Я всегда просыпалась, когда он приходил. Открыв глаза, я увидела лишь луч лунного света, пробивавшийся сквозь щель между неплотно задернутыми портьерами. В комнате было темно. Мне показалось, что стоит глубокая ночь, потому что огонь в камине уже погас. Адриан даже не посмотрел на меня, а просто отвернул одеяло, улегся на бок, повернувшись ко мне спиной, взбил кулаком подушку и затих. Я молча лежала рядом, глядя на его укрытую одеялом спину. Наконец я не выдержала.
— Адриан, — тихонько позвала я.
Молчание.
— Адриан, ты не спишь?
— Сплю, Кейт, — отрезал он.
— Я очень сожалею о сказанном.
— Можешь не переживать по этому поводу.
— Я вовсе не хотела сказать, что наш брак кончится плохо.
— Я понимаю. Спокойной ночи, Кейт.
Я всхлипнула, но Адриан по-прежнему молчал. Я всхлипнула еще раз.
— Ты что, плачешь? — сухо осведомился он.
— Нет. Я никогда не плачу. Наверное, я просто немного пьяна.
Тут Адриан наконец-то повернулся ко мне.
— Пьяна? — переспросил он.
— После того как ты ушел, я выпила несколько бокалов вина. У меня все еще кружится голова.
— Интересно, куда смотрел Гарри?
— Он как раз не хотел, чтобы я напивалась.
— Я уж вижу. — В голосе Адриана чувствовалось сдерживаемое возмущение.
— Адриан, я очень, очень сожалею о том, что сказала сегодня вечером за столом. Ты всегда так добр ко мне, что я иногда просто забываю об обстоятельствах, при которых был заключен наш брак. Именно так и случилось сегодня. Я не имела в виду ничего плохого.
— Добр к тебе. Боже мой, какая же ты глупая, Кейт.
Из голоса мужа исчезли холодность и отстраненность, которые мне так не нравились, и я совсем не обиделась на его последнее замечание. Я готова была позволить ему говорить все что угодно, лишь бы он не разговаривал со мной как с совершенно чужим человеком.
— Я вовсе не хочу быть глупой. Я хочу быть тебе хорошей женой, Адриан. Правда.
— Я знаю, милая, — вздохнул он. — Прости, если я тебя расстроил. А теперь спи. Уже очень поздно.
— А можно, ты меня обнимешь? Ну, хотя бы ненадолго?
Мне было ясно, что ему не хотелось выполнять эту просьбу, но, как видно, в голосе была такая мольба, что он все же протянул руки и бережно обнял меня. Пожалуй, слишком бережно… Но это сейчас меня не так уж заботило. Главное, что он был рядом и я чувствовала его тело. Положив щеку на его плечо, я затихла.
— В кровати очень холодно, когда тебя нет, — прошептала я.
— М-мм?
— У тебя действительно были дела или ты просто ездил в клуб и там напился, как я?
Грудь Адриана содрогнулась от легкого смешка.
— Кейт, ты сам дьявол, — сказал он и крепче прижал меня к себе. Облегчение, которое я при этом почувствовала, не поддается никакому описанию. Я закрыла глаза. — Откуда ты об этом узнала?
— Я ясновидящая, — пробормотала я Адриану в плечо. Теперь, когда мне было тепло и я чувствовала себя в безопасности, действительно захотелось спать.
Я успела еще услышать, как Адриан сказал: «Это уж точно». После этого я уже ничего не помнила: сон укутал меня мягким, невесомым покрывалом.
Глава 17
Через два дня я в сопровождении Гарри отправилась с визитом в дом леди Маршэм. До этого я не имела удовольствия с ней познакомиться, поскольку ее не принимали в высшем обществе. Судя по всему, леди Маршэм была большой поклонницей азартных игр, и ее «салон» представлял собой не что иное, как игорный притон. Гарри повел меня туда потому, что там часто появлялся Чалмерс, и мы надеялись, что именно в салоне леди Маршэм нам удастся сойтись с ним поближе.
