А на конечном этапе совершенствования происходит превосхождение пространства и времени и проникновение в космос с большим количеством измерений. Когда таким образом факторы, влияющие и воздействующие на человеческую жизнь, изменяются, требуется снова сознательно организовывать различные жизненные силы, чтобы жизнь непрерывно рафинировалась.
Пять сюжетов, о которых говорилось выше, в своей взаимосвязи и составили «Фан чжун шу», учение о жизни человека, которое даосы тысячу лет хранили в тайне. Мы верим, что в результате этой и последующих презентаций миряне смогут понять и соответствующим образом оценить значение и пользу этого учения. Мы верим также, что оно распространится по всему миру.
Как уже говорилось, в последнее время в связи с рыночной конъюнктурой стали появляться люди и книги, толкующие «Фан чжун шу» как «Искусство внутренних покоев». Они заявляют, что фан чжун шу – это «парное выплавление в сексуальных отношениях». То, что безответственные люди искажают замечательную традиционную культуру ради собственной известности, очень неприятно.
В действительности о сексуальных отношениях говорится в главе «О супругах», это часть большого раздела «Учения об Инь-Ян в отношениях мужчины и женщины». Прежде всего, в качестве первой ступени, там говорится, как выплавить чувство любви, чувство молчаливого согласия между супругами. И только на второй ступени говорится о совершенствовании в выплавлении сексуальности. Здесь существует 108 приемов. Взаимная гармония супругов может укрепить здоровье, излечить многие болезни. В том числе там говорится об одном очень хорошем и совершенно естественном методе предотвращения беременности. Весь комплекс приемов был отработан двумя супругами, входившими в число «Семи Истинных людей Севера» – Мужем Киноварного Солнца Ма Юем и Женой, Распространяющей Чистый Покой, Сунь Буэр. Из-за традиционных предрассудков г-ну Ван Липину пока неудобно об этом рассказывать. Однажды он рассказал кое-что знакомым иностранцам, так они очень разволновались и, окружив его, настаивали на том, чтобы он все это записал и издал за границей. Ван Липин отшутился. Авторам книги он признался: «Я человек маленький, но чувство национальной гордости у меня большое».
В главах «О родителях», «О супругах», «О братьях», «О сестрах» в «Фан чжун шу» говорится о методах совершенствования родственных отношений. Даосы обращают на использование кровнородственных связей чрезвычайное внимание. Многие люди по своему собственному опыту знают, что если случается что-то с родным человеком за тысячи километров, у тебя в это время может появиться необъяснимое странное ощущение. А потом приходит письмо, в котором сообщается о случившемся. Тогда только понимаешь: «Так вот, оказывается, в чем было дело!» Этот опыт показывает, что между очень близкими людьми существует некая удивительная индукционная связь, на которую не влияют ни время, ни расстояние. Наука уже начала обращать внимание на это явление А китайские даосы давно уже сознательно используют такие связи. Хотя он не называли это «волнами», явление изучено ими со всей тщательностью. Между братьями и между сестрами, рожденными от одной матери, совершенствование в выплавлении различно. В результате взаимного совершенствования чувства между родственниками становятся глубже, их слитность делается более многосторонней и высокой. Как говорит г-н Ван Липин, «Жизнь есть совершенствование в выплавлении, совершенствование в выплавлении чувств, семейного согласия, радости, сочувствия, связи сердец».
Вначале г-н Ван Липин об этом молчал, только сам тайком все настраивал. Потом Дед-Учитель дал ему разрешение провести эксперимент в узком кругу. Тогда он стал постепенно кое-чему учить стариков, вышедших на пенсию, у себя дома и по соседству.. Все старики совершенствовались чрезвычайно хорошо, некоторые даже научились медитировать на снегу.
Родители Ван Липина и его жены, которым уже под восемьдесят, ежедневно практикуют сидячую медитацию, здоровье у них хорошее, зрение и слух нормальные, настроены они всегда оптимистически, спокойно и быстро поднимаются и спускаются по лестницам, часто выходят из дому погулять, сделать что-нибудь хорошее. И дома они не бездельничают – кое-что делают по хозяйству.
В семье Ван Липина и его жены пятеро стариков, да надо еще сына растить, так что живут они бедно. Ван Липин одевается очень просто. Спецовка, выданная на заводе, очень большая, широкая, она на нем прямо болтается. В праздничной одежде он чувствует себя, напротив, неудобно, стесненно. А ест еще проще. Он вегетарианец, в рот никогда не брал табаку, вина, чая и тому подобных вещей, а потом отказался также от лука, чеснока. перца и других острых приправ, ест только рис и овощи, но и то очень редко, как будто бы еда для него совсем не важна. Однажды авторы этой книги вместе с г-ном Ван Липином были на одном банкете. Хозяева выставили богатое угощение – куры, утки, рыба, креветки – всего было на любой вкус. Ван Липин же выпил только стакан пресной воды и съел со стоящего перед ним блюда несколько ломтиков соевого сыра и чуть-чуть бобовых ростков.. После банкета мы спросили: «Вам правда ничего не хочется съесть?» Он сказал: «Не то чтобы никогда есть не хотелось. временами хочется попробовать чего-нибудь вкусненького. Но подумаешь о главном, и эти желания сразу исчезают».
