Все обычно смотрели на ее сестер. Они были так красивы, что от них нельзя было отвести взгляд. Но он тут же попытался избавить их от ее опеки, пригласив покататься в своем ландо.
Но эта хитрость ему не удастся! Она не намерена позволять ему катать сестер. У нее достаточно доказательств после... инцидента на ладье Клеопатры, что его репутация повесы вполне заслуженная. Она защитит своих милых, не искушенных в жизни сестер от его заигрываний. Чего бы это ей ни стоило!
– Грейс, милая, садись, – сказала Пруденс. Как только она сядет, в ландо больше ни для кого не останется места. Пруденс бросила на лорда Каррадайса полный триумфа взгляд и... увидела на его лице торжествующую улыбку.
Чему же он так обрадовался? Должен же он видеть, что в ландо для него места не осталось. Она спасла своих прелестных сестер, очень умно устранив его и оставив девочек на попечение его спокойного, в высшей степени респектабельного кузена, герцога... И сама осталась наедине с повесой, вдруг сообразила Пруденс. Она не могла быть его целью.
Но что-то недвусмысленное мелькнуло в его улыбке, когда он помог Грейс сесть в ландо, от чего у Пруденс закипела кровь. Она вспомнила ладью Клеопатры и проглотила ком в горле.
Она не может остаться с ним наедине. Она не одна, твердила себе Пруденс. В парке сотни людей, приличных, порядочных людей, и это подтверждало, что с ней ничего не случится. В ее распоряжении сильный крепкий лакей. Джеймс защитит ее от неуместных заигрываний лорда Каррадайса.
Проблема в том, что ему не нужно заигрывать. От одного его взгляда у нее трепещет сердце. А его медленная, дурманящая улыбка! Господи, что с ней делает его улыбка...
Ей нельзя оставаться наедине с лордом Каррадайсом, даже в многолюдной толпе в центре Гайд-парка, даже когда рядом Джеймс. Это небезопасно. Пруденс потянула Грейс назад, чуть не выдернув ее из ландо.
– Грейс, милая, в карете совсем нет места, – твердо сказала Пруденс. – Если ты сядешь, то помнешь платья своим сестрам. Останься и погуляй со мной, моя хорошая.
Грейс хотела было возразить, но Пруденс потянула ее за руку, и девочка спрыгнула на землю. Нахмурившись, она переводила взгляд со старшей сестры на лорда Каррадайса. Пруденс избегала ее вопросительного взгляда. Грейс хотя и мала, но не глупа.
Ландо двинулось вперед, сестры весело махали оставшимся. Герцог, оказавшись в дамском обществе, выглядел ошеломленным. Пруденс проводила их взглядом и решительно взяла за руку Грейс.
– О нет, так гулять нынче не модно, – сказал лорд Каррадайс. Мгновенно оказавшись между сестрами, он взял каждую под руку. Улыбнувшись Пруденс, он сильнее притянул ее к себе. – Вот как это делается, мисс Мерридью. Разве так не лучше?
Пруденс вздрогнула. Нет, совсем не лучше. Она чувствовала его силу, тепло, исходившее от его тела, запах накрахмаленной сорочки, аромат свежевыбритого мужчины. Так – гораздо хуже.
– Вы же знаете, что я помолвлена, – напомнила она нарочито беззаботным тоном.
Он усмехнулся. От звука его низкого дурманящего голоса, казалось, завибрировала каждая клеточка ее тела. Грейс даже рот открыла от изумления.
– Пруденс! А я думала, что это страшная тайна! Пруденс торопливо переменила тему:
– Лорд Каррадайс очень заинтересовался египетской сумочкой, которую ты сделала для меня, Грейс. Он считает, что она очень необычная.
Гидеон посмотрел на девочку:
– Оказывается, вот кто автор этого... Пруденс сжала его руку.
– Да, Грейс, лорду Каррадайсу весьма понравилась твоя работа. – Она сурово посмотрела на Гидеона. – Разве не так, сэр?
