Не верится мне, что он наших ребят положил.
– Верится – не верится… Давай на ромашке еще погадаем! Один черт, без Заварова нам в этой истории не разобраться. Ориентировку по городу на него подготовили?
– Час назад передали по рации. Один шанс из миллиона, что его опознают и смогут задержать.
– Бывали прецеденты… – покосившись на лицо напарника, Волгин усмехнулся. – Может, поделишься своими соображениями? Я же вижу, ты что-то разузнал!
– Кое-что есть… В целом картинка выходит занятная. Для начала я поцапался с Борисовым.
– Меня это не удивляет.
Всему управлению было известно, что Александр Борисов, молодой да ранний начальник угрозыска 13-го отделения, был, говоря мягко, на руку очень нечист. Начальство это терпело, тем более что для многих руководителей он являлся человеком удобным, понимающим, всегда готовым оказать услугу деликатного свойства, начиная от организации баньки с девочками и заканчивая прозаическим конвертиком с деньгами. Назвать его воплощением коррупции Северного райуправления было бы сильной натяжкой; в мутной воде, отделяющей простых граждан от криминалитета, барражировали хищники намного крупнее Борисова как по размеру звезд на погонах, так и по масштабу проворачиваемых махинаций и урываемых кусков… Нет, на символ он, конечно, не тянул, но жил на широкую ногу. Менял квартиры и иномарки, ходил, обвешанный золотом, в костюмах от настоящих продавцов, а не с развалов вещевого рынка, словом, производил впечатление состоявшегося в жизни человека. Невысокого роста, кряжистый, от рождения он обладал непривлекательной внешностью – красноватая кожа, слегка выпученные бесцветные глаза, крепкий нос, который, казалось, не сломаешь и ударом молотка, крупные неровные зубы, среди которых не находилось и двух одинаковых, каждый высовывался из десны под своим углом и на разную длину. Около четырех лет назад, только придя на службу в РУВД, недавний курсант «Шмоньки» Сашка Борисов напоминал крестьянина, приехавшего из далекой деревни в город на ярмарку, недоверчивого и наивного одновременно, готового, словно губка, впитать весь спектр красок новой жизни, от белой до черной. Время пролетело незаметно, и тем разительнее казались перемены, происшедшие с ним за столь недолгий срок. Нынешний Александр Маркович, с лица которого, по-прежнему непривлекательного, но налившегося чувством силы и уверенностью, не сходила усмешка, означающая: «Кто не скурвился – я не виноват», теперь смотрелся как один из хозяев той самой ярмарки, ушлый и до невозможности деловой, успешно обувающий своих недавних односельчан, в которых отказывался признавать родню и друзей.
Прямых доказательств не имелось, но Акулов не сомневался в том, что Борисов приложил руку и к его, Андрея, аресту по состряпанному обвинению в превышении власти. Около двух лет Акулов отсидел в СИЗО и на суде был выпущен за недоказанностью вины. Уголовное дело отправили в прокуратуру для проведения дополнительного расследования, где оно валяется до сих пор и будет валяться, пока следак не соберется с духом его прекратить, так как доказать что-либо уже решительно невозможно, – «потерпевшие» от действий Акулова наркоман со стажем Олег Новицкий и его жена давно мертвы .
– Меня это не удивляет, – повторил Волгин и после короткой паузы высказал свою догадку: – Бориска знает, что мы летом задержали Заварова и, переговорив, выпустили с миром?
– Вот именно.
– Не вижу ничего удивительного. Скорее всего, Заваров сам ему об этом рассказал. Когда его задержали вторично, он наверняка пришел к мнению, что сделано это с нашей подачи, а история про «черного», который опознал его на улице, сочинена для обставы. Хотели остаться чистенькими, не нарушать своих обещаний, вот и загребли его чужими руками. «Все менты одинаковы» – я это прочитал в его глазах еще тогда. Может быть, после общения с нами Заваров начал думать о милиции лучше, но как только Борисов застегнул на его запястьях наручники, а прокурор санкционировал арест, он раскаялся в том, что позволил себе нам поверить.
– Ты его оправдываешь?
– Я его понимаю. Хотя сам бы так, конечно, никогда не поступил.
– Ты считаешь, что мы в чем-то виноваты? Приложили слишком мало усилий для доказательства своей искренности? По-твоему, теперь, когда мы его снова поймаем, надо будет встать на колени: Артурушка, зайчик, честное слово, мы не виноваты!
– Я так не считаю, и у меня совсем нет уверенности, что мы его когда-нибудь возьмем. Если он не круглый дурак, то свинтил из города сразу после того, как вышел из тюрьмы. Прошерстим всех знакомых, объявим федеральный розыск и будем ждать, пока он где-нибудь попадется.
– Он никуда не уехал…
– Знаешь?
– Чувствую.
– Куда рулить?
