В 1938 г. стал депутатом рейхстага, а 3 июня 1938 г. получил назначение на должность начальника личной Адъютантуры фюрера. Со старшим братом произошло охлаждение отношений — они редко виделись. В то же время отношения с Гитлером были прекрасными. Весьма возможно, что «охлаждение» являлось мнимым — это просто тактический ход, чтобы установить «доверительные» отношения с Гиммлером и Герингом: последние были очень заинтересованы, чтобы иметь в его лице «своего человека». С 1943 г. стал личным адъютантом Гитлера по вопросам партии. После падения Берлина (1945) отправился в Латинскую Америку, где работал в нацистском движении до своей смерти.
Среди других лиц особенно интересны: Белов, Шауб, Видеман и Энгель. Все они оказались удивительными долгожителями! Для них войны и преследования нацистов после нее словно и не существовало. Они умерли в 1983, 1968, 1970 и 1976 гг. Даже Брюкнер умер в 1954 г., через 9 лет после войны! Откуда такая благожелательность к ним западных держав? Может, это они, каждый по-своему, передавали западным разведкам секретную информацию относительно дел Гитлера?
На данный вопрос в настоящий момент нет ответа. Необходимо специальное исследование и опубликование воспоминаний или «Записок» названных лиц. Пока же следует напомнить, что в приемной Гитлера не все делали карьеру (как Энгель, например, ставший уже в 1945 г. генерал-лейтенантом!). Известны подозрительные случаи и другого рода: например, Брюкнер, адъютант в 1930-1941 гг., генерал СА, был разжалован из генералов и отправлен на фронт в чине подполковника. Дело было будто бы в «интригах» Мартина Бормана. На чем же они столкнулись — глухое молчание! Не мешало бы это прояснить, верно, тогда откроется много нового!
Следует еще раз повторить: Гитлер очень не любил менять лиц в своем окружении. И должно было случиться что-то чрезвычайное, чтобы он согласился генерала «изгнать», отправить на фронт, да еще столь чувствительно понизить в чине!
И «ссылка» Видемана консулом (сначала в США, а потом в отсталый Китай) тоже как будто говорит, что и он в чем-то «проштрафился». Если верно утверждение, что оппозиционные элементы проникали даже на посты адъютантов Гитлера (для сравнения вспомним Бажанова, секретаря Сталина, бежавшего на Запад и там выпустившего разоблачительную книгу!), то, несомненно, Леман имел кое с кем связи, прямые и через третьих лиц. Его начальники (ради собственных выгод!) таким связям вовсе не мешали: ведь от Лемана в свою очередь они узнавали много интересного и важного.
И когда вдруг грянул гром и его разоблачили (декабрь 1942), злоба высшего начальства не знала границ. Леман был немедленно арестован прямо на службе, подвергнут зверским пыткам (он никого не выдал) и, как говорили, тут же в камере расстрелян и затем сожжен. Ибо начальство не было заинтересовано, чтобы «выносить сор из избы». А жене Маргарет прислали его вещи, урну с прахом и официальное письмо «конторы». В нем лицемерно писалось, что Леман находился в служебной командировке в Польше, курил в тамбуре, с ним случился припадок, и он «выпал из двери вагона на полном ходу поезда». Жена, разумеется, не поверила, и один из подчиненных Лемана подтвердил насильственность его смерти и сказал о причине — тайной работе на советскую разведку.
Обстоятельства провала Лемана подлежат еще тщательному расследованию. За провал этого суперагента Сталина, работавшего в аппарате СС (какие секреты были ему недоступны?!), конечно, несут прямую ответственность начальник советской военной разведки П.М. Фитин (1907-1971, чл. партии с 1927), его заместитель П.А. Судоплатов (1907-1996, чл. партии с 1928), а также непосредственный руководитель (1938-1942) немецкого направления майор П.М. Журавлев (1898-1956, чл. партии с 1917), ставший позже (1945) генерал-майором.
Берия, при своем высоком положении, несомненно знал по своим каналам, что новый связной Бек (Ганс Барт), заброшенный в Германию (май 1941), попал под наблюдение немецкой контрразведки. Тем не менее ему дали по радио пароль для связи с Леманом и указали его телефон. В результате последний «провалился». Бек, захваченный врагом, пытался еще обмануть его: при работе на передатчике он передал условный сигнал, что работает «под контролем». Но странным образом «сигнал» не приняли во внимание.
Необходимо тщательно разобраться, почему произошел провал «суперагента» Сталина, успешно работавшего в верхушке СС, опубликовать необходимые документы, выпустить книги, посвященные специально Вилли Леману, снабдив их хорошими фотографиями. Создать о его жизни (выдающегося разведчика XX века!) правдивый сериал, который достойно отразил бы его жизнь, его сложную эпоху. Наконец, хотя бы и с большим запозданием, посмертно наградить его высшей наградой — Герой России.