– Да, – ответил лорд Каррадайс. – Очень прочное... э-э... творение. Оно меня потрясло. – Он помолчал и добавил: – Очень потрясло.
Пруденс даже фыркнула от такого бесстыдства. Он с озорством взглянул на нее и задумчивым тоном продолжил:
– Даже не могу припомнить, когда я был потрясен чем-нибудь столь... художественным. – Он отпустил Грейс и задумчиво потер голову. – Должен сказать, твоя работа оказала на меня сильное воздействие. Просто... ошеломляющее! – Он вздохнул и снова взял Грейс под руку. – Не думаю, что ты сделаешь для сестры еще одну сумочку... Если только плетеную. Плетеные сумочки сейчас в большой моде.
Пруденс изо всех сил старалась оставаться серьезной. Это было непросто. Некоторое время они шли молча, раскланиваясь со знакомыми. Наконец Пруденс сумела продолжить разговор:
– Моя сестра очарована древним Египтом, милорд. Как и все мы.
Возможно, если он решит, что каждая из сестер – «синий чулок», то потеряет к ним всякий интерес. Джентльмены не любят ученых женщин; она узнала это от Филиппа.
– Вам действительно понравилась моя сумочка, сэр? – Девочка подозрительно посмотрела на высокого элегантного мужчину.
Гидеон взглянул на создателя орудия своего страдания и смягчился. Девочка, когда хмурилась, очень походила на Пруденс.
– Да, мисс Грейс, Египет вызвал большой интерес, когда Наполеон вторгся в эту страну, хотя мода на египетские штучки сейчас уже прошла.
Личико Грейс погрустнело. Почувствовав, как Пруденс сжала ему руку, Гидеон быстро исправил свою ошибку:
– Легкомысленный мир моды ничего долго не держит в своей глупой голове. Но умные люди будут долгие годы изучать мир древностей.
От признательного взгляда, которым наградила его Пруденс, Гидеон едва не задохнулся. Но за ним последовал столь же быстрый хмурый взгляд, когда он наклонился к Грейс.
Какое непостоянное создание мисс Импруденс. Она все больше и больше очаровывала его.
Пруденс приветствовали две сидящие в карете дамы: леди Джерси и еще одна, которую Гидеон не знал. Гидеон поклонился дамам, но остался на месте. Он не собирался отвечать на расспросы одной из самых болтливых леди, задающей тон в свете. Уже одно то, что она заметила его в парке с мисс Мерридью и ее сестрой, довольно скверно.
Пруденс, однако, была в лондонском обществе новичком и зависела от мнения леди Джерси. Не имея выбора, она шагнула вперед и жестом позвала Грейс. Гидеон, придержав девочку за руку, сказал:
– Нет-нет, поговорите с дамами, мисс Мерридью. Мисс Грейс не возражает остаться и развлечь меня. Правда, мисс Грейс?
Грейс безмятежно согласилась. Пруденс обожгла его подозрительным взглядом и отправилась приветствовать леди Джерси и ее приятельницу.
Гидеон улыбнулся. Теперь он узнает всю правду о так называемом женихе мисс Импруденс. Он задумчиво посмотрел на младшую сестру Пруденс. Девочка – маленький серьезный ангел с рыжими волосами – смотрела на него небесно-голубыми глазами. Ему редко доводилось общаться с маленькими девочками, у него не было ни сестер, ни кузин, но он льстил себе, полагая, что сумеет справиться с женщинами любого возраста.
– У тебя есть кукла, Грейс?
– У меня была кукла, но дедушка ее сжег.
Гидеон не знал, что на это отвечать. Ему пришла в голову мысль о подкупе:
– А ты хочешь новую ку...
– Моя сестра боится оставаться с вами. Она заставила меня гулять с ней, вместо того чтобы отпустить кататься, – не дала ему договорить девочка.
Услышав столь откровенное заявление, Гидеон сконфузился:
– Ну...