Хозяйка приняла меня весьма тепло.
— Моя дорогая леди Грейстоун! Как я рада вас видеть! Какое счастье, что вы почтили визитом мой скромный салон! Позвольте вас познакомить кое с кем из моих друзей! Могу ли я надеяться, что вы сыграете со мной партию-другую в карты?
На голове леди Маршэм красовался пурпурный тюрбан, а в ушах — громадные серьги. В нос так и бил исходящий от хозяйки запах вина. Окна салона были плотно закрыты коричневыми бархатными занавесками, так что внутрь не проникал ни один солнечный луч. В большой комнате, освещенной лампами, стояли покрытые зеленым сукном столы. Сидящие за ними люди играли в карты с тем сосредоточенным видом, по которому всегда легко можно узнать серьезного игрока. Лишь некоторые из них подняли головы, когда в комнату вошли мы с Гарри. Чалмерса, однако, нигде не было видно.
— Мне нравится вист, — сказала я. — Надеюсь, мы с мистером Вудроу сможем вместе сыграть в эту игру?
Я знала, что в вист Гарри играет блестяще. Это была единственная область, в которой он превосходил Адриана. Благодаря отцу я тоже неплохо владела искусством этой игры. Мы с Гарри заранее все обговорили и пришли к выводу, что вист будет для нас самой безопасной игрой.
Леди Маршэм обнажила в улыбке желтые зубы и рукой сделала знак человеку, сидевшему у камина. Тот поднялся и подошел к нам. Хозяйка представила его как капитана Горацио Бэрра.
Это был средних лет мужчина с изможденным лицом, на которое пагубные страсти наложили свою неизгладимую печать. Говорил он с мягким ирландским акцентом. Мне не раз приходилось видеть людей такого типа. Отец наверняка не одобрил бы моего знакомства с этим человеком.
— Очень приятно, капитан Бэрр, — милостиво кивнула я.
— Если вы хотите сыграть в вист, мы с капитаном Бэрром с удовольствием составим вам компанию, — сказала хозяйка.
— Это было бы замечательно, — отозвалась я.
Мы все вчетвером уселись за свободный стол у окна. Садясь, я постаралась подобрать юбки так, чтобы случайно не прикоснуться к коричневым занавескам, которые выглядели довольно грязными. Пока капитан Бэрр сдавал, я окинула взглядом комнату и, к своему облегчению, не заметила ни одного знакомого лица.
Капитан перевернул последнюю карту.
— Козыри пики, — объявил он. — Ваш первый ход, леди Грейстоун.
Взяв в руку свои карты, я сложила их веером и, просмотрев, сказала:
— Одна червей.
Мы играли уже, наверное, с полчаса, когда наконец появился Чалмерс. У меня на руках были прекрасные карты, которые я весьма умело использовала благодаря поддержке со стороны Гарри. Мы с ним побеждали, что всегда порождает в душе любого человека приятное чувство.
Я только что прикупила взятку и собирала со стола карты, когда вдруг почувствовала, как под столом Гарри дотронулся ногой до моей ноги. Посмотрев в сторону двери, я увидела Чалмерса.
Мы закончили очередной кон. Боковым зрением наблюдая за Чалмерсом, я увидела, как он пересек усеянный пятнами турецкий ковер, двигаясь в нашем направлении. Как раз в тот момент, когда мы заполучили последнюю взятку следующего кона и Гарри положил очередную порцию банкнот на лежащую перед ним на столе стопку денег, леди Маршэм заметила Чалмерса, который остановился около нашего стола.
— Мистер Чалмерс! — воскликнула она. — Вы меня испугали, сэр.
— О, Гарри, — с девическим восторгом пропищала я, — неужели это ваш друг мистер Чалмерс?
— Так оно и есть, Кейт, — ответил Гарри и представил нас друг другу.