Чрезвычайно интересно, что в «Энциклопедии военного искусства. Операции военной разведки» (Минск, 1997) Вилли Леман даже по имени не называется! Уж, верно, неспроста! Только совсем недавно появилась очень интересная книга Эрвина Ставинского «Наш человек в гестапо. Кто Вы, господин Штирлиц?». М., 2002. В ней сообщается много ценных вещей, но сам главный герой, как ни странно, дается не совсем верно: автор изображает его человеком туповатым, что совершенно не соответствует действительности. И, конечно, в книге не хватает еще многих других «героев»!
Следует также сказать, что биография «Бека», столь трагично связанного с Брайтенбахом, тоже заслуживает внимания. И хотя бы вкратце ее тут необходимо изложить.
Роберт Барт (1910-1945) — сын типографского рабочего, немец. Он сам начал трудовую жизнь учеником наборщика в газете коммунистов «Роте фане» («Красное знамя»), основанной еще в 1918 г. Карлом Либкнехтом и Розой Люксембург в качестве ЦО «Союза Спартака». В 20 лет вступил в КПГ и работал по поручению своей партии, особенно в красных профсоюзах и редакции «Роте фане». В 1933 г. полиция арестовала его за незаконное хранение оружия. Но с помощью тайных членов партии он отделался лишь одним годом заключения. Узнал безработицу, жизнь на случайные заработки. Повторно вступил в брак со своей женой Анной, поскольку последний одно время распался из-за трудностей жизни. В браке был счастлив, жену очень любил. В 1939 г. его призвали в армию. Как радист, принимал участие в кампаниях против Польши и Франции. С 1941 г. находился на Восточном фронте. При первой возможности сдался в плен, не желая воевать против страны социализма. По поручению руководства КПГ со своим товарищем А. Хесслером («Франц»*), опытным журналистом и пропагандистом, кончил в СССР разведшколу. Затем они с заданиями были заброшены в Берлин с фальшивыми документами «солдат-отпускников». Документы оказались выполнены на основе устаревших данных, что привело к тяжелым последствиям.
Оба имели важные задания: «Францу» поручалось восстановить прерванную связь с руководителями «Красной капеллы» (Харро Шульце-Бойзен и др.), «Бек» по плану, утвержденному Берией, подготовленному Фитиным и Судоплатовым, должен был восстановить связь с Брайтенбахом в гестапо. Сразу же стали обнаруживаться всякие «неувязки». Устаревшая радиоаппаратура «Красной капеллы» (ее не удосужились заменить на новую!) в новых условиях не смогла обеспечить связь с Москвой; продовольственные карточки, выданные агентам, оказались недействительными; уровень жизни в Берлине очень снизился, привезенных денег резко не хватало; из-за высоких цен «Бек» не мог найти себе квартиру, не мог найти и нужную помощь, так как связь с организацией не удалось установить.
16 сентября попавший под слежку, «Франц» оказался схвачен гестапо, а затем пришла очередь «Бека». Радиоигра, которую гестапо пробовало проводить с помощью захваченных агентов, не удалась. Поэтому Хесслера расстреляли уже в начале 1943 г. «Бека» оставили «сидеть» на всякий случай (возможно, помогли уцелевшие члены нелегальной антифашистской организации, сохранявшиеся еще в аппарате СС). В мае 1945 г. его освободили американцы и тут же выдали советской контрразведке «Смерш». «Бека» доставили на Лубянку и после ряда допросов расстреляли. Надо же было свалить на кого-то вину за гибель ценнейшего суперагента Сталина Брайтенбаха! Дела названных агентов надо заново и тщательно разобрать.
Да, надо в этой «неаппетитной» истории как следует разобраться! В самом деле, разве не с «чудом» мы сталкиваемся? Московские радисты разучились работать?! Как это они не могут принять надлежащего сигнала и его не могут надлежащим образом истолковать?! И это все происходит в аппарате НКВД, куда всегда брали лучших специалистов?! Или все дело на самом деле в другом: кто-то из «высших» намеренно не принял сигнал во внимание?
В этом деле все замыкается на Берии, как главном руководителе. А ему, готовившему государственный переворот и захват власти, приуроченный к началу войны, был крайне опасен суперагент Сталина в гестапо! Ибо он, имевший доступ ко многим секретным документам рейха, каждый день ведший деловые разговоры с Шелленбергом, Гейдрихом и Мюллером, мог в любой день схватить опасный «кончик нити» и отправить Сталину в Москву секретную телеграмму через своего связного — о предательстве и заговоре Берии. Следовательно, тот должен был еще до 22 июня 1941 г., до начала войны, любой ценой уничтожить его, чтобы обезопасить от провала себя. Сталин должен был на все смотреть глазами Берии, работать лишь с его информацией и никакой «посторонней» информации из аппарата СС, помимо Берии, не получать.
