У обыкновенных людей нет таких условий, поэтому даже для овладения тем уровнем мастерства, которое у Ван Липина было до голодания, им требуется истратить не один десяток лет.
Но все эти умения были лишь подготовительным этапом для более высокого мастерства. Ван Липин, уже один раз умерший, сейчас стал новым человеком, и три старика собирались обучать его по новой программе.
На следующий день Дед-Учитель, заметив, что он «пришел в себя», хотя внешне все было по-прежнему, сказав ему: «Прошедший заставу между жизнью и смертью всего лишь отделил себя от плода, рожденного отцом и матерью, отличился от обыкновенных людей. Но от Великого Дао он еще очень далек. Дао подразделяется на Три Колесницы, и начинать совершенствование надо с Нижней, а великого совершенства можно достичь, лишь переходя с Нижней на Среднюю, со Средней на Высшую, шаг за шагом продвигаясь вверх. Многие люди, занимающиеся самосовершенствованием, тому, что делали утром, изменяют вечером, то, что делали сидя, разрушают, когда встают. Они радуются мгновению, но пресыщаются, если приходится заниматься долго, начинают старательно, а кончают лениво и безрезультатно. Учатся не до тонкости, работают без тщания, ум их в беспокойстве, энергия шэнь не истинна, они тратят на учебу годы, а успехов все равно нет. Похоже, как говорится, что Великое Дао пренебрегает людьми. В действительности же не Дао пренебрегает людьми, а сами люди пренебрегают Дао».
Ван Липин спокойно слушал, ожидая того, что будет сказано дальше.
«Патриарх Чунъян сам вырыл себе могилу, сломав различия между жизнью и смертью, два года провел в ней в медитации и завершил великое дело. Ты сейчас должен сделать еще один шаг вперед, но начинать надо по-прежнему с закладывания основы, только тогда это будет истинное совершенствование».
А далее Дед подробно пересказал Ван Липину «Пятнадцать рассуждений Чунъяна об основании учения»:
Рассуждение седьмое. О сидении
Обычное сидение, при котором не соблюдается прямое положение спины и глаза не прикрыты, это сидение ложное. Истинное сидение требует, чтобы в течение двенадцати страж, будешь ли ты ходить, сидеть, лежать, двигаться или пребывать в покое, сердце всегда было подобно горе Тайшань, недвижной и неколебимой. Должны быть накрепко закрыты Четверо Врат – глаза, уши, рот, нос –чтобы внутрь не проникли внешние раздражители. Если есть хоть малейшая мысль, спокойная или беспокойная, это уже не называется сидением в покое. Кто способен на это, имя того уже стоит в ряду небожителей, пусть даже тело его в бренном мире. И не надо ему далеко отличаться от обыкновенных людей по виду, это внутренняя совершенная мудрость. А исполнится сто лет работы – он оставляет оболочку и восходит к истине, как только Пилюля завяжется, дух совмещается с внешностью.
Рассуждение восьмое. О мысленном падении
Можно говорить о Дао сердца, если оно постоянно и глубоко. Если сердце не волнуется, если оно темно и безмолвно, не воспринимает Тьмы вещей, если оно в другом мире, не внутри и не вовне, если в нем нет и следа мысли, то это установившееся сердце, в котором не может быть мысленного падения. Если сердце живет в зависимости от обстановки, если оно кувыркается, гонится за одним, а получает другое, это называется смущающим сердцем. Следует быстро его отсечь, нельзя давать ему свободы, оно разрушит мораль, нанесет вред сердечной природе и жизни. Если двигаясь, сидя и лежа, ты все время падаешь мыслью, ощущения от слуха и зрения становятся порочными.
Рассуждение девятое. О выплавлении сердечной природы
Налаживание сердечной природы подобно настройке струн лютни, перетянешь –порвутся, недотянешь – не будут звучать. Надо найти в натягивании середину, тогда лютня будет настроена. Это похоже еще на отливку меча, много железа – будет хрупким, много олова – будет гнуться. Надо найти середину в содержании железа и олова, тогда меч будет хорошим. Если при настройке выплавления сердечной природы держаться этих двух образцов, она сама собой сделается чудесной.
Дед-Учитель передал также Ван Липину отрывок из речи Даньяна, Истинного Человека Киноварного Солнца, на заседании Общества Чунъяна в горах Лунмэньшань. Даньян тогда сказал:
Вы никогда не должны забывать о повседневных делах. Есть два вида повседневности, внешняя и внутренняя. Внешняя повседневность замечает у других много ошибок, а себя похваливает за уже приобретенное Дэ, ревнует к мудрости, завидует таланту. В устремлениях ее нет светлого огня, мысли суетные, появляется желание всех победить, представление о своем «я» ложное, ненависть и любовь различаются только на словах. Внутренняя повседневность забывает подозрительность, но не забывает о внутреннем. С ней плывешь, как на облачке, она очищает сердце, освобождает от желаний, нет ни привязок, ни препятствий, ни прикрашивания, ни выдумок, истинная чистота и истинный покой, вольность и независимость.