– Улица Заповедная. Там его друг живет, возможно – самый ближайший. Антон Шмелев, они вместе воевали в Чечне. Борисов про этот адрес не знает, я с трудом вытащил его из Светкиной мамаши…
– А если Артур действительно там отсиживается? Ты плохо знаешь те места; вдвоем мы его не задержим.
– Его там нет, я уверен. Но, если повезет, можно разнюхать что-нибудь полезное. Так вот, Борисов мне сказал примерно следующее: «Я, мол, понимаю, почему вы отпустили Артура. Но видите, чем это закончилось? Нормальные пацаны пострадали…» Говоря, он рассматривал мой пейджер, и на лице у него было написано только одно: «Что же ты продешевил? Если брать, то по-крупному».
– Ты ему в морду не зарядил?
– Еще предоставится возможность.
Пейджер был подарен Андрею младшей сестрой. В отличие от него, капитана милиции, занимающего элитную должность оперуполномоченного группы по раскрытию умышленных убийств, она танцевала в каком-то шоу-балете и зарабатывала нормально. Подарки от женщин Андрей принимать не любил. За исключением каких-то особых случаев, наподобие дня рождения, все другие варианты казались ему граничащими с оскорблением. «У нас не Америка с их оголтелым феминизмом, – говорил он. – В ресторане за ужин с дамой должен расплачиваться мужик. Он же должен убить и притащить домой мамонта, а она – уметь его приготовить». Сестра Виктория возражала, что у него устаревшие, консервативные и домостроевские взгляды, но он упрямо качал головой: «По-твоему, лучше, когда в кабаке выписывают два раздельных счета, а потом она подает в суд иск за сексуальные домогательства только потому, что он на нее посмотрел с интересом?». Танцовщица, которой в отличие от капитана бывать за границей приходилось неоднократно, только посмеивалась и подначивала, вышучивая его «серость» и «невежество», но он на провокации не поддавался и стоял на своем. Пейджер был вручен «на память об освобождении», и Андрей, скрепя сердце, принял дорогой, по сравнению с его доходами, подарок, частично обосновав свое решение нежеланием обидеть сестру и частично тем, что такая вещь ему необходима в работе.
Приближался день рождения, тридцатилетний юбилей, и Акулов поневоле задумывался, какой сюрприз сестренка с матерью приготовят для него на этот раз. Мать тоже зарабатывала неплохо, так что не приходилось сомневаться – подарок будет дорогой. Настроения это не улучшало…
– Борисову не морду бить надо, он только красивее от побоев станет, – проговорил Андрей, возвращаясь мыслями к работе. – Что толку просто так махать руками? Как говорил один десантный генерал, его надо ударить дважды. Второй раз – по крышке гроба.
– Этот гроб еще надо суметь подготовить. Некоторые пытались, и ничего у них не вышло. Всем все понятно, но доказать что-либо не получается.
– Ерунда. Не бывает здоровых людей, бывают только недообследованные. А у Борисова не то что симптомы болезни – трупные пятна начинают проявляться. Ладно, хорош порожняка гонять. Мы ведь не диссиденты, которые упиваются своим мнимым унижением, нам делом надо заниматься. Со Светланой история действительно непонятная. Мать говорит, что Заварова после освобождения дочка не видела.
– Ты веришь, что он ей не позвонил?
– Как ни странно, но верю. То ли вся любовь в тюрьме перегорела, то ли не представилась ему такая возможность. Так вот, ничего про него они не знали до сегодняшнего… то есть вчерашнего вечера.
4. Светлана
Нельзя сказать, чтобы Светлана влюбилась в Артура с первого взгляда. И даже про второй взгляд сказать такое было нельзя, и про третий, четвертый… В общем, долго она присматривалась, решала, опасаясь, в очередной раз обжечься, дула на воду, пока, проснувшись как-то утром, не поняла внезапно, что новое чувство захватило ее полностью и надолго.
Хотелось верить – навечно. Прошлый опыт подсказывал Светлане, что вечных чувств не бывает… Ни у кого не бывает, а у нее – будут!
Не получалось у нее с парнями. Красивая, трудолюбивая, умная. Казалось бы, что еще надо? Или, наоборот, такой набор положительных качеств только отпугивает?
Мужчины появлялись, красиво ухаживали, клялись в любви и через какое-то время пропадали так внезапно, как будто у Светланы завелся тайный воздыхатель-мафиози, который и отваживал жестокими методами всех прочих поклонников. У первого еще хватило смелости хоть что-то объяснить. Пряча взгляд, он проблеял банальные штампы про несхожесть характеров, вручил ошарашенной Свете букетик квелых желтых цветов и убежал прежде, чем она успела ответить.