Уничтожить Лемана в 1941 г. не удалось: его информация, крайне ценная, всегда оправдывалась. Поэтому Берия взялся сначала за уничтожение его связных, легальных и нелегальных советских разведчиков в Берлине, всем предъявляя лживые обвинения в «троцкизме», «обмане руководства», «намеренной дезинформации» и даже «предательских связях в гестапо». При этом Леман изображался как коварный агент врага, работавший по личным указаниям Гейдриха и Гиммлера, потоком отправляющий в Москву правдоподобные фальшивки, специально изготовленные.
Таким образом, Берии удалось на время сильно подорвать репутацию Лемана (он же не решился отправить личное письмо Сталину с немецким надежным курьером!). В результате Берия выбил из строя много опытных разведчиков, знатоков Германии, которые прекрасно вели дело, которым Леман вполне доверял, которых очень уважал. В обстановке яростных репрессий в Москве связь с ее разведывательным центром прервалась. Ее удалось восстановить только в августе 1940 г. При этом новый связной (А. М. Короткое, 1909-1961) шел на связь с Леманом с немалой опаской: вот она, криминальная «связь с гестапо», из-за которой с 1937 г. унизительно погибли его предшественники! Увы, дела разведки чужды всяким идиллиям! И здесь процветают карьеризм, властолюбие, зависть и продажность. И еще немало других гнусных качеств, что всегда очень осложняет работу и резко повышает риск погибели.
* * *
История Лемана — очень, конечно, красноречивый эпизод работы советской разведки. Но история тайной борьбы становится еще интереснее, если рассказать вдобавок одну сверхпикантную, но вполне реальную историю. Она очень наглядно показывает, сколь неисчерпаем человек в своих делах и чувствах
Начинается данная история в 1925 г., когда известный Герман Геринг не имел еще необъятной туши, вызывавшей насмешки врагов. Тогда в городе Липецке на реке Воронеж, притоке реки Дона (основан в XII в. и получил название по обилию лип в окрестностях), по секретному соглашению с правительством буржуазно-демократической Германии и рейхсвером на базе Высшей школы Красных военных летчиков была создана немецкая секретная авиационная школа. Она имела название «авиаотряд Томсона». Ее оснастили самолетами «Фокер-Д13» (старые) и «Альбатрос» (новые). Немецкие летчики приезжали под видом командированных от частных фирм. С собой они везли — ввиду бедности России — буквально все, от продовольствия до оборудования. Даже обслуживающий персонал состоял из проверенных немецкой разведкой молодых немок. Обучение длилось три месяца, осваивалась новая техника, бомбометание и т.п. Пилоты (не 180 человек, как сообщают, а 9600 человек за 8 лет — кадры немецкой авиации к началу Великой Отечественной войны) жили на территории винного завода, в административном здании.
Курсантов отбирали среди лучших летчиков Германии, брали тех, кто считался перспективным. Среди них находился и 32-летний Герман Геринг (1893-1946).
В Германии он считался героем Первой мировой войны, имел почетные награды, входил в число 17-ти лучших летчиков, получил золотые часы от своего императора с гравировкой «Лучшему летчику Германии от Вильгельма II». Эти часы он позже подарил (не без сожаления, наверное) русскому летчику Виктору Анисимову, победившему его в учебном бою, в знак восхищения его мастерством. Красивый жест!
Немецкие курсанты занимались с большим старанием, а в свободное время веселились, охотились за городом, ходили за покупками на местный рынок, выпивали с местной молодежью и водили с собой медведя, который тоже любил выпить. Они играли на немецких музыкальных инструментах, танцевали, искали себе подружек среди местных деревенских девушек.
Их ухаживания принимались благосклонно: все молодые, здоровые, симпатичные и сильные, всегда привозили с собой подарки из Германии. Довольно быстро они начали говорить по-русски. Все были хорошо воспитаны (что очень резко тогда бросалось в глаза, ибо Гражданская война привела к большому огрублению нравов), умели поддерживать занимательный разговор, осуждали прошлую войну с Россией и очень интересно рассказывали о довоенной жизни в Германии и ее обычаях, о своих семьях и родных городах.
Авторитет «немца» в России, человека очень трудолюбивого, непьющего, с высокой квалификацией и соответствующим уровнем жизни, в русской среде был всегда высоким. Он укреплялся еще больше по следующей причине: много немцев участвовали в Гражданской войне в России в рядах Красной Армии. Тогда-то они себя прекрасно зарекомендовали как офицеры и технические специалисты.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91