— Мы как-то раз уже встречались, леди Грейстоун, — галантно сказал Чалмерс. — Помните, тогда, в Гайд-парке? У вас тогда случилась… неприятность… с вашей лошадью.
— Ах да, — весело рассмеялась я. — Вы имеете в виду мое падение. Мне так неловко.
Повернувшись к леди Маршэм, я рассказала о том, как вылетела из седла.
— Может быть, вы хотите занять мое место, Чалмерс? — спросил капитан Бэрр, вставая из-за стола.
Стоящий рядом с ним мерзавец довольно осклабился во весь рот.
— Спасибо, Бэрр.
С этими словами Чалмерс уселся на место капитана, который тут же ретировался.
— Во что вы играете, в вист? — спросил Чалмерс.
— Да. — Я уставилась на него круглыми невинными глазами. — Гарри так хорошо играет в вист!
— Вам сегодня идет карта, леди Грейстоун, — заметила леди Маршэм.
— Мне всегда везет, — сказала я и сквозь полуопущенные ресницы заметила, как Чалмерс и хозяйка салона обменялись удовлетворенными улыбками.
В тот день мы с Гарри оказались в выигрыше, хотя с момента появления за столом Чалмерса нам уже не удавалось побеждать с такой легкостью, как до этого. Из салона мы вышли втроем. Гарри тут же отправился ловить кеб, оставив меня с Чалмерсом с глазу на глаз.
— Вы кажетесь таким знатоком света, мистер Чалмерс, — сказала я. — Может, вы знаете в Лондоне какое-нибудь местечко, где я могла бы поиграть в рулетку?
Рулетка была запрещенной азартной игрой, поэтому ни в одном приличном заведении сыграть партию в рулетку было невозможно. Для этого следовало отправляться в один из настоящих притонов в трущобах. Глазки Чалмерса радостно сверкнули.
— Вы хотите поиграть в рулетку, леди Грейстоун? — переспросил он.
— Вообще-то раньше я никогда в нее не играла, — призналась я, — но я действительно очень везучая, мистер Чалмерс, и уверена, что выиграю и в рулетку.
Чалмерс снова улыбнулся. На этот раз я успела рассмотреть, что зубы у него заостренные на концах, как у акулы, которую видела на одной картинке.
— Боюсь, что для этого мне придется взять вас с собой в такое место, где обыкновенно леди не бывают.
Я подарила ему ослепительную улыбку. Это было ошибкой, но я осознала это лишь позже.
— Как интересно, — сказала я. — И мы можем отправиться туда завтра вечером?
— Разумеется. Я с удовольствием буду вас сопровождать, леди Грейстоун.
— Только не говорите об этом моему мужу, мистер Чалмерс, хорошо? Когда речь заходит об азартных играх, лорд Грейстоун становится таким занудой!
Поломавшись немного, Чалмерс пообещал мне, что не станет сообщать Адриану о запланированном нами приключении. Он выглядел таким простаком, что я просто не понимала, как Гарри мог попасться к нему на крючок.
Мы наскоро договорились с Чалмерсом относительно завтрашнего вечера, и тут появился Гарри с кебом. Чалмерс склонился над моей рукой. Затем Гарри подсадил меня в кеб, а Чалмерс ушел.
Когда Гарри следом за мной забрался в кеб и я рассказала ему о нашей с Чалмерсом договоренности, он ликующе воскликнул:
— Ну вот, дело пошло!
Единственной причиной, по которой я не попросила Чалмерса отвезти меня поиграть в рулетку в тот же вечер, было то, что нам с Каролиной нужно было ехать в Алмакс-Эссэмбли-Румз — тот самый клуб, доступ в который мне еще совсем недавно был безнадежно закрыт. В свое время я была страшно рада, когда Каролина сообщила, что достала для меня пригласительный билет, но должна признать, что в августе клуб оказался довольно скучным местом.
Каролина ждала нашей поездки в Алмакс-Эссэмбли с нетерпением.