– Это вы сказали Пруденс, что вы герцог? – Голубые ангельские глаза не отрывались от его лица.
– Маленькое недоразумение, – беззаботно махнул рукой Гидеон.
– Значит, это вы? Вы сказали, что вы герцог Динзтейбл. – Маленький ангел невинно улыбнулся.
– Да, я, – признался Гидеон, – но это просто... Ой! Что за черт! – Он наклонился, потирая ушибленную голень. – Какого дья... эээ... зачем ты это сделала? Мне больно!
– Хорошо, – сказал ангел. – А я боялась, что новые туфли не очень крепкие.
– Хорошо? – недоуменно повторил Гидеон. – Послушай, я не знаю, что ты делала в провинции, но в Лондоне нельзя пинать тех, кто рядом.
– Почему? – задиристо спросила девочка, воинственно вскинув подбородок!
– Нельзя, и все!
– А что мне делать, если люди этого заслуживают?
Гидеон потер нывшую голень и решил, что это опасная тема.
– И чем же я это заслужил?
– Вы сыграли злую шутку с моей сестрой Пруденс. И...
– Твоя сестра сама кого угодно разыграет... Ох! Прекрати! – Он потер другую голень.
– Моя сестра никого не разыгрывает! Она заботится о нас и защищает нас от дедуш... от всех. Она добрая, хорошая, всегда старается всем помочь, а ей никто не помогает. Она всем рисковала, чтобы привезти нас в Лондон, и придумала замечательный план, чтобы спасти нас. А дядя Освальд все испортил, и бедная Пруденс теперь во всем винит себя.
Но она не виновата, что она такая скромная и...
– Скромная? Почему, черт побери, все твердят, что она скромная?! – раздраженно воскликнул Гидеон. – Вы что, все слепые? Вам нужны очки?
Грейс смотрела на него, что-то обдумывая. Хоть девочка и прекратила свои обличительные речи, Гидеон чуть отодвинулся, не доверяя ее ангельской внешности.
– Вы не считаете Пруденс скромной? – спросила Грейс.
– Конечно, нет! Стремительная. Живая – определенно. Но скромная? – Он фыркнул.
– Вы видели ее рядом с другими? – нахмурилась Грейс.
– С кем?
– С моими сестрами. – Девочка махнула рукой в сторону давно уехавшего ландо.
– С этими белокурыми леди? Я их видел. Ну и что? Девочка вскинула голову и серьезно и решительно посмотрела на него.
– Так вы думаете, что Пруденс хорошенькая... Гидеон сурово посмотрел на нее.
– Вам не удастся так легко сбить меня с толку, маленькая мисс. Если я захочу что-то сказать, то скажу это твоей сестре, а не плохо воспитанной девочке, которая дерется.
Казалось, Грейс удовлетворил этот ответ.
– Дедушка называл меня дьявольским отродьем и исчадием ада.
– Вполне его понимаю. – Гидеон указал глазами на свои ноги.
– Я его ни разу не ударила. Хотя очень хотела, – мрачно сказала девочка. – Я это сделаю, если снова его увижу.
Гидеон округлил глаза.
– Если ты будешь раздавать удары направо и налево, тебя никогда не примут в общество, и уверяю тебя, это очень повредит твоим сестрам.
– А я больше вас не трону, – улыбнулась Грейс, – если вы не станете обижать и расстраивать Пруденс. Я не люблю, когда к ней плохо относятся.
Несмотря на ноющие голени, Гидеон был растроган. Ему бы тоже не понравилось, если бы кто-то обидел Пруденс. Он бы поступил гораздо суровее, чем Грейс. Гидеон протянул девочке руку.
– Уверяю, мисс Исчадие, я не имею ни малейшего намерения обижать твою сестру. Совсем наоборот. А если я это сделаю, то заслуживаю страшной кары. Может быть, немного пройдемся?
Со счастливой улыбкой Грейс взяла его руку.
– Хочешь посмотреть уток? – мягко спросил он. – Здесь есть пруд.
