Как раз стояла жара, и корчага сверху накалялась на солнце. Сидящему внутри на корточках было так жарко, что пот рекой стекал вдоль спины. Да плюс еще вонь от выгребной ямы, мухи жужжат, червяки повсюду ползают, так противно, что Липина просто тошнило. А Учителя использовали этот метод как раз для того, чтобы Липин мог «контролировать сердце и пестовать природу сердца» , «сосредоточивать ум и собирать дух» в любой самой отвратительной обстановке и заниматься не отвлекаясь. На этой тихой и пустынной пригородной горе в такую жару корчага и выгребная яма могли, пожалуй, быть «самыми лучшими» инструментами Дао, предоставляемыми окружающей средой. А старики в использовании рельефа местности и предметов на местности были поистине искусны и хитроумно устраивали полигоны для занятий, исходя из местного материала.
Из-за внешних помех Ван Липину не удавалось погрузиться в покой и приступить к занятиям . В это время по корчаге вдруг постучали и раздался грубый голос Человека Дао Чистого Покоя, который бранил его: «Прекрати посторонние мысли! Занимайся сосредоточенно!» Еще через некоторое время Человек Дао Чистого Покоя снова пришел и стал нарочно нарушать покой, бросать осколки кирпича в днище корчаги, испытывая таким образом, может ли Ван Липин, как должно, не обращать внимания на помехи. Как будто чувствуя, что этого еще недостаточно, Учитель зачерпнул черпак из выгребной ямы, да и полил корчагу сверху. Вонь сделалась еще невыносимей, а червяки полезли прямо в корчагу. На этот раз Ван Липин стерпеть уже воистину не мог, громко закричал: «Слушаюсь, понял!» Хорошо еще, что пощады не попросил, а то еще хуже было бы. Видя, что Липин все никак не успокоится, Учитель подлил еще масла в огонь, плеснул черпаком так, что содержимое выгребной ямы через щель на краю корчаги попало прямо внутрь и эта грязь облепила Липина с головы до ног. Липин знал характер Человека Дао Чистого Покоя, знал, что к процессу обучения он подходит крайне строго и просить пощады у него бесполезно, оставалось только собрать все терпение и все переносить, не издавая больше ни звука.
С тех пор как он мучился в темной комнате, не зная, куда сходить по нужде, Ван Липин всегда заранее готовился к занятиям, тут у него уже был опыт. Но сейчас он опять с этим столкнулся, терпеть действительно было невозможно, и Липин хотел перевернуть корчагу и вылезти. Учитель, заметив внутри корчаги какое-то волнение, взял ветку дерева и стал тыкать ею внутри. Тыкал так, что поранил Липина в нескольких местах.
Выйти было нельзя, но и терпеть невозможно, оставалось Липину только разрешиться внутри корчаги. Учитель узнал, что он так сделал, и принялся бранить его за то, что загрязнил место занятий. Липин знал, что заповеди дисциплины нельзя нарушать, раз уж ты посвятил себя Дао, как же не послушаться приказа Учителя? Пришлось убрать все, вытерев грязь одеждой.
Так прошло несколько дней. Постепенно Ван Липин приспособился к этим условиям, да и Учителя тоже больше не приходили «мешать» его занятиям. Поистине, это был необычный подросток, и он выдержал это испытание. В преодолении беспорядка, вони, грязи покоем, в контроле над сердцем и пестовании природы закалялась природа его сердца, становившаяся все чище.
А дальше Учителя увидели, что для занятий годится расположенное неподалеку кладбище, и, используя такой подручный материал, спланировали дело в соответствии с особенностями места, а именно, к процессу самосовершенствования по «контролю над сердцем и пестованию природы» добавили еще один пункт: стойкость духа и сохранение от растерянности.
Три старца знали, что у отрока Липина природа сердца чиста и правильна, если они и принимались снова и снова за ее закалку, то только для того, чтобы она стала еще более рафинированной. Так, если его дух и душу не тревожить, они привыкнут к благополучию и не будет в них стойкости. Следует употребить чрезвычайный прием, чтобы укрепить их стойкость.
Этот прием для обычных людей очень труден, поэтому старцы призвали Липина и Человек Беспредельного Дао, стараясь раздразнить его, сказал: «Юный ученик Юн Шэн уже год занимается самосовершенствованием, чтобы вступить на Путь. Дело немного продвинулось вперед. Ныне мы хотим углубить методы работы, использовать особый прием, чтобы сделать его храбрее, чтобы укрепить его душу. Осмелится он или нет?»
Ван Липин понимал только, что мастерству, которому его хотят научить, надо учиться, но не знал, о каком приеме говорит Учитель. Он ответил без всяких раздумий: «Осмелюсь, почему не осмелюсь?»
Человек Беспредельного Дао усмехнулся: «Замечательно. Этот прием состоит в том, чтобы заниматься ночью одному на кладбище, осмелишься пойти?»
