Я смешалась с чернокожими разбойниками, как и ты, о господин мой, а потом остановилась посмотреть, что они станут делать и что будет с тобой. Потом я увидела, как ты попал в эту ловушку, и пришла сюда, чтобы выручить тебя из беды. Сейчас я с тобой, и если ты хочешь подняться по этим ступеням, ощупывай каждую из них, прежде чем ступить на нее.Вахш аль-Фала послушал Шаму, потому что она дала ему правильный совет. Он взял в руку меч, держа его острием вверх и рукояткой вниз, и стал пробовать ступени, постукивая по ним мечом, так он проверил и ощупал всю лестницу. Если ступень не поддавалась, он наступал на нее, а если поддавалась, то перешагивал через нее, и так Вахш дошел до вершины лестницы, но увидел там лишь площадку, которая никуда не вела и висела в воздухе.Тогда Вахш обратился к Шаме, которая шла рядом, потому что не могла расстаться с ним, и сказал:– Пропасть наверху и пропасть внизу, что же спасет нас от верной смерти? Я думаю, что настал наш последний час, и мы умрем, не достигнув цели.– А ты попробуй, может быть, тебе удастся, держась вот здесь за стену, повернуться, перепрыгнуть через пропасть и войти в проход? – сказала ему Шама. Вахш аль-Фала сделал так, как она посоветовала, и очутился в проходе, а Шама последовала за ним, и они, наконец, после того как натерпелись страха, оказались в безопасности. И они увидели перед собой широкий проход, построенный здесь в незапамятные времена, а, пройдя по нему, – ворота крепости, сколоченные так крепко, что за ними можно было скрываться, ни о чем не беспокоясь. Ворота эти были двустворчатые, и одна створка была закрыта, а другая открыта, и через нее проникал свет. Вахш аль-Фала спрятался за закрытой створкой и заглянул внутрь. Там он увидел разбойников, которые стояли, выстроившись в два ряда – сорок справа и сорок слева, – и были они похожи на злых духов. А в середине зала сидел их чернокожий предводитель, подобный шайтану или одному из ифритов господина нашего Сулаймана. Сулайман – библейский царь Соломон, включенный исламом в число пророков, живших до Мухаммеда. По преданию, Сулайману были покорны также звери и духи.

Голова его была подобна башне, лицо походило на котел, глаза горели как два факела, губы были будто ведра, руки – огромны, как ноги слона, плечи широки, а ростом он напоминал великана или последнего из племени ад. Это и был Садун аз-Зинджи, предводитель разбойников. Обратившись к стоящим вокруг него чернокожим, голосом, подобным грохочущему грому или бурному ветру, он произнес:– О скверные рабы, какие муки причинили вы пленникам, какие унижения заставили их претерпеть?Разбойники отвечали:– Пленники там внизу, во дворе, о доблестный герой и бесстрашный лев.– А вдруг кто-нибудь из них недостаточно крепко связан и сможет разрезать путы и освободить своих товарищей, тогда они поднимутся по лестнице, нападут на нас и кого-нибудь убьют! – сказал Садун. – У меня недаром звенит в ушах и рябит в глазах. Пусть кто-нибудь из вас пойдет и посмотрит, что там с пленными.Услышав слова своего предводителя, разбойники встрепенулись, и один из них бросился, как верблюд, сорвавшийся с привязи, к выходу, сказав Садуну:– О господин мой, я разведаю, что случилось, и доложу тебе обо всем.Он положил руку на рукоять меча и направился к проходу, чтобы развеять тревогу своего предводителя. А Вахш аль-Фала, видя, что разбойник приближается к нему, прижался к стене и притаился. Он подождал, пока разбойник подошел ближе, и тогда так ударил его мечом по правому плечу, что меч вышел у бедняги из-под мышки. Все это произошло в одно мгновение, а потом Шама оттащила тело разбойника к стене.Прошло некоторое время, посланный все не возвращался, и Садун сгорал от нетерпения и тревоги. Он сказал своим людям:– Ваш товарищ не возвращается неспроста, очевидно, он убит и расстался с жизнью. Пусть кто-нибудь еще пойдет и посмотрит, что с ним случилось, а потом расскажет мне.И когда Вахш аль-Фала увидал второго разбойника, он ударил его мечом по плечу, и меч вышел, сверкая, из его груди, а Шама оттащила тело убитого к стене и положила его рядом с товарищем. Прошло некоторое время, а второй разбойник все не возвращался, тогда Садун сказал:– Дело нечисто, туда, наверно, пробрался какой-то охотник, который ловит моих людей.Затем, окликнув третьего разбойника, Садун сказал ему:– Пойди и посмотри, что случилось с твоими товарищами, и расскажи мне.Разбойник вышел, и, когда он поравнялся с Вахшем, тот ударил его мечом и убил, повергнув наземь, а Шама оттащила его тело и положила рядом с двумя другими. Прошло некоторое время, а третий разбойник все не возвращался, тогда Садун крикнул, обращаясь ко всем остальным разбойникам.