Любовь и сочувствие, дух самопожертвования ради общего блага – разве не в этом нуждается нынешнее общество, в котором все заполонено материальными желаниями и человеческие чувства парализованы? Если у каждого человека будет любящее сердце, в нашем мире намного уменьшатся безразличие, несправедливость, убийства. И пусть в нашей материальной жизни будет еще много не соответствующего нашим чаяниям, люди будут чувствовать себя легко и приятно, как будто они стоят под теплым и легким весенним ветерком. Если общественная пропаганда будет говорить больше о взаимной любви и справедливости людей, чем об их вражде, результаты будут лучше. Первое воспитывает в людях любовь. а второе вызывает вражду. Мы должны по-доброму относиться ко всему живущему и верить, что общая любовь человечества сможет изменить жизнь к лучшему.
Однажды после обеда авторы этой книги пришли к г-ну Ван Липину домой. Его теща приветливо нас встретила, усадила на диван и побежала хлопотать о чае. Пользуясь случаем, мы оглядели жилище г-на Вана. Более, чем самая обычная квартира. Две комнаты старого образца, большая площадью метров в пятнадцать. Дверь в маленькую была открыта и можно было видеть, что половину ее занимает большая кровать. В большой комнате также стояла большая кровать, у стены телевизор, а рядом с ним радиоприемник размером с кирпич, какие выпускались в 70-х годах, его кожаный чехол вытерся добела. Еще был там старый деревянный шкаф, наверное, для одежды. Больше ничего примечательного не было. Если бы не телевизор, это была бы квартира 50-х годов.
Г-н Ван Липин вытащил из угла складной стул и сел. Теща принесла чай. Мы двое пили из фарфоровых кружек, а г-н Ван Липин из стеклянной банки из-под какого-то напитка, это, видимо, была их обычная посуда!
«И это Ваш дом?!»
«Правда, хорошо? –г-н Ван Липин с удовольствием оглядел свое жилище. – Старики живут в большой комнате, а мы с женой в маленькой».
Мы поднялись и подошли к дверям маленькой комнаты. Она была величиной около девяти квадратных метров. Двуспальная кровать занимала большую ее половину. В головах кровати стояла тумбочка, на которой располагались тома «Даоцзана». В ногах у стены туалетный столик с наваленными на нем разными мелкими вещицами. На стене квадратное зеркало. И больше ничего.
«А где же Ваш сын?»
Приглашая нас к чаю, Ван Липин объяснял: «Мой сын живет у бабушки, у моей мамы, там в точности как здесь, тоже две комнаты, мои родители живут в проходной, а младшая сестра с моим сынишкой в маленькой. Если мы там ночуем, им двоим приходится временно спать в проходной на диване».
«А где же Вы пишете?»
Нигде в комнате не было ничего похожего на письменный стол, непонятно, где же он пишет свои заметки, которые должны пополнять лакуны «Дао цзана» и передаваться потомкам. Г-н Ван Липин указал на большую кровать в спаленке: «Пишу , сидя на кровати. Это такой большой „стол“, на нем для всего места хватает». Сказано это было очень непринужденно. Читатель наверняка засомневается. Разве может быть такое? Сегодня, в девяностых годах «модернизировались» жилища даже самых обычных людей, что уж говорить об известном в стране и за рубежом даосском патриархе?
И действительно, если бы мы не побывали там сами, мы не посмели бы написать такого, хотя г-н Ван Липин и до этого рассказывал нам. как они живут. Тогда он сказал:
«В отличие от обычных семей, у нас дома есть цветной телевизор, но мебели не хватает. Если придет на несколько человек больше. скамейки приходится занимать у соседей. Потом, когда станет полегче и появятся деньги, не мешало бы прикупить кое-что. Но материальное обладание, в общем-то, дело второстепенное, поверхностное, ключевой момент в том, чтобы опираться на людей. Если сердце у человека доброе, то все хорошо. Во время „культурной революции“, когда мы с Учителями странствовали с облаками, ни есть, ни пить было нечего, одежда была рваная-прерваная, но с утра до вечера мы смеялись. Как-то в дождливый день наткнулись на канаву, без всяких разговоров в нее полезли – и давай возиться! Перемазались с ног до головы. а потом – с песней дальше.