Ван Липин ответил: «Это сделать нетрудно». Человек Беспредельного Дао почувствовал, что за такую храбрость надо похвалить, и сказал: «Древние говорили, что дух в теле все равно что государь в стране. Если дух беспокоен внутри, вовне теряется форма. Это как если государь теряет разум наверху, в стране начинается смута внизу. Благородный муж знает, что чтобы укрепить форму, надо опираться на дух, а духу для существования нужна форма. Поэтому совершенствование природы сберегает дух, стойкость сердца сохраняет целостность тела. Когда форма и дух друг с другом близки, это на пользу и лицу и подкладке. Умение жить разумно– это чистая пустота и спокойная гармония, уменьшение корысти и ограничение желаний. Внешние вещи перестают волновать сердце, шэнь и ци чисты, бескрайняя невозмутимость, тихое безмыслие сохраняются с помощью единого, пестуются с помощью гармонии, мир и порядок с каждым днем возрастают, за этим следует общее благоденствие и великий лад. Ныне в контроле над сердцем и пестовании природы ты уже обладаешь таким мастерством, однако в том, как сделать стойкой земную душу „по“ и крепкой небесную душу „хунь“, нисколько не разбираешься. Поэтому мы еще раз поучим тебя приемам работы, чтобы сделать дух стойким».
Липин кивнул. Сказанное Дедом-Учителем он понял приблизительно, что, мол, надо поступать по указаниям трех стариков и будет все хорошо.
Было уже совсем темно, на кладбище стояла мертвая тишина. Луны не было, а звезды закрывали плотные тучи. В этом пустынном месте только три старца и отрок занимались совершенствованием в выплавлении. Каждый из стариков уже выбрал себе место для медитации. Человек Дао Чистого Покоя приказал Липину выбрать и себе место, сесть в позу лотоса, заниматься две стражи, а когда закончится Время Мыши, завершить работу и возвращаться.
Липин уселся, а про себя думал: «Три Учителя здесь, работа эта нетрудная». Откуда было ему знать, что старики в это время бесшумно поднялись, Человек Беспредельного Дао и Человек Дао Чистой Пустоты вернулись в свое жилище, остался только Человек Дао Чистого Покоя, который издали наблюдал, как занимается Липин. А Человек Дао Чистого Покоя был умельцем в устройстве всяких «каверз». Когда Липин погрузился в покой, он стал мешать ему, испуская всякие звуки, типа криков и волчьего воя. Но этот ребенок уже поистине обладал определенным мастерством. Хотя такие звуки заставили бы похолодеть сердце любого человека, Липин ничуть не боялся, слушал и не слышал, занимался себе своим делом. Время Мыши истекло. Липин завершил работу, а когда огляделся и увидел, что стариков уже нет, и тогда не испугался, повернулся и пошел. Внезапно перед ним замаячили какие-то темные тени, двигавшиеся туда-сюда. Они держались от него на некотором расстоянии и загораживали дорогу. Липин подумал – неужели и вправду привидения? Пусть и привидения. Все равно не испугаюсь. Он шел твердым шагом, а эти черные тени манили его то слева, то справа, хотели взять в кольцо. Ван Липин собрал всю свою храбрость и пустил в ход истинное ци, поднял правую руку, словно меч и с громким криком бросился в сторону черных теней. Черные тени исчезли. Вдруг послышался явственный смех. Липин определил, что это голос Человека Дао Чистого Покоя, и поторопился сказать: «Учитель опять дразнит ребенка». Тогда Учитель показался, в двух словах его похвалил и, взяв его маленькую руку в свою, повел домой.
По существу в этих занятиях на кладбище тоже было немало пользы. В результате некоторого времени совершенствования в выплавлении на кладбище Ван Липин почувствовал, что Инь и Ян во всем теле у него пришли в гармонию, истинного ци стало в достатке и мастерство стойкости души хунь и сохранения от растерянности получило свою основу.
Человек Дао Чистого Покоя потратил много труда для обучения и тренировки этого маленького ученика. Он относился к Липину как к родному сыну и даже в сто раз больше любил его, чем любят родных сыновей. Как обычно между отцами и сыновьями бывает? Некоторые, любя, их балуют, некоторые, любя, не способны их воспитать, пускают все на самотек. Родить родили, вскормить вскормили, учить тоже учили, но если разобраться в содержании и методах этого обучения сыновей, то в них много порочного. Часто заботятся о красивой одежде и хорошей еде, а природа сердца получается нехорошей. Нередки примеры, когда у выходцев из влиятельных семей отклоняющееся поведение. Работа по воспитанию человека поистине является для человечества огромным и важным делом. Три старика, составляющие очень крепкую «команду», сейчас сосредоточили все силы ума и души на работе по воспитанию преемника. Человек Дао Чистого Покоя очень строг, но если посмотреть на его намерения, то разве они не добры? Перешагнул в восьмой десяток, а снова занимается старым делом обучения и тренировки. Днем кругом надо бегать, чтобы для занятий Липина отыскать «самый замечательный» полигон, создавать «инструменты Дао», ночью и вечером надо самолично наблюдать за тем, как Липин занимается, и поучать его, и дразнить, и пугать, и защищать. Кто из обычных людей способен на такое? Г-н Ван Липин, вспоминая, что мучился в те дни тренировки мастерства, но зато добился успеха в изучении Дао, всегда с глубочайшим чувством говорил об этом умершем Учителе. И только зная г-на Ван Липина, можно глубоко прочувствовать его слова: «Это был поистине добрый старик!»