– Пойдите все и посмотрите, что случилось!Но разбойники ответили ему:– Что ты гонишь нас, как овец к мяснику, иди сам и посмотри, в чем дело!Тогда Садун встал, подобный разгневанному льву или бешеному верблюду, и двинулся к двери, держа в руках обнаженный меч и зажженную свечу, а за ним последовали все его люди. И Вахш аль-Фала сказал себе: «Сейчас только мой острый меч может спасти меня от этого чернокожего и его злодеев-спутников» – и, встав посреди прохода, приготовился к бою. И когда предводитель разбойников увидел Вахша, который стоял во мраке, держа в руках меч, сверкавший подобно взошедшей в небе звезде, и заметил тела убитых разбойников, он испугался и задрожал, как пальмовая ветвь.Его товарищи спросили:– Что там случилось? Почему ты задержался и не выходишь?А он ответил:– Вот он, тот охотник, который поймал наших братьев там, за дверьми, это, наверное, джинн-домовой, обитатель этой крепости. Я вижу наших убитых братьев, а он стоит над ними, подобно яростному месяцу.Тогда разбойники остановились, но Садун пришел в бешенство от всего того, что случилось, и сказал им:– Мы живем здесь уже давно, но никогда еще не встречали в этом месте никого, ни людей, ни джиннов.Затем он бросился вперед и крикнул:– Эй, ты, покажись и скажи нам, кто ты – один из великих рыцарей нашего времени или отродье джиннов? Что привело тебя сюда и чего ты хочешь от нас?И Вахш аль-Фала отвечал ему:– О негодный, я человек, я не джинн, а пришел я сюда, чтобы снять голову с твоих плеч и потушить огонь жизни в твоей груди, а потом, покончив с тобой, вернуться домой в великой радости, избавившись от печали и познав покой, потому что голова твоя – выкуп за мою невесту Шаму, дочь царя Афраха.Когда Садун услышал эти слова, свет померк в его глазах, и он крикнул:– Кто такая Шама и кто такой царь Афрах, чтоб вам сгинуть, чтоб вам не жить, по земле не ходить?! Но коли ты пришел за моей головой, я сражусь с тобой и убью тебя, повергну во прах здесь, в этой крепости!После этого Садун сказал своим людям:– Пусть никто из вас не выходит вперед и не становится между мной и этим человеком, не то вам придется раскаяться. А я померяюсь с ним силами и заставлю его перейти от гордости к смирению и унижению.Затем он обратился к Вахшу:– Где ты хочешь сразиться со мной, выбирай место для состязания!И Вахш ответил:– Войдем в крепость.– Ты хорошо придумал! – воскликнул Садун, и все разбойники вошли в крепость, а за ними последовали Садун и Вахш аль-Фала, который остановился посредине. А Садун зашел в одно из укрытий, а потом появился, подобный железному льву или куску скалы, бормоча что-то на своем языке. И когда Вахш аль-Фала увидел, что Садун с пеной на губах наступает на него, заполняя всю крепость своим огромным телом, он встретил его решительно, как гневный лев, читая нараспев стихи о воинской доблести и своих намерениях.И когда Садун услышал эти стихи и уразумел, что Вахшу от него нужно, враги бросились навстречу друг другу и сшиблись, подобно двум горам или двум бурным потокам, а между ними встала гибель, подобно ослепительной молнии. Противники бились копьями, пока копья не сломались, и рубились мечами, пока мечи не зазубрились, они обливались потом, задыхались и не переставали сражаться, пока не уподобились от усталости призракам или бездыханным телам, от которых отлетела душа. Наконец дошло до решающих ударов, и первым ударил Садун, который обезумел от горя и досады, ибо увидел, как сражается Вахш аль-Фала, и понял, что такого воина нелегко одолеть.А Шама все время стояла за воротами, и, когда она увидела, что удар Садуна точен и верен, она испугалась, как бы он не поверг Вахша, как бы не убил его в этой крепости: ведь в странах эфиопов все знали Садуна, подобного испепеляющей молнии или грозному бедствию, и все боялись его, как наихудшей из напастей. А у Шамы был острый кинжал, которым можно было пронзить что угодно, хоть каменную глыбу, хоть скалу. Она схватила этот кинжал за рукоятку, прицелилась и метнула его так, чтобы попасть острием в руку Садуна. И как раз в тот момент, когда Садун наносил удар Вахшу, кинжал вонзился ему в руку и перерезал сухожилия, и рука его ослабела. Вахш аль-Фала хотел заколоть Садуна мечом и заставить его испить чашу гибели, но, когда он увидел, что меч выпал у Садуна из рук, он остановился и, повернув голову, крикнул Шаме:– Да окрепнет твоя рука, да не возрадуется враг, да пошлет тебе бог исполнения желаний!Потом он сказал Садуну:– Возьми свой меч, о Садун, продолжи бой и не говори, что Вахш аль-Фала взял тебя предательством. Я одержу над тобой только честную победу, которую признают все люди.А Садун спросил:– О великий герой и украшение всех храбрецов, к кому это ты обратился, повернув голову, и с кем ты говорил?– Не шути со мной, я говорил с царевной Шамой, дочерью царя Афраха, – ответил Вахш.Тогда Садун спросил его снова:– О ты, кому не было равных во все времена, неужели она здесь, в стенах этой крепости?– Да, – ответил Вахш, и тогда Садун попросил:– Крикни ей, чтобы она вошла.– Войди, о госпожа Шама, о дочь царя Афраха, – крикнул Вахш, и она вошла и встала перед ними.Когда Садун увидел Шаму, он так огорчился, что у него помутился разум. И он обратился к Шаме, которая стояла рядом с Вахшем и что-то весело ему говорила, и спросил ее:– Неужели твой отец не нашел лучшего выкупа за тебя, чем моя голова?А Шама ответила:– Что он хотел, то и назначил, ни к чему эти разговоры, вперед, на бой и сражение, бейся копьем и мечом!Когда Вахш аль-Фала услышал, что Садун так заговорил с Шамой, свет померк у него в глазах, и он крикнул Садуну:– Брось эти разговоры, о сын презренных, бери свой меч и иди в бой, а я буду с тобой сражаться.И Садун ответил:– Боже сохрани, о герой из героев, как я могу сражаться с тобой после того, что ты сделал, ведь ты оказал мне милость и благодеяние, ты победил меня и пощадил, и теперь битва с тобой для меня запретна!Сказав так, Садун сложил руки за спиной, склонил голову и добавил:– О великий рыцарь нашего времени, о потомок храбрецов, явивших доблесть в дни битв и сражений, убей меня на глазах у моих товарищей и друзей, отруби мне голову, возьми ее и иди своей дорогой, возвращайся цел и невредим домой и сыграй свадьбу с твоей невестой в кругу ваших близких и родичей.Тогда Вахш аль-Фала ответил:– Если ты говоришь от чистого сердца и не обманываешь меня, то выйди со мной за стены крепости.Садун согласился и, обратившись к своим товарищам, сказал:– Пусть никто не выходит с нами, посмотрим, что произойдет между мною и этим доблестным юношей.Все повиновались приказу предводителя и остались на месте, а Вахш, Шама, дочь царя Афраха, и Садун спустились по лестнице и вышли наружу, в горы и долы. Садун приказал запереть за собой ворота, чтобы никто из его верных друзей не мог последовать за ним, и его товарищи вышли на стены крепости, оплакивая своего предводителя и сокрушаясь о своем господине.А когда Вахш, Шама и Садун вышли втроем в безлюдную степь и остановились посреди равнины, Садун обратился к Вахшу и сказал:– О доблестный герой и бесстрашный лев, везде и всюду сокрушающий врагов своим острым мечом, не сразиться ли нам сейчас?– Сразимся, – ответил Вахш.Тогда Садун предложил:– Давай трижды схватимся здесь, в горах и степях, и тот, кто победит противника все три раза, получит над ним власть: захочет – убьет его, захочет – возьмет в плен, а захочет – простит и отпустит.Вахш аль-Фала согласился, и они сняли с себя все воинские доспехи, бросили на землю все оружие, остались в одних шароварах и начали бороться. Казалось, будто это два дерева крепко вцепились в землю корнями! Борцы наносили друг другу страшные удары, и схватка их была еще тяжелее, чем поединок или сражение. При виде легкого и стройного тела Вахша Садун подумал, что с таким худощавым юношей легко справиться, и кинулся на него, стремясь разом покончить с ним. Он схватил Вахша и приподнял, а потом бросил его изо всех сил оземь и решил, что он убил Вахша насмерть. Но Вахш аль-Фала, будто львенок, на землю упал – на ноги встал! Однако и Вахш убедился, что противник его могуч и опасен, и подумал: «Как же мне избежать этой опасности, как уйти от этого великого бедствия?». Он обливался потом, кипел гневом и негодованием, и вид у него был хмурый, потому что Садун поднял его и бросил оземь посреди безлюдной степи на глазах у Шамы, возлюбленной его сердца. И тогда, ослепленный гневом, Вахш бросился на Садуна и, сцепившись с ним в борьбе, схватил своего противника за уши, изо всех сил сжав их. Садун рухнул на землю, как рушится гранитная скала или срубленное дерево. И Вахш аль-Фала сказал себе: «На первый раз сошло, но этот человек – тяжелый и крепкий, а я легкий и худощавый. Он может меня осилить и повалить, а потом нас обоих с царевной погубить, а ведь я еще не достиг цели! Лучше я сейчас убью его, лишу жизни его и его людей, возьму его голову и уйду своей дорогой в свои родные края».И, сказав себе все это, Вахш аль-Фала подбежал к своему противнику, сел ему на плечи, схватил кинжал и хотел немедля снести голову Садуна с плеч.Но Садун сказал:– Откажись от своего намерения, не делай этого, не то раскаешься, но будет поздно. Это ведь только первый раз, осталось еще два.Услышав от Садуна аз-Зинджи эти слова, Вахш смутился и тут же встал. Садун встал тоже, и они снова начали биться и бороться, и Вахш аль-Фала снова одолел его.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88