Второй и третий ничего не объясняли. Светлана училась на третьем курсе педагогического института, когда в ее жизни появился Игорь. Познакомила их подружка, которая давно устроила свою судьбу и теперь решила помочь однокласснице. Была вечеринка, присутствовало много народа, Света, как обычно, сидела одна, когда пришел Он. Большой и сильный, с лицом боксера и фигурой Геракла. Подружка представила их друг другу, прощебетала набор дежурных любезностей, обязательный для любой радушной хозяйки, и улетела развлекать других гостей. До конца вечера она следила, чтобы Светлане и Игорю никто не помешал, но помешать, по сути, было никак невозможно. Игорь молчал, явно томясь своим присутствием, и это было для Светланы потрясением. Ну, «потрясение», конечно, сильно сказано, однако удивилась она изрядно. Как ей казалось, человек с такой внешностью и, очевидно, соответствующим внешности родом занятий, стесняться общества не может по определению.
Произнесли какой-то тост, Игорь решил поухаживать и пролил на ее юбку стакан сока. Светлана выбежала в ванну, долго оттирала пятно, а выйдя в коридор, увидела Игоря, который стоял с солонкой в руках:
– Мне говорили, это помогает.
До конца вечера он раскрыл рот лишь однажды, чтобы рассказать неостроумный анекдот. Светлана вежливо улыбнулась, одновременно посматривая на часы: раз уж веселья не получилось, задерживаться смысла нет, лучше посидеть дома, готовясь к предстоящим в институте зачетам. Однако вечеринка уже сворачивалась сама собой, поднабравшиеся гости стали расходиться, и Игорь, к большому удивлению Светланы, предложил ее проводить.
Предложение он сделал тихим голосом, глядя в сторону, словно больше всего интересовался оставшейся в бутылке водкой (которой, к слову, за все время он не выпил ни рюмки), а вовсе не ее согласием.
Она согласилась, и Игорь проводил ее к своей машине. Большая темная БМВ произвела впечатление, но он лишь отмахнулся, выслушав комплимент:
– Старье, дешевка. Вот когда у меня будет много денег…
Фраза покоробила Светлану. Чуть позже, когда они уже катили по пустынному проспекту, она почувствовала тревогу: а ну как завезет сейчас куда-нибудь в лес, изнасилует и убьет. Дура, что согласилась поехать, могла бы домой и на трамвайчике добраться, всего-то десять остановок… Никто ведь даже не заметил, что они вместе ушли.
Не изнасиловал и не убил. Попрощался с ней возле подъезда, попрощался прохладно, как будто выполнил повинность по доставке чьей-то чужой подруги домой, а теперь, освободившись, отправится отдыхать.
Засыпая, Светлана представила Игоря в компании проституток и назвала его ругательным словом.
На следующий день позвонила подружка, которой не терпелось узнать, чем завершилось знакомство. Как выяснилось, она все-таки видела их уход и пребывала в уверенности, что просто так они не расстались.
– Дура ты, Светка, – разочарованно протянула бывшая одноклассница, услышав ответ. – Такого мужика надо обеими руками хватать, отбирать паспорт и волочить в загс. Кто у тебя до этого был? Так, шмакодявки всякие, вечные студенты! А этот…
Светлана и сама чувствовала легкое разочарование, но относилась к этому спокойно. Подумаешь, не получилось ничего! Не очень-то и хотелось. Тем не менее молчаливого Игоря вспоминала почти каждый день, а спустя неделю, возвращаясь после учебы, увидела возле подъезда знакомую машину. С трудом удержавшись от того, чтобы не пуститься бегом, она приблизилась спокойным, как ей хотелось верить, шагом и сделала вид, что намеревается пройти мимо. Мало ли кого он может здесь ждать!
Игорь ждал, конечно, ее. Вылез, неловко стукнувшись затылком о дверной проем «бомбы», и протянул бордовые розы на стеблях метровой длины:
– Я в цветах не очень-то разбираюсь.
– Ты… Ты давно меня ждал?
– Нет. Я звонил, и мама сказала, когда ты придешь.
– А как ты узнал телефон?
– Как будто сложно…
Они стали встречаться каждый день. Игорь сорил деньгами: клубы и рестораны, боулинг и казино, прогулки на катере, хотя, как Света вскоре поняла, с финансами у него было не очень. Сначала исчез сотовый телефон, потом пропала машина.
– Ерунда, новую купим, – сказал Игорь, когда она пожалела проданную БМВ, и повел ее в «Кабачок вонючих декадентов», где одна кружка пива стоила двадцатку баков, а ведущий шоу-программы скакал по сцене голый.
В «Кабачке» получился скандал. Чтобы сходить в туалет, необходимо было протиснуться мимо сцены, и всякий раз отвязный шоумен почитал своим долгом высказаться по этому поводу, а то и распустить руки. Шлепать Свету по заду он воздержался, ограничившись словесной тирадой, в которой смешного было много меньше, чем обидного, но зато, когда она шла обратно, объявил конкурс по измерению длины волос на лобке и предложил ей принять участие – если, конечно, у такой скромницы там вообще что-нибудь выросло.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26