Заниматься ночью на кладбище – тут обстановка слишком скверная. условия слишком жестокие. Но если набраться храбрости, предохранить от растерянности небесную и земную души «по» и «хунь», сказав себе, что между небом и землей я один силен, то сможешь все успокоить, установить мертвую тишину. Я один здесь живой , обладающий и духом и телом. Я здесь хозяин. Сейчас я тоже погружаюсь в покой. Покой, покой, покой, покой. «И сердце само успокоится, и духу помех не будет. А когда духу нет помех, упрочивается чистый покой». Когда сердце в покое, когда дух стоек, остается почувствовать их пустоту. Пустота это и есть Дао. Это также другие Небо и Земля, другой мир.
Потом, еще много-много раз повторяя эти упражнения, Ван Липин от занятия к занятию все больше и больше подавлял естественное чувство страха. На кладбище он входил, как в обычную дверь, есть там мертвецы или нет, его нисколько не волновало, он уже достиг определенного мастерства в том, чтобы духу шэнь и душам хунь не было помех. Ван Липин прошел целый ряд тренировок, одну за другой прошел все «заставы», сюда прибавилось еще изучение внешнего мастерства, крепкая основа была заложена и для внутреннего мастерства и для внешнего. С точки зрения обычного человека, он был уже необычным. Но три старца знали, что этот отрок-ученик все еще в Нижнем из Трех миров, до Среднего из них ему еще очень далеко.
( По традиционным представлениям китайцев, у человека десять душ – семь небесных душ «хунь», которые после смерти возвышаются и могут стать духом «шэнь», и три земных души «по», которые уходят в землю и могут стать демоном «гуй».

Глава четвертая
Упорное совершенствование в трех мирах

Просим читателя познакомиться сначала с выдержкой из книги «Чжун Люй чуань Дао цзи» («Дао в передаче Чжуна и Люя»). Чжун – это один из «Восьми Бессмертных»?, Хань Чжунли. Люй тоже из «Восьми Бессмертных», Люй Дунбинь. В этой книге записаны вопросы и ответы Чжуна и Люя о выплавлении внутренней пилюли. Записал, обработал и передал их миру Истинный Человек Яркого Солнца – Хуаян Чжэньжэнь.
Люй сказал: Почему великое Дао трудно познать и трудно осуществить?
Чжун сказал: Окольными путями и низкими способами легко добиться эффекта, и в миру их множество, они передаются от одного к другому, хотя их никто не понимает, они входят в обычай и наносят вред великому Дао.
Люй сказал: А кто уже познал окольные пути и низкие способы, может ли тот сподобиться узнать о великом Дао?
Чжун сказал: Корень Дао – отсутствие вопросов, корень вопросов – отсутствие согласования. Коль скоро Истинное Начало определено, великая простота уже рассеялась. Дао рождает Единое, Единое рождает Два, Два рождает Троицу. Единое – это сущность, Два – ее проявление, а Троица –ее творение. Проявление сущности не выходит за рамки Инь-Ян, а все сотворенное причиной имеет совокупление. Верх, Середина и Низ составляют Три Материи, Небо, Земля и Человек имеют одно общее Дао. Дао порождает два ци, два ци порождают Три Материи, Три Материи порождают Пять Элементов, Пять Элементов порождают Тьму вещей, среди Тьмы вещей самая одухотворенная , самая ценная – человек. Только человек доискивается принципа Тьмы вещей и исчерпывает природу собственной единичности, доискиваясь принципа и исчерпывая природу, осуществляет свое предназначение, блюдет в полноте предназначение и сохраняет жизнь, тем самым соединяется с Дао, по крепости становится равным небу и земле и подобно им обретает долговечность.
Люй сказал: Небо и земля вечны, они существуют искони и им не будет конца, человек же живет самое большее сто лет, даже достигшего семи десятков лет редко встретишь. Почему Дао существует только для неба и земли, а от человека отдаляется?
Чжун сказал: Не Дао отдаляется от человека, а сам человек отдаляется от Дао. А отдалившийся от Дао не знает способов пестования своего предназначения.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54