Внутри все болело, в калоприемник непрерывно текла полупереваренная жижа.
Мораг очень хотелось спросить Керри, как та относится к Динни, но ввиду ее плохого состояния делать этого не стала.
Как-то раз у нее с Маклаудами состоялся на эту тему крайне неприятный разговор.
– Кому бы из вас эта скрипка ни принадлежала, ни одна из вас не является первой скрипкой Шотландии, – заявила Айлса. – Всем известно, что самая лучшая молодая скрипачка в Шотландии – это малютка Мэгги Макгоуэн. Она, безусловно, победила бы на конкурсе, если бы за неделю до него не свалилась с корью.
– Малютка Мэгги Макгоуэн? – Такое предположение просто вывело Мораг из себя. – Это просто мелкая чихвостка, вечно на всех наговаривает и подбивается к учительнице музыки!
– Так или иначе, она – лучшая скрипачка.
Это лишний раз подтвердило, какие недалекие существа Маклауды. Малютка Мэгги Макгоуэн, это ж надо!
Керри, несмотря на плохое самочувствие, надела новый жилет, отделанный осколками зеркал, и вышла из дома, сказав, что ей хочется подышать свежим воздухом.
Мораг, известная своими экстрасенсорными способностями, неслышно последовала за ней.
Тридцать четыре
Элис встретила Элрика у подножия разрушенной башни. Он ходил искать какой-нибудь потайной лаз.
– Ну?
Элрик покачал головой:
– Нигде не могу найти трехцветковый мак.
Элис гневно замахала на него крылышками.
– Ты же должен был искать выход! Мое заклятье продержится не больше часа!
– Точно, – ответил Элрик, – выход. Я и забыл. Дай-ка подумать.
Хизер и Мораг сидели на ограде скверика на 14-й улице и обсуждали, как все плохо. Среди феечек такое времяпрепровождение стало очень популярным.
На тротуаре рядком выстроились четыре юных проститутки.
– Всего двадцать долларов, – говорили они проходящим мужчинам. – Я долго с тобой пробуду. Всего двадцать долларов.
Похоже, бизнес шел плохо, и проститутки, угрюмо ссутулившись, подпирали ограду сквера.
С какой стороны не взгляни, отношения между Динни и Керри развивались трагически. Проследовав за Керри через дорогу, Мораг застала Динни на полу голым в объятиях продавщицы из магазина здорового питания. Керри это совсем не обрадовало, и теперь она печально играла на гитаре, развалившись на подушках.
В ответ на упреки возмущенной Хизер Динни заявил, что это было ошибкой, что он по-прежнему любит Керри, но феечка, отпустив парочку колких замечаний по поводу его предполагаемых сексуальных успехов и того, как непривлекательно он выглядит в душе, собрала вещи и ушла от него навсегда.
– Не для того я тратила время и делала тебя привлекательным для Керри, чтобы ты пошел и трахнул первую встречную, проявившую к тебе хоть какой-то интерес.
Через некоторое время появился китаец Шай Цзюй – он нес подарок для Мораг.
– Ну наконец-то, – Мораг толкнула Керри в бок. – Мак.
Шай Цзюй вытащил флягу виски и мешок грибов. Когда же Мораг, совсем не обрадовавшись подарку, спросила его о маке, тот принялся горячо защищаться, утверждая, что упустил мак не по своей вине. По дороге на него напали четверо итальянцев под предводительством Чезаре. Родные Шай Цзюя уже привязывали к поясам мечи.
– Мы развязали еще одну расовую войну, – со стоном проговорила Мораг.
– Одной войной больше, одной меньше, – ответила Хизер.
– Замечательно, – сердито сказала Керри. – Вам бы только резвиться. А на меня – наплевать.
И Хизер, и Мораг одновременно подумали, что они не виноваты, если их чары заставляют других идти на преступления, лишь бы добыть подарки для них двоих, но Керри они этого говорить не стали.
Позднее тем же вечером Мэйри, которая, по мнению Хизер и Мораг, слишком уж ясно все видела, предсказала скорое прибытие в Нью-Йорк огромной армии вражеских корнуоллских фей.
– Небось, за Лепестком и Тюльпанкой, – сказала Хизер, разглядывая проституток.
– Интересно, куда они подевались? Мы не видели их с тех самых пор, как ты всех нас разлучила.
Тюльпанка и Лепесток выехали на 14-ю улицу на «бьюике» 38-го года выпуска.
– Наконец-то мы вас нашли! – закричали они, подлетая к ограде скверика.
Джонни Тандерс был готов сдаться. Он обыскал весь Нью-Йорк и нигде не нашел следов «Гибсона» с тигровой отделкой 58-го года выпуска. Однако его почему-то все время тянуло на Восточную 4-ю улицу. Что-то было в ней такое, что-то отдаленно знакомое… Хорошенько сосредоточившись, Джонни почти ощущал присутствие гитары.
– А подходит ли эта музыка для двора Тезея, Царя Афинского? – спросил какой-то актер.
Кэл посмотрел на свою гитару.
– Конечно, – ответил он. – А что?