– Нет.
– Тогда не станем наносить им визит. Вместо этого подождем твою сестру на лавочке…
Усевшись, они принялись разглядывать нарядную публику. Гидеон поглядывал на беседующую с дамами Пруденс. Она исподволь наблюдала за ним. Гидеона обрадовало ее внимание. Он улыбнулся Пруденс и похлопал девочку по руке, давая понять, что позаботится о младшей сестре.
Пруденс в ужасе посмотрела на него. Гидеон терялся в догадках, что наговорили о нем ее собеседницы. Сплетни ужасная вещь!
Гидеон задумался над тем, как выведать у Грейс о помолвке старшей сестры. Он не хотел, чтобы девочка снова заподозрила неладное. Его ноги хотели этого еще меньше.
– Лорд Каррадайс, – вдруг прервала его размышления Грейс. – Если бы вы влюбились в кого-нибудь до безумия, то смогли бы, обручившись, уехать далеко-далеко? Вы рассчитывали бы, что вас станут ждать долгие годы, и даже не писали бы интересных писем?
Гидеон повернулся к девочке. Это было именно то, на что он надеялся.
– Ты читала письма, адресованные сестре? Она вспыхнула.
– Только несколько. И только потому, что я переживала за нее. И все-таки... вы бы уехали, если бы влюбились до безумия?
– Не могу сказать, – пожал плечами Гидеон. – Никогда до безумия не влюблялся.
– Но если бы вы обручились, – нахмурилась Грейс, – вы бы покинули леди на четыре с половиной года?
– Это зависит от леди, – снова пожал плечами Гидеон. – Если бы я не хотел на ней жениться, то, наверное, да.
– А если бы это была Пруденс?
Носком сапога Гидеон чертил узор на дорожке. Самое разумное – промолчать. Но он тут же услышал собственный голос:
– Любой мужчина, который оставит на четыре года такую девушку, как твоя сестра, – трижды болван... Кто знает, что она может сделать – в первом же танце очарует какого-нибудь герцога.
– Фи! – толкнула его Грейс. – Это для нас, а не для нее, глупенький!
Гидеон не мог понять, как фальшивая помолвка с его кузеном может принести кому-нибудь пользу. Он задумался, но, вспомнив склонность маленького ангела решительно выражать свое негодование, неуверенно сказал:
– Думаю, ты не станешь мне всего объяснять. Грейс свела брови на переносице.
– Наверное, мне не следует этого делать. Это секрет. Страшная тайна.
– Да, я знаю, – напомнил ей Гидеон. – Как ты помнишь, твоя сестра недавно сказала мне об этом. Мне просто любопытно, как мой кузен герцог угодил в эту историю. – Он улыбнулся девочке, так похожей на старшую сестру, и добавил: – Ну же, мисс Грейс, можете мне довериться. Мои ноги к вашим услугам.
Немного поколебавшись, Грейс сдалась:
– Дело в том, что дядя Освальд разрешит остальным сестрам выезжать в свет только после того, как Пруденс обручится. Она, конечно, не сказала ему, что уже помолвлена, потому что обещала Филиппу этого не делать, а Пруденс всегда выполняет свои обещания.
Гидеон про себя отметил этот интересный факт.
– Когда Пруденс исполнится двадцать один год, а это будет в следующем месяце, – продолжала Грейс, – мы сможем жить с ней, но если к тому времени ни одна из сестер не выйдет замуж, нам не на что будет жить. А если дедушка найдет нас, он вернет нас обратно, и мы никогда не сможем уехать. Знаете, дедушка очень жестокий человек. Мы убежали от него.
Гидеон не слишком поверил этой запутанной истории, но продолжал настаивать:
– Почему ваш дядя решил, что Пруденс должна обручиться первой? Если он так торопится выдать сестер замуж, то почему бы не вывозить их всех вместе?
– Дядя Освальд говорит, что сестры лишат Пруденс шанса на замужество.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47