— Ты знаешь, я обожаю Эдварда, — сказала она мне, когда карета Грейстоунов с грохотом прокатилась по Гросвенор-сквер и направилась в сторону Кинг-стрит, где находился клуб. — Но я должна признаться, Кейт, что мне так приятно встречаться с многими из моих старых поклонников! Вчера вечером Фредди Брикстон заверил меня, что, выйдя замуж за Эшли, я разбила ему сердце.
— А ты в самом деле разбила ему сердце? — поинтересовалась я.
В тесном пространстве кареты прозвучал, словно колокольчик, звонкий смех Каролины.
— Конечно, нет! Все это лишь игра, Кейт. Именно поэтому это так приятно.
Я откинула голову на синюю бархатную подушку сиденья и украдкой посмотрела на Каролину.
— А Чарлвуд? — спросила я. Никогда раньше в разговорах с сестрой Адриана я не затрагивала эту тему, но сейчас вся обстановка настолько располагала к этому, что я решила рискнуть. — С ним у тебя тоже была игра?
Улыбка разом сбежала с губ Каролины.
— Нет, — коротко сказала она. — С Чарлвудом была не игра.
— Он сейчас в Лондоне. — Я немного повернула голову, чтобы не терять из виду лицо Каролины. — Вчера вечером я его видела.
Каролина нервно переплела затянутые в белые перчатки пальцы рук, лежащих на коленях.
— Я этого не знала, — сказала она, глядя на сиденье прямо перед собой. — Где ты его видела, Кейт?
— На балу у Бриджуотеров.
— А… а Адриан тоже его видел?
— Да, они столкнулись нос к носу. Искры были, но никто не пострадал. Там было слишком много народу.
— Господи Боже, надо же, чем все это закончилось, — с отчаянием в голосе произнесла Каролина. Медленно, словно страдая от головной боли, она повернулась и посмотрела на меня — Как я понимаю, тебе известна наша история?
— Я знаю, что когда-то ты пыталась бежать с Чарлвудом и что Адриан догнал вас и отвез тебя обратно домой. Кроме того, я знаю, что Чарлвуд так никогда и не простил Адриана и именно по этой причине принудил его жениться на мне.
— Ну что же… так оно примерно и было, — глубоко вздохнула Каролина.
— Мне кажется, Чарлвуд до сих пор любит тебя, Каролина, — сказала я.
— Не может быть… Все это было так давно, — подавленным голосом произнесла Каролина.
— И все же я думаю, что это так.
Колесо кареты наехало на камень, и мы с Каролиной качнулись на сиденьях от толчка. Когда экипаж выровнялся, Каролина спросила:
— Он так и не женился?
— Нет.
Наступило молчание.
— Ты любила его, Каролина? — спросила я через некоторое время.
Каролина закрыла глаза, и я решила, что ответа не последует. Однако в конце концов она вздохнула и сказала:
— Он был таким несчастным ребенком, Кейт. Никто его не любил. От этого он стал злым и желчным. Он начал делать пакости другим людям, потому что сам был несчастен. Я поняла это, потому что и сама тоже была несчастна.
— Судя по тому, что рассказывал мне Гарри, ваша жизнь под крышей родного дома была немногим лучше, чем у Чарлвуда.
— Мой отец был чудовищем, — с горечью сказала Каролина. — Но как бы плохо все ни складывалось, у нас с Гарри все-таки был Адриан. Мартину повезло меньше. Он обожал свою сестру, но она убежала из дому, вышла замуж и бросила его одного.
— Но ведь она не могла взять его с собой, даже если бы и хотела, — встала я на защиту матери.
— Наверное, — пожала плечами Каролина.
— А ты любила его? — повторила я свой вопрос.
Она снова вздохнула.
— Видимо, недостаточно сильно. Я убежала с ним, потому что чувствовала к нему жалость, но еще прежде, чем мы успели отъехать от дома на более или менее приличное расстояние, я уже об этом пожалела.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49