Он отметал любые возражения. До премьеры «Сна в летнюю ночь» оставалось всего три дня, а Титания еще не оправилась от шока, и у него совершенно не было настроения выслушивать замечания насчет музыки к спектаклю.
Лепесток никак не мог привыкнуть к новому внешнему виду Мораг. Ничего подобного он не видал со времен последнего фестиваля в Гластонбери, и даже там молодые и «олдовые» хипы не выглядели так ярко. Хизер, проведя всего один день с Керри, не сильно уступала подруге, и теперь при каждом движении на подоле ее килта весело позвякивали бубенчики.
Далеко не сразу четверым феечкам удалось восстановить полную картину событий, но когда они, наконец, более-менее разобрались в ситуации, Тюльпанка и Лепесток заметили, что если английская армия собирается пересечь океан, то нью-йоркским феям следует позабыть о ссорах и отражать нападение всем вместе.
– Иначе пиши пропало. Нам известно о вашей уличной драке. Браннок, Окарко и Окейли – вне себя. И тем не менее, мы хотим встретиться с итальянцами и китайцами и попробовать уладить ситуацию.
– Это будет трудно, – хором проговорили Хизер и Мораг. – Постарайтесь избегать личных отношений.
Элис больше не могла удерживать мистифицирующее заклятие. Замок был теперь совершенно незащищен. Почуяв это, псы наемников завыли. Двадцать пять мятежников печально сгрудились под замком, в пещере, которую люди прозвали «Мерлиновой». Заговорщиков, одетых в лохмотья, одолевал голод.
– Вот тебе и крестьянская революция…
Элрик поднял голову.
– Ну конечно. Вспомнил. Я же читал это в библиотеке про Председателя Мао! Однажды его спас долгий заплыв.
– Ну и что?
– Мы уплывем отсюда! – провозгласил Элрик, к которому понемногу возвращался его былой боевой дух. – Ищите реку. Или хотя бы колодец.
Шотландские феечки привели Лепестка и Тюльпанку к Керри. Когда те объяснили свой план, Айлса посмотрела на них с сомнением.
– Каким это образом вам удастся примирить враждующие племена?
Тюльпанка и Пестик точно не знали, но утверждали, что некоторые дипломатические навыки у них есть, ведь их отец – король.
– Прикиньтесь обаяшками, – предложила Хизер. – Лично мне это всегда помогает.
– А вы можете вызвать подмогу из Шотландии? – спросил Лепесток, вспомнив историю с письмом Мейв. Ни Мораг, ни Хизер не сочли, что в их случае это возможно.
– В Крукшанке почтальон сейчас очень сердитый. Все винят его в том, что марки дорожают. Не думаю, что ему можно доверить письмо для фей.
– Это не проблема, – заявила Айлса. – Вы же можете наколдовать лунную радугу! Мы сбегаем по ней домой и приведем подмогу.
Хизер и Мораг принялись поспешно объяснять, что считают своим долгом познакомить Тюльпанку и Лепестка с китайскими и итальянскими феями, а кроме того – попытаться отыскать цветок для Керри.
– Опять ты своим враньем и бреднями втянула нас в историю, – проворчала Хизер, и тут же, естественно, началась новая перепалка о том, чей клан подкупил жюри на конкурсе юных скрипачей. А перебранка грозила быстро перерасти в драку.
– Вы же собирались познакомить нас с китайцами и итальянцами!
Из окон дома через дорогу донесся отвратительный скрежет.
– Ха-ха, – фыркнула Мораг. – Динни вытащил свою старую скрипку. Вот это настоящая игра по-макинтошски!
– Ко мне это не имеет никакого отношения, – запальчиво ответила Хизер. – Я вообще не верю в то, что он – Макинтош.
Динни откопал старую скрипку, на которой играл еще в школе, и пытался вспомнить то, что выучил.
Я еще покажу этой чертовой фее, думал он. Буду играть на улице и заработаю на квартиру. Никто не сможет выселить Динни Макинтоша без боя.
– Надо же, как хорошо пошел бизнес, – сказала молодая проститутка своей товарке на 14-й улице. – Я еще ни разу не видела столько жаждущих клиентов.
И у нее, и всех ее подружек работа кипела с тех самых пор, как у них за спиной посидели феечки, потому что ничто не распаляет так любовный пыл, как аура нескольких фей.
Тридцать пять
В Центральном парке наступили сумерки.
Падриг и Мейв разминались на скрипке и волынке, нежно играя «Королеву фей» – ту самую мелодию, которую перенял у ирландских фей слепой арфист О'Каролан. Начав со спокойных хорнпайпов и плавных джиг, они перешли к разудалому «Макмаонскому рилу» и «Крои бархат».
Мейв ненадолго прервала игру, чтобы настроить волынку, а Падриг тем временем исполнил собственную версию «Долой неудачи».
– И какая же неудача могла настичь тебя тут, в чудесном путешествии по неизведанной стране? – послышалось откуда-то сверху.
Из тончайшего облака на небо опустилась лунная радуга семи оттенков зеленого. По ней весело шагали примерно двести фей.
