Произведенный пилотом маневр не принес ожидаемого результата. Равнина под брюхом бывшего штурмовика, изредка переходящая в жиденькую рощицы была девственно чиста, как во времена до сотворения человека. За три часа блужданий среди этих опостылевших, однообразных холмов, двое друзей не заметили даже ни одного достаточно крупного зверя, не говоря уже о поселении людей. На лице Хаса время от времени проступала презрительная ухмылка. Его презрение касалось как всего человечества вообще, так и их последнего наводчика в частности.
«Нельзя никому верить», – сонно рассуждал он, – «до чего же мы все дойдем»?
Его словоохотливый спутник уже крепко спал. Подголовник на его кресле отсутствовал и при маневрах, запрокинутая назад голова, болталась из стороны в сторону, впрочем, спать это ему ничуть не мешало.
– Ну и свинья, – ласково улыбнувшись посмотрел на него Хас. Не смотря на отталкивающую наружность, для Хаса это был самый близкий во всей необъятной Вселенной человек. Они вдвоем пытались уже долгие годы всплыть на поверхность, среди неисчислимого хаоса миров, но это им никак не удавалось. Каждый раз, как только Удача, казалось вот-вот повернется к ним лицом, происходила очередная неприятная случайность и начисто развеивала дым их надежд. Чем они только не занимались! Эти двое, казалось, перепробовали все доступные им способы заработка, но если не считать приобретенного негативного опыта, то все оказывалось впустую потраченным временем. Все их попытки легальной и полулегальной торговли потерпели поражение, контрабанда так же не оправдала возложенных надежд. Они было попытались просто предоставлять услуги фрахта, но не нашлось смельчаков отправиться в путешествие на отслужившем все мыслимые и немыслимые сроки, рассыпающемся на глазах корабле. Не то что свою жизнь, не нашлось желающих доверить этой парочке даже своего груза, так что от этой идеи то же пришлось отказаться.
Как только они начинали заниматься очередным делом, находился могущественный конкурент, который сводил на нет все их стремления. Как правило, то чем они в данный момент занимались, у кого-то было лучше, дешевле, быстрее или надежнее, но не смотря на это, с решительностью обреченных, они предпринимали все новые и новые попытки добиться своего. Богатство манило этих двоих, всегда находясь на безопасном расстоянии. Они слепо шли на этот зов, хотя не смотря на это, расстояние, отделяющее их от желанной цели нисколько не сократилось.
Единственное, что позволяло Хасу и Орлаку не прекращать своих попыток, было место где они родились. По своей сути это было откровенное захолустье, где никогда ничего не происходило. По каталогу Корела их мир числился под именем Маринта(4), шаровое звездное скопление 234/2, галактики 511/74. Не смотря на всю свою непривлекательнось, их, по сути дела давно умирающий мир отличался одной особенностью – там располагалась одна из самых больших свалок космических кораблей во всем скоплении 234/2. Благодаря этому, двум авантюристам от природы удавалось практически бесплатно выходить в космос, правда перед этим нужно было как следует потрудиться.
То, на что они решились на этот раз, было им в новинку, но это их не останавливало. Дело обещало хороший барыш, к тому же без каких-нибудь существенных первоначальных капитальных вложений, которыми впрочем, друзья и не располагали.
После трех часов блужданий над безжизненной равниной, во время которых под кораблем не пробежала ни одна перепуганная гулом зверюшка, Хас заметил далеко слева две тоненькие струйки дыма, вертикально поднимающиеся из-за холма. Дым свидетельствовал о двух вещах – о полном безветрии, и о стоянке людей. До наличия ветра этим двум не было никакого дела, а вот кочевники их интересовали. Хас с трудом отклонил рычаг штурвала влево – что-то было не так с системой управления – и развернул корабль в нужном направлении. Перегруженная всяким хламом, который эти двое гордо называли запчастями, и грузом лет, перевалившим за третий расчетный срок полного износа, машина сделала очередное одолжение своим хозяевам и с заметным опозданием по времени выполнила маневр.
– Просыпайся, негодяй, – толкнул он Оралка, – вечно мне все приходиться делать за тебя. Пошевеливайся, наконец то мы их нашли. Теперь только держись. Не соврал таки старый подлец, а я уже мысленно его четвертовал.
– Что, где, – оглядывался по сторонам ничего не понимающими глазами Оралк.