А еще Дед рассказал Ван Липину о правилах Чанчуня, Истинного Человека Вечной Молодости. Они гласили:
Живущие в обители да хранят чистую пустоту и бесстрастие, несуетность и уединение. Да будет прислушивание к сердечной природе их основой, а пестование жизни их делом. Мягкость и податливость да будут их правилами, скромность и согласие – их добродетелями, милосердие и сострадание –их корнями, помощь и поддержка – их путями. Среди людей да ставят они себя всегда ниже всех, да хранят покой, не допуская в себя грязных чувств. В делах суетного мира да не растрачиваются их силы сверх меры. В еде и платье да не будет ничего сверх необходимого. Да не будет в обители излишков в запасах хлеба, не будет жадности в одежде. Если у постоянных обитателей появятся излишки, да раздают они их приходящим и уходящим и проходящим мимо беднякам. В помощи другим местам или в устройстве постных угощений в обители не должно быть ложного, только светлое и чистое. Да сметается пыль и грязь, да чистятся и омываются водой котлы перед приготовлением пищи, да устраняются корыстные намерения и гнев. Да сохраняется единство, да будут отринуты споры. Разделение по иерархии мешает поддержанию единства, да настраивается и выплавляется истинная природа во взаимном обмене. Кто не способен держаться этого, тот не может нейтрализовать положительное и отрицательное. Да стремятся избежать мысленного падения, разделения на свое и чужое, да станут глухи и слепы к соблазну звуков и цветов, да забудут о формах, оставят мудрствования, да держатся отсутствия желаний. Да будут равно приняты здесь приверженцы всех трех религий, да не будет в этом допущено нерадивости.
Де д– Учитель одно за другим пересказывал и комментировал эти правила патриарха , чтобы был понятен их смысл. Ван Липину, который стал теперь новым человеком, необходимо было хорошо разбираться в этих принципах людей, занимающихся самосовершенствованием, это очень важная сторона самосовершенствования. У даосов законов чистоты и заповедей дисциплины очень много, и послушник все их должен знать и соблюдать. Главное в них – как дисциплинировать себя и относиться к другим, как относиться к вещам и событиям. Все они пронизаны идеями даосизма, то есть требованием действовать согласно законам естественности, помогать государству, спасать народ, уважать предков, почитать учителей, совершать добрые поступки для накопления заслуг, отказываться от вредных привычек, совершенствовать сердечную природу и пестовать жизнь, чтобы превзойти уровень заурядности и стать совершенномудрым.
Ван Липин запечатлевал в сердце рассказы Деда-Учителя и одновременно тщательно осваивал мастерство выплавления сердечной природы в течение круглых суток и в любом состоянии – сидя, лежа, стоя, при ходьбе и т.д.
Однажды Дед-Учитель снова повел рассказ о Дао. На этот раз речь шла о «Песне про совершенствование в толковании черт» патриарха Люя. Дед читал наизусть и давал пояснения, пока у Ван Липина не появилось такое ощущение, что внутри у него уже завязалась Золотая Пилюля, и он сам, взмыв в воздух, летит по Трем Мирам. А в конце Дед спел всю эту песню:

Не ценит славы, верен только Дао
Потомок истый мудрецов святых,
На злато, яшму и на коней гордых
Не бросит взора – как на пыль в щели.
К пыли в щелях, к огню, сокрытом в камнях,
К чему взывать напрасно? Никогда
На зов страданья не найдешь ответа
Там, где борьба за славу и корысть,
Кипят, словно в котле.
В котлах кипящих тонут без зазренья,
Утраты Дао корень в них сокрыт.
Небес Пружину только тот узрит,
Кто справедлив и знает угрызенья.
Изведав Жизнь, поняв Природу Сердца,
Святым и бодисатвой можно стать.
Путем Чистейших люди редко ходят,
За вход и выход у Шести Ворот,
Что на Пути, они дерутся снова.
Чтоб мудрость оберечь, пресечь сомненья нужно,
Заставы Жизни и Природы Сердца
Пружину нужно зорко охранять.
Всего один отсутствует в букете
Цветок – и нет благоуханья в нем.
Оборотись, восполни упущенье!
Быть может, думал о Природе Сердца,
Про Жизнь забыв совсем? – Такой порок
В работе над собой у нас – первейший.
Иль родовую ты лелеял сущность,
Работать над Пилюлей позабыв?
Тьмы Иньских темных душ в итоге
Стать совершенномудрым не дадут.
А в храме Жизни позабудешь Сущность –
И вот уже для Зеркала Шкатулка
В твоих руках – а Зеркала в ней нет!
И будь Дурак, как мир сам долголетен,
Он не имеет рычагов, чтоб ими
Богатством Дома мудро управлять.
Работай глубже над своею Жизнью,
Природу Сердца шире раскрывай,
И пусть встают со дна морского волны,
Управиться с Ладьей Закона сможешь,
Живьем Дракон морской тобою будет пойман,
Тогда поймешь – что в сказках говорится
О Мастерстве – не россказни пустые.

Прошло чуть не полдня, а Дед-Учитель все пел и рассказывал, не двигаясь с места, и не прерывался даже, чтобы напиться воды. Учителя-Отцы тоже сидели прямо и не шевелились, слушали, а, похоже, одновременно и медитировали. Ван Липин вслушивался внимательно в каждое слово и ясно понимал великий смысл сказанного
В голове у Ван Липина вертелся один вопрос. но он задал его, лишь когда Дед закончил свой рассказ: «Уважаемый Учитель, это ведь только начальное мастерство, а что дальше?»
Дед-Учитель сказал в ответ: «Не торопись. Послушай еще „Троесловие“ патриарха Люя». И снова запел:

Дао-Путь – не дорога торная,
Он Ума и Тела корень
И жизни и смерти суть.
Пусть над тем, что в словах смехотворно,
А на деле чудесно,
Хохочет с издевкой толпа,
Только все надо «перевернуть».
Не насытишься грязью, не спорь,
А ступай по Пути – будет чудо.
Как предвестье расцвета Небес и земли
Все раздоры и ссоры утихнут,
Тот, кто Дао узнает, проглотит язык.
То росток исцеленья, предвестие Прежнего Неба.
Меж бровями ищи, по обратному следуй пути.
О добре и о худе понятья –наше знанье от них.
Станут лишними оба, прекрасно то непостиженье!.
В путь пускаясь, не слушай того, кто окликнет с обочин тебя,
Лишь удерживай ци, не растрачивай попусту шэнь.
Коль движения нет, только старость в удел получаешь,
Ну а истины свет стариков превращает в детей.
Не нужны поученья тому, кто не ведает звуков,
Мало правил совсем у идущих Великим Путем.
Цзин, ци, шэнь –от старенья лекарство,
За покоя внутри полноту воздаяние – внутренний свет,
Запрягай же луаней и фениксов и – зову Неба внемли.

Дед-Учитель закончил пение и больше ничего не объяснял. Ван Липин и так уже понял смысл. А особенно хорошо запомнил три слова в конце – цзин, ци, шэнь.
Дед, прикрыв глаза, пестовал дух шэнь, а Учитель-Отец, Человек Дао Чистого Покоя, продолжил для Ван Липина рассказ о начальной ступени мастерства.
Эта начальная работа зовется еще фундаментом. Работа по закладке фундамента также подразделяется на три уровня, и на каждом уровне работают над этими «цзин, ци, шэнь». В начале выплавки фундамента требуется выплавить Нижний Даньтянь – Нижнее Поле Пилюли. У обычных людей в теле происходят утечки, и надо сначала выплавлять возвращение к первоначальному состоянию и пополнение утечек. После наполнения семенем цзин, которое уже не утекает, идут выше, то есть выплавляют превращение цзин в ци, выплавляют превращение ци в дух шэнь, выплавляют возвращение шэнь в пустоту. Но люди обыкновенно считают, что если в Даньтяне ци достаточно, то там завязывается Пилюля. В действительности же они не имеют и представления, где завязывается Пилюля, что такое Золотая и Яшмовая Жидкость. Они останавливаются на уровне Нижнего из Трех Миров, уровне «людей-событий-вещей». Ван Липин сейчас начал совершенствоваться в выплавлении Среднего из Трех Миров, мира «Неба-земли-человека». Начальное мастерство здесь тоже является фундаментом, здесь также выплавляются цзин, ци и шэнь, но совершенствование в выплавлении происходит на более высоком уровне.
Дед и Отцы-Учителя преподавали Ван Липину тайные способы, передававшиеся в школе Драконовых Ворот под названием «Мастерство Трех Бессмертных».
«Мастерство Трех Бессмертных» имеет своим источником «Способы завершения Драгоценностей Духа» («Лин бао би фа»). Книга «Лин бао би фа» составлена Истинным Человеком Зенита Чжун Лицюанем. В предисловии к ней он писал:
«Ваш покорный слуга преклонялся перед мудрецами прошлого и лелеял в сердце Великое Дао. Не желал поднимать оружия, а время было смутное и опасное. Начал со спасения бегством от мира, жил на берегах рек и озер и горных ручьев. Познать свою природу и сосредоточить сердце можно лишь в чистоте и тишине. В канонах о Пилюле, которые за это время читал, сконцентрирован опыт даосов, но говорилось в них лишь о малых правилах пестования жизни и не говорилось о великом Дао истинных бессмертных. Тридцать свитков канонов Драгоценности Духа нашли замурованными в каменной стеле в горах Чжуннаньшань. Первая часть „Цзин гао шу“ („Книга Золотых указов“) создана в первоначальные времена. Средняя часть „Юй лу“ („Яшмовые записи“) пересказана первыми императорами. Последняя часть „
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54