– А вот и О'Брайены, и еще несколько других, – проговорила феечка, шествовавшая впереди. Мы получили твое письмо, Мейв О'Брайен. Что за кашу ты заварила на этот раз?
– Просто удивительно, насколько мы, феи – разумные существа, – сообщила Мораг своей подруге Керри. – Только что три племени дрались на улице, но стоило Тюльпанке и Лепестку сказать несколько справедливых слов, и вот уже снова все в полном порядке. Повсюду царит мир.
– Если не считать, – заметила Керри, – обширного вооруженного войска из Корнуолла, которое направляется прямехонько к нам.
– Да, если не считать его. Хотя я уверена, что большинство их – тоже существа разумные. Они всего лишь действуют по указке злого короля.
– Прямо как в Соединенных Штатах.
– А теперь, когда на улицах спокойно, я пойду навестить Чезаре. Не успеешь оглянуться, как твой цветок снова будет здесь.
Керри очень устала. Зайдя в туалет, она обнаружила, что из ануса у нее сочится кровь. Такое всегда случалось с ней при переутомлении – болезнь в кишечнике активизировалась. Это нередкое и неприятное напоминание о болезни всегда приводило Керри в уныние, как бы часто оно ни появлялось. Чем ближе конкурс, тем больше она переживала и тем хуже себя чувствовала. Она легла поспать, а Маклауды обратились к Хизер:
– Мэйри говорит, что на самом деле никто из вас не может перекинуть лунную радугу отсюда в Шотландию.
– И откуда же, интересно, ей это известно? – спросила Хизер.
– Она же ясновидящая.
Хизер тяжело вздохнула. С этим ее ясновидением одни неприятности! Ее практически невозможно обмануть.
– И этой ложью вы нанесли Маклаудам очередное оскорбление, – продолжала Айлса, и ее черные глаза при этом словно буравили Хизер. – Однако теперь не время о таком думать, ибо происходят более значительные события. Мы полагаем, что король Корнуолла представляет опасность для всех фей Шотландии. Если он сумеет покорить этот край, ничто более не сможет остановить его. Мэйри было видение, что его войска пересекли границу и надвигались на горные районы Шотландии. Этого мы допустить не можем. – И она тряхнула шипастой прической, показав на сестру. – Мэйри отправила в Шотландию послание с просьбой о помощи.
– Как?
– Она послала по воде видение о наших невзгодах. Шотландцы сами наведут радугу, а ты укажешь им путь, сыграв в нужный момент «Туллохгорум».
Мораг, утомленная дневными событиями, устало взобралась по пожарной лестнице. Хорошо, что Керри уже спит, хотя рано или поздно все равно придется сообщить ей печальную новость: Чезаре из обостренного радушия подарил валлийский мак Тюльпанке и Лепестку, а те, в свою очередь, прониклись таким глубоким сочувствием к несчастной женщине, которая встретилась им на улице, что не могли не подарить цветок ей.
– Он очень красивый и обладает большой силой, – пояснила Тюльпанка.
– Мы знали, что он обязательно поднимет ей настроение. А мы же добрые феи, – докончил Лепесток.
– Идиоты! – простонала Мораг.
Тридцать шесть
Элрик и его товарищи, спасая свою жизнь, прыгнули в тайный колодец, отыскавшийся в пещере Мерлина, их понес подземный поток, и, едва живые, они очутились в Бодмин-Муре. Спасены.
– Отличный план, Элрик, – сказала Элис, с трудом отряхивая промокшие крылья.
Над болотом повеяло холодом.
– Что это?
Неподалеку от них камни на болоте образовывали круг. Оттуда поднимались сразу несколько лунных радуг, а у их основания стояло все войско короля Талы.
Динни совершенно не знал, как быть с Керри. Понятно, ей было не очень-то приятно увидеть, как он занимался сексом со случайной знакомой, но раньше с Динни такого никогда не случалось, и он не представлял себе, как можно исправить ситуацию.
– Да наплевать! – громко сказал он, уставившись в стену. – Она мне никогда и не нравилась. Кукла, да и все. Почти такая же глупая, как эта чертова фея.
С феями покончено. Глаза б его их не видели. И пусть больше не лезут в его любовные дела. И денег от них никаких не надо. Он станет уличным музыкантом. У него есть старая скрипка и новый репертуар – все, что нужно для успеха.
Воздух на улице был горячий и липкий, и Динни немедленно захотелось пива. Он поспешил в магазин. У ступеней театра стояла «скорая помощь», в которую грузили тело бездомного. Динни настолько уже привык к подобному зрелищу, что едва глянул в ту сторону.
– Вам что, заняться больше нечем, феи пустоголовые? Только и знаете, что у подъездов торчать, – произнес Динни громко и зашагал прочь.
– А разве ты не собираешься зайти к Керри? – спросила Мораг.
Динни насмешливо фыркнул:
– Да кому она нужна! Ко мне женщины так и липнут, деваться некуда.
– Похоже, он приходит в себя, – сказала Мораг, и Хизер согласно кивнула.
– Вот и хорошо. А то он, когда вежливый, выглядит просто жутко.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26