Каждый раз, вспоминая Учителей, он говорил о них с безграничной любовью. на лице его появлялась счастливая улыбка. «Те несколько лет были самым радостным временем в моей жизни». И тут г-н Ван Липин сказал, будто итог подвел: «Когда стремления у людей разные, и жизнь получается разная. А желания разнятся, так и направления поиска разные, цели разные – и пути разные».
А пока мы размышляли и обдумывали сказанное, г-н Ван Липин зашел в спальню и вынес оттуда два больших альбома с марками, хотел поделиться с нами своими радостями. Он сказал, что это у них с сыном общее развлечение. Мы открыли альбом – ни одной редкой дорогой марки, все самые обычные, последних лет. Пейзажи, люди, животные всех возможных цветов и видов. Полистаешь – как будто увидел через эти маленькие окошечки детскую сказку. .А то воодушевление, с которым г-н Ван Липин показывал марки, заражало. Мы подумали, что это, конечно, марки с тех многочисленных писем, которые он получал за последние годы. Ему было жалко выбрасывать эти красивые марки, и он стал их все до единой собирать. По его словам, в день иногда приходит по 15-20 писем, так он первыми читает те, на которых красивые марки.
Мы и подумать не могли, что даос Школы Полной Истинности такой эстет. До этого мы знали только, что он очень любит детей, и если несколько дней подряд не удается с ними поиграть. чувствует, что ему чего-то не хватает. Если кто-нибудь приходит в гости с ребенком, он частенько бессознательно отдает предпочтение ребенку, с детьми у него больше общего, чем со взрослыми. Его любящее сердце больше всего страдает, когда обижают детей.
Однажды он ехал по дороге на велосипеде, а в стране как раз проходил День всенародной учебы у Лэй Фэна1. Целые стайки учеников начальной школы высыпали на улицы, подметали, протирали стекла в выходящих на дорогу окнах и дверях лавчонок, а многие служители этих лавчонок собирались группками в стороне и наблюдали за суматохой. Ван Липин невольно замедлил ход велосипеда. На повороте он увидел, как в уголке школьник накачивает шины подъезжавшим велосипедистам. Некоторые даже и не думали, что им надо подкачаться, но увидев такую службу, невольно останавливались посмотреть. Это ведь так удобно, идти никуда не надо, а дешево-то как! Зато маленькому школьнику, «учившемуся у Лэй Фэна», приходилось туго. Он уже тяжело дышал, на лбу выступил пот, а взрослые стояли рядом и давали указания. Ван Липин не мог этого стерпеть. Он слез с велосипеда, раздвинув толпу, подошел к мальчику, отер ему пот со лба своим платком и сказал: «Малыш, ты устал, поли отдохни, а дядя здесь за тебя поучится у Лэй Фэна». И, взяв насос, начал качать. Взрослые увидели, что тут им ничего урвать не удастся, и один за другим разъехались на своих велосипедах, вовсе не нуждавшихся в подкачке.
Нам кажется, что маленький школьник научился от г-на Ван Липина больше, истиннее, лучше, чем в «учебе у Лэй Фэна».
Так пусть всегда в этом мире живет детское сердце!

Глава девятнадцатая
Приказ «объявить себя»

В последние несколько лет в Китае начался невиданный подъем интереса к традиционной культуре. Одновременно началось широкое распространение и применение для пользы народа таких традиционных искусств как ушу и разнообразные методы цигун.
И в то время, когда волна этого горячего интереса охватила всю страну, в городе угольщиков Фушуне в отрогах Чанбайшаня по-прежнему совершенно незаметно жил г-н Ван Липин. Как и прежде в простой и чистой рабочей одежде, с пластмассовой коробкой, в которой заключался его обед, он шагал по утрам в потоке людей, вливавшемся в ворота завода, а когда кончалась работа, вместе с товарищами выходил из цеха. Он был немногословен, всегда с доброй улыбкой на лице. И на взгляд тех, кто с ним вместе трудился, он был самым что ни на есть обыкновенным рабочим. Возвратившись домой, он заботливо ухаживал за стариками, делал кое-какую домашнюю работу, а иногда, посадив на плечи любимого сына, ходил на улицу за покупками. В глазах соседей он был хорошим парнем, уважительным к старшим, добрым к младшим, разумным и всегда веселым.
Иногда случалась у соседей болезнь или какая-то беда, бывало, что трудности возникали у рабочих. Всегда рядом с ними оказывался Ван Липин, ласково, спокойно говорил, утешал. Удивительно было то, что все эти болезни, беды, неприятности, трудности как-то незаметно «рассасывались». Постепенно кое у кого возникли подозрения, стали его расспрашивать, а он только отшучивался, так что в нем было дело или нет, в конце концов оставалось неясным.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54