было гораздо проще.Впрочем, Нортхэм проделал это весьма умело, избавив Элизабет от жакета и платья без малейшего протеста с ее стороны. Лежа на разобранной постели, она позволила ему снять с нее туфли и чулки. А потом она даже удовлетворенно вздохнула, когда он расстегнул ее корсет.Нортхэм быстро разделся сам, умылся и задул свечи, прежде чем скользнуть в постель к жене. Она легла на бок лицом к нему. Он повернул ее на другой бок и уютно пристроился сзади. Прикосновение ее округлых ягодиц к его чреслам подействовало на него возбуждающе. Норт сонно улыбнулся.— Да, не так я представлял себе свадебную ночь, — шепнул он в ее волосы. Новобрачная отозвалась на его унылый тон еще одним довольным вздохом.Элизабет стояла у окна спальни, глядя на затянутый белой пеленой двор. Туман был настолько плотным, что конюшня, находившаяся всего лишь в сорока ярдах от гостиницы, была едва различима. Из дверей, расположенных прямо под окном, вышел какой-то человек и тут же исчез, поглощенный белой пеленой. Пошел дождь, и первые капли забарабанили в стекло, оставляя на нем мокрые дорожки.Раздался стук в дверь, и она поспешила откликнуться, пока Норт не проснулся.— Ваш завтрак, миледи, — объявила служанка и присела, балансируя тяжелым подносом. — Камердинер его светлости велел мне принести его наверх.— Спасибо. — Элизабет приоткрыла дверь пошире, чтобы взять поднос, но не впустить девушку, проявлявшую, на ее взгляд, слишком большой интерес к распростертой на постели фигуре. — Можешь идти.Ловко закрыв дверь ногой, она подошла к кровати и поставила на нее поднос. Становилось прохладно, и Элизабет развела огонь, воспользовавшись заранее приготовленной растопкой. Вскоре в камине уже потрескивало небольшое пламя. Довольная результатами своих трудов, она выпрямилась и задержалась у камина, наслаждаясь теплом.Проснувшийся Нортхэм восхищенно разглядывал ее. В свете пламени тонкая сорочка Элизабет просвечивала, обрисовывая контуры стройных ног, округлости бедер, тонкую талию и изящную линию спины.Она повернулась и перехватила его взгляд. Норт даже не пытался изобразить раскаяние. Он протянул руку, и она тотчас подошла к нему. Спешка сделала ее хромоту более заметной. Вложив пальцы в его ладонь, она присела на краешек постели.— Ты проснулся. — Элизабет слегка покраснела, сознавая нелепость этого замечания. — Принесли завтрак. — Похоже, она не способна удержаться от того, чтобы не говорить очевидные вещи. — Прикажете обслужить вас, милорд?— Угу. — Он выпустил ее руку и обхватил ладонью ее затылок. — И что ты предлагаешь?Ее рот был свеж и сладок. Норт неспешно покусывал ее губы, прежде чем атаковать их со всей страстью. Элизабет издала тихий возглас, когда он притянул ее на постель. Блюда на подносе, стоявшем в ногах кровати, откликнулись тревожным звоном, но ни Норт, ни Элизабет не обратили на это внимания. Когда они наконец оторвались друг от друга, оба с трудом смогли отдышаться.Она никогда не думала, что может получать такое наслаждение. И не потому, что Норт разрушил ее защитные барьеры. По правде говоря, перед ним она всегда была беззащитна. Существует ли что-то такое, чего она не смогла бы ему позволить? Едва ли.Повернув голову к камину, Элизабет увидела свое платье, аккуратно переброшенное через спинку единственного стула, как раз там, где она и ожидала его увидеть. Улыбнувшись, она зарылась пальцами в шелковистые волосы у него на затылке.— Ты раздел меня прошлой ночью, — прошептала она. Нортхэм кивнул и что-то неразборчиво пробормотал, прижавшись губами к ее ключице. — Ты собираешься заканчивать то, что начал?От его хриплого рычания по коже ее побежали мурашки. Элизабет порадовалась серой пелене тумана за окном. Незачем ему видеть, как она пылает. Достаточно того, что он ощущает ее жар.Нога Норта задела поднос с завтраком. Крышка на блюде с поджаренной ветчиной соскользнула, и восхитительный аромат заставил желудок Норта отозваться громким урчанием.Рассмеявшись, Элизабет просунула руку между их телами.— Какой голод ты хотел бы утолить в первую очередь? О Боже, ему придется выбирать между едой и любовью. Норт поспешно сел, схватил поднос, пока тот не соскользнул с кровати, и поставил его на пол. Затем, вдохнув острый аромат ветчины, решительно закрыл крышку и снова улегся.— Как я понимаю, ты сделал свой выбор? — уточнила Элизабет, выгнув брови.— Я бы не сказал, что он у меня был.— Мне не нравится, что моей соперницей оказалась жареная хрюшка.— Ты что, хочешь есть?— Элизабет села на кровати.— А как ты думаешь?Норт не позволил ей уйти дальше чем на край постели. Схватив Элизабет за плечи, он опрокинул ее на спину, придавил ее ноги своим мощным бедром, а руки завел за голову, удерживая за запястья.— Позже! — прорычал он, уткнувшись носом в ее шею. — Если я могу, подождать, значит, и ты тоже можешь.— Тогда поторопись.Он прикусил зубами ее кожу.— Ты этого не хочешь.Элизабет обнаружила, что он опять прав. Норт овладел ею медленно, продлевая каждое ощущение, заставляя ее балансировать на узкой грани между наслаждением и болью.Он быстро избавил ее от сорочки, сдернув ее через голову и бросив на пол. Спустя мгновение туда же последовала его ночная рубашка. Когда Элизабет попыталась прикрыться, он вырвал простыню у нее из рук. Он ласкал ее руками и, когда она была готова разрыдаться от напряжения, воспользовался губами.Временами его прикосновения становились дерзкими, даже грубоватыми, но на Элизабет они произвели гораздо более возбуждающее действие, чем обычные ласки. Она нетерпеливо выгибалась под ним, вытягиваясь и упираясь пятками в матрас.— Пожалуйста, — попросила она.Норту понадобилась вся его сила воли, чтобы не откликнуться на ее зов. Он хотел этого не меньше, чем она, но момент еще не наступил.— Что-что? — спросил он с дразнящими нотками в голосе.— Пожалуйста.— Не понял?Элизабет всхлипнула, выгибаясь под ним. Чего он хочет? Чтобы она призналась ему в любви? Она никогда этого не скажет. Никогда!— Посмотри на меня, Элизабет.Она повернула голову и подняла на него затуманенный взгляд.Норт поцеловал ее, медленно и нежно, и она раздвинула губы, чтобы впустить его язык. Затем, устроившись между ее бедрами, он хрипло выдохнул:— Произнеси мое имя.Элизабет не сразу уловила смысл его слов, а когда поняла, чего он хочет, чуть не выкрикнула его имя, так велико было облегчение.— Норт! — Сомкнув пальцы на его затылке, она притянула его ближе. — Норт, — уже мягче повторила она, касаясь его губ. — Брендан. — Это была последняя уступка, когда он вонзился в нее.Она достигла освобождения, как только он начал двигаться, а когда он закончил, достигла его во второй раз, шумно и восторженно, не ограничивая свою страсть никакими условностями, предоставив Норту заглушать ее крики, чего он, откровенно говоря, не имел ни малейшего желания делать.Они долго лежали, не в силах пошевелиться. Их переплетенные тела блестели от пота. Когда Норт наконец захотел отодвинуться, Элизабет остановила его, покачав головой.— Еще немного, — шепнула она.Для Норта это было в новинку — оставаться соединенными после занятий любовью. Иногда он сам спешил выбраться из постели, иногда этого желала его партнерша. Расставаясь с очередной пассией, Нортхэм готов был побиться об заклад, что ей не терпится ринуться в ванную и смыть с себя пот и все следы любовных утех. Но с Элизабет он не испытывал потребности поскорее уйти. И похоже, с ней происходило то же самое.— Перестань! — прорычал он, когда она снова обвилась вокруг него.— Я ничего не делаю. — В ответ на его скептический взгляд она лениво улыбнулась. — Во всяком случае, не нарочно. Это иногда случается. Вот как сейчас. Я не могу ничего поделать. Просто мое тело не хочет тебя отпускать.Норт нежно ее поцеловал.Желудок Элизабет выбрал именно этот момент, чтобы недовольно заурчать.— Однако, миледи, у вас действительно разыгрался аппетит, — хмыкнул Норт.Она вздохнула:— Пожалуй. — Теперь она не стала возражать, когда он отстранился от нее и сел. Пока Норт поднимал с пола поднос и пристраивал его на кровати, Элизабет натянула на себя сорочку. Просунув голову в вырез, она обнаружила, что он наблюдает за ней с разочарованным видом. — Я не привыкла завтракать голой, — непреклонно заявила она, однако ее черты смягчились, когда он изобразил на лице жалобную гримасу. — А тем более сегодня.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47