Понадобилось секунд десять, что бы он вспомнил кто он такой и где находиться, но с вопросом что он здесь делает возникли определенные проблемы, которые Хас со знанием дела разрешил парочкой крепких высказываний. Оралк с сонными, едва раскрытыми глазами, мигом бросился прочь прочь из командного отсека корабля, чудом попав в узкий проем открытого переходного люка. Через несколько секунд он вернулся, на ходу открывая замки на новеньком, сверкающем свежим глянцем длинном кейсе. Достаточно было беглого взгляда, чтобы определить, что эта вещь была самой новой вещью на борту. Так оно и было. Всего около трех стандартных суток эта вещь находилась в их собственности. Справившись с замками, Оралк отбросил крышку и аккуратно, как ребенка, достал заскорузлыми пальцами из батистового, синего ложа, новенькую автоматическую винтовку, повышенной дальности, раскрыл пачку со специальными патронами-капсулами и принялся неумело заталкивать их в магазин.
Это изящное, грозное оружие было их гордостью и играло решающую роль в намеченном плане. Конечно оно стоило недешево и его покупка съела почти все их наличные сбережения, но судя по рассказам бывалых, игра стоила свеч, по крайней мере компаньоны сильно на это надеялись.
Хас максимально сбросил скорость, уменьшив тем самым до минимума производимый их кораблем шум. До предполагаемого лагеря было гораздо дальше, чем показалось вначале. Тонюсенькие, поначалу, струйки дыма по мере приближения медленно набирали силу, говоря о солидности готовившегося трапезы.
– Вон они, видишь?
– Вижу. Действуем как намечали?
– Да. Оралк Прижал винтовку к плечу и рассматривал заинтересовавшее их явление в круглосуточный оптический прицел. Как он не старался менять фокусное расстояние прибора, ничего кроме поднимающегося из-за холма дыма он не заметил. Положив в карманы все имеющиеся в их распоряжении патроны, он поднялся и покинул пилотский отсек.
Хас вплотную подошел к холму. В следующее мгновение ему открылась удивительная панорама растянувшегося на стоянке лагеря кочевников. Приземистые, покрытые шкурами животных, походные лачуги, были установлены вдоль подножья холма, видимо на случай возможных ветров. Стадо приличных размеров неподалеку от лагеря, приходило в себя после дневного перехода. Посреди заставленного шалашами участка, на двух больших кострах, в огромных котлах кипело какое-то варево. Под котлами пылали, сложенные особым образом, высохшие лепешки навоза. От шалаша к шалашу сновали женщины, помогая друг другу готовить общий обед. Род был большой, как минимум человек семьдесят взрослых. Хас приветливо улыбнулся самой шедшей в руки удаче и бросил свою развалюху вниз вдоль склона.
В лагере гостей заметили сразу. На некоторое время все застыли с поднятыми вверх лицами, пытаясь осмыслить невиданное до селе явление природы, но потом, видимо поняв, что с природой оно имеет очень мало общего и интуитивно почувствовав агрессию бросились кто куда. Женщины хватали детей и бегом прятались в лачугах, мужчины взявшись за оружие угрюмыми взглядами сопровождали подлет не званных гостей, с решимостью ожидая дальнейших событий. По стаду животных, испуганных ревем силовой установки корабля, прокатилась волна паники, но опытным загонщикам удалось сдержать на месте порывающихся унестись прочь животных. Сверху Хасу все это было прекрасно видно.
Оралк тем временем добрался до бокового шлюзового отсека, располагавшегося по правому борту корабля. Повозившись, он отпер первый люк, потом второй, затем заблокировав оба люка в открытом состоянии, пристегнул страховочный фал к своему поясу и улегся на живот посреди маленькой шлюзовой камеры, выставив в проем открытого люка ствол винтовки. Корабль, с опозданием реагирующий на штурвал пилота болтало сильнее обычного, но Оралка это не смущало. То корыто, на котором он сейчас находился было не самой последней паршивости, среди тех, на которых ему приходилось в течении своей жизни наплевательски относиться к гравитации многих миров.
Оказавшись над равниной, Хас пошел в метрах пятнадцати над поверхностью. Оралк щелкнул рычагом затворной рамы и прицелившись открыл огонь. Стрелял, тщательно прицеливался и опять стрелял. Когда заканчивался магазин, он вставлял полный и все начиналось опять. Почти после каждого выстрела на поверхности падал очередной кочевник, да так оставался лежать на том месте, где его настигла капсула. В основном это были молодые, внешне здоровые мужчины. Фонд племени, его основная сила. Женщины, позабыв про опасность, бросались к распластанным в пожухлой траве телам своих кормильцев. Их истошные вопли доносились до ушей Оралка, перекрывая свист реактора и рокот двигательной установки. Оставшиеся мужчины, от стариков до желторотых юнцов, ожесточенно сопротивлялись утюжащей их лагерь напасти. Кто стрелял из лука, кто пытался метнуть в обидчика что-то, отдаленно напоминающее копье. Больше десятка стрел валялись в шлюзе за спиной Оралка, но ни одна так и не нашла свою цель.
После двенадцати проходов, над вытянувшимся в линию лагерем, внизу кроме женщин, стариков и детей никого не осталось. Больше вверх не летели грубо сделанные стрелы и палицы, лишь страшные проклятья доносились до ушей Орлака, впрочем и они выкрикивались на языке, который он слышал первый раз в своей жизни.
На последок Хас включил форсированный режим работы планетарно-маршевой группы и пролетев над стадом разогнал в разные стороны обезумевших от страха животных. Те бросились прочь, поднимая облака пыли, которые уносил прочь налетевший вдруг легкий ветерок, как смутные надежды на жизнь свободного и вольнолюбивого рода.
– Неплохой улов! – Закричал разгоряченный Оралк вновь появившись в пилотском отсеке. – Я настрелял человек сорок, как минимум. Как же мы их всех заберем? На этом проклятом штурмовике некуда девать такую тучу народа.
– Не переживай, было бы что девать, а куда деть разберемся, – ответил Хас в своем загадочном стиле.
Жизнь в нищете накладывает на человека определенный отпечаток, одной из граней которого и является философское отношение ко всему происходящему. Философия у Хаса была своя, ни на что не похожая, впрочем, как и любая другая система взглядов на жизнь, сформированная самой жизнью так сказать, а не опытными преподавателями, в процессе праздного изучения.
Челнок мягко сел возле только что спокойного лагеря. С нескольких крайних шалашей, тугими струями газов сорвало шкуры и разбросало их в разные стороны. Деревянные скилеты этих мобильных строений хотя и поломало, но они устояли, обозначая места, в которых люди, валяющиеся сейчас среди осенне-безжизненной травы, только что пытались хоть как-то устроить свой скотский быт. Медленно замолкала двигательная установка. Хас, впервые за много часов оторвал руки от штурвала и демонстрируя гримасу страдания на заросшем лице со скрипом распрямил затекшую спину.
– Что опять схватило? – С нотками сострадания в голосе поинтересовался Орлак.
– Не так чтоб сильно, но еще побаливает. Ну что, пойдем посмотрим на трофеи?
Старые друзья понимали друг друга с полу слова. Покидая рубку, Хас достал из огромного, засаленного нагрудного кармана старинный, видимо дедушкин, импульсник и дослав капсулу в разрядник несколько раз выстрелил в пол рубки. В рифленном, пятимиллиметровом железном листе пола, появились три аккуратные пробоины. Метал на их месте бесследно испарился.
– Что ты делаешь? – Отреагировал Оралк. – Как раз на проходе – переломаем себе все ноги.
– Ты смотри, еще работает, – изумился хозяин древнего оружия, потом сообразив, что пробовать стрелять на самом проходе действительно некультурно, полным энтузиазма голосом добавил, – ничего страшного. После первой же сделки, у нас будет новенький челнок, – он задумался, – ну или почти новенький.
Орлак достал из винтовки обойму с капсулами и зарядил оружие обычными патронами с разрывными пулями.
Планета Кристи(2) встретила их зноем полудня. Душный, сухой воздух, насыщенный пылью и напоенный насыщенным коктейлем запахов степи, непривычно щекотал ноздри. Хас спрыгнул на грунт и осмотрелся. Никто не проявлял враждебности, вернее ее больше некому было проявлять. Только безутешно голосили женщины да ревели на все лады перепуганные дети.
Под брюхом бывшего штурмовика что-то лязгнуло, потом еще раз, затем со скрежетом распахнулись створки люка бомбового отсека, некогда служившие для загрузки штурмовика боеприпасами.
– Его не открывали уже лет десять, если не больше, – изумился своему открытию Орлак и повиснув на руках спрыгнул на поверхность. – Как же мы их будем грузить? Что-то мы об этом не подумали. У нас на корабле нет ни одного трапа, даже лестницы и то нет.
– Было бы что грузить, – в своем духе ответил Хас, – а как погрузить – придумаем.
Готовые к любой неожиданности, держа оружие наперевес, они опасливо направились в лагерь кочевников. Дети, повинуясь древнему, как сама жизнь инстинкту,тут же бросились в рассыпную, мигом затерявшись в рыжей, осенней траве. Женщины со страхом в заволоченных слезами глазах, следили за подходящими фигурами. Одна из них, подхватив копье своего мужа, бросилась в сторону обидчиков. Ее лицо не выражало никаких чувств, кроме заслонившей собой всю Вселенную, непреодолимого желания крови врага. Орлак Вскинул винтовку и несколько раз выстрелил под ноги бегущей, но это на нее никак не подействовало. Расстояние между острием ее копья и сердцами двух искателей приключений быстро